Культурное наследие Ленинградской области

   

А.В. Носков.
Искусствовед, краевед.

О.В. Набокина.
Департамент по государственной охране и использования объектов
культурного наследия Ленобласти.


      МЫЗА РЕДКИНО
               

    В Ленинградской области, наверное нет ни одного населённого места,  включая самую неприметную деревеньку, в прошлом  которого не  таилась бы связь с каким-нибудь замечательным  событием  русской истории,  именем,  прочно связанным с какой- либо из её страниц, памятником старины. Примером тому является деревня Редкино,  расположенная в у южной границы  Волосовского района к северо - востоку от Большого Сабска.  Здесь сохранились строения и полуразрушенная церковь старинной усадьбы, ныне почти забытой, хотя находится она на когда-то популярной  туристической трассе Луга – Ивангород и  далее в Нарву и Таллин.
      В древности сельцо  Редкино  принадлежала  Ястребинскому Никольскому погосту  Водской пятины  владений Великого Новгорода.
         В 17 веке  правобережье нижнего полужья было пограничной частью шведской Ингерманландии. Захватчики стремились прочно обосноваться в покинутых местных усадьбах, но спокойной жизни им здесь не было. Редкино, как и другие поселения в окрестностях Большого Сабска, постоянно подвергались нападению с русской стороны из села Осьмино - центра Сумерской волости, одного из опорных центров  порубежных новгородских земель.  Редкино, занимая высокий  левый берег реки Вруды, впадающей в Лугу, входило в число шведских  пограничных укреплений.
      После изгнания шведов Пётр 1 раздаёт земли Ингерманландии своим приближённым. При этом стоящие отдельно от крестьянских дворов усадьбы стали называться  мызами, по примеру Эстляндии.  В 1712 году мыза Редкино с более чем тысячью десятин земли и полуторостами податных ( т.е. мужского пола) душ были пожалованы  братьям Петру и Ивану Кикиным.
Братья были сыновьями  Василия Петровича Кикина, стольника, впоследствии полкового воеводы, назначенного царём Алексеем Михайловичем послом к Богдану Хмельницкому и в 1654 году принявшего  города Киевского наместничества под «государеву великую руку», что обеспечило воссоединение Украины с Россией.
       В истории Петербурга хорошо известно имя ещё одного из братьев Кикиных -  Александра Васильевича. Бывший денщик    Петра 1, участник Великого посольства, он становится во главе петербургского Адмиралтейства. Распри с Меньшиковым  и угроза опалы  подтолкнули его в число главных сторонников царевича Алексея, по делу которого он в марте 1718 года был взят под стражу, подвергся  пыткам и предан колесованию.  Каменные палаты А.В.Кикина в Петербурге сохранились. Они находятся на Шпалерной улице неподалёку от Смольного. После казни своего владельца они были взяты в казну. В них до 1727 размещалась основанная Петром 1 Кунсткамера.
       Символично, что Редкино находилось в 17 верстах от Осьмино,  имения царевича Алексея. По ряду сведений  Пётр и Иван Кикины  разделили участь своего старшего брата. Во всяком случае  в том же 1718 году Пётр передаёт редкинскую мызу Ивану Ромодановскому, сыну  известнейшего деятеля времён своей юности  Фёдора Юрьевича Ромодановского, главы Преображенского приказа, прославившегося особой жестокостью в расправе над участниками стрелецкого бунта 1698 года.  Уезжая за границу, Пётр не раз передавал ему  право фактически управлять страной, наделив его специальным титулом князь-кесаря.
    В 1722 году И.Ф. Ромодановский отдаёт Редкино  в качестве приданого своему зятю М.Г. Головкину, который выстроил при мызе деревянную церковь во имя Рождества Христова. Следующими владельцами Редкина стали обер- прокурор синода при Екатерине 1 Иван Антонович Черкасов (1692 -1760), получивший при Елизавете Петровне баронский титул, затем его сын Иван Иванович.
          И.И.Черкасов (1732 -1811) был истинным  продолжателем  передовых  традиций  петровской эпохи, человеком чести и долга. Он родился в Астрахане, куда императрица Анна Иоанновна сослала его отца. В 1742 году в начале царствования Елизаветы Петровны он отбывает в Англию, где проходит курс обучения в Кембриджском университете и параллельно изучает навигацию. По  возвращению в 1752г. в Россию он проходит службу в Преображенском полку, получает чин поручика. В 1762 году Пётр Ш определяет его на флот, назначает своим флигель – адъютантом, награждает голштинским орденом Святой Анны. Во время переворота 28 июня 1762г  И.И.Черкасов сохранил верность данной ему присяге, за что был арестован Екатериной 11, но вскоре вместе с другими сторонниками Петра Ш получил высочайшее прощение. В дальнейшем он служил в Адмиралтействе и был произведён в вице-адмиралы.
Иван Иванович Черкасов был человеком разносторонних дарований. Публиковал  свои переводы английских авторов, а также оригинальные  труды в области  этики, до конца жизни  сохраняя в душе преданность Петру Ш.
Поэтому сразу после выхода в отставку в 1783 г.  И.И.Черкасов решает создать в Редкино каменный храм – мемориал, посвящённый памяти свергнутого императора. Этим объясняется, по мнению искусствоведа П.О.Волгина, то, что образцом для храма в Редкино  Черкасов  взял переделанную из шведской кирхи Благовещенскую  церковь в Ропше, любимой резиденции Петра 111, где и оборвалась его жизнь.
       Черкасов добивается переноса строительства каменного храма на новое место, т. к. на участке, где находилась деревянная Рождественская церковь, якобы обнаружилась слабость грунта и обилие ключей.  Место для каменной церкви было выбрано на территории усадебного парка, что, несомненно, более подходило для мемориальных целей, нежели  окружение  крестьянских дворов. К постройке приступили в 1784, завершили - в 1786 году, освятив храм во имя Св. Троицы.
      Как и  в Ропше церковь в Редкино относится к храмам зального типа, крестообразного плана, без трапезной и барабана, с одноэтажной  колокольней, увенчанной чрезвычайно высоким, в 12 саженей, деревянным обитым белым железом шпилем. Если бы не шпиль приземистый объём церкви  был бы мало приметен в парковом ландшафте. Неоштукатуренные, сложенные из красного кирпича стены  вносили в облик храма некие готические черты.
      Возведение храма было последним штрихом в создании Черкасовым  в Редкино нового усадебного ансамбля. Усадьба разделась на жилую и хозяйственную зоны.  Последняя  находилась за дорогой  к Большому Сабску. Господский дом и парк  размещались на берегу Вруды. Усадебный особняк был решён в стиле зрелого классицизма, о чём свидетельствует сохранившаяся форма  наличников оконных проёмов, избежавшей полной перестройки северной  части дома, облицованной жёлтым кирпичом.
       В 1790 году  мыза Редкино  перешла по купчей к подполковнику И.Ф.Володимирову, затем к его дочери, в замужестве Сахаровой, сын которой статский советник Алексей Иванович Сахаров произвёл капитальное обновление церкви и усадьбы. В 1840-е годы  над церковью ставится деревянный световой барабан с купольным  верхом. Шпиль колокольни разбирают  и восстанавливают  заново  с сохранением прежней высоты и силуэта. 
     Одновременно Сахаров заменил все деревянные постройки каменными, сохранив планировочную схему усадьбы. Усадебный  дом подвергся столь значительной перестройке, что  его практически можно считать отстроенным заново. Центр  его повысили, флигеля поставили под углом друг к другу. Дом приобрёл ленточную структуру, фронтально протянувшись вдоль дороги. На фоне краснокирпичных стен контрастно  выделялись белые бровки оконных наличников. Исследовательница усадьбы Н.В.Мурашова пишет: « Одновременно Алексей Иванович возвёл каменные службы, амбары с каретником, выложенные из валунов скотный двор, оранжереи, кузницу, столярную отремонтировал, использовав кирпичную кладку. Сад  на террасированном склоне реки Вруды обновил молодыми посадками, реку  запрудил, перекинул мосты».
                Среди хозяйственных построек выделяется выстроенное из жёлтого кирпича здание зернохранилища: одноэтажное, прямоугольного плана, с открытой аркадой галереи вдоль главного фасада. С севера  к нему примыкает квадратная башня на высоком ярусе основания, решённая в формах готической архитектуры. Нижний ярус башни обработан рустом,  прорезан проездной аркой. Фасады второго яруса акцентированы  нишами с завершающими их стрельчатыми арками. Башня зернохранилища стала  служить  силуэтной поддержкой шпилю церковной колокольни, что значительно усилило единство архитектурно – пространственной композиции усадебного комплекса в Редкино.
        Кроме того, Сахаров завёл по соседству с мызой два хутора, где наладил молочное производство.
       Последними владельцами Редкино стали владелец табачной фабрики в Петербурге Александр Николаевич Богданов и его сын –Александр Александрович, в 1913 году ставший членом правления  товарищества фабрик табачных изделий «Лаферн», созданного в 1852 году  на основе табачного предприятия, которое при советской власти получило  широкую известность как фабрика им. М.С.Урицкого. А.А.Богданов в 1900-е годы отремонтировал  Троицкую церковь в Редкино, обновил её роспись и иконостас.
        Среди усадеб  Ямбургского уезда мыза Редкино выделялась благоустроенностью, размахом, солидностью каменных построек, Благодаря своей удалённостью, отсутствию удобных  подъездов,  относительной недоступности  она смогла довольно полно сохраниться и представляет особый интерес для каждого, кому небезразлична судьба культурного наследия Лениградской  области.





