Погоня за мечтой Глава 6-10

======
Глава 6. Обещание
================

***
Разбудил меня тихий дружеский смех.
Испугано распахнула веки. Где-то за моей спиной горел тусклым рыжим светом настольный светильник, давая хоть какую-то возможность различать что-либо вокруг.
Первым, кого увидела, был Кайл. Он стоял в нескольких шагах от меня, смотрел куда-то вдаль и мило улыбался. Шаловливые капли срывались с его мокрых волос, падали на большие мускулистые плечи и скатывались слезами по обнаженной груди. Лишь только полотенце, завязанное на пояснице, скрадывало от меня его наготу. Пристыжено улыбнулась и опустила взгляд вниз. Покраснела. И снова сердце бешено заколотилось в груди. И снова предательски рассказало всем присутствующим о моих переживаниях.

Кайл ступил ко мне шаг ближе. Опустился рядом на колени, отчего оказался так близко, что дыхание обожгло кожу.

- Проснулась? – нежно, вкрадчиво прошептал… мой Ангел.
(как шепчут влюблённым листья деревьев в саду в тихую, звездную ночь; как шепчут робкие волны рассветному светилу)
Нервно сглотнула слюну и немного подалась головой назад. Казалось, что он душит меня своим ароматом, своим теплом. Душит собой.
Глубокий вдох.
И взволнованно усмехнулась:
- Да.
Тяжело вздохнула и выжидающе затаила дыхание.
- Тебе поесть нужно. Я принес кое-что. Не шик, но для сытного ужина, думаю, сойдет.
- Спасибо, - едва слышно пробормотала и пристыжено спрятала глаза, желая утаить раздирающие меня изнутри непонятные чувства.
Ласковая улыбка коснулась его губ.
- Давай, поднимайся.
И на этих словах тут же встал,  выровнялся во весь рост рядом с кроватью.
Короткий шаг в сторону – и легким движением схватил белый пакет за торчащие ручки с соседнего кресла. Положил к моим ногам, на постель.
Подчинилась - поднялась: робкие усилия, вынужденные движения - и наконец-то расселась на кровати. Бесенка, видимо, давно уже не было рядом со мной.
Быстрым взглядом по комнате – и тут же отыскала его в кресле, у самого выхода: медленно попивал спиртное, бесцельно всматриваясь в пол.

Кайл подошел к барной стойке, сгреб со стола сложенные вещи и направился в ванную комнату.
- Пойду, оденусь, - любезно прокомментировал свои действия, и уже в следующее мгновение спрятался за дверью.

Глубокий вдох.
Тяжелый выдох.
Еще несколько секунд всматривания ему вслед. Еще мгновения невнятных размышлений - и  перевела взгляд на пакет.

Ужин. Было бы слишком хорошо.
Слишком.
Какой же мне счет выставят за все это?
Чем платить буду?
Кровью?
Жизнью?

- Мы с утра уезжаем, - неожиданно перебил мои рассуждения Шон. Я вопросительно уставилась на него.
Мгновения выжидания.
Наконец-то взглянул мне в глаза.
- Хорошо, - машинально произнесла я, все еще до конца не понимая, к чему он ведет.
- А где ты раньше жила? Почему ночуешь на улице?

Не ожидала.
Зачем, зачем им все это?
Пристыжено опустила взгляд.
Не знаю, покажутся ли мои доводы вескими. Вескими, чтобы оправдать мой побег…
Стоп, а почему я должна оправдываться?
Перед кем?
Зачем?

Дверь скрипнула.
Инстинктивно обернулась на звук.
Кайл вышел из ванной: черный теплый гольф, черные джинсы, черные ботинки.
Ступив нарочно растянутый, замедленный шаг вперед, он приблизился к креслу, что было рядом со мной, и тут же в него сел. Совсем рядом. Совсем близко. Буквально протянись – и  коснешься  кончиками пальцев его плеча.
Скрестил руки, упершись локтями в колени.
Задумчивый, бессмысленный взгляд в пол.

Выжидание?

Пристыжено отвела взгляд в сторону. Тяжело сглотнула. Он тоже ждал мой ответ?

Я сидела  среди двух очагов. Под перекрестным огнем немых косых взглядов.
- Прости, если я спросил что-то не то, - неожиданно изврек Бесенок.
- Да… нет. Ничего, – заикнулась я от неловкости. Неужели мне тяжело ответить? Скрывать-то нечего. -  Сама я из Бейкерсфилда. Весь мой дом – это однокомнатная квартирка в трущобах, в квартале для темнокожих, разграбленная отцом-алкоголиком и братом-наркоманом. Идеальный ад на земле. А я хотела жить, жить, а не сходить с ума. И потому теперь я здесь. В Лос-Анджелесе. Под мостом на Шестой. – Тяжелый вздох. - Вот и вся история.

Минута молчания.
Немая, тягучая… неловкая минута тишины.
И раздумий.
- Поедешь с нами? – от неожиданности резко обернулась.

Кайл.

Неужели я не ослышалась?
(тяжело верилось разуму)
Но… зачем?

«Хам» непоколебимо всматривался мне в глаза, уверенно требуя ответ.

От неловкости, от пристального взгляда, от его напора невольно поежилась. Подалась немного назад.

Зачем ты играешь со мной? Миссионерская помощь? Настолько я жалкая? Зачем тебе обуза? Зачем все это?

- У меня когда-то была сестра… младшая, - неожиданно отозвался Шон, словно отвечая на мои немые возмущения, хоть и направленные не к нему. – Очень на тебя похожая.  Ребята ее так и не успели хорошо узнать. Один богатый ублюдок, владелец крупного банка, ее сбил. Насмерть. Ее и моего маленького племянника. Ему только год исполнился. Прямо на пешеходном переходе. И ничего. Понимаешь, ничего ему за это не было, - вдруг оторвал взгляд от пола и уставился мне в глаза. - Копы все замяли. Улики пропали. Свидетели резко стали часто ошибаться и сильно путаться в показаниях.
- Шон, - грубо перебил его Кайл.
- Что Шон? Пусть знает, почему я так к ней отношусь. Пусть знает.

В горле предательски запекло.
Кайл… Кайл?

Я обернулась к «Хаму».
Смелость, жадность, обида… Они заговорили, не слушая меня саму.
- И ТЫ потому так… ко мне?
Болезненный ком в горле.
А я, дура, размечталась!
- Нет, - вдруг грубо отчеканил Кайл. Живо встал с кресла. – Естественно причина не в этом. Я с ней так и не успел познакомиться.

