Петербургское утро

Из многих прочтенных мной романов проПетербург, первыми словами  авторов , всегда были  именно эти.
    Хмурое петербургское утро. Вторник Время словно остановилось. Тишина и покой вокруг и внутри. Такая тишина  и спокойствие,  наверное только в раю. 
     А осенью, когда в Петербурге редко светит солнце, можно почувствовать себя, словно зарывшимся под подушки облаков и уснувшим там, в тишине и покое, как будто и нет нигде больше ничего. Так, наверное, чувствует себя не родившийся младенец, плавающий в безбрежном океане материнской теплоты и мрака.

    Ощущение того, что должно произойти в твоей жизни что-то прекрасное.  У меня такое предчувствие возникает только когда пасмурно и накрапывает дождь. Волшебного никогда ничего не происходит, но это само предощущение как чудо - вспоминаешь его, потом много лет спустя и понимаешь, что живешь не зря.

    Это тоска, жизнеутверждающая тоска. В такие моменты хочется напиться, напиться уже с утра, чтобы день стал эпохой и никогда не заканчивался.
         А. Н.Толстой.

Нет! У меня такого желания , просто напиться  никогда не возникало. Да и внутренний мир мой ,  прочно отрицает  позывы к пьянству.
Но в  этом великом и в то же время страшном городе , всегда я себя чувствую как то уверенно. Будто я родился и всю свою долгую жизнь прожил  здесь. Мне до боли знакомы многие места  этого города. Постоянно тянет к быстрой и холодной Неве. Приезжая в Ленинград, а в последние годы в Санкт-Петербург, я испытываю одно и то же чувство. Это чувство , успокоенности. Примерно такое же чувство , испытывает человек долго идущий по безводной и жаркой пустыне, и наконец, находящий  тихий , затененный оазис, с прозрачными и холодными , утоляющими жажду  .
У каждого человека на земле, есть несколько мест, куда он  стремится всю свою жизнь. У меня , это аллея рядом с Казанским собором. Я несколько лет , приезжал  в Питер  весной, когда начинает цвести сирень. Конечно, северная сирень, не такая богатая и душистая, как наша  южная. Да и цветет она  позже. Но возможно  дело даже не в самой сирени и скамейке, которая  уютно расположена в стороне от Невского  с его нынешней суетой и шумом, множеством,  куда то спешащих людей и машин. Наверно  все таки в этом месте ,есть какой то магнит, какой то вулкан, манящий «вечную» душу, заключенную в земную оболочку.
Попадая в это место, вся моя  живая суть настораживается. Прислушивается  к чему то. Внимательно  вглядывается в тихую улицу ту что за собором.
    Ощущение того, что должно произойти , вот здесь, сей час в твоей жизни что-то прекрасное.  Но всякий раз, волшебного никогда ничего не происходит, но это само предощущение как чудо - вспоминаешь его, потом много лет спустя и понимаешь, что живешь не зря.




Но  давайте по порядку. Однажды ночью, мне приснился странный  сон.
Я  иду по незнакомому городу. На дворе ночь. В небе светит полная луна.
Все люди, как и положено нормальным без вредных привычек , спят и видят сны. Кто то хорошие  и  от этого во сне улыбается, а кто то  не очень и  порой даже вскрикивает. Потом начинает бормотать , что то невнятное. 
Но это люди которые спят там за стенами в своих теплых и уютных постелях, а я, иду по ночному городу. Иду совершенно один, и  в этой полной тишине слышу бой часов  в одном из домов. Часы бьют , нет не полночь, как  всегда пишется в страшных  романах. А два часа ночи. И вдруг, мне становится видно и слышно то, что снится добропорядочным и не очень жителям  ночного города.
От неожиданности , я остановился по середине  пустой улицы , и стоял так довольно долго.