      ИМПЕРАТОРСКАЯ ОХОТНИЧЬЯ РЕЗИДЕНЦИЯ ЛИСИНО - КОРПУС


      В 53 километрах от ст.Тосно на берегах реки Лустовки  в живописной лесной расположилось  село с необычным  названием Лисино – Корпус. Его история восходит к  временам Древнего Новгорода. Когда- то здесь находился старинный Лисинский погост, приведший к появлению в его окрестностях многих населённых мест с похожими названиями: Большое Лисино, Княжье Лисино, Новое Лисино, нескольких Лисино и Новолисино. В 17 веке этот край входил в состав отошедших к шведам территорий, которые на свой лад сохранили русское название погоста, озвучив его, как  Lissila. После изгнания шведов  Пётр I включил здешние места  в число дворцовых охотничьих угодий.
          Для размещения  царя и свиты использовались строения, оставшиеся от находившейся здесь шведской мызы. Она размещалась при впадении в Лустовку  речки Лагузи и Рубецкого ручья.  Ближайшем поселением была  сохранившаяся до наших дней деревня  Лустовка, расположенная  несколько выше по течению на правом  берегу  реки.
Жители деревни поставляли продукты для участников охоты, пополняли штат прислуги, помогали охотникам.  Здесь участвовали даже крестьянские бабы. «Они были кричанам – сообщает Л.О.Шаульская –  устраивали шум для вспугивания зверя».
      С начала  XIX века  лисинские леса начинают использоваться не только для высочайшей охоты, но и для практической подготовки специалистов лесного дела. В 1805 году сюда впервые прибыли для занятий воспитанники  Царскосельского  лесного института.  Немногим позже создаётся  казённое  Лисинское  лесничество.
      Начало собственно посёлка Лисино – Корпус восходит к 1834 году. В это время Министерством Государственных имуществ была организована экспедиция для выбора места в окрестностях столицы под устройство учебного лесничества с целью  разработки научных основ лесоустройства и подготовки  кадров специалистов лесного дела. Инициатором  создания  в России   образовательного и научного лесного хозяйства был министр финансов Егор Францевич Канкрин, который отчётливо сознавал, что  экономическое благополучие  богатой лесами России, во многом зависит от того, насколько умело здесь будет поставлено лесное дело. Канкрин  лично подготовил документы для  открытия учебного лесничества на территории Лисинской лесной казённой дачи площадью в 28,5 тыс. га.
       7 декабря 1834 года «Положение  об учреждении  Лисинского учебного лесничества» было утверждено Николаем I. В  следующее два года в Лисино  вместо  существующих обветшалых построек   был отстроен усадебный комплекс  Учебного лесничества., которое стало образцовой научно – практической базой  Санкт – Петербургского  лесного института. Одновременно с  Учебным лесничеством в Лисино  было открыто Егерское училище – первое в России среднее лесное учебное заведение, для подготовки специалистов « для нужд частных лесовладельцев». В 1836 году  Лисинская дача  приняла  первые группы учащихся Лесного института и слушателей Егерского училища.
         Лисинские леса, богатые лосями, медведями, лисицами, волками, продолжали быть частым местом царской охоты. Для удобства  высоких особ  здесь провели  грунтовые и даже  шоссейные  дороги, устроили мостики через речки и канавы, в ряде кварталов лесничества создали «зверинцы», куда привозили животных из разных районов страны. . Сановные охотники  останавливались в деревянном доме обер – егеря  Отто Кригера  (Л. О. Шаульская). Постепенно  в окрестностях  Лисино  как места государевой охоты  появляются  представительные усадьбы  столичной знати: строгановское  «Марьино»,  юсуповское   «Княже –Лисино»,  «Новолисино» Буксгевденов -Вонлярлярских , что до сих пор  определяет особый интерес к этой части петербургских окрестностей.               
        В начале 1840- х гг. в Лисино построили каменный егерский корпус. Он единственный уцелел после пожара 1852 г., когда все деревянные постройки  лесничества сгорели.  По видимому с этого времени усадьба стала называться - Лисино – Корпус. Это оригинальное  название стало достопримечательностью    местной топонимики, выделив  усадьбу среди  прочих поселений с похожими названиями.
           Восстановление усадьбы после пожара связано с именем  зодчего   Николая Леонтьевича Бенуа. В 1852 г. он как архитектор Петергофского дворцового управления  был командирован в Лисино для разработки нового плана усадьбы, проектов  главного здания,  жилых и служебных построек, а также  императорского охотничьего дворца. Исследователь истории проектирования  усадьбы  Н.В.Мурашова сообщает: «Ядро композиции составил почти квадратный участок, ограниченный дорогами. В его центре расположился дом «для 40 практикантов», с трёх сторон окружённый службами, перед ним распланировали партер, разбитый на сегменты, где стояли  по бокам  флигели для служащих». С запада к участку примыкал регулярный дендрологический сад, за ним построили дом  обер- егеря . С  востока отвели территорию для лазарета. С юга до ручья Рубецкого простирался пейзажный парк. На круглой площадке у северной границы участка сходились дороги  из деревни Лисино(Лустовки), Тосно  и  въездная. Их пересекала поперечная дорога, к северу от которой находился  корпус Егерского училища и к северо- востоку от него Охотничий дворец.  Проект реконструкции  Егерского училища был выполнен архитектором Альбертом Кавосом.
           10 лет проработал Н.Л.Бенуа в Лисино, создав здесь выразительный архитектурно – парковый ансамбль. Построенное  в 1855 г.  здание для практикантов Лесного института- главное строение ансамбля,  отличалось подчёркнуто строгим обликом. Образцом для него  послужили флорентийские палаццо эпохи Возрождения.  Цокольный этаж обработан рустом, два  основных  облицованы  красным  кирпичом  без штукатурки. На красном поле стен  отчётливо выделяются  белые карнизы и стрельчатые арки оконных проёмов. Внутренняя планировка дома  предельна проста. Каждый этаж  представляет собой ряды жилых учебных помещений по обеим сторонам  центрального коридора.
       Построенный  спустя  два года  после Главного корпуса  Охотничий дворец получил компактное и симметричное решение. Его центральным помещением  была  двусветная зала, окружённая в первом этаже  кабинетом, опочивальней,  бильярдной и камердинерской, во втором – помещениями для свиты.  Интерьеры дворца  привлекали изысканностью  декоративного убранства.          Последней крупной постройкой  Н.Л.Бенуа в Лисино стало здание церкви, освящённоё во имя Происхождения Честных  древ и Животворящего Креста  Господня. Его возвели в 1862 году с использованием  мотивов  готической  архитектуры. Церковь возвели на пологой возвышенности при слиянии р. Лагузи с Лустовкой. Однокупольный храм с двухъярусной шатровой колокольней, окрашенный в светло синий цвет  замечательно  смотрелся на широкой поляне в окружении парковых  деревьев. Церковь  получила одобрительную оценку Александра  II. Один из петербургских журналов также не поскупился  на её восторженное описание: «Храм как в художественном, так и в техническом  отношении построен с большим искусством. Резной дубовый иконостас, паркетный дубовый пол, шпиль колокольни из английского кирпича, золотые грани и звёзды купола церкви, вызолоченные главы, бронзовые и осмиконечные, вызолоченные через огонь кресты, словом, все частности сделаны  с безукоризненной отчётливостью и чистотой . . .».       М.И. Бартенева - современный знаток творчества Н.Л. Бенуа, сообщает, что за возведение лисинских построек архитектор был награждён орденом   Станислава  2-й степени.
    С Лисинским лесничеством связана жизнь и деятельность многих русских лесоводов, почвоведов, биологов, гидрогеологов.
     В конце 1850- х гг.здесь работал лесничим  известный  публицист и общественный деятель Н.В.Шелгунов, у которого в 1857 г. гостил  известный  поэт- демократ М.И. Михайлов.
     В Лисине свыше 30 лет проработал один из основоположников отечественного лесоводства Д.М.Кравчинский,  который устроил здесь одно из первых в России опытных лесных хозяйств.  Профессор М.К.турский в 1870 –х  гг. начал здесь научное изучение лесорастительной среды Здесь же были разработаны основы учения о типах леса и. т. д. 
     Одновременно с лесным делом Лисино продолжало быть излюбленным  местом императорской охоты. Л.О.Шаульское замечает: «Умение правильно вести лесное хозяй ство предполагает и умение ведения охотничьего хозяйства». В Лисино  вводилась ограниченная рубка леса в местах медвежьих лёжек, осушались и расчищались подходы к местам охот, глухариным токам, велась подкормка зверя и птицы.
       В 1846 г. Лисинская лесная дача официально закрепляется под охотничьи угодья Императорского двора, на основе специального постановления. В штат лесничества вводятся егерская служба, псарники,окладчики, зверовщики..Лисинский  Зверинец обустраивается по образцу лучших охотничьих хозяйств Европы.
      «Охоты- пишет Л.О.Шаульская-  подразделялись на истребительные—на хищных птиц и зверей( волки, рыси, лисы, куницы, медведи). . . Охота на медведей разрешалась только с учётом сезона.
      К другому разряду отнесены были охоты хозяйственные».Они должны были регулировать размножение животных без ущерба для  леса и сельского хозяйства.  Они включали охоту на лося, глухаря, зайцев, тетеревов,  перелётных водоплавающих птиц и т. д.  На отстрел любой дичи выдавались специальные номерные ярлыки, номера которых фиксировались в учётном журнале.
        В 1857 г.  по случаю завершения строительства Охотничьего дворца  приглашённые гости вместе с императором и Великими князьями пожаловали в Лисино. Тут же выяснилось, что дворец не может вместить всех приехавших особ. Н.Л. Бенуа получил дополнительное задание на расширение дворца. Архитектор блестяще справился с поставленной задачей, соединив существующее здание с дополнительным  объёмом  промежуточной галереей с высокими арочными окнами. Композиция дворца утратила былую симметрию,  сохранив общую гармонию. В облике дворца усилились черты, приближающие его к будущей эпохи модерна.
          Внутреннее убранство дворца соответствовало его прямому назначению, Здесь доминировали мотивы  охоты.и природы. Двускатнаый потолок украшали пейзажные росписи.Стены украшали вставки с императорскими гербами, живописные полотна,  коллекционные экземпляры охотничьих ружей, заказанные в Англии специально для Лисинского дворца. Особенно  интересной была отделка центральной залы со сложной деревянной резьбой плафона. Узкие полосы зеркал в углах, изразцовые камины,  художественная пластика стен  дополнялись атрибутами охоты и использованием  ярких красочных сочетаний – красного и  зелёного, синего и коричневого.
      Лисинский дворец  по праву можно считать охотничьей резиденцией Александра II. К охотничьми развлечениям он приобщился с детства Уже в 10 лет он отлично стрелял, принимал участие в  охотах своего отца – императора Николая I, в том числе и в лисинских лесах. Их он  посещал каждую зиму с 1838 по 1880 г. 
     К приездам государя в Лисино готовились, как к праздникам. Все знали, что участникам охоты  будут розданы зверем, или        щедрые подарки и награды. Если же кто из егерей или егерских помощников  пострадает от несчастного случая, или будет ранен зверем, его  определяли на лечение к придворному лекарю, о его самочувствии докладывали  императору.После выздоровления пострадавшего  одаривали либо часами, либо бриллиантовым перстнем, либо куничьей шубой. Если же какой крестьянин отказывался от подарка , то взамен получал соответствующую сумму  казённых денег.
      Можно сказать, что царские охоты в Лисино имели своего штатного художника.  Им был Михай Зичи, венгр по национальности,  состоявший при дворе, как учитель рисования. Россия стала для него второй Родиной, страной,  где к нему пришло заслуженное признание.
         Среди более 500   работ Зичи, посвящённых жизни  императорского двора, достойное место занимает альбом акварельных рисунков , связанных с присутствием в Лисино  августейших персон и включающий  изображения сборов на охоту,  охотничьих сцен, различных событий во время охоты, а также  картины интерьеров Охотничьего дворца. Альбом является поистине драгоценным документов, относящийся к истории Лисино – Корпуса.
             В лисинские леса приезжали на охоту не только члены императорской семьи и их свита, но и частные лица. Здесь бывали писатели Алексей Николаевич Толстой и Николай Алексеевич Некрасов.
            В 1858 г. пребывавший в Вильно Александр II пожелал доставить в Лисино  зубров из Беловежской пущи. Пожелание было исполнено. В лисинский зверинец доставили «два зубра для разведения этой породы».
            Октябрьская революция не оборвала  историю Лисинского лесничества . Декретом Совета Народных Комиссаров от 20 октября 1922 года лесничество было передано Лесному институту, развернувшему здесь  большую учебную и исследовательскую работу. С 1924 г. бывший императорский охотничий дворец используется под проживание студентов во время летней практики.
            Сам комплекс  лесничества сохранил основной рисунок планировки. К сожалению. новые постройки и посадки  нарушили стройность и целостность исторического ансамбля. В последние годы  в Лисино – Корпусе проводятся восстановительные работы. Здание церкви выведено из руин, ему возвращён  прежний облик. 
              Отдана дань памяти основателю Лисинского лесничества  графу Егору Францевичу  Канкрину.  Его бюст  установлен перед главным зданием  лесничества.