Тогда почему?
Но не успела я открыть свой рот, чтобы набраться сил, набраться воздуха, дабы наконец-то задать заветный вопрос, как вдруг резко распахнулась дверное полотно. Какой-то невнятный шум. На пороге выросли из ниоткуда двое: Грэм и Мэтью. Поспешно захлопнули за собой дверь. Щелкнул замок.

Кайл застыл на месте. Напрягся. Сосредоточенный взгляд на гостей:
- Что произошло?
- Копы. Они уже здесь. Тот ублюдок, на ресепшне, вызвал их. По ходу, и здесь уже на тебя есть ориентировка. Засекли.

В дверь постучали:
- Открывайте! Полиция!

Бесенок неспешно поставил стакан на пол. Резкий глухой удар ногой – и тот жалобно разлетелся на сотни маленьких осколков.
- Вот и выспался, - раздраженно пробормотал себе под нос.

- Открывайте! – вновь послышалось, но уже более настойчивое требование за дверьми, и снова заколотили в деревянное полотно.

- В ванной есть окно, – едва слышно, но, тем не менее, властно, четко приказал Кайл. Как по команде все трое сорвались с места. Исчезли… Превратившись в дымку.
Я стояла растерянная, с жадностью наблюдая за Кайлом.
И что теперь?
Что делать мне?
Кайл торопливо схватил с кровати пакет с едой, сгреб мою новую куртку, поднял ботинки.
Еще мгновение – и, ухватив меня свободной рукой за запястье, потащил за собой в ванную.

Выбросил через окно одежду. Спешно завязал пакет на узел и швырнул туда же.

- Вылезай, давай, - легким напором подал меня в сторону окна. Без лишних слов я нырнула головой в проем. Внизу стоял Мэтью с распростертыми объятиями.
Едва увидел меня, едва наши взгляды встретились, как тут же подбадривающее заулыбался.
Тяжелый вдох.
Жадно ухватившись за раму, я взобралась на окно. Невнятное, несмелое движение, неуклюжая попытка спрыгнуть – и завалилась, как куль, на руки Верзилы.

Добродушно рассмеялся.
Жадно подхватив меня, тут же приподнял немного, давая возможность выпрямить ноги и коснуться ими земли, и лишь затем отпустил.

В следующую секунду выскочил за мной и Кайл.

- Грэм и Шон за тачкой отправились, - поспешно отрапортовал Мэт.
Но, казалось, Кайл его не слушал. Погруженный в свои мысли, он подхватил с земли мои вещи, поднял пакет с едой и протянул мне:
- Возьми.
На его лице от печали расплылась лживая улыбка.
Подчинилась – забрала свои новые пожитки.
Немой выжидающий взгляд в глаза.

Чего он медлит? Чего ждет?
С минуты на минуты копам надоест тишина – и они выбьют дверь.
Если уже это не сделали.

Резкий шаг ко мне вплотную.
Что-то предательски заныло внутри.

Я понимающе улыбнулась. Неискренне улыбнулась.
Я и не придумывала себе ничего лишнего… Не успела. Я понимаю.
Не мучай себя.
Опустила взгляд в землю.
Вдруг его руки коснулись моего лица. Взяв в свои ладони, он притянул меня к себе ближе.
Робкий поцелуй в губы.
- Пообещай, что дождешься меня, - неожиданно раздалось над моим ухом. Жаркое, сводящее с ума, дыхание обожгло щеку, обожгло сердце, разорвало душу. – Обещай, что уедешь к себе домой, в Бейкерсфилд, и там дождешься меня. Едва мы оторвемся от хвостов, едва сможем окончательно затеряться, как кто-то из нас обязательно приедет по тебя. Я найду тебя и заберу с собой. Только дождись.

Я все еще не могла свободно дышать. Жадно уцепилась ему в руки.

Прошу, не отпускай. Прошу!

Но…
Резкий рывок, шаг назад – и он оторвался.
Торопливо нырнул рукой в карман своих брюк, достал скомканные купюры и тут же засунул мне их в карман куртки.
 - Беги, давай, а мы пока полицейских отвлечем, - легкий толчок в сторону парка. Повелевающий пинок.

- Копы дверь сломали, - пробормотал Мэт.
- Слышу, - раздраженно гаркнул Кайл.

Прощальный взгляд мне в глаза.

И вдруг они исчезли. Буквально секунда – ребята были уже с другой стороны мотеля, возле дороги.

Намеренно растянутый, медленный бег.
Страх.
Испуг.
Мое сердце заколотилось, словно взбесившееся.
Злобный крик полицейских и вовсе заставил меня поежиться.
- ВОТ ОНИ!
- СТОЯТЬ!

Больше нечего мне тут торчать.
Жадно прижав свои вещи к груди, я бросилась бежать в парк.

Холод пробирал до костей, жалил ноги сквозь хоть и шерстяные, но все же тонкие носки.
Несколько ярдов, чтобы скрыться в темноте. Жадно натянуть обувь, поспешно завязать шнурки. Надеть куртку.
Рука нырнула в карман - триста долларов мелкими купюрами.
И пакет с едой.

Виляя между деревьями, я шла через парк вдоль дороги. Добраться до соседнего перекрестка, а там поймать такси.

Такси… На вокзал… и домой?
ДОМОЙ?
Неужели я это сделаю?
Или это все пустые мечты? Грезы? Кто там за мной вернется?

Да. Я готова. Нет, не так…
Я хочу, чтобы он за мной вернулся. И мне все равно, что он убийца, что он - вампир. Мне на все плевать. Если я ему нужна…
Если я хоть кому-то нужна…
Если я нужна ЕМУ…
То я готова ждать. Ждать.
Ждать его.

Это – еще не любовь. Еще не любовь. Но я уже не могу выбросить его из головы. И я уже готова ему подчиняться, соглашаться, терпеть… делать все, чтобы быть с ним рядом.
Хватаюсь за любую возможность, как за соломинку?
Возможно, да.
Возможно, и не только это.

Что-то тянет меня к нему.
И не хочу я выяснять, что это: безысходность, ненависть одиночества или влюбленность. Ведь у меня был Арчи. Но ничего подобного я не чувствовала. Ничего так маниакально меня не тянуло к нему. Все было не так, как теперь.
Не так.

Сошла с ума?
Да.
Да.
Но я этому безумно рада.

