Записки пьяного философа

Ах, музы! Когда-то, моя Вилера была тоненькой огневолосой девушкой. Она приходила ко мне ночами, чтобы пить со мной горький черный кофе, и вдыхать дым тонких сигарет «Pall Mall». Мы писали стихи, легкие, как облака и печальные, как осенний дождь. В рассказах и очерках, что бежали строчками по монитору, слышалось дыхание ветра и стоны деревьев, сгибаемых ураганом; песни флейты, и серебристый перезвон клинков.
Она смеялась чистым, похожим на звучание медных колокольчиков голосом. А под утро она растворялась, вместе с последней догорающей звездой, прозванной Сыном Зари, Люцифером. Но неизбежно возвращалась, чтобы подарить мне свои дивные песни, и позволить еще раз насладиться ее завораживающим смехом и гипнотическим взглядом.
А потом она исчезла, поселив в моем сердце пустоту. Она вернулась только спустя долгое время, такой, какая она есть сейчас. Время, оно беспощадно даже к самым хрупким и прекрасным цветам, не так ли, mon cher? И вот теперь, этот слоник, которого иначе как тетей Валей теперь и не назовешь, сидит, и капает мне на мозги, своим прокуренным голосом, походим на скрежет ногтей по школьной доске.

* * *

Итак, чего же человек хочет от жизни? В большинстве случаев, мы отмахиваемся от такого вопроса, бурча что-то неразборчивое, но очень часто непристойное. И на самом деле – чего же ты пристал к нам, Неизвестный Собеседник? Откуда нам знать, чего мы хотим? Хотя, иногда все же, жалкий человечек и ответит: «богатства» там, или «власти». Как джину, вылезшему из бутылки.
Но мы то с тобой знаем, друг мой, что Человеку всегда есть чего желать и кроме мирских благодатей. Например, полета, чистого и захватывающего дух, aka жизни, пролетающей быстро и беззаботно. Такие люди очень быстро сгорают, оставляя после себя лишь горсть пепла, что сдует холодный ветер. Или плаванья на своем самодельном плотике, связанном из бревен-осколков сновидений, крепкой веревкой свитой из надежд и чувств. Жизнь такого человека будет долгой, размеренной, но скучной и серой, наполненной обыденностью бренного света. Он умрет, когда все его волосы покроются серебристым инеем седины. Возможно, в окружении любящей его семьи. Но последним его вопросом, что так и застынет, невысказанный, на бледных губах, будет: «зачем?» А ответ на него он не получит даже по ту сторону Стикса.
А ты, мой друг, знаешь, чего хочешь от жизни? А я знаю – я хочу лишь смерти. Единственной неизвестности, что ждет нас за поворотами Колеса Судьбы.