Сон первый.
В купе вагона кто- то  постучался, открылась дверь и вошла молодая женщина. Взглянув рассеянно на меня, она сказала: «Здравствуйте», оставила  дорожную сумку и тут же вышла.
Я машинально посмотрел  в окно и увидел свою соседку  на перроне , рядом с мужчиной  лет  пятидесяти.  Довольно интеллигентного вида, с аккуратно подстриженной бородкой и умными  , пронзительно синими глазами.
Моя попутчица посмотрела ему в глаза - он ее обнял и нежно прижал к себе. Так они и стояли – и о чем то тихо говорили. Я смотрел на них. Кто бы небыли эти люди, подумал  я, - они любили друг друга.
Когда объявили отправление,  и попутчица  вошла в купе, мы познакомились. Она назвала свое имя, а я свое. Как в таких случаях всегда бывает,  между нами начался обычный дорожный разговор. Принесли чай. Мы выпили этого  волшебного напитка . Наверно главный железнодорожник нашей страны, изобрел этот состав , который так сближает  совершенно незнакомых до селе людей.
 После выпитого чая  стали понимать друг друга , как будто  всю жизнь были знакомы.
Поезд катился по  рельсам. За окнами изменялись  пейзажи. Мелькали деревни, лес, какие , то большие и не очень  большие реки.  А мы все говорили и говорили о чем то , как нам казалось очень важном и  злободневном.
Где-то, за пределами доступного человеческому разуму, существует какая-то необъяснимая и неотвратимая сила, устроившая эту встречу...
Мне  было  двадцать восемь лет, ей – двадцать  два. Я жил в южном приморском городе, она – в большем городе Ленинграде. Я был уже разведен, она – еще не была замужем. Я навсегда, как это ему казалось веру в любовь, она – еще не обрела ее.
Вот таких, на первый взгляд разных, двух людей, мужчину и женщину, свела эта сила вместе удивительным летним солнечным утром... на непродолжительный срок - длиною в полноценную земную жизнь.
Ведь у людей часто бывает так: можно благополучно дожить до глубокой старости и как- бы не жить вовсе. А иной раз – всего за несколько дней - удается прожить яркую, во всех красках, полноценную, настоящую человеческую жизнь.
Когда разговор   набрал  силу и глубину классического  произведения, а за окнами быстро мчащегося поезда темная ночь, сменилась рассветом. Он и она  стали собираться. Поезд подходил к  городу Ленинграду.
Мы  вышли из вагона и  отправились к вокзалу. Дорога  не длинная , но оба думали об одном и том же.  Неужели это все. Вот сейчас войдем в вокзал. Чинно раскланяемся. Мне на право на трамвай и  в гостиницу, а ей на лево на метро и потом  домой.  Но  при выходе  на привокзальную площадь, вдруг мы увидели первые солнечные лучи. Лучи , эти , были  какой то странной  формы. Больше всего они напоминали   вязальные спицы. Лучи пробивались сквозь серые утренние облака и нам вдруг показалось ,что это сам всевышний  подсказывает  как поступить в данном случае.
Я , набрался смелости, если не сказать наглости, и предложил  попутчице, провести день вместе. Посмотреть все , ну скажем маленькую часть  достопримечательностей «Вечного» города, на что она тут же согласилась. Но сначала мне нужно было устроиться в гостинице, а попросту в служебном общежитии нашего ведомства.
 Она, с радостью взялась  помочь мне найти  указанный в записной книжке адрес.
Мы пришли по  указанному адресу в слишком ранний и наверно благословенный час. Администратор,  средних лет женщина, сразу спросила, вам  отдельный номер на двоих, документы моей попутчицы она даже не спросила, спросила только имя , которое тут же занесла в  толстую и довольно потрепанную тетрадь.  Фамилию, администратор   записала мою. Вот и вышло что мы законные муж и жена приехавшие в город на Неве по каким то делам  .
Номер, а точнее комната, оказались без удобств, но это нас совершенно не расстроило. Мы оставили вещи в комнате и распрощавшись с гостеприимной  администратором окунулись в мир  Ленинграда.
Наверно  сказалась бессонная ночь. Но уже к полудню мы стали  чувствовать  небольшую  усталость и  пронзительный голод.  Решили , что самое разумное , это купить в кулинарии  пельмени, и сварить их  на общей кухне.
После сытного обеда,  мы  решили отдохнуть…
Очнулись мы , от  начатого нами отдыха примерно дня через три.
У меня отросла щетина которую можно было использовать для зачистки закопченных кухонных сковородок, а попутчица, стала  еще прелестнее  , только  небольшие тени вокруг глаз выдавали ее усталость и желание поспать.
Так пролетела целая неделя нашей совместной и  очень  активной жизни.
Но все когда-нибудь   кончается. Вот и наш роман подошел к концу. Наступал  месяц сентябрь, Попутчице нужно было  возвращаться домой , где ее ждали родители. А мне , как  исполнительному  инженеру   родного предприятия, следовало возвращаться к своим служебным обязанностям в родном приморском городе.
Она провожала меня на вокзале , в точности так же , как и прощалась с тем пятидесятилетним мужчиной.  Потом были годы переписки, иногда переговоры по телефону, в те времена мобильных телефонов еще не существовало.
Так прошла почти вся жизнь .

У меня была своя  семья, у нее своя. Она вышла замуж , за того пятидесятилетнего, но хмурый простор Невы, на голубоватые линии мостов с зажженными еще до темноты фонарями, с колоннадами неуютных и нерадостных дворцов, с нерусской, пронзительной высотой Петропавловского собора, и ее нестареющий образ, всю жизнь преследует меня как кара за  свершенное.
Вот и в эту лунную ночь. В комнате  Ленинградской гостиницы, она вновь пришла в мои воспоминания, и мы все так же бесконечно о чем- то говорим и бредем по освещенным яркой луной  пустым улицам спящего Ленинграда.