              Ломоносовская  Усть- Рудица   



    К северо-западу от Гостилиц, там где речки Чёрная и Рудица (Лопухинка)   дают начало реки Коваши, впадающей в Финский залив, на заросшем лесом мысу находится одно из уникальнейших в историческом отношении мест Ленинградской области. Здесь с середины 18 века и до самой войны находились строения и парковые аллеи усадьбы Усть –Рудица, основанной  гениальнейшим тружеником  русской науки Михаилом Васильевичем Ломоносовым.
      Ломоносову, в 1745 году получившему звание академика Петербургской  академии наук, усть –рудицкое имение было пожаловано императрицей Елизаветой Петровной указом от 15 (26) марта 1753 года. Это не было щедрым подарком, какие раздавались императорским фаворитам, или по особым случаям. Это было своего рода инвестированием новаторского проекта Ломоносова, связанного с основанием в России производства  цветного стекла и мозаичного искусства.
      В предварительном  прошении в Сенат Ломоносов писал: «Желаю я, нижайший, к пользе и славе Российской завесть фабрику для делания  изобретённых мною разноцветных стёкол и из них бисеру, пронизок и стеклярусу и всяких других галантерейных вещей и уборов, что ещё поныне в России не делают, а привозят из-за моря великое количество ценою на многие тысячи». Для устройства стекольного и мозаичного производства  он просил дать ему  землю с лесом и 200 душ крестьян мужского пола не далее 150 вёрст от Петербурга. Выбор учёного пришёлся на лесные угодья Копорского уезда с деревнями Шишкиной, Калищами, Усть –Рудицей, Перекулями, Липовой. Фабрику заложили 6(17) мая 1753 года. Место для постройки было выбрано кпайне удачно. В  семи верстах от неё, вблизи деревни  Шишкиной, находился пригодный для стекловарения песок,  В то время многоводная Рудица  обеспечивало производство необходимым количеством проточной воды. Окрестнае леса давали материал для строительства , а также обеспечивали топливом плавильные печи.
          Ломоносов энергично взялся за устройство фабрики, для чего он просит разрешение  в течение месяца неотлучно находиться  при её строительстве, с тем что если понадобится, то за ним могут послать « в Коважскую мызу, в деревню Усть- Рудицу, за Раниенбаумом». По свидетельству самого учёного  пожаловано ему было 9000 десятин земли и 266  крестьянских душ. Из деревень  ближе всех к Петербургу была Усть –Рудица, в 64 верстах, самой дальней – Липова, расположенная на берегу Финского залива.
      Прежде всего  в Усть – Рудице Ломоносовым было налажено производство 5000 штук кирпича для строительства плавильных печей. Затем  уже к середине февраля 1754 года   здесь были построены усадебный дом и стекольный завод, началось строительство плотины, мельницы и лесопилки. Над строящейся лесопилкой возвышалась «самопишущая обсерватория» для наблюдения за погодой и исследования  атмосферного электричества.
        По данным Н.В.Мурашовой  заводские строения с плавильными печами, мельницей, лесопилкой, мастерскими и лабораториями располагались на левом берегу запруды, устроенной на речке Рудице. Усадебный дом  с хозяйственным двором, садом и огородом разместились на правом берегу. Обе части  этого усадебно – заводского комплекса связывались плотиной и проходящей по ней дорогой.
       Как усадебная, так и заводская части были решены в традициях регулярной планировки. Прямоугольник заводского двора  симметрично разделяла сквозная  широкая дорога, ведущая от строенного в один этаж с мезонином  главного заводского здания.Оно  было сложено из тяжёлых брёвен на каменном фундаменте. Ломоносов именовал его   «лабораторией». Рядом с ним располагалась мастерская, состоящая из пяти отделений,    «покоев». Здесь трудились шлифовальщики, гравёры, мозаичисты. Одно из помещений занимала кладовая для готовых смесей и их взвешивания. Ещё две заводские постройки примыкали к боковым сторонам ограды. Обращённый к реке  лицевой фасад заводского двора фланкировали с одного угла построенная при плотине  мельница, с другого аналогичное по архитектуре здание, связанное с изготовлением и сушки  пиломатериалов. Одно колесо мельницы было предназначено для помола муки, второе колесо приводило в действие пилораму, третье предназначалось для шлифовки стекла.  При планировке заводского двора Ломоносов  использовал образцовые проекты усадеб, разработанные  в петровское время, сумев применить их к новым целям в  непростых условиях природного ландшафта.
       Для  усадебного особняка, служб и хозяйственных строений Ломоносов выбрал место на мысу омываемом речкой Чёрной и впадающем в неё ручьём. Территорию усадьбы окаймляли насыпные валы, по которым были проложены обсаженные липами дорожки.  Усадебные постройки были деревянными, скромного вида и кроме господского дома включали поварню, людскую, чёрную избу, баню, погреб, хлев, конюшню. 
      Панорама  усть – рудицкой фабрики изображена на знаменитом портрете М.В.Ломоносова работы французского художника Э.Фессара. За окном,  перед которым сидит учёный, художник намеревался написать вымышленный морской вид.  Ломоносов лично  попросил  Фессара поместить на портрете  фабричный пейзаж Усть-Рудицы.
    По сообщению Е.В.Первушиной в России середины 18 века было несколько десятков стекольных заводов, весьма просто устроенных. Это были сараи обычно на две печи, рассчитанные примерно на 4 плавки в неделю. Ломоносов сумел построить предприятие, которое считал апогеем своих  плодотворных химических опытов. Для неё он изобрёл  новые технологии, усовершенствованные инструменты и приборы, изобретённые им  лично машины и станки, в частности, станок для формовки стеклянных гранёных брусков для мозаичного набора, машину для изготовления бисера.  «Фабрика производила разноцветную  столовую и парфюмерную посуду.. и даже выдувные художественные фигуры  для украшения  садов.»  9 печей выпускали различные виды стекла, для чего в отдельных цехах шло приготовление специальных смесей. Но главной мечтой Ломоносова было возрождение  искусства мозаики, изготовление художественных  картин, которые набирались  бы из различных по цвету кусков специально сваренного непрозрачного стекла – смальты. Ломоносову удалось открыть стекло вино- красного цвета, называемое «золотым рубином», на основе добавления в стекольную массу соединений золота.  Тем самым он раскрыл один из строгих секретов средневековых алхимиков, применявшийся  «для дорогих ювелирных украшений, а также для подделки натуральных рубинов и гранатов».
      Для изготовления  произведений мозаичного искусства на усть- рудицкой фабрике был создан специальный цех, одним из первых изделий которого стал портрет Петра 1. Выдающимся произведением  мозаичного дела стало панно «Полтавская баталия», выполненная в 1761- 1764 годах. На его сборку было затрачено 900 000 кусков мозаики, изготовленной в Усть - Рудице. Ныне панно  украшает  вестибюль здания Российской академии наук в Петербурге.
        В стихотворном послании Григорию Орлову  1764 года Ломоносов пишет о своей фабрике в Усть – Рудице в таких выразительных строках:
               
                Я зрю здесь в радости довольствий общих вид,
                Где Рудица, виясь сквозь каменья, журчит.
Где действует вода, где действует и пламень,
Чтобы составить мне или превысить камень
Для сохранения геройских славных дел,
Что долг к Отечеству изобразить велел.


    Всего Ломоносовым  и его учениками было исполнено 41 мозаичных картин, большинство которых утрачено.До сих пор не раскрыта тайна красных и зелёных мозаичных стёкол, изготовлявшихся на усть- рудицкой фабрике, которая в 1768 г.,  через три года после смерти М.В.Ломоносова, прекратила свою деятельность, не справившись с организационными и финансовыми трудностями. Мозаичная мастерская была передана в ведение Академии художеств.  В том же  1768 году усть –рудицкое имение ввиду неоспоримых заслуг  учёного было отдано в вечное и потомственное владение его дочери Елене Михайловне в замужестве Константиновой. Потомки Ломоносова владели им более 160 лет до 1917 года.
              В первой половине 19 века  Усть Рудица оказалась причастной  к ряду  лиц, чьи имена   хорошо известны  знатокам российской истории.  В 1814 году владельцами имения стали внучки  Ломоносова Софья и Екатерины Алексеевны.
              Софья Алексеевна вышла замуж за прославленного генерала, одного из героев  Бородинского сражения  Николая Николаевича Раевского. Многочисленная семья, у Раевских было шестеро детей, забота об удобстве при ежегодных поездках сюда на лето вызвали необходимость частичного переустройства усадьбы. Сохранилось её описание, относящееся к 1817 году. При усадьбе находился господский дом с незначительными домашними службами, оранжереи, обширный пруд, на истоке которого в реку Коваши  по прежнему  размещалась мельница с  двумя амбарами: для мукомольни  и  пилорамы.  Господский дом окружал парк английского типа. На  берегу речки Чёрной был отстроен скотный двор на 50 голов рогатого скота.
       Историк Н.В.Мурашова   красочно  рассказывает об  усть – рудицкой  усадьбе Раевских :» Всё было продумано так, чтобы пребывание в этом сельском убежище было привольным и поэтичным отдохновением от столичной жизни. Близость лесов, обилие рек и речек, походы в хозяйственную полуусадьбу Чёрную, на мельницу, в деревню Усть –Рудицу, поездки верхом и в колясках по дорогам, соединяющим усадьбу с другими дальними деревнями, расположенными по берегам реки Коваши, - настоящий праздник души, столько радости и впечатлений!»
  В  Усть –Рудице прошли годы  детства  ВСЕХ ДЕТЕЙ н.н.Раевского, включая двух из четрёх его дочерей- Екатерину  и Марию, которые  впоследствии вышли замуж за видных деятелей декабристского движения, Старшая Екатерина за генерал-майора Михаила Фёдоровича Орлова, младшая Мария  -за генерала  князя Сергея Григорьевича  Волконского, осуждённого на каторгу в забайкальские рудники. В 1827 году Мария Николаевна Волконская  последовала за ссыльным мужем в Сибирь, чтобы разделить с ним  его суровую участь. Её воспоминания являются ценнейшим источником о сибирской жизни декабристов.
          К середине 19 века хозяйкой  усадьбы в Усть – Рудице становится Екатерина Николаевна Орлова., которую А.С.Пушкин называл необыкновенной женщиной, много раз рисуя её портрет в своих рукописях. Живя постоянно в Москве, она редко бывала  в  прадедовской усадьбе. Всеми делами имения  занимался её сын Николай.Его стараниями  господский дом был перестроен, появились новые усадебные постройки, образующие каре парадного двора.Н а конце мыса вырыли большой пруд с искусственно насыпанными островами и соединявшийся  протокой с речкой Рудицей.. В усадьбу словно вдохнули  новую жизнь. Именно в это время, считает Н.В.Мурашова, перед усадебным домом были посажены два дуба, которые в наше время указывают нам о месте его  расположения.
       Последними владельцами усадьбы были вдова и дети Николая Михайловича Орлова.У них хранился знаменитый альбом Раевских, в 1938 году переданный во Всесоюзный музей А.С.Пушкина.
        В Великую  Отечественную войну  Усть – Рудица оказалась в зоне боевых действий по защите легендарного Ораниенбаумского пятачка. Усадьба и все деревни бывшего Ломоносовского имения оказались уничтоженными. Часть деревень ныне числятся урочищами.
       В 1949- 1953 годах научные экспедиции Академии наук СССР и кафедры истории техники Ленинградского политехнического института произвели археологическое изучение места, где находилась усть – рудицкая фабрика. Было обнаружено до 60 000сохранившихся от Ломоносовского времени предметов, удалось найти фундаменты фабричных зданий, остатки плотины, стекловаренных печей, что позволило привязать план фабрики к местности.
         В наше время лишь по отдельным приметам можно определить особенности планировки  усадьбы в Усть – Рудице.  Парк  зарос и стал почти непроходимым. Среди зарослей  ольхи, ивы, берёзы выделяются старинные аллеи  по окраинам парка, состоящие из рядов лип, с включением дуба, лиственницы, ели  250 -летнего возраста. Остатки фундаментов и два дуба указывают место  усадебного дома. Оно отмечено обелиском с надписью: «Здесь работал М.В.Ломоносов1753- 1765 гг.».
   Сегодня непросто найти дорогу  в  ломоносовскую Усть – Рудицу. Её могут показать лишь лесники и грибники.  Проложенная несколько десятилетий назад она затерялась в   лесной  чащобе. Сюда невозможно подъехать на машине, можно добраться только пешком.  Может быть это и к лучшему.  Заповедные Ломоносовские места  охраняются самой природой для грядущих времён.  Может быть они не так уж и далеки. В 2011 году  исполнится 300 лет со дня рождения  великого учёного. Указом Президента РФ  разработана правительственная программа празднования этой даты, включая  Усть – Рудицу.


                ТОСНЕНСКОЕ   «МАРЬИНО»



