Мое самоубийство

Небольшая зарисовка к роману "Декадент"

          По тротуару шел человек. Он был сер и сух, его бледное, осунувшееся лицо, на котором уже не сияли краски жизни, как то было прежде, было искажено гримасой боли, что прожигала сердце в бездну. Он весь был в каком-то мучительном сне, хранил какую-то страшную тайну, и, казалось, ни один человек, случайный ли прохожий или посланный провидением, не способен был отвратить его от этих безумных мыслей. Отчего...так? Все же так просто и ясно. А это был я, конечно, я. Да и способен ли простой обыватель разгадать мои помыслы и несчастье? Только я сам, в моих собственных стихах и поэмах мог описать эту бесконечную глубину. Глубину и суть этих ужасных терзаний. Только у меня хватило бы чувств и силы. А у людей вокруг из чувств было одно только жестокое любопытство. Они, настороженно поглядывая на меня, вялые и бездыханные, ползи, ползли, ползли.
       Я непременно должен умереть. Лишь одно меня останавливало...Вот это...Я уже слышал, будто сквозь океан дождя, сквозь «тук, тук, тук...»...А вдруг?.. Вдруг это вовсе не дождь...Вдруг это молоток гробовщика, забивающего гвозди в дощатую коробочку и насвистывающего какую-нибудь веселую песенку о весне. Тук, тук...Или это камни, бьющиеся о двери моего последнего пристанища. Нет, разумеется, это не камни...Ах, да...Я отвлекся. Я слышал голоса. Голоса глухие, пустые, бесцветные. Бездушные. Они говорили, нет, шептали: «Он был сумасшедшим...». Что, черт подери, они понимают? Меня не трогало их безразличие, но этой глупости я простить не мог. Почему? Почему же они не восклицали?! Почему не видели глубины в моих замыслах? Я один, один понимал суть мироздания! Это было так явно, это с такой невероятной силой изливалось в моих стихах. В вечных, высоких, нетленных! Только слепцы могли не заметить моего пророческого дара, той истины, которую я открыл! Ведь должно быть так: «он единственный, кто сумел вскрыть этом мир, выразить всю полноту его несовершенства. Поведать об истоках всех чувств, объяснить их. Он рассказал о природе наших мечтаний... ». Но эти мелочные идиоты, эти извечные скептики и циники не желали признать мой гений.
      Обрывки неясных мыслей витали у меня в голове. Воздух каменел, каменело небо, и я чувствовал, как неизвестная болезнь закрадывается в мои легкие, порождая кашель и жар. Наверняка к вечеру слягу...И даже от вина проку не будет. Я забьюсь в лихорадке, буду пламенеть и гаснуть, пламенеть и гаснуть...Раз, два...Раз, два...И ранним утром, в холоде и туманной дымке, на свет появиться нечто прекрасное. Еще одна истина облачится в рифму. И вновь мне откажут. Меня осмеют, растопчут. И кто? Безликая толпа. Эти ничтожества. Можно изъясниться и короче. Ничто. С этим невозможно примериться.
       Нет, я непременно должен умереть.