В Кайле есть что-то родное. Что-то свое. Жизненно необходимое…
Не знаю. Не знаю, что делать дальше.
Не знаю, но уже стою возле дороги и ловлю такси.

***
Жадно умостившись на заднем сидении, забившись в мнимый угол между спинкой и дверьми, я принялась развязывать узелок.
Еда, еда…
Как он сказал, «сытный ужин».
Для кого - ужин, а для кого - первая нормальная еда за месяц. Месяц? За год. Год?..


======
Глава 7. Родной дом
=====================

***
Что же, Кайл. Теперь я жду тебя. Жду, как ИСТИННЫЙ рассвет. Мой рассвет…
И не важно, соврал ты мне или нет. Забудешь…
… или передумаешь.
Я все равно буду ждать.

Теперь ты – моя мечта. Моя вера. Моя надежда.
ДА, ЧЕРТ ПОДЕРИ, ДА! ТЕПЕРЬ ТЫ - МОЯ ГЛУПАЯ, СЛЕПАЯ ЛЮБОВЬ…

***
Тяжелый вдох. Тяжелый выдох.
Я неуверенно коснулась рукой двери.
Закрыла глаза.
Снова глубокий вдох.

Мама, мама, как мне тяжело теперь без тебя.

Ладонь медленно сползла вниз, нежно гладя мои воспоминания, мои переживания, мои лучшие дни.
Теперь все по-другому. Теперь все иначе. Уже ничего не вернуть. Ничего.

Волю в кулак. Сердце на замок. Проглотить слезы и наконец-то сделать шаг. Шаг вперед…
Или это все еще попятная?

Резкий звонкий стук. Затаила дыхание.
Дом. Мой дом.

За дверью послышалось глухое шарканье. Тягучие минуты. Щелчок замка. Знакомый скрип.
Опухшие, мутные, съеденные желтизной, побитые красной сосудистой сеткой, бугристые карие глаза уставились на меня. Минута выжидания. Минута раздумий.
- Привет.
- Майя, ты что ли? – едва слышно прошептал мой отец.
- Я.
- Чего давно не появлялась? – то ли легкая обида, то ли интерес плясал в его словах. – Проходи. Зачем торчать у порога? - торопливо отступил пару шагов назад, впуская меня внутрь.

Да уж. Я жадно осмотрела комнату - никаких положительных перемен. Все только хуже: кучи мусора повсюду, пустые бутылки, грязные вещи.
Мамин комод продали… Да и бабушкины часы, наверно, вместе с кукушкой улетели.
- Дэвид дома?
- Да где-то шастает. Кстати, у тебя есть десяточка? Я просто свою заначку потерял. Или этот ублюдок свистнул. Так есть?
- Нет, - грубо ответила я.
Грубо, как и обычно.

Ничего не поменялось.
Ничего… разве, что только хуже стало. Отец нервно выругался из-за неудачной попытки разжалобить свою дочь и неспешно побрел на кухню.

Тяжелый выдох.
Расстегнула куртку. Руки в боки, нервно покусывая нижнюю губу. Пристальный взгляд вокруг.

Что, Майя. Пора за уборку? Пора вспоминать, как жить в этом аду? Как быть ответственной за все.
За то, что было, за то, что есть, за то, что будет.
За то, что по твоей вине, за то, что и видеть не видела, и слышать не слышала.

Вспоминай.

Но…
Сейчас восемь утра.
Ужасно хочется спать.
Это желание больше походит на манию, чем на прихоть.
Безумный день.
Безумная ночь.

Я больше уже не могу держаться. Не могу.

Кое-как развязала шнурки и стащила ботинки. Нехотя сняла куртку. Да уж, в такой свалке ее оставлять жалко. Ну вот, теперь мой диван больше похож на стол в пивной: куча бутылок, покрытые цвелью сухари, засохший кусок пиццы, старые газеты, огромные высохшие лужи от разлитого вина и пива. Пропаленные дырки от небрежно брошенных окурков. Целый склад грязных футболок и носков. Даже дохлые тараканы завалялся во всей этой сказочной стране.

Злобно сгребла все на пол. Ублюдки.
Ребята из Шестой и то чище живут.
Приподняла половинку дивана, вскрыв свой сокровенный тайник. Здесь, среди целой груды журналов, я обычно прятала свои вещи, чистую постель, важные документы, старые фотографии, мамины любимые безделушки и свою тайную коробку со стихами. Или, как я их называла, «авторскими песнями». Вот она, родимая. Уцелела. Выжила…
Жадно прижала ее к своей груди. Взгляд скатился вниз, скользнул по всем зарытым, спрятанным от чужих пытливых взглядов, от дурных поступков и злобных шуток, трофеям.
Мама, ты смотришь на меня, смотришь… из черно-белой фотографии. Здесь ты еще молодая, здесь ты еще не вышла замуж за моего отца. Здесь в твоих глазах еще полно надежды, полно грез о счастливой, прекрасной жизни, о сказочном будущем… Ты еще веришь, еще надеешься, что встретишь своего Принца… Что он с радостью станет тебе заботливым, серьезным, ответственным мужем, отличный отцом, опорой и мудрым учителем для твоих детей…  Для здоровых, удачливых, счастливых детей. Здесь ты еще жива. Жива душой. Жива сердцем.

Расселась на полу. Ноги под себя, коленями вплотную к дивану. Отложив тетрадь в сторону, жадно потянулась к фотографиям.
Вот ты еще учится в школе. Вот впервые приехала в Бейкерсфилд. Вот ты с бабушкой в ботаническом саду. А вот твоя свадьба. Тут ты счастлива. Счастлива… Говорят, что счастье в неведенье.  Но я бы с радостью отдала свою жизнь, свое бытие в этом мире, променяла всю себя, свое существование на то, чтобы этого брака никогда не было. Никогда вы не встречались. И пусть бы я никогда не родилась, зато ты была бы счастлива. Была бы. Я знаю. Ты обязательно была бы счастлива. Иначе… кто еще заслуживает счастье, как не такие добродушные, чистые, отзывчивые люди, как ты?
Мама…

Слезы горькими горячими ручьями скатывались по моим щекам, предательски ныряя в рот, предательски щекоча шею.

Мама…

Почему все так вышло? Почему сложилась так твоя судьба? Почему Бог забыл тебе подарить счастье? Разве ты его не достойна? ПОЧЕМУ?