          Тому,  кто, при подъезде к Ушакам  свернёт   направо  с шоссе Санкт- Петербург – Москва и  проедет ещё с десяток  километров, неожиданно, в разрыве между деревнями Тарасово и Адрианово,  откроется  панорама  исторической усадьбы «Марьино», бывшего имения  Строгановых –Голицыных, одного из  лучших  дворцово – парковых ансамблей  Ленобласти.  Словно уголок  классического Петербурга  чьей- то волшебной рукой был перенесён сюда,  в глубинку, на тихий берег реки Тосны
       Усадьба   «Ма.рьино» не отличалась обилием  построек. Её  главной достопримечательностью является  дворец - архитектурный шедевр начала xix века. Вогнутое полукружие парадного фасада с боковыми крыльями   галерей, двухэтажным центральным  объёмом,  портиком  входа с открытой террасой наверху, крыльцом, украшенным  скульптурами львов –  всё говорит здесь о редком по чистоте стиля памятнике русского ампира.  Дворец восхищал, увы, давно утраченным   убранством  своих залов,  которое полностью отвечало  архитектурному великолепию его  внешнего облика. К счастью, марьинские интерьеры оказались запечатлёнными выпускником Академии Художеств живописцем Александром Александровичем Рубцовым (1884- ?). например, его дипломная работа точно воспроизводит  обстановку центральной дворцовой гостиной.
      К  выдающейся постройкой  «Марьино»  можно отнести также  каменную  Троицкую церковь , построенную тремя  десятилетиями позже дворца и относящуюся к другому архитектурному периоду.
      Русская усадьба немыслима без  парковой композиции, определяемой сетью дорожек и аллей,  чередованием плотных посадок деревьев и кустарников с пространством партеров и полян,  устройством прудов с перекинутыми через них мостиками, раскрытиями в окружающее пространство.  Парк в «Марьино» справедливо относят к выдающимся памятникам   садово – паркового искусства. Он относится к типу пейзажных парков. В  его основе мастерски использованы особенности местного ландшафта, естественной водной системы, определяемой реками Тосной и Пяльей, ручьём Поварским. Последний, будучи запруженным, стал основой Большого пруда,  к  которому   обращено полукружье  дворцового фасада  Противоположный  дворцовый фасад обращён к реке Тосне,  и  устроенному здесь  садовому партеру, акцентированному  отдельными группами деревьев
         « Марьино» создавалось в несколько этапов. История  усадьбы   восходит к 1726 году, когда здешнее имение было куплено Марией Яковлевны Строгановой,  вдовой «именитого человека» т.е. купца, позже  возведённого в  бароны, Григория Дмитриевича Строганова.  Имение было немалое, включало  10 деревень с  двумя пустошами и первоначально называлось Тосной. Земли имения находились в стороне от будущей усадьбы. Наследники  Марии Яковлевны продолжали скупать окрестные земли. К 1800 году  тосненское имение  перешло во владение к  графу Павлу Александровичу Строганову, правнуку Марии  Яковлевны.
  Строгановы  прославились как крупные уральские промышленники,  владельцы соляных варниц, сыграли активную роль в подготовке  сибирского похода Ермака.  При Петре I  и в последующее время  Строгановы  входят в число крупнейших государственных, военных и общественных деятелей. В частности,  А.С. Строганов, отец Павла Александровича,  являлся президентом Академии Художеств, меценатом,  оказавшим содействие в развитии таланта  своего бывшего крепостного, архитектора А. Н. Воронихина, автора  Казанского собора в Петербурге. Прославленный зодчий   небезосновательно считается  внебрачным сыном  своего покровителя.  Сам П.А. Строганов (1772 – 1817)  также был незаурядной личностью.  Юношей он оказался в Париже,  примкнул к  якобинскому движению, стал участником Великой французской революции. В 1806 году он посетил Англию,  попав под  её культурное влияние. П.  А. Строганов был убеждённым противником крепостного права и истинным патриотом, прославился в войнах с Наполеоном. В 1807 году  в битве при  реке  Алле он захватил мундир и  жезл  маршала Даву. Узнав о вторжении Бонапарта в Россию, он  вновь отправился  на театр военных действий. В знаменитой  Лейпцигской « битве народов» он участвовал вместе с  18 летним сыном Александром, который  был смертельно ранен в бою при французском городке Краоне в феврале 1814 года.
           Ратная жизнь П. А. Строганова и  болезнь, оборвавшая его жизнь, не давали ему возможности вплотную заниматься делами  тосненского имения. Эту заботу взяла на себя его жена графиня  Софья Владимировна, урождённая Голицына, дочь  легендарной пушкинской «пиковой дамы».
           Трудно сказать, что побудило  княгиню к созданию  дворцово – паркового ансамбля в таком уединённом месте.  Либо тяготение  городской суетой и склонностью к жизни на лоне природы. Либо желание  соорудить нечто грандиозное,  в духе  знаменитой усадьбы Бленем, пожалованной  Джону Черчиллю, герцогу Мальборо за  его военные успехи.  Описание Бленема , этого образца английского барокко, было издано как раз в год пребывания П.А.Строганова  на берегах Альбиона.  Но вероятней всего « Марьино» могло быть создано  в  подражание примеру вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны с её любимым Павловском, находящимся 25 верстах от Марьино. В этом случае не исключено, что выбор места  для  марьинского ансамбля было подсказано  одним из создателей Павловского дворца А. Воронихиным,  который мог бывать на берегах Тосны в период строительства Казанского собора, камень для которого добывали в здешних каменоломнях. 
            В 1811 году  графиня Софья Владимировна  прикупила к тосненскому имению новые земли, включая  сельцо Адрианово с  находящейся при ней  помещичьей усадьбой с господским домом, церковью, садом,  скотным двором. Усадьба располагалась на  тракте  из Новгорода к  Петербургу. Графиня  назвала усадьбу  «Марьино» в память об основоположнице имения  Марии Яковлевне Строгановой.  В 1812 г. Воронихин разработал проект  усадебного дворца, предусматривающий расширение  и надстройку старого  особняка  с расположением по кругу  колоннад и  четырёх флигелей.  Но уже в следующем году  Софья  Владимировна увлеклась мыслью  создать из «Марьина» ансамбль – мемориал в честь освобождения России от наполеоновских полчищ. Воронихин, или его ученик, также вышедший из крепостных, Иван Колодин составили новый план усадьбы. В центре круга, образованном двойной колоннадой, должен был встать  дом – храм, увенчанный скульптурой. В нём предлагалось устроить просторный в два света зал Славы.  Облик четырех павильонов  решался по типу античных храмов.
            Гибель сына и  прогрессирующая болезнь мужа  изменили амбиционные намерения  Софьи Владимировны, которой вскоре предстояло стать вдовой с четырьмя дочерьми,  три из которых  были несовершеннолетними. Финансовые трудности привели к тому, что  И.Ф.Колодиным был выполнен новый упрощённый проект дворца.  По нему  в «Марьино» была создана архитектурная композиция с трёхэтажным центральным объёмом,  дугообразными в плане колоннадами  и  двухэтажными боковыми флигелями.   Строительство центрального корпуса  и флигелей  было закончено к 1816 году. Колоннады были построены позже по проекту архитектора Х.Майера. Они доходили высотой   до уровня второго этажа флигелей. Дворец освятили в 1822 году.
            Дворцовые интерьеры поражали своим великолепием. Талантливые крепостные мастера  производили  художественную отделку  залов, расписывали их по проектам И. Колодина и иностранных, преимущественно итальянских, живописцев – декораторов:  Ортолани, Торричелли, Дж.-Б. Скотти.  Сторожевые   львы  перед главным фасадом  изваяны скульптором П. Трискорни.
            Стены танцевального зала  были облицованы   искусственным мрамором, расписной  потолок  украшали  картины  на античные сюжеты: «Триумф Аполлона», «Венера на колеснице».  Плафон и стены гостиной были расписаны под золото, с настенными панно с изображением четырёх времён суток  В гостиной предназначенной для матери хозяйки, т.н. «красной гостиной» были собраны портреты предков -  Строгановых и Голицыных , выполненные выдающимися европейскими мастерами, за исключением двух портретов работы петровских живописцев братьев Ивана и Романа Никитиных.
        Художественная галерея дворца  восхищала богатством прекрасных картин и мраморных скульптур. Дворцовая библиотека насчитывала свыше 3 тысяч книг, здесь же хранились реликвии Отечественной войны, архитектурные альбомы и собрание чертежей, отражающих размах строительной деятельности Строгановых  в « Марьино», Петербурге, Подмосковье.
          Строительство дворца сопровождались грандиозными  работами    по  устройству парка и всего ландшафтного окружения.  Неутомимо деятельная  Софья Владимировна считала создание усадьбы частью общего плана преобразования всего обширного имения в целях повышения его рентабельности и улучшения положения крестьян.  Ландшафтные работы потребовали осушение болотистой местности системой каналов. К этому делу был привлечён инженер гидролог и землемер А.И.Зандрок. В своём проекте по благоустройству местности он уделил особое внимание сохранности  и расширению лесных массивов. Вдоль дороги от Жаровского озера ,бывшего причиной заболачивания земель,  до Поваренного ручья провели шестикилометровый Большой канал с тремя шлюзам, ставший главной осью всей  планировочно- ландшафтной композиции. Дополнительные плотины, каналы и искусственные пруды создали необходимое дренажирование почвы, позволили регулировать сброс воды из озера в реку Тосну.
         Прилегающая к дворцу территория была организована по проекту Х Майеры=а, выпускника Академии художеств и ученика А.Воронихина. Деревню Адрианова переместили ближе к берегу Тосны, освободив место для теплиц и оражереи, сохранив при этом старую церковь. На высоком берегу Пяльи,  на месте скотного двора,  построили комплекс « Зелёной мызы»  людскими, прачечной, кладовыми, каретником и конюшнями. Проложенная по береговому откосу лестница подводила к  источнику, оформленному  как грот. На другом берегу Пяльи Майер поставил павильон «Руина», откуда  раскрывались панорамы с видами усадьбы и окрестных деревень.
        Английский парк и парковые  строения  были созданы  архитектором А.Менеласом,  до этого проявивший себя  в парках Царского Села.  За два года он сумел преобразить прилегающую к дворцу  территорию. Тракт на Москву  перенесли за Поваренный ручей. превратив последний в вереницу прудов с мостами между ними. Земляной насыпной мост вознёсся над каскадом справа от Большого пруда.  Слева-капитальный каменный однопролётный мост вёл прямо ко дворцу.  Через Тарасовский ручей, впадающий в Пялью  перекинули пешеходный горбатый мостик, прозванный Чертовым.
         Сам парк занимал площадь  за Поваренным ручьём, между пяльей и дорогой на Новинку, доходя к югу до Крутого ручья. На  пересечении  последнего с главной дорогой  Менелас построил парадные въездные ворота из землебитного кирпича по технологии архитектора Н.Львова, апробированной при строительстве Приоратского дворца в Гатчине. В парке и садах  были  куртинами насажены  тысячи разнообразных деревьев и кустарников, проложены прямые аллеи и затейливые дорожки.  Окраины парко мягко переходили в естественный ландшафт.
          Обустроенные  дороги с  водоотводными канавами и обсаженные деревьями  связывали усадьбу с окрестными деревнями.  Были улучшены  пашни и сенокосы, устроены «образцовые фермы». Одновременно перестраивались все деревни, каждая по отдельному плану. Дома строились по обеим сторонам дорог. При каждом крестьянском дворе  имелись, приусадебный участок, рига, прочие хозяйственные постройки, баня.  Н.В.Мурашова пишет: «Много средств вложила Строганова  в устройство больницы , общеобразовательной школы, выборного крестьянского суда и судной кассы. Особого внимания заслуживает «Школа практического земледелия и ремёсел» открытая в 1825 годуВ ней преподавали сельскохозяйственные и лесные науки,к услугам учащихся были шорная, слесарная, кузнечная, бочарная, гончарная, корзиночная и мебельная мастерские.Здесь можно было встретить крестьянских детей не только из Строгановских имений. Но и присылаемых другими помещиками». Школа  была упразднена Строгановой незадолго до её смерти  из опасения, что   её наследникам  содержание этого заведения будет не по средствам.
        Особое внимание уделялось  лесоустройству, которым занимался  также бывший крепостной Строгановых Александрович Теплоухов, прошедший  специальное обучение в Германии..Он провёл учёт лесных деревьев по породам и качеству,  определил богатые запасы  местного торфа, предлагал создать в Марьине лесной сад – дендрарий.
         Изначальный облик  Марьина передают акварели  художника  Е.И.Есакова, выпускника ландшафтного класса Академии художеств, академикеа, приглашённого С.В.Строгановой домашним учителем живописи. Его альбом  местных видов включает 12 акварелей. Это не только пейзажи, но и жанровые сцены. Они включают изображения позже утраченных строений, отражают перемены, происшедшие в имении с  1813 по 1819 годы, передают сельский быт того времени.  Здесь представлены  сцены  ужения рыбы, гуляющие  по саду  дамы в  длинных белых платьях,  подъезжающие цугом экипажи. Особый интерес вызывает  картина  пребывания в усадьбе  императора Александра I., где он изображён на прогулке с Софьей Владимировной и её матерью графиней Н. П. Голициной.
        Александр I посетил Марьино  14 июня  1822 года проездом в аракчеевское Грузино для осмотра  военных поселений в Новгородской  губернии. Усадьба была представлена императору  и вызвала его восхищение. Отобедав у Строгановой  император провёл ночлег в Померанье.
        Следующий этап  создания марьинского ансамбля приходится на 1828- 1832 годы и связан с деятельностью архитектора П.С.Садовникова, вышедшего из крепостных. Мальчиком он учился у Воронихина, затем в Академии художеств.  В Марьино он построил 15 каменных и деревянных зданий,  изменил часть интерьеров, перестроил церковь
      К 1830 гг  в России распространилось увлечение неоготикой.  Софья  Владимировна не желала отставать от  общей моды. В марьинском дворце Садовниковым был создан кабинет с лепным плафоном, мебелью и декоративным оформлением под готику. В готическом стиле были перестроены обветшалые строения « Зелёной мызы».
      Самой значительной постройкой П.С. Садовникова в Марьине стала перестроенная им также в неоготическом стиле старая церковь, освящённая 7 октября 1831 г. во имя Святой Троицы. Фасады церкви получили облицовку «алым» кирпиом, оконные переплёты были заполнены витражами цветного стекла. Силуэт высокой клокольни с ,завершающейся восьмигранным куполом с с « короной» из малых башенок эффектно выделялся в в окружающем пространстве.
     По отзывам современников, жизнь в усадьбе текла весело: «отличные музыканты и песенники, оживлённые балы, многочисленные кавалькады, катанья на воде, фейерверки, иллюминации – всевозможные увеселения разнообразили её постоянно».   Здесь гостили многие  знаменитости, в частности  М.И.Глинка.
           После смерти С.В.Строгановой новое строительство в Марьине практически прекратилось. Имение перешло в род Голицыных по линии внука  Софьи Владимировны  Павла Васильевича Голицына.  Постепенно марьинское  имение  теряла свою целостность и образцовость.Леса вырубались, озёра и пруды заболачивались. Тем не менее жизнь в усадьбе продолжалась  в прежнем виде до самой революции.
        С самого начала советской власти  марьинская  усадьба была реквизирована и взята на учёт в числе наиболее ценных в художественном отношении поместий. 27 февраля  1918 года Новгородским  губернским подотделом по делам музеев было принято решение о создании в Марьино музея дворянского быта.. Во время революции усадьба не пострадала, в ней сохранились все постройки и вся обстановка внутренних помещений.
       Музей в Марьино просуществовал до 1928 г., затем здесь разместили Дом отдыха учёных и опытную станцию научно- исследовательского геологоразведовательного института.   В1935 -  1977 годы( за исключением военных лет)  здесь находился Детский дом. Его сменил профилакторий  ленинградского завода «Сокол». Надо отдать должное прежним пользователям,  мечтавшим восстановить усадьбу. Одновременно с эксплуатацией дома проводились  научно-исследовательские и проектные работы. К проекту реставрации был привлечен  институт  «Спецпроектреставрация».        В настоящее время усадьба находится в частной собственности. И  ее владельцы исполеныев -в целях  приспособления её под Базу отдыха.
         Марьино  - уникальный памятник таланта русского человека. Созданный руками крепостных, или  вышедших из крепостного сословия  архитекторов, живописцев, декораторов, мастеров художественной мебели и отделки интерьеров  дворец, остаётся едва ли не единственным в своём роде архитектурным памятником Ленинградской области. Но дворец  пусть главная, но всё же часть, замечательного усадебного ансамбля, который конечно же должен иметь единого владельца, обладающего достаточными возможностями для его сохранения и реставрации..
Сегодня  парк заметно преобразился, заиграл новыми красками. Проведенные здесь работы по санитарной расчистке, уборке мусора позволили раскрыть заветные уголки парка, ландшафтные композиции.


                Марьино

              Века над нами власть имеют.
              Здесь, в Марьине, к чему слова, -
              Дворец, и церковь,  сень  аллеи, 
              Прудов зеркальных синева

              Каким – то образом сумели
              Перенестись словно с листа
              Старинной  звонкой акварели,
              Как в раму, в здешние места.    

              И  прошлое в своём  обличье   
              Высоком вдруг  сведёт на нет
              Всё то, что нами так привычно 
              Зовётся суетой сует.

                А. НОСКОВ

                01.10. – 04.11.08


        СВЯЗАННЫЕ С ПРЕДКАМИ А. С. ПУШКИНА.

В ленинградской области много  памятных мест, связанных с выдающимися деятелями русской культуры. Среди них особое внимание  областного Комитета по культуре уделяется выявлению и сохранению мест, связанных  с  именем А.С. Пушкина и его родословной, прежде всего с  предками поэта по линии А.П. Ганнибала.
Главным образом эти места сосредоточены вблизи дороги, соединяющей  Санкт-Петербург с Пушкиногорьем. Это Гатчина, Суйда, Кобрино, Выра и ряд других мест Гатчинского, Кингиссепского и Лужского районов. Кроме того, необходимо отметить места пребывания Пушкина и его ближайшего окружения: это усадьба Приютино, усадьба Батово в Рождествено и другие.
В данном сообщении мы ограничимся местами, связанными с предками и родственниками Александра Сергеевича Пушкина по линии Ганнибала. Среди них в первую очередь следует назвать посёлок Суйда.
В 1759 году село Суйда и мыза того же названия, а так же соседствующие деревни: Пижна, Мельница, сёла Воскресенское и Кобрино были пожалованы прадеду поэта Абраму Петровичу Ганнибалу. Названия этих поселений встречаются уже в новгородской писцовой книге 1500 года. Неизвестно, кто строил для Ганнибала дом в Суйде. Можно предположить, что ныне существующий двухэтажный каменный флигель суйдинского дома возводился ещё предшествующими владельцами имения - Апраксиными. На это указывают элементы петровского барокко в оформлении фасадов. Деревянная церковь Воскресенского стала местом погребения Абрама Петровича Ганнибала, скончавшегося на 85 году жизни. За два месяца до того там же погребли его жену Христину Матвеевну. В Суйде родилась и мать поэта, Надежда Осиповна Ганнибал. 28 сентября 1769 года она обвенчалась с Сергеем Львовичем Пушкиным. Венчание происходило в церкви Воскресения Христова в селе Суйда тогдашнего Софийского уезда. Церковь была разобрана в 1840-е годы. На её месте возвели новую, которая погибла в результате пожара в 1964 году. В настоящее время на этом месте возведён новый Воскресенский храм. В бывшем усадебном парке установлен памятный камень, посвящённый Абраму Петровичу Ганнибалу.
Южнее Суйды находится деревня Кобрино, которая входила в состав Суйдинского поместья Ганнибалов. По раздельному акту 1782 года владельцем Суйдинского поместья стал старший сын «арапа Петра Великого» Иван , а владельцем усадьбы Руново близ Кобрино- его брат Иосиф (Осип) – дед поэта. Другие сыновья Абрама Петровича получили: Тайцы – Исаак, Елицы – Пётр.
Дед поэта Осип Ганнибал обладал неуравновешенным, резким нравом. Через 4 года после женитьбы на Марии Алексеевне Пушкиной (бабке поэта) он оставляет её и женится вторично при живой жене. Спустя некоторое время, он начинает тяжбу о своих поместьях под Петербургом, но по судебному процессу усадьба Руново осталась в ведомстве дворянской опеки для содержания его дочери Надежды-матери Пушкина. После замужества Надежды Осиповны и переезда Пушкиных в Москву усадьба Руново в начале 19 века  была продана жене прославленного мореплавателя Ю.Ф. Лисянского.
В самом Кобрино сохранился домик родных няни Пушкина-Арины Родионовны. Здесь жил ёё сын и, возможно, некоторое время сама Арина Родионовна. В настоящее время в этом домике организована музейная экспозиция: «дом-музей няни Пушкина». Сохранился и особняк бывшей усадьбы Руново в юго-восточной части Кобрино. Это деревянный усадебный дом с каменными подвалами и двухэтажной центральной частью. Дом построен в начале 19 века Лисянскими на месте дома Ганнибалов, где в конце 18 века жили родители Пушкина. Сохранился старинный ганнибаловский парк с высокими стройными соснами. Бывшая мыза Малые Тайцы принадлежала Исааку Абрамовичу Ганнибалу. Оно соседствовало с известным поместьем Демидовых-Сиворицы, усадебные строения которого были построены по проекту знаменитого зодчего И.Е. Старова. .
    Мыза Петра Ганнибала –Елицы, находилась в двух верстах от Сивориц, ныне Никольского. Есть основания считать, что в Елицах проживал  и первый биограф А.П. Ганнибала –его зять Адольф фон Роткирх. Со временем Елицы практически слились с Сиворицами и исчезли, как отдельное поселение.. ныне здесь находится несколько строений и остатки старого парка., вековые ели которого служат напоминанием о  елицком имении..
      К этому числу  Ганнибаловских мест по праву может быть причислена и Рождествено. Здесь находится усадебный дом Рукавишниковых,  близких родственников  замечательного русского писателя В.ладимира Набокова. Его родовое имение находилось в селе Батово, когда- то принадлежавшем матери  К.Ф. Рылеева, одного из организаторов декабристского восстания.  Набоков  известен также своими пушкиноведческими работами. Он пере вёл на английский язык «Евгения Онегина», составил обширный комментарий к роману, собирал материалы к биографии А.П.Ганнибала. В настоящее время усадебный дом в Рождествено восстановлен после пожара, здесь организован мемориальный музей.
   Ещё один музейный комплекс действует в здании бывшей почтовой станции в деревне Выра, при подъезде к Рождествено со стороны Петербурга..Это – «Дом станционного смотрителя», созданный на основе пушкинской повести  о Самсоне Вырине и его дочери Дуняше.
 В Ленинградской области сохранность   мест связанных с А.С. Пушкиным и его предками по линии А.П. Ганнибала находится под особым контролем. Выявляются новые места, открываются  новые музейные экспозиции, например,  в  той же Суйде, восстанавливаются храмы. В настоящее время актуален вопрос о судьбе усадебного дома  в Кобрино, бывшей Руновской усадьбы Осипа Ганнибала


               Эти уникальные Сиворицы

               Написано в соавторстве с Николаем Александровичем Яковлевым.