Или его и вовсе нет? Нет ни любви, ни счастья, ни принцев…
Нет.
Я так же буду страдать, мучиться со своим избранником. Со своей ошибкой. А потом появятся дети. С такой же горькой судьбой, как и у всех нас. Такие же…  уже изначально обреченные страдать и разочаровываться в жизни. Да?
Именно в этом смысл бытия? Смысл существования?

И не важно, богат ты или беден. Все равно нет счастья. Все равно всё тает, как мираж. Тает, не оставляя за собой даже легкой дымки.

Кайл. Будешь ли ты моей ошибкой?
Или еще хуже… станешь пустой надеждой?
Сколько мне придется тебя ждать? Сколько придется надеяться, пока окончательно не пойму, что ты… не вернешься?

Мама, мама.
Как ты мне нужна. Нужна, хотя бы для того, что бы все это рассказать кому-то. Да что я вру?! Даже рядом с тобой боялась раскрыться. Я боялась упреков, боялась насмешек. Боялась, что ты раскроешь мне правду, прежде чем смогу хоть на мгновение ощутить сладость прекрасного, хоть и лживого… но прекрасного. Сказочного.

Ты всегда хотела для меня, для Дэвида всего самого лучшего. И давала все это по мере возможности.
А мы не ценили.
Не ценили.
Пока не потеряли.
И теперь уже поздно. Слишком поздно, даже для того, чтобы сказать спасибо. Чтобы попросить прощение. Слишком поздно. Даже для того, чтобы простить себя за такую недалекость. За такую глупость… Жестокость.

***
Щелкнул замок. Входная дверь отворилась.
Шатаясь на ходу, с трудом ввалился в квартиру Дэвид.

Я торопливо сгребла фотографии и тут же уложила их на законное место, да и еще нарочно прикрыла сверху старыми журналами.

Быстро поднялась, поспешно нажала на фиксатор и тут же опустила приподнятую половину дивана, жадно пряча свои сокровища от чужих глаз. Пряча сокровенное.

- О, явилась, - с отвращением прорычал Дэв. Ступил пару невнятных шагов ближе. – Что, приоделась, поднялась? Забыла свой собственный дом? Бросила на меня это старого ублюдка, и укатила невесть куда. Да?

Не ответила, а лишь уткнула взор в пол.
- Чего молчишь? - раздраженно фыркнул. Подошел еще ближе. Взгляд скользнул, меряя с головы до ног. Скривился, словно увидел что-то гадкое: - Шикуем? Дорогие шмотки покупаем? И на какие шиши?
- Не твое дело, - едва слышно прошипела и отступила шаг назад. Отвернулась. Подонок. Перед кем-кем, а перед наркоманами никогда отчитываться не буду.
- А чье еще дело? Кто еще тебе ума вставит?! – гневно зарычал, задетый моей дерзостью. - Сомневаюсь, что с твоим «недообразованием» смогла найти хорошую работу! Да и работу вообще. Бестолочью была, ею и останешься. Чего молчишь? А?
Приблизившись, грубо отдернул мою руку вбок и дерзко ухватился за кофту. Нервно затряс, тыча в лицо:
- Откуда всё это? Откуда? Шлюхой стала? Тягают все, кому не лень? Нашла дурные бабки? НЕ МОЛЧИ! С*КА! ОТВЕЧАЙ! ОТКУДА ВСЁ ЭТО?!
- Отвали, - вывернулась в сторону и попыталась уйти вбок, но тот в момент ухватил меня за локоть и отдернул назад. Не удержалась и тут же завалилась на край дивана. Жалобно сползла на пол.
- ОТВЕЧАЙ, ИНАЧЕ УБЬЮ! – дико заревел и пнул изо всей дури в бок. Невольно сжалась, скрутилась от боли и испуганно попыталась отползти.
- Подарили мне. Подарили! - жалобно запричитала я, заикаясь в оправданиях.
Но Дэвид уже не слушал.
В момент схватил за волосы и резко рванул на себя - дико взвизгнула от боли.

- Ты чего творишь?! – недоуменно завопил отец. Но едва попытался оттащить Дэвида от меня, как тотчас тот оттолкнул его от себя - невольно попятился, и если бы не сложенная софа, не ее спинка, то, наверняка, упал бы.
- ТВОЯ ДОЧЬ – ПРОСТИТУТКА! ВОТ ДО ЧЕГО МЫ ДОЖИЛИ! Шлюха конченая! Красивой жизни захотела! Обработала вонючих стариков, получила бабки – и гуляй смело? ДА?! – разгоряченный собственными видениями, переживаниями, предположениями, личной «правдой»,  Дэв снова подлетел - и очередной удар с ноги пришелся в скрючившееся мое тело. – С*КА, НЕ МОЛЧИ!
Отец выжидающе притих, застыв на месте.
- Это не так, не так! НЕ ТАК! Мне просто отдали старую свою одежду. Богачи! ЧЕСТНО! – обреченно тарахтела я, силясь поскорее высказаться… сполна ответить, прежде чем новый приступ ярости прилетит в итак искалеченную плоть. Почки предательски заныли недавними ранами. Во рту  почувствовался знакомый привкус обреченности.
Нервно прожевав мои слова, Дэвид тут же схватил меня за шиворот - взгляд в лицо. В глаза:
- КЛЯНИСЬ!
- К-клянусь, - сквозь слезы торопливо.
- Смотри мне, - уже более сдержано ответил Дэв. - Если узнаю, что соврала – УБЬЮ! УБЬЮ! Но не будешь позорить ни меня, ни нашу мать! НЕ БУДЕШЬ!

Выпустив воротник, с отвращением оттолкнул меня от себя. Выровнялся во весь рост. Прощальный взгляд - и, довольный своей победой, своим «отцовским» воспитанием бездарной младшей сестры, не торопясь, побрел на кухню.

А батя, батя, молча, все еще удивленно смотрел на меня. Смотрел и не двигался.
Жадно скрутилась на полу, в изнеможении уложив голову на диван.
Вот и вернулась я домой.
И зачем?
Кайл думал, что тут будет мне лучше? Безопаснее?
Теперь все, как раньше…
Или даже еще хуже.

Хуже. Но я обещала, что его буду ждать. Здесь ждать.
И если он будет меня искать, то только в этом, моем личном аду. Только здесь.

Теперь я на крючке у собственной надежды. У собственной мечты.
Мне придется все это терпеть ради… глупой мечты.