       Сиворицы –это название одной из роскошных  усадебных резиденций в окрестностях Санкт- Петербурга. Каждый, кто проезжает по Киевскому шоссе в Лугу  мимо посёлка Никольское, замечает с восточной стороны дороги светлое строение, которое часто принимают за беседку, окружённую старинным парком.  Это  парковый павильон- полуротонда, одна из архитектурных примечательностей сиворицкой усадьбы.
         Мы назвали Сиворицы уникальными. Это не преувеличение. Их сформировали два ансамбля, относящиеся  к разным эпохам и разным архитектурным стилям. Классический дворцово-парковый ансамбль, в который входит вышеназванная полуротонда,  был создан гением архитектора  Ивана Старова, для Петра Григорьевича Демидова, одного из богатейших людей екатерининской эпохи. Ядро ансамбля составляет  двухэтажное дворцовое здание на высоком цоколе, увенчанное крытой галереей бельведера.  Его главный фасад оформлен  четырёхпилястровым портиком. . По сторонам дворца Старов поставил два  павильона, соединённых с ним изящной оградой. Сиворицкий архитектурно-парковый ансамбль, памятник эпохи классицизма   прочно вошёл в историю отечественного зодчества. Ему посвящены многочисленные публикации, статьи и специальные исследования.  Вряд ли имеет смысл  заново распространяться на эту тему.
      Другое дело второй сиворицкий ансамбль примыкающий с юга к старовскому шедевру. . Это-  комплекс построек психиатрической больницы, построенный по проекту Иосифа Мошинского в  1908 – 1914гг-х годах.. Он всё ещё остаётся малоизвестным  памятником архитектуры,  несмотря на возросший общественный интерес к постройкам стиля модерн. Но его значимость не исчерпывается лишь одними архитектурными достоинствами.   Это безусловно и выдающийся пример социальных достижений отечественной медицины.
        До конца XIX в. в С.-Петербургской губернии отсутствовала психиатрическая помощь. Лишь с 1879 г. губернское земство стало выделять ежегодно по 3000 руб. на призрение очень небольшого числа душевнобольных в столичных клиниках. Со временем подобные субсидии росли, но и этих сумм катастрофически не хватало. Все более очевидной становилась необходимость постройки собственной губернской больницы. В 1895 г. после проведенного врачами-психиатрами обследования душевнобольных в губернии, было решено строить клинику на 350 коек, «отобрав для неё свежезаболевших, а из хроников «самый опасный элемент, то есть беспокойных и буйных»(1), что дало бы возможность обеспечить медицинской помощью самых нуждающихся.
      В 1897 г. по просьбе Земства Обществом архитекторов был объявлен конкурс на составление архитектурного проекта больницы. Проектные предложения должны были быть представлены к к 1-му декабря 1898 г. Конкурс выиграл гражданский инженер Иосиф Юлианович .Мошинский (1860 – 1914 гг.)(2). Среди других 12-ти проектов его работа отличалась наибольшей рациональностью и относительно невысокой сметой. После ознакомления с проектом (более правильно его назвать эскизом, т.к. место строительства еще не было выбрано) и внесения ряда предложений врачом-психиатром П.П.Кащенко, которому вскоре было предложено занять место директора будущей больницы, работа И.Ю.Мошинского была окончательно одобрена.
17 февраля 1899 г. Земская управа направила доклад петербургскому губернатору о крайней необходимости постройки земской больницы для душевнобольных и о решении земских собраний ходатайствовать перед правительством об утверждении Устава больницы и получении субсидии на её постройку и дальнейшее содержание(3).
В числе первостепенных вопросов, которые надо было разрешить, встал выбор места для будущей клиники. Весной 1899 г. в числе предложенных Земской управе имений для покупки под устройство больницы значились и «Сиворицы» Царскосельского уезда. Его владелец К.П.Лилиенфельд-Тоаль просил за двухэтажный каменный дом с двумя флигелями, хозяйственными постройками и 952 десятин земли, из которых  306 десятин занимал строевой лес, 200 тыс. руб. После поездок по губернии и сравнения с другими оно и было выбрано Земством. Свою роль сыграли: невысокая просимая сумма, лес, который первоначально обеспечил бы нужды строительства, а затем отопления больницы, большие и близкие к месту строительства запасы качественной глины для производства кирпича, хороший климат, равноудаленное расстояние от столицы и наиболее населенных уездов губернии.
Как писалось в отчете Земства «Губернская управа выработала при содействии доктора психиатра П.П.Кащенко, инженера И.Ю.Мошинского и состоящих при Управе техников проект и смету устройства в имении Сиворицы психиатрической больницы.  Они предусматривали обеспечение больницы - отоплением, освещением, водоснабжением и удалением нечистот, а также приблизительные затраты  на  приспособление построек бывшей усадьбы для административных целей и помещения служащих при больнице» (5). Всего требовалось около 550 тыс. рублей, суммы,  совершенно неподъемной для Земства.
30 ноября 1899 г. на чрезвычайной сессии Земство уполномочило Управу приобрести имение Сиворицы, что было исполнено только лишь к  4 декабря 1901 г.
13 октября 1901 г. Министерство внутренних дел утвердило Устав больницы, согласно которому Земство не могло рассчитывать на правительственные ссуды (6). Переписка об утверждении Устава затянулась на несколько лет. Причиной тому было значительное количество коек, которое требовало МВД для своих нужд  на что земская медицина никак не могла пойти. В конце 1903 года Николай II, ознакомившись через петербургского губернатора с положением дел,   указал министерству ввиду чрезвычайной важности больницы для губернии  содействовать  её строительству (7).
      18 февраля 1905 г. Губернское земское собрание утвердило обновленные проект и смету больницы. При этом необходимые затраты на строительство оказались   в 1,5 раза больше первоначальных, составив  957063 руб.   В связи с чем 22 июня 1905 г. последовало обращение к петербургскому губернатору А.Д.Зиновьеву о пособии для больницы в объёме  500 тысяч рублей.(8).
Не дожидаясь решения об утверждении Устава и получения субсидии от казны, строительная комиссия,  избранная еще в 1898 г., приступила к подготовке территории под больничный городок, в т.ч. занялись прочисткой русла р. Сиворки. Для получения хорошей воды было решено пробурить артезианские скважины, для чего в Сиворицы был приглашен профессор Войслав.. На устроенном  в 1902 г  кирпичном  заводе приступили к   выделки 5 млн. штук кирпича. Подрядчиками Комиссия выбрала крестьян Олонецкой губернии отца и сына  Пилицыных-Кондаковых (9).   
       15 декабря 1903 г. Губернское собрание утвердило новую строительную комиссию, в которую был приглашен ряд авторитетных и опытных инженеров. К январю 1904 г. проект и смета были откорректированы. Из соображений противопожарной безопасности пришлось отказаться  от большинства  деревянных построек.  Часовню заменили  церковью, а рациональные инженерные решения позволили сократить смету на 100 тыс. рублей.
30 апреля 1904 г. чрезвычайное собрание губернского земства постановило усилить темпы заготовки материалов с тем, чтобы в следующем году приступить к работам (10). Оно же постановило еще раз переделать проект, в котором бы предусматривалось объединение всех хозяйственных служб (машинная станция, механическая прачечная, баня, паровая кухня, пекарня, квасоварня) в одном здании. Мастерские для больных следовало разместить в особом здании, а для проживания служащих разработать проект 3-этажного жилого дома. Лечебные павильоны предполагались 2-этажными.
Новые проекты были рассмотрены 10 декабря 1904 г. (11) П.П.Кащенко нашёл их неудовлетворительными и настоял вернуться к первоначальным планам строительства одноэтажных лечебных павильонов, с сохранением численности коек – 350. Строительство следовало разбить на две очереди, «первая очередь строительства (220 коек и весь хозяйственно-технический блок) должна была полностью удовлетворить потребность в койках для свежезаболевших».  Расчётное число мест должно быть достигнуто лишь с введением в строй 130 коек второй очереди. (12).
18 февраля 1905 г. окончательные проекты и сметы были утверждены Губернским земским собранием.(13).
Центром больничного комплекса должно было стать здание Центральной станции (машинный корпус), который обеспечивал бы энергией и теплом лечебные павильоны (к северу, северо-западу и к северо-востоку от него), 3-этажный жилой дом для персонала и хозяйственные службы. Территория к югу от машинного корпуса  отводилась под строительство объектов 2-й очереди: двух лечебных павильонов и еще двух домов для ординаторов.
      Больничный городок был устроен на основе отдельно стоящих павильонов,  что к началу. XX века стало широко применяться в строительстве  больниц.  В самих павильонах расположение помещений должно было отвечать наилучшим условиям инсоляции. Павильоны  (корпус 5) и В (корпус 2) так сориентированы по сторонам света, что на юго-запад и юго-восток выходят окна дневных отделений, спальные же палаты обращены на северо-восток и северо-запад. В павильоне С ( корпус 7) этот принцип полностью соблюсти не удалось, но на большей части своей протяженности коридор идет вдоль северной или восточной частей здания, палаты же обращены на теплые запад и юг.
     Кроме вышеназванных лечебных павильонов в состав первой очереди вошли два дома для ординаторов, здание мастерских для больных, а также стоящие в отдалении (к юго-востоку) деревянный с центральной каменной частью «инфекционный барак», каменные часовня и секционная, хозяйственные постройки: кузница, слесарная мастерская, пожарное депо. В состав центральной станции (машинного корпуса) наряду  с котельной, баней, прачечной, цейхгаузом для хранения и дезинфекции белья, входили водо- и электролечебница. К 3-этажному протяженному (в 25 осей) жилому дому для персонала, пристроили  2-этажное здание с кухней на первом этаже и столовой, библиотекой и классной комнатой на втором.  Часть   здания  для собраний позже отвели для размещения больничной церкви.
  Вблизи речки Сиворки разместили  водонапорную станцию и артезианский колодец, ниже по течению  - биологическую станцию очистки
 Осенью 1905 г. состоялась закладка больницы(15). Вел работы сам И.Ю.Мошинский. Его помощниками были гражданские инженеры С.Ю.Красковский(16) и Н.Н.Петров (17). В феврале 1906 г. Земская управа, обеспокоенная затягиванием с ходом строительства, согласилась на получение ссуды на условиях правительства (18) и 12 марта Николай II по докладу министра внутренних дел дал указание выдать из средств Отдела народного здравия и общественного призрения МВД 500 тыс. руб.(19).

Больница должна была стать воплощением использования самых новейших достижений в области техники, энергетики и гигиены. Все здания должны были быть «снабжены водой из артезианской скважины, канализацией с очисткой по биологическому способу, пароводяным отоплением с центральной генерацией пара, проведенного из котельной в здания по подземным галереям, вентиляцией приточной и вытяжной с электрическими побудителями на притоке и вытяжке, освещением электрическим и пожарной сигнализацией». В случае отказа одной из динамо-машин подача электричества дублировалась от второй. Пар, подаваемый из котельной, вырабатывал электричество в трех генераторах. нагревал находящиеся в подвалах корпусов водяные котлы, вода из которых поступала наверх в радиаторы для обогрева  помещений, в бойлеры для нагрева воды для ванн и в калориферы для нагрева вентиляционного воздуха.
         К сентябрю 1907 г. основные строительные работы по корпусам А, В, С, домам ординаторов, центральной машинной станции, здании для собраний, дому для служащих и по мастерским были почти закончены, рабочие приступали к отделке интерьеров. Начиналось строительство павильона для заразных и хозяйственных сооружений (завершен вчерне к ноябрю). К этому же времени были проведены крытые кирпичными сводами галереи, соединяющие центральную машинную станцию со всеми корпусами и предназначенные для прокладки труб центрального отопления, водопровода, канализации и электрических кабелей (20). К ноябрю 1907 г.  все бетонные перекрытия и бетонные основания под полы в подвалах лечебных павильонов были завершены.
  К зиме 1907/1908 гг. закончили капитальные гидротехнические работы по водоотведению от зданий и по фиксации опасных водоносных плывунов (21). К августу 1908 г. отделывались павильон для заразных больных, здания секционной и покойницкой. Продолжалось устройство коллекторов для инженерных коммуникаций, завершены дренажные работы, уложены в марши каменные лестницы в машинной станции и жилом 3-этажном доме, там же укладывались простые и паркетные полы.
       К осени 1908 г., приступили к возведению 38-метровой трубы котельной и к устройству водоподъемной станции. Завершалось благоустройство участка – дренаж, посадка деревьев, набивка дорожек (22).

В своём проекте больницы И.Ю Мошинский  учел её  близость к старой демидовской усадьбе. 2-х и 3-этажные корпуса больницы он  поставил на расстоянии от классического ансамбля,  ниже по склону холма, не нарушив тем самым доминирующее положение усадебного дворца  в окружающем ландшафте.
 Усадебный дворец приспособили  под административные цели. В нём  разместили ,больничную контору, кабинет директора, приемную, аптеку, лаборатории, жилые помещения.  Переходным звеном  от строгого классицистического дворца к композиции больничного комплекса  стал  левый усадебный старовский  флигель. Его  приспособили   для проживания директора клиники, и он  своими новым,   декорированными в стиле модерн, ,  фасадами  стал близок  к  архитектурному облику  невысоких домов ординаторов, этим пропилеям больничного ансамбля.
    Старая усадьба, словно взяла под свою сень вновь устроенную обитель скорби и милосердия, дань глубокой вере в гуманистическую природу человеческого общества и технического прогресса.
Открыть больницу стремились  к 1 октября 1908 г., но  завершить строительство к этому сроку не удалось.
В феврале 1909 г. Сиворицкая земская больница была принята «под Августейшее покровительство» императрицей-матерью Марией Федоровной26, а 2 марта 1909 г. она была торжественно освящена. Первые больные поступили сюда 10 июня 1909 г (27). Тем не менее, даже к 9 сентября 1909 г. всё ещё оставались не оконченными работы в зданиях мастерских, здании для собраний, павильоне для заразных (23). Кроме того,  устройство церкви в здании для собраний, на чем уже давно настаивало Земство, потребовало проектирования трёх апсид  и звонницы. Больничный храм был освящен  во имя св. вмч. Пантелеимона Целителя  4 декабря 1911 г
   Композиционные особенности комплекса представлены на «Плане части имения Сиворицы с указанием расположения зданий психиатрической больницы С.Петербургского губернского земства»,  помещённого  в «Атласе планов и разрезов зданий состоящей под августейшим покровительством Ея Императорского Величества Государыни Императрицы Марии Феодоровны больницы для душевно-больных  СПБ. Губернского Земства в имении Сиворицы близ г. Гатчино, Царскосельского укзда, СПБ. Губернии». Атлас был издан в 1912 г.  С.Петербургским Губернским Земством как приложение к !-му отчёту о строительстве больницы.
   Представленный в атласе план  по сути является планом первой очереди строительства больничного комплекса, основу которого составляли 11 зданий: 2 ординаторских дома, 3 лечебных павильона, здание церкви и собраний,  мастерские для больных, жилой дом для служащих, больничная кухня,  двухэтажный корпус центральной станции и удалённый  к востоку от них павильон для заразных больных.
     Композиция первоочередного комплекса имеет чёткое линейное строение по оси север-юг, южный конец которой акцентирован заводской трубой.  От центральной станции был проложен подземный коллектор (подземная галерея) по которому тянулись электрические кабели, трубы отопления, водопровод.  Это  и  определило жёсткую осевую планировку комплекса.  Дальше к северу на эту ось нанизаны машинный корпус (корпус 14), больничная кухня (здание не сохранилось), жилой дом для служащих (на цоколе которого ныне находится  3-х этажный жилой дом), павильон для слабых и неопрятных (корпус 7). . В северном направлении ось ориентирована  на дом директора больницы (один из флигелей сиворицкого дворца).На подходе к нему симметрично  по обеим сторонам оси разместились два ординаторских дома (корпуса 8,9). Столь же симметрично от пищеблока и дома для служащих расходятся  два Г-образных в плане  лечебных павильона (корпуса 2, 5).  По сторонам центральной станции  были построены  здание церкви и собраний и здание мастерских (корпус 15)
       Аналогов подобной жёстко симметричной схемы планировки не известно в  отечественной архитектуре конца 19- начала  20 века. В этот период ведущими были принципы ландшафтной  планировки, либо обращение к традициям ансамблей эпохи классицизма.  Очевидно, план больничного комплекса был разработан И.Ю. Мошинским из необходимости  поиска его максимально рационального решения, например, за счёт сокращения расходов на инженерное  оборудование территории,  земляные работы. Напомним, что он был разработан вне конкретной привязки к местности и был наложен на таковую только после выбора под строительства больницы Сиворицкой усадьбы. Казалось бы,  при переносе плана в натуру, архитектор мог бы изменить проектное решение, отступить от  строгой  симметричности композиции,  Этого не произошло. Даже павильон для заразных   воспринимается удалённым от основного комплекса не столько по гигиеническим соображениям, сколько для того, чтобы  не нарушить симметричность застройки комплекса         
        В этой связи представляется ошибкой сводить особенности больничного плана только к  поискам его предельно рационального решения. Задуматься над этим заставляет ассоциация  разработанной Мошинским  композиции с очертаниями бабочки.  Вряд ли это сходство  является случайным.  Стиль модерн развивался на основе единства технических и художественных задач, художественного осмысления новых строительных материалов и конструкций, синтеза рационализма и эстетики.   Но даже  среди лучших образцов архитектуры модерн  больничный комплекс в Сиворицах выделяется особым смыслом своей планировочной организации. Перед нами планировка, в которой можно увидеть   следующее  символическое содержание.
      В древнегреческой мифологии воплощением человеческой души являлась Психея, от имени которой  произошли названия  психики и  психиатрии. Психею  изображали в виде  молодой девушки, или в образе бабочки. Образ последней и мог быть положен И.Ю. Мошинским  в художественную основу больничного комплекса. Изломы 2 и 5-го корпусов напоминают  очертания распахнутых крыльев бабочки,  в то время как корпус 7  воспринимается её головой. Следует помнить, что опубликованный земством план больницы – это план всего лишь первой очереди её строительства. Весьма возможно, что намеченные два лечебных корпуса второй очереди были бы обращены в направлении корпусов 2 и 5, повторяя и х очертания. Тем самым получили бы прорисовку  очертания и нижних крыльев бабочки.Перед нами редкий пример обращения к античной мифологии в планировочном решении архитектурного комплекса в искусстве символизма.
      