Жадно залезла на диван, и скрутилась там клубком.
Слезы все еще текли по щекам, смывая прежние устои, смывая мое «я», и  оставляя по себе лишь пустоту и боль.

Сон, сон, забери меня к себе и больше никогда не отпускай. Не хочу я жить в таком мире. В мире, где только ложь сладкая. Где только мечты прекрасны.
Где только в забвении ты счастлив.
Я хочу туда…
Туда, где любят. Искренне и без условностей, придирок и желаний в тебе слепить что-то иное, совсем не такое, кем ты являешься на самом деле.


======
Глава 8. Браян

=================

***
- Майя, проснись! – очередной удар с ноги в диван – и тот снова жалобно запищал, нервно содрогаясь своими продавленными пружинами и дряхлой, давно уже сломанной во многих местах, фанерой.
Я испуганно открыла глаза и уставилась на Дэвида.
- Ты не видела мои бабки? Я в энциклопедию клал. А теперь их там нет.
- Нет, не видела и не брала, - едва слышно прохрипела я, сдавливая в себе ненависть. Снова закрыла глаза, пытаясь собрать остатки сна и вновь нырнуть в небытие.
- Ага, они сами исчезли, - злобно крикнул брат, нарочно повысив тон, чтобы не дать мне уснуть.
Нехотя вновь раскрыла веки. Скомкав злость, я пыталась изобразить на своем лице равнодушие:
- Я не брала, - отчетливо проговаривая каждый слог, с тактом и расстановкой, прошипела я.
- Конечно, пока тебя не было, бабки всегда лежали на своем месте. А теперь вдруг пропали.
- Может, батя взял.
- А, может, все-таки ты? Лучше признайся, иначе будет хуже.
- Не брала. Я же уже сказала, - и на последнем слове перевернулась на другой бок.

ДАЙТЕ МНЕ ПОСПАТЬ! Дайте закончить этот долбанный день.
Резиновые сутки из двадцати четырех часов нахально раскатались в тридцать.

***
Но не успела я провалиться в сон, не успела кончиками своих душевных щупалец притронуться к покою, как вдруг дикий крик, дикая какофония сумасбродных звуков вернула меня обратно.
Дэвид врубил в комнате на всю мощность музыку и, судя по звону посуды, ушел на кухню сообразить себе что-то поесть.

- ВЫКЛЮЧИ ЭТО ДЕРЬМО! – завизжала я на всю глотку, пытаясь перекричать глупое хрипение под однотипное мычание пары-тройки аккордов.
То ли он не услышал, в чем я сомневаюсь, то ли, как зачастую и бывало, просто проигнорировал… но в нужном направлении сдвига никакого не произошло. По-прежнему плясал на кухне, пытаясь варганить жалкое подобие обеда.

Еще минута выжидания, еще минута болезненного терпения жуткого сплетения дикого визга и едкого шипения – и поспешно сползла с дивана.
Резкие, с нарочным, злобным топотом по полу, шаги – и я добралась до нервно орущего магнитофона. Раздраженный стук по кнопкам – жалобный, прощальный писк, и умиротворенная тишина.
Мгновения тишины.
Тотчас из кухни донесся громкий звон посуды.
Буквально за секунды Дэв влетел в комнату, пыхтя от ненависти.

- КАКОГО Х*РА? Ты включала?
- Я спать хочу!
- Ночью спи, не хрен днем валяться в постели! Еще раз тронешь, - ткнул пальцем в сторону магнитофона, - руки выломаю. Нашлась мне тут хозяйка.
Спешный шаг к плееру – и вновь включил. Вновь дикое ржание коней под безобразную музыку.
Побрел на кухню.
Сдержав в себе ругательства, сдержав всю свою злость, тихо скрипя зубами, схватила свои ботинки и вскочила в них. Невнятная шнуровка. Куртку на плечи – и выбежала из дома.
Нет мне покоя. Нет. И никогда не будет.

***
Единственная моя надежда, единственное мое дружеское плечо, единственное, что до сих пор удерживало меня от повторных попыток суицида, это был Браян.
Мой старый друг Браян. Мой ровесник. Самый старший из детей в семье. Сын, брат и заместитель отца. Он и мне был всегда настоящим братом, настоящим папой. Взрослый не по годам, мудрый по жизни, и такой же недоучка, профан в школьном образовании, как и я.
Браян работает с десяти лет. То где что убрать, то кому газон постричь, то в ресторане посуду помыть, то засорившуюся трубу соседям прочистить, то проводку починить. Мастер на все руки, пусть и самоучка. Непризнанный общественностью гений.

Через пару домов и его подъезд.
Робкий стук в дверь.
Заветный скрип.
- Здравствуйте, миссис Бамред.
- Майя, девочка, ты вернулась! - женщина тут же бросилась ко мне, жадно прижала к своей груди и ласково погладила по голове. – Мы так переживали. Браян вообще чуть с ума не сошел. Хорошо, что ты вернулась. Хорошо.
- Я тоже скучала.
- Милая моя, проходи, давай, - миссис Лорена затащила меня в квартиру. - Ты же наверняка кушать хочешь. Давай, раздевайся, пошли на кухню. Давай, - и тут же бросилась мне помогать снимать куртку.
- Спасибо большое, но я пока ничего не хочу.
Улыбка спала с ее губ. Печальный взгляд с головы до ног:
- Опять поссорилась с Дэвидом?
Тяжелый вдох.
- А как без этого? – грустная, кривая ухмылка выползла из недр души. Обижено поджала губы.
Вдруг в замке затарахтел ключ. Нервные стуки. И наконец-то дверь открылась.
- Мама, ты снова забыла закрыть дверь? Я же просил.
Взгляд скользнул снизу вверх. Вздрогнули брови, еще мгновение – и радостная улыбка расплылась на милом лице. Глаза засверкали от счастья.
Торопливое движение вперед. Торопливо обхватил меня своими огромными добрыми ручищами и жадно прижал к себе, бессознательно закачав из стороны в сторону. Дружеские поцелуи в лоб, в щеки.
- Я так переживал! Боже! Майя, ты вернулась! Майя, Майя. Дурочка ты моя малая. Дурочка. Убежала, ничего мне не сказав.
- Ты бы меня не отпустил.
- Естественно! Еще бы и по попе дал за такие глупости.
- Я скучала.
- А я как, - едва слышно прошептал мне Браян, и тут же пристыжено зарылся носом в мои волосы. Боялся выпустить из объятий. Боялся, что снова сбегу. Что исчезну, как мираж…

- Ладно, ребята, я, если что, буду на кухне, - едва слышно, из любезности прошептала миссис Бамред и поспешно покинула комнату.

***
По старой привычке, по старой любимой привычке, забрались на крышу его дома, расселись за беседке. Еще лет семь назад мы устроили здесь свое укромное местечко: притащили доски, бруски, стащили у моего отца гвозди, взяли в руки молотки – и смастерили небольшую скамью и маленький квадратный столик. Естественно, что со временем про это место узнали и другие ребята. Малыши. И, когда нас здесь не было, они устраивали свои посиделки.
Не раз все это ломали Дэвид и его дружки. Ради забавы. Ради мести. Ломали – а мы чинили, а пару раз - и заново строили…

- Чего хоть губа разбита? – тяжело вздохнул Браян.
- Давай не будем на эту тему, - нервно скривилась.
- Дэвид?
- Нет, - торопливо ответила я. Ответила как обычно. Соврала? Нет. Браян всегда знал, что стоит за этим «нет». Всегда, а потому даже не обращал внимания на «лживость» ответа.

Нервно напрягся, сжался.
Я знала, что все кипело у него внутри. Я знала, как он мечтал отходить до полусмерти Дэвида. Отомстить за все, что он мне причинил…
Не раз уже у них были схватки. Не раз, младший на два года, Браян срывался на Дэва. Не раз он разбивал ему лицо, не раз ломал нос… Но от этого было только хуже. В тот же вечер дружки брата вылавливали, выслеживали моего «защитника» и избивали до потери сознания, избивали до тех пор, пока Браяну уже не хотелось дышать. А Дэвид в свою очередь шел домой и избивал меня, отучивая от «вредной привычки стучать»…

Очередной такой дефолт увенчался тем, что меня положили в больницу на две недели, а Браяна – на месяц в реанимацию. С тех пор мой лучший друг, Бамред, поклялся мне, что больше никогда не будет разбираться в отношениях между мной и Дэвидом. Иначе единственный способ все это «починить», остановить – это убить Дэва. А это для меня не вариант.

Тяжелое молчание слишком затянулось. Затянулось, нагоняя тучи нам в душу.
Собравшись с мыслями, я мило улыбнулась и, силой прогоняя грусть, хлопнула ладонями по своим коленям:
- Давай закажем пиццу? Отпразднуем мое возвращение.
Взгляд в глаза.
Секунды раздумий – и вежливая улыбка вынырнула в ответ:
- Богатой стала?
- А что? Одни покупают себе на праздник торт и шампанское, а мы, по старой дружбе, закажем любимую пиццу.
- Эх, лучше бы ты мне торт испекла, как в старые добрые времена.
Задел. Задел ты глубоко…
От раздражения опустила взгляд в пол. Тяжелый вдох.
- На то они и старые времена, чтобы никогда не возвращаться.
- Уже прошло три года…
- А для меня вечность.
- Но ее больше нет. Зачем ты закрываешься от всего мира? Этим твою маму не вернуть. Зачем закапываешь себя заживо? Да, пусть тебе не хочется заниматься выпечкой, дальше экспериментировать с едой. Ладно, не быть тебе поваром… Но стихи? Почему их перестала писать?
Звонкий вздох.
Мысли вразнобой.
Глаза ищут подсказки, бессмысленно метая взгляды.
- Умерла моя муза. Умерла.

Браян был единственным человеком, которому я показала свои творения, да и то не все…
В своих стихах я изливаю душу…
И раскрыть все то, что в ней скопилось, я боюсь. И вряд ли когда решусь.

***
- Ну, так что? Будем заказывать пиццу?
- Будем, - мило улыбнулся Браян и нехотя встал с лавки.

Поспешила я за ним. Перехватывая инициативу, первой направилась к выходу с крыши.

***
- Ну, что? Подождем в квартире или на улице?
- На улице, - поспешно уточнила.

Я так сильно соскучилась за Браяном, так много хочется ему рассказать, но при других я и звука лишнего не издам.
Да, глубоко уважаю и сильно люблю его маму и младших сестер, но…
Простите.

***
Расселись на ступеньках, Бамред обнял меня за плечи и заботливо прижал к себе.
- И где ты была все это время? Куда исчезла?
- Лос-Анджелес. Я уехала в Лос-Анджелес.
- А там?
- А там… Там первое время ночевала на вокзале, пока не выгнали. Дальше - бродила в его окрестностях. За первую же неделю проела все деньги. Постоянные замечания и угрозы копов вынудили сменить место своего «обитания». Днем пряталась от холода в метро, ночью вынуждена была шататься по закоулкам в центральных районах. Все же страшно было одной…
Браян, заливаясь угрюмостью, утопил взгляд в пол. Все сосредоточение на словах. Боялся даже вздохом перебить меня.
Продолжила:
- Питалась отбросами с ресторанов. Иногда добрые люди давали остатки недоеденных порций, а иногда приходилось и самой выковыривать… искать эти «подарки».
Нервно ухмыльнулась. Тяжелый вдох. Да уж, теперь и самой не верится, что все это было, что я это делала, что я то ела…
Но голод не тетка, так в народе говорят?
Вот и я с ним не подружилась…

- А потом, как-то раз, совсем случайно, познакомилась с собирательницей старых газет, миссис Бейли. Тоже бездомной. Она мне и рассказала, что, где и почем в Лос-Анджелесе. Отвела меня в местный «городок», укромный уголок многих бездомных, под мостовой на речке Лос-Анджелес. Там ночами все мы собирались, грелись у огня, питались, кто чем мог, подбадривали друг друга. В общем, вели себя как добродушные, заботливые соседи. Там я познакомилась с прекрасным человеком, с талантливым бардом Кевином. Он не только умеет изумительно играть на гитаре, не только красиво петь, но и сам сочиняет отличные песни, великолепен в импровизациях. В общем, для меня он - гений… Отличный человек. Кевин постоянно помогал мне разгребать все то дерьмо, что скапливалось на душе. Да и не раз делился со мной куском хлеба, когда мои скудные запасы денег заканчивались, ведь очень редко находилась возможность подзаработать. Так что, когда я не могла позволить себе купить ни воды, ни чего-нибудь погрызть, пожевать. Когда не могла найти, что за кем-то доесть… Меня всегда выручал Кевин. Естественно, я всегда пыталась отблагодарить, вернуть свой долг, но он упрямо отказывался, едва не доводя все до скандала… В общем, я встретила там отличного человека. Очень-очень хорошего… Жаль, что не могу вас познакомить. Ты бы тоже с ним сдружился.
- Может, когда-то и увидимся.
- Надеюсь…

- А дальше?
- Что дальше?
- Что случилось, что ты решила вернуться.
Нервически проглотила скопившуюся слюну.
- Нет, ты пойми, - поспешно отозвался Браян, желая себя поправить, - я рад, что ты вернулась. Безумно рад. Честно. Но что-то мне подсказывает, что все это неспроста. Да черт подери, я тебя знаю. Ты бы вот так просто не отступила. Не вернулась.