На Дрезденской гигиенической выставке 1911 г. Сиворицкая больница с рядом других медицинских учреждения представляла достижения России в области здравоохранения и «заслужила многочисленные положительные отзывы иностранных специалистов» (28).
         В 1913 г. на гигиенической выставке в Петербурге (организована при XII съезде русских врачей) Санкт-Петербургское губернское земство получило малую золотую медаль «За устройство и прекрасное оборудование больницы для душевнобольных в Сиворицах».(29).
     В 1914 г. губернское земство возбудило вопрос о расширении больницы – исполнении первоначальных планов о строительстве двух лечебных  павильонов второй очереди, однако в связи с началом 1-й Мировой войны вопрос этот был отложен.Единственным построенным объектом второй очереди стал корпус современных лечебно-трудовых мастерских. Его построили перед самой революцией, южнее   трубы котельной, почти вплотную к ней, перпендикулярно главной оси, по которой были расположены главные постройки больницы.   От предшествующих построек больницы  он отличался широким щипцом над центральной частью фасада и декором в виде  усечённых лопаток   межоконных простенков.  Однако, своими  большими оконными проемами с полуциркульным верхом, такими же как  и пять огромных окон на южном фасаде корпуса  для собраний и церкви, он был приведён в определённое соответствие с архитектурный ансамблем  первой очереди  больничного городка.
   К сожалению, нижние крылья бабочки остались не воплощёнными.
      
        После 1917 г. больница продолжала оставаться лечебным учреждением того же профиля. Новые лечебные корпуса не строили, но из-за нехватки жилья для обслуживающего персонала на правом берегу Сиворицкого ручья, западнее усадебного парка, в 1920-1930-е гг. был построен комплекс деревянных жилых и общественных домов.
  Захватившие Сиворицы фашисты уничтожили почти всех из находившихся здесь  900 больных, казнили  главного врача и оставшуюся при больных  часть медицинского персонала.  В 1944 г., перед отступлением, они  взорвали ряд  корпусов, теплоэлектростанцию, а трехэтажный жилой дом (корпус Н) уничтожили практически полностью. В корпусе «для заразных больных» сохранилась только центральная каменная часть, деревянные боковые части  были сожжены.
       Почти сразу после вступления Красной Армии в Никольское (28 января 1944 г.) вернувшиеся медработники организовали восстановительные работы в больнице – в первую очередь  проведение инженерных сетей для обеспечения её жизнедеятельности. Постепенно из руин поднимались лечебные павильоны. В 1955 – 1959 гг. они были еще раз капитально отремонтированы и переоборудованы. В начале 1960-х гг. на территории появляются и новые 3-этажные лечебные корпуса из силикатного кирпича. Одновременно с ними вдоль бывшей центральной подъездной дороги к усадьбе строятся такие же 4-5-ти этажные жилые дома. Новая многоэтажная застройка достаточно тактично вписалась в пространство больничного городка.      
Согласно Решению Леноблисполкома № 325 от 27.07.1987 г. комплекс больничного городка, построенный И.Ю.Мошинским в 1905 – 1909 гг., вошёл в число  объектом культурного наследия регионального значения.
                В наши дни над Сиворицами вновь взошла счастливая звезда.
 В 1990- 2000-е гг. по инициативе назначенного на должность главного врача больницы О.В.Лиманкина и в рамках региональной программы «Развитие и совершенствование психиатрической службы Санкт-Петербурга и её материально-технической базы до 2002 года» были капитально или косметически отремонтированы (некоторые корпуса в части своего объема) корпус № 2 (лечебный), корпус № 5 (лечебный), корпус № 7 (лечебный), корпус № 14 (после ремонта стал реабилитационным центром), корпус № 15 (пищеблок), корпус № 8 (бактолаборатория), корпус № 9 (архив). Начался ремонт бывшего здания для собраний и церкви (30).
В ходе ремонта зданий утраченные элементы архитектуры исторических фасадов -  козырьки над крыльцами, кобылки  свесов кровли, декор и т.д. восстанавливались по сохранившимся фрагментам. При возобновлении цветового решения фасадов ввиду отсутствия авторских чертежей И.Ю.Мошинского или точных указаний в исторических документах было принято решение опираться на черно-белые фотоснимки и выбор из теплой цветовой гаммы, обусловленный доминирующим цветом красного фасадного  кирпича, как главного декоративного элемента наружных стен.
    Сиворицкий  больничный комплекс  является уникальным памятником непреходящего общественного значения,  напоминающий о человеколюбивых основах  развития российской медицины. Что же касается архитектурной стороны дела, то достойно восхищения, с каким тактом Мошинский подошёл к творению Старова, функционально и композиционно подключив его  к собственным проектным предложениям, тем самым обеспечив ему вторую жизнь.



1. [Кащенко П.П.] Состоящая под Августейшим покровительством Ея Императорского Величества Государыни Императрицы Марии Федоровны больница для душевнобольных С.-Петербургского Губернского Земства в имении Сиворицы Царскосельского уезда С.-Петербургской губернии. СПб., 1911.
2. Кащенко П.П. (в сотрудн. с В.А.Агаповым и И.Д.Певзнером) Исторический очерк постройки состоящей под Августейшим покровительством Ея Императорского Величества Государыни Императрицы Марии Федоровны больницы для душевнобольных СПб Губернского Земства в имении Сиворицы, ея описание и обзор деятельности с 10 июня 1909 г. по 1 января 1911 г. СПб., 1912.
3. Атлас планов и разрезов зданий состоящей под Августейшим покровительством Ея Императорского Величества Государыни Императрицы Марии Федоровны больницы для душевнобольных СПБ Губернского Земства в имении Сиворицы близ г. Гатчино, Царскосельского уезда СПБ губернии. Приложение к 1-му отчету. [СПб., 1912]
4. Архитекторы-строители Санкт-Петербурга середины XIX – начала XX века. Справочник. Под общей редакцией Б.М.Кирикова. СПб.: Пилигрим, 1996.
5. Лиманкин О.В. Санкт-Петербургская психиатрическая больница им. П.П.Кащенко. Страницы столетней истории. СПб., 1999.
Архив Департамента государственной охраны, сохранения и использования объектов культурного наследия Комитета по культуре Ленинградской области
107-1. Кооператив «Модуль». Памятник архитектуры начала ХХ века – здание прачечной в ансамбле больничного городка психиатрической больницы № 1 им. П.П.Кащенко с. Никольское Гатчинского р-на Ленинградской обл. Историческая справка. Л. 1990
107-3. С. Никольское. Усадьба Сиворицы. Проект планировки и благоустройства. 1957.
107-21. С. Никольское Гатчинский р-н. Топосъемка. 1957.
107-17. Пос. Никольское Гатчинского р-на Ленинградской обл. Усадьба «Сиворицы». Проект зон охраны. Научно-проектная документация. Графические материалы. 1992.
107-18. Пос. Никольское Гатчинского р-на Ленинградской обл. Усадьба «Сиворицы». Проект зон охраны. Научно-проектная документация. Историческая справка. 1992.
107-24. «Проектная контора Комитета по здравоохранению Мэрии Санкт-Петербурга». Психиатрическая больница № 1 им. П.П.Кащенко с. Никольское Гатчинского района Ленинградской области. Размещение общежития для лиц, страдающих психическими расстройствами … в корпусе 5, литер А … Архитектурные чертежи. 2000.
ЦГИА СПб
Ф. 259. Оп. 1. Д. 711. Об устройстве окружной больницы для душевнобольных в имении «Сиворицы». 1899 – 1914.
Ф. 255. Оп. 1. Д. 1003. О помещении в Сиворицкую больницу и об открытии её. 1909 – 1911.
РГИА
Ф. 1288. Оп. 13. Д. 80 (1907 г.). О сооружении в районе С.-Петербургской губернии центральной окружной лечебницы для психиатрических больных.
Ф. 1288. Оп. 14. Д. 80 (1906 г.). Об отпуске С.-Петербургскому земству средств на сооружение в имении Сиворицком психиатрической лечебницы.

         Неплюевское Поддубье (В соавторстве с О.В.Набокиной)
    

 Место вотчинной усадьбы  И. И. Неплюева  находится на юге Ленинградской области,  в лужской деревне Поддубье. Сегодня оно навевает грустные  и ностальгические  мысли по утраченному и разрушенному прошлому. От усадьбы практически ничего не осталось. Однако, оказавшись здесь в желании отыскать её следы,  невольно попадаешь под влияние исторического прошлого этого заповедного места. Прислушиваясь к пению птиц или шуму ветра в кронах  деревьев, ощущаешь его  удивительную силу. На память приходят  слова  одного из биографов И.И.Неплюева о его жизни в Поддубье, где «провел остатки достохвальной жизни своей сей питомец Петра Великого, в богомыслии, в приведении хлебопашества в лучшее состояние, в устроении блага крестьян своих и в наставлениях сыну и внукам своим…» (1). Историческую ценность Поддубья можно выразить следующими стихотворными строками:

В наследственном старинном доме,
Напротив зеркала пруда,
Прошли в болезненной истоме
Его  последние года.

Он всё изведал в этой жизни,
«Птенец» Великого Петра,
Он преданно служил Отчизне,
Послом в Стамбуле, у костра

В просторах  Южного Урала,
Его к России привязав,
Терпя  обидную опалу
И поздних милостей снискав.

Моряк пришел к родным пенатам,
Где в беспокойном шуме крон
Порой он находил   раскаты
Штормов и  шорох  давних волн.

Изложены воспоминанья,
Отстроен в камне новый храм,
И передано завещанье 
Оставшимся при нём  друзьям.

Теперь взамен  церковной сени 
Его гробницу сторожит
Холм  памяти -  знак  поколеньям:
«Внимайте, здесь Неплюев спит!».