Пристыжено прикусила нижнюю губу.
Врать?.. Кому-кому, а Браяну я не то, что не хотела, а, попросту, не могла. Только не ему…
Но сказать правду - равносильно самоубийству.

- Потому что дала слово одному человеку, что вернусь… домой.
Секунды тягучей тишины:
- И все?
- И все.
- Не хочешь говорить?
- Не могу.
- Ясно.
- А ты как поживаешь здесь? Чего нового?

Тяжелый вздох. Ему не нравились тайны. Я никогда ничего от него не скрывала.
Но не в этот раз. Это не мой секрет. Не мой… Так что увы.

- Да ничего особенного. Устроился продавцом на 34-ой. Уже две недели там. Кстати, нам нужна уборщица. Не хочешь? Хотя бы временно, пока что получше не найдешь.
- Спасибо, - спешно отозвалась я. Работа. Найти так быстро работу – это самый лучший подарок. А что уборщица – так лишь бы платили. Я птиц не гордый - лишь бы могла себя содержать, иначе помощи неоткуда ждать. Разве что Браян, но я такого не хочу.
Не хочу.

- А Лос-Анджелес как тебе? Лучше нашего?
- Красивый… но чужой. Тут знаешь всё, как свои пять пальцев, а там… Там всё и все чужие.
- Говорят, «ТХПМ» там видели. Небось, какой-нибудь банк присматривали.
- И ты туда.
- А что? Молодцы ребята. Хоть раструсят жирок этих надменных богачей. А то, как прошлый раз: большинство «жертв» отказались назвать, что было у них в банковских сейфах. И это копам назвать, а не прессе. Значит, есть что, уроды, скрывать.
- Все равно. Я никакого воровства не признаю. Не понимаю.
- «ТХПМ» воруют у воров. Думаю, это нормально.
- Ну, конечно, - нервно скривилась.

А вот и пицца.
Долгожданный разносчик, эх, знал бы ты, как радуется твоему приходу мой желудок.

- Гуляем! - Радостно хлопнул в ладони Браян и тут же вскочил на ноги.
Я нырнула в карман и достала оставшиеся деньги, подарок Кайла…
Моего Кайла…
Отсчитала нужное.
И теперь ровно сто долларов осталось. Не слабо я растратилась за день.

- Возьмите, - потянулась вперед, тыча в парня купюрами, но все еще сидя на ступеньках.
Простите, лишний раз двигаться не особо хочется.
- Так это вам?
- Нам, - коварно заулыбался Бамред и подошел к курьеру вплотную. – Давай уже, не томи.

Разносчик невесело скривился. Лживая улыбка.
Умело оперев на себя велосипед, поспешно снял с плеча рюкзак, достал коробку и протянул Браяну. А тот уж, радуясь, как дитя, весело выхватил ее и жадно прижал к себе. Глубокий вдох – и прожорливо облизался.

Я, едва сдерживая смех, вновь ткнула разносчику деньги.
- Спасибо, - вежливо ответил молодой человек и забрал плату.
- Спасибо и Вам.

- Ладно, вставай, красавица, полезли на крышу уплетать пиццу-у и вспоминать наше безоблачное детство.
- Судя по тому, как ты реагируешь на наш «торт», у тебя оно еще не прошло, чтобы уже «вспоминать».
- А то, - ехидно заулыбался Браян и тут же нырнул в подъезд.


======
Глава 9.Братская любовь
=========================

***
Домой я вернулась только во втором часу ночи. Отец давно уже спал, а Дэвида не было дома.
Сон. Сон. Мой милый сон.
Как я хочу спать!

Не развязывая шнурки, стащила с себя ботинки.
Лениво сняла куртку и бросила на софу.

Помыть руки, сходить в ванную, поелозить щеткой (без пасты) зубы, постелить – и наконец-то рухнуть спать!
Сон схватил меня в свои объятия и безжалостно утащил в мир фантазий и страхов.

***
Силуэты. Миражи. Множество размытых теней мелькали вокруг меня, тянулись ко мне своими серыми, дымчатыми щупальцами и тут же растворялись, едва я резко отдергивалась в сторону.
Казалось, они все хотели коснуться моей души, поймать, схватить, удушить, забрать, но едва предпринимали попытку, как тут же разбивались о стенки материального, физического, того, что было не под силу сломать своими призрачными руками, миражными отростками невнятных очертаний тел.

И вдруг, среди этого тумана чужих душ, среди бушующего океана пугающих видений, совсем рядом, в нескольких ярдах показался Кайл. Такой яркий, такой светлый, такой настоящий.
Он мило улыбался мне, усмехался, маня к себе…
Крошечный шаг вперед - сердце сходит с ума.
Крошечный шаг вперед - душа застыла от страха.
Еще рывок, еще шажок… - и вот-вот я его коснусь. Вот-вот я до него дотронусь.
Жадный взмах рукой – и вдруг Кайл растаял, исчез, как и все, превратившись в дымку, мираж…
Растворился.

Резкая, ужасная боль пронзила все тело.
Слишком реальная, чтобы удержаться… в забвенном мире.

Не сразу осознала, что произошло. Не сразу поняла, почему, от чего грохнулась на пол. Но грубый рывок за волосы, новый приступ неистовой боли отрезвил мой разум, прояснив сознание.

- С*КА, СКОЛЬКО ТЕБЯ УЧИТЬ, ЧТО ВРАТЬ МНЕ НЕХОРОШО?
И на этих словах резкий удар в живот заставил меня полностью впустить в сознание происходящее. Ужасная боль сдавила все внутри. Из груди вырвался предательский жалобный визг.
Инстинктивно скрутилась в клубок.
Слезы немой рекой сорвались с глаз, испуганно убегая от боли…

- ВОРОВКА ЧЕРТОВАЯ! КРЫСА ПРОКЛЯТАЯ! Думала, я не узнаю, что ты украла мои деньги? Думала, я не найду в твоей куртке своих ста баксов? С*КА!