Проведенные  историко- архивные, библиографические, а также натурные изыскания по бывшей усадьбе И.И.Неплюева  позволяют заполнить некоторые страницы истории поддубского имения.
         Как известно, Неплюевы  владели  многими  родовыми  вотчинами  в  новгородских  землях,  включая  часть территории современного Лужского района.  Поддубье досталось отцу Ивана Ивановича – Ивану Никитичу Неплюеву в качестве приданого за его женой Марфой Петровной, урождённой княжной Мышецкой. Данные о своём пребывании в Поддубье  приводит  сам И.И. Неплюев в своих известных   записках.
            Иван  Иванович  Неплюев  (1693 – 1773)  родился  в  другом  неплюевском   имении –  усадище  Наволок, позже Большой Наволок, которое находилось  на восточном берегу Череменецкого озера, там, где находится деревня Наволок. Сколько времени длился наволокский период жизни И.И. Неплюева неизвестно. В  18-летнем  возрасте  он «по воле матери» женился  на  Феодосье  Федоровне  Татищевой,  племяннице  новгородского  наместника И.Ю. Татищева.  После свадьбы  молодые  поселяются   в  Поддубье. Здесь в 1712 году у них  родился  сын Адриан, затем второй сын  Иван и дочь Мария.
         В  марте 1715 года   И.И. Неплюева  отрывают  от  семьи,  призвав на  государеву  службу. В Поддубье он мог быть на похоронах матери, скончавшейся  4 мая 1715. года. В 1719 году после пребывания заграницей И.И.Неплюев  поселяется в Петербурге  вместе с женой, которую в связи со своим назначением русским резидентом в Константинополе  отправляет  жить  в Поддубье, ибо  «здесь в Петербурге ей себя содержать не можно» (2).
      Очевидно, в связи с предстоящим поселением своей супруги  в Поддубье   И.И. Неплюев строит  здесь деревянную церковь во имя Рождества Иоанна Предтечи. Дату её освящения  выявил доктор исторических наук профессор А.А. Селин: «Освятися сия церковь по указу преосвященного  Феофана архиепископа…1720 5 иуния» (3). Данная церковь стояла рядом с усадебным домом. Об этом  сообщал сын И.И.Неплюева Николай в своем обращении на имя архиепископа новгородского Гавриила от 4 августа 1783 года:  Здесь сказано: «По прошению покойного родителя моего… дозволено в том селе Поддубье воздвигнуть деревянный храм Божий […] как для пользы душевной того пожелавшего, так и во облегчение окрестным того села жителям по отдалённости от погоста, почему тот под именем Рождества крестителя Господня близ самого господского дома в саду сделан».(4). На тот период деревянный  предтеченский храм, несомненно, во многом определял выразительность и ландшафтную значимость поддубской усадьбы.
             Как известно, в  начале  царствования  Елизаветы  Петровны  И.И. Неплюев   подвергся  опале,  но  вскоре  был  прощен  и  назначен  наместником  Оренбургского  края,  которым  и  управлял  в  течение  шестнадцати  лет,
       В 1765 году И.И. Неплюев совершает поездку в  пожалованные ему малороссийские деревни и тяжело заболевает. Лишь 20 сентября 1766 года  он   выехал в своё новгородское поместье для окончательного поселения в поддубской усадьбе.  Здесь  его  наездами  навещает  сын  Николай, внук Иван Николаевич,  другие родственники и знакомые.  В  Поддубье  Иван Иванович  создает  свое  жизнеописание  -   замечательный  пример  русской  мемуарной  классики 18-го  века 
        Скончался Иван Иванович в Поддубье , как свидетельствует запись в метрической книге поддубской Предтеченской церкви 11 ноября 1773 года.(5
        К сожалению, планов  Поддубья  времён И.И.Неплюева обнаружить не удалось. По-видимому, самым ранним планом села  является  «Геометрический специальный план села Поддубья с деревнями Бором, Парищем, Беризицем  и Зуевой с пустошами учинённого в 1781 году октября 10 дня». Следовательно,  он датируется временем проводившегося по всей губернии Генерального межевания (6).Подобный план Поддубья приводится в книге «Иван Неплюев. Путь гардемарина» (7), скопированный, вероятно, из коллекции  планов генерального межевания РГАДА. 
       Обнаруженные планы близки по времени, но различаются  стилем  исполнения и отдельными деталями. Например, на приведённом в книге плане крестьянские постройки присутствуют по обеим сторонам дороги из Березиц, пруд имеет треугольное, а не прямоугольное, как на плане 1781 г., очертание. Различается количество и господских построек,  в частности, на плане из книги не показана постройка, которую можно принять за главный усадебный дом 
         Усадьба  располагалась   в окружении открытой местности на дороге между деревнями  Березицы  – Бор. С севера  на юг село пересекала  речка Кашинка, исток которой первоначально находился к северо-востоку от села.  К помещичьей усадьбе с её усадебным домом и стоявшему к востоку от него скотному двору,  подводила  дорога из деревни Крени, находящейся к северу от Поддубья.. Крестьянские дома стояли  вдоль   дороги на Березицы. 
  И.И. Неплюев с марта 1715 г. по сентябрь 1766 г. бывал в Поддубье  только краткими наездами. Лишь последние семь лет своей жизни он проживал здесь безвыездно, будучи тяжело больным и почти полностью ослепшим до такой степени, что мог лишь только осязать черты лица своего внука Дмитрия, рождённого от второго брака его сына Николая. Может быть, из-за старости и нездоровья владельца  поддубская усадьба продолжала сохранять свой старый облик, мало похожий на презентабельные усадебные комплексы екатерининской эпохи. По сути это был своего рода центр управления хозяйственной жизни обширного имения, каким традиционно являлись многие помещичьи усадьбы российской провинции
        Тем более достоин удивления  размах, с каким был преобразован ландшафт неплюевского поместья, преимущественно  за счёт гидротехнических устройств: каналов, плотин, прудов.   Речку  Кашинку соединили специально прорытым каналом с протекающей по северной границе имения речкой Моглинкой, на которой специально устроили запруду, ставшую новым истоком р. Кашинки  Пруду, устроенному  напротив усадебного дома,  придали правильное четырёхугольное очертание  Его берега обложили каменной кладкой, которая частично сохранилась до нашего времени.
     Крестьянские дома выстроились  вдоль северной стороны дороги на Березицы и по склону левого берега р. Кашинки,  южнее господского двора, напротив которого на другом берегу Кашинки указано место  каменной церкви Рождества Иоанна Предтечи, построенной в 1767-1772 годах. Однокупольная, с высоким шпилем колокольни она заняла доминирующее место в окружающем ландшафте, понизив пространственно-композиционную  значимость старого деревянного храма, в новом по масштабу усадебном комплексе. Каменный храм поднялся на северном конце села, замыкая строй дворов, принадлежавших   церковному причту.
      На территории самой господской усадьбы стояли одно большое, протяжённое в плане прямоугольное  строение, выходящее западным торцом к дороге из Креней. К югу от него показана более скромная в плане постройка, обращённая к усадебному саду и далее к пруду. Она чётко показана на плане из ЦГИА СПб. По нашему мнению, именно эта небольшая постройка, поставленная по одной оси с церковью, и могла быть господским домом, тогда как вытянутое в сторону дороги большое строение могло быть либо скотным двором, либо иметь какое-нибудь иное хозяйственное назначение.
     На обоих планах отсутствует обозначение старой деревянной Предтеченской церкви, в которой продолжали служить и после постройки в Поддубье каменного храма. Как уже отмечалось выше, она стояла в саду, вблизи господского дома., по меньшей мере  до августа 1783 года.
      В прошении Н.И.Неплюева говорится, что для захоронения усопших в Поддубье существуют два места. Одно в поле на старом кладбище, где находится большая часть погребений, и где были похоронены отец и мать И.И.Неплюева. Второе кладбище устроилось вблизи каменного храма. Николай Иванович получил разрешение архиепископа перенести «деревянную праздно состоящую близ дома в саду церковь  […]  на место прежнего кладбища, где погребаются усопшие […] для отправления службы» (8). Сегодня лишь по свалке кровельного железа можно определить место, куда был перенесён старый деревянный храм.
     После смерти  Ивана Ивановича Поддубье перешло к его сыну Николаю Ивановичу Неплюеву (1731-1784), тайному советнику, сенатору. Затем хозяином имения становится его сын  тайный советник,  генерал-поручик, правитель Минского наместничества Иван Николаевич (1750-1823), наследником которого стал его сын  Иван Иванович (1800-1858), полковник Финляндского драгунского полка,  с 1839 г.  полковник Киевского гусарского полка. 
     Обнаруженные Н.А Яковлевым архивные материалы свидетельствуют, что в  конце 1820-х гг. Иван Иванович Неплюев - младший обратился с прошением на Высочайшее имя о признании усадьбы майоратной, на что было получено согласие. Причины, по которым он закрепил Поддубье за родом Неплюевых, неизвестны. Указом Сената от 29 июля 1829 г. майорат над имением был учреждён с числящимися в нём людьми «и рожденными после ревизии обоего пола детьми и приемышами, со всею принадлежащею к селениям землею, лесами, сенными покосами, всеми угодьями и отхожими пустошами … без остатка». (9)  В состав майората входили кроме Поддубья  деревни Льзи, Бор, Юбер, Крени, Зуева, Немолва, Парищи, Березицы, всего 504 души мужского пола.
     Согласно закону майорат по смерти учредителя должен был перейти к его старшему сыну и далее к его потомкам по старшинству. «Если по прямой линии не останется потомства, то имение переходит по нисходящей линии женского колена  дочерей полковника Неплюева … с тем, что владелец Майората обязывается принимать фамилию Неплюевых, испрашивая каждый раз на то Высочайшее соизволение».(10)
     В законе о майорате оговаривались действия в случае пресечения рода Неплюевых – имение объявлялось выморочным и переходило в казну и то, что оно ни при каких обстоятельствах не могло быть отчуждено от рода – никто из владельцев не мог его заложить, продать (даже за казенные долги). Владелец майората обязан был содержать 4-х инвалидов (на что вносить в казну 1 тыс. руб.) и обеспечивать пенсионом 15 дворовых служителей (ежегодно по 1,5 тыс. руб.). Особо оговаривалось то, что «владелец майората не вправе [был] возбранить погребение [других] из фамилии Неплюевых в церкви Иоанна Предтечи, где покоится прах И.И.Неплюева».(11)
    И.И.Неплюеву -младшему наследовал его сын, отставной гвардии штабс-капитан Николай Иванович (1825 – 1908). Тогда (1860 г.) в Поддубье числилось 104 души м. п., 37 ; тягл, пахотной земли 228 дес., сенокосу 499 дес. Майорат господской запашки не имел и крестьяне выплачивали оброк: с тягла 18 руб. 25 коп. серебром в год  (12) .
     Накануне крестьянской реформы в Поддубье были волнения. Чтобы вернуть недоимку, накопленную крестьянами, Неплюев отрезал у них землю, что вылилось в «буйство», отягченное претензиями крестьян к управляющему и конторщику.
     После освобождения крестьян в 1861 г. между помещиком и крестьянами были заключены Выкупной акт и Уставная грамота (в 1866 г.).
     В 1905 г. имение принадлежало титулярному советнику Николаю Николаевичу Неплюеву. Он был крупнейшим землевладельцем в Поддубской волости – 3560 дес. (четыре других собственника имели чуть больше 800 дес.). Правда, пахотной земли у этих пяти владельцев почти не было (139 дес.), в отличие от крестьянских сельских обществ Поддубской волости, у которых из 5729 дес. было 2900 десятин пашни. Можно предположить, что после 1861 г. единственным доходом, который получали хозяева Поддубья, была продажа леса.
            Установление майората в Поддубье стало, по всей видимости, причиной того, что поместье хирело в продолжении всего XIX века.  Из-за небольшого количества крестьянских наделов и скудного оброка поддубское имение было малодоходным. Господской запашки не было вообще. Основные денежные поступления многочисленные потомки И.И.Неплюева получали с плодородных земель в своих владениях в Черниговской, Киевской, Полтавской, Екатеринославской, Тверской и Московской губерниях.
    Наследники И.И.Неплюева практически не проживали в Поддубье, которое так и оставалось типичным мелкопоместным хозяйством. Согласно условиям майората продать Поддубье более рачительному хозяину Неплюевы не могли. Оно сохранялось ими как реликвия, место семейной усыпальницы.  Усадебные строения капитально не обновлялись, парк и водное хозяйство к 1917 г. пришли в запустение. 
   К сожалению,  виды усадьбы, иконография усадебного дома, т.е. его чертежи, рисунки, фотографии, а также любые документы или иные материалы о нем не обнаружены.
     Неплюевское Поддубье  полностью исчезло во второй половине ХХ века. Сейчас о поддубском поместье И.И.Неплюева напоминают лишь редкие 200-250-летние деревья, окруженный остатками ограды из валунов холм на месте каменной церкви и захоронений Неплюевых. К востоку от холма виднеются фундаменты бывшего дома священника.   Несколько старовозрастных дубов находятся возле места, где когда-то стояла  деревянная церковь.
        Территория  бывшей усадьбы Поддубье, в комплексе с местами нахождения бывших храмов, заслуживает статуса   достопримечательного места федерального значения, с разработкой на него соответствующей охранной документации. Необходимо организовать контроль над состоянием данной территории, исключающий осуществление на ней любого вида строительства, несанкционированных раскопок, порубок леса, устройства мусорных свалок. Учитывая историко-культурную значимость лужского села Поддубье, следующим шагом  может быть разработка проектных предложений по его развитию и созданию  здесь мемориальной зоны, которая может стать одним из важнейших туристических объектов Ленинградской области.

!.Воспоминание И.И.Голикова об И.И.Неплюеве// Иван Неплюев .Путь гардемарина. СПб., «Гангут», 2014. С.80.
2. Иван Неплюев .Путь гардемарина. СПб., «Гангут», 2014. С.51..
3. Половинкин И.В. Храм – усыпальница Неплюевых в Поддубье.//  Там же. С.121.
4. О  разрешении на перенос деревянной церкви с. Поддубье Лужского уезда от  господского сада  к кладбищу.  1783г.  ЦГИА СПб, Ф.19, Оп. 1. Д. 11978. Л. 3
5. ЦГИА СПб, ф. 19, оп. 111,  д. 531. Л.32.
      5. ЦГИА СПб, ф. 19, оп. 111,  д. 531. Л.32.
6.ЦГИА СПб. Ф.262. Оп. 101, Д. 382.
7.Иван Неплюев. Путь гардемарина. … Цветная вклейка
8. О  разрешении на перенос деревянной церкви с. Поддубье Лужского уезда от
  господского   сада   к кладбищу.  1783г. // Там же.Л. 2. .
9 РГИА. Ф. 577. Оп. 35. Д. 658. Л. 35
10 Там же. Л. 35 об.
11  Там же. Л. 37.
12 ЦГИА СПб. Ф. 536. Оп. 9. Д. 8870