Дэвид вновь схватил меня за волосы и со всей дури стукнул головой об диван. Жесткий, пружинистый диван. Налетев как раз на деревянную раму под тонкой тканью обтяжки, я до дикой боли хрястнулась челюстью, едва не выбив себе зубы. Сладкая юшка просочилась сквозь зубы в рот.
Очередной удар ногой по почкам тут же заставил забыть предыдущую боль. Вмиг отпустить горечь прежней обиды и ужаса. Тяжело сопя, заикаясь от внутренних спазмов, я попыталась отползти назад.
Слова чаялись вырваться наружу в попытке оправдать, спасти меня, вымолить истиной пощаду, да только сил уже ни на что не осталось. Разум был поглощен сосредоточением, как избежать нового удара, как выжить.
В ушах звенело, сводя с ума, глаза нервно моргали, пытаясь сбросить пелену слез, пытаясь вовремя увидеть новую угрозу.
Из груди вырывалось нервное вытье от страха и боли…

Вдруг Дэвид ступил короткий шаг в сторону, схватил деревянный стул и замахнулся на меня.
Неожиданно чьи-то руки вмиг перехватили удар, жадно уцепившись за спинку орудия.
- ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ?!! – дико заревел отец, нервно, жадно выдирая стул из рук сумасшедшего Дэва.
Едва соображая, что происходит, едва осознавая свои действия, я с бешеной скоростью поползла на четвереньках к двери.
Жадно повисла на ручке. Опираясь на нее, как на костыли, кое-как смогла встать.
Нервно заплясали пальцы, открывая замок.

За спиной слышались дикие крики и стуки.
- ТЫ КУДА, С*КА?!

Но едва Дэвид попытался уцепиться мне за локоть, как тут же я вывалилась в дверной проем, увиливая от хватки.

Второе дыхание.
Предсмертная агония.
Я летела по ступенькам вниз, ловко перепрыгивая через две, а то и более, ступени.

- И ВАЛИ НАХЕР! ЧТОБЫ И ДУХУ НЕ БЫЛО У МЕНЯ В ДОМЕ! – послышались злобные матерные слова вдогонку.
Еще секунда – и выскочила на улицу.
Я бежала по тротуару. Босая, голая… в одних трусах и футболке, бежала вперед, боясь обернуться. Запнуться хоть на миг.
Еще несколько ярдов – и влетела в подъезд Бамреда.
Заветные три этажа – и изо всей дури заколотила в дверь.
Тягучая минута – дверь нехотя скрипнула.
- Майя, пять часов утра… - пробормотал Браян, обижено потирая глаза. Секунда тупого взгляда – и, нервно заморгав, замигав веками, поспешно затарахтел, глотая буквы: - Что случилось? Заходи. Ты вся в крови. Боже, Майя, что случилось? – все еще плюясь словами, жадно затащил меня в квартиру и испуганно прижал к себе. – Это Дэвид? Дэвид?!

- Я больше туда не вернусь, - сквозь дикий рев прорычала я. – НЕ ВЕРНУСЬ!
- УБЬЮ, С*КУ! – внезапно Браян дернулся в сторону, отстранив меня от себя. Резкий шаг – и, схватив нож с журнального столика, бросился к двери.
- СТОЙ! СТОЙ! УМОЛЯЮ! – кинулась я вдогонку, налетев на Бамреда со спины, изо всех сил затаскивая обратно безумца в квартиру. – УМОЛЯЮ, НЕ НУЖНО!!!
- Сынок, подумай о нас, - раздался надломленный от боли и слез, отревзвляющий голос миссис Бамред.

Застыл. Окоченел на месте, не дыша.
- Прошу, - нервно прошептала ему в спину. – Он того не стоит. И я не стою.
Грубый разворот.
На глазах блестели слезы. Слезы ненависти. Слезы боли. Безвыходности.

- Ты – стоишь, а он – нет.
Тяжелый вдох.
Несмело, нежно коснулась его руки, ласково провела пальцами от локтя к кисти.
Ухватилась за нож.
- Отдай мне его, пожалуйста, - едва слышно, шепотом.
Секунды раздумий.
Секунды тяжелых «за» и «против».
Пальцы разжались… Лезвие обреченно выскользнуло из его рук мне в ладонь.

Жадно всматриваясь в глаза матери, он мысленно проклинал все на свете.
Проклинал свою беспомощность.
Связанный по рукам и ногам… обязанностями содержать семью, быть ответственным за всех и всегда, он не мог сейчас совершить то, о чем мечтает уже не один год.

- Майя, давай я тебе промою раны, - заботливо обняла меня за плечи миссис Бамред и навязчиво развернула в сторону ванной.
Я подчинилась. Скорее исчезнут эти кровавые пятна - быстрее Браян начнет приходить в себя. Быстрее остынет…
Миссис Лорена усадила меня себе на колени, взяла чистое полотенце, принялась вытирать мои «награды». Я молча кривилась от боли, пытаясь не доставлять еще больше неудобств, мучений души, чем уже причинила…
Мысли в голове вертелись, подобно вьюге. Отрывки, осколки произошедшего взрывались в сознании, глухой болью отзываясь в сердце, в душе.

Кайл, Кайл…
Ты думал, что мне будет здесь лучше. Что здесь я в безопасности.
Ждать. Ждать тебя.
Я буду ждать, лишь только ты возвращайся.
Прошу, молю, заклинаю!
Ты слишком мне нужен. Слишком.
Мне все равно, кто ты и чем занимаешься.
Лишь увези меня отсюда. Увези из этого ада. Увези. Спрячь в своих объятиях и никогда не отпускай.
Никогда…

***
- Оставайся у нас, - ласково прошептал Браян и дружески обнял за плечи.
- Вы и так теснитесь вчетвером в однокомнатной. Куда еще я?
- Я лягу на пол. Матрас у Бетти возьму. У нее их два. А ты на моем диване будешь спать. А днем? Что днем? То меня нет дома, то матери, то девочки в школе. В общем. Поместимся как-нибудь. Да и ты не слон, что переживать стоит, - печально улыбнулся и тяжело вздохнул.
- Вам еще нужна уборщица в магазин?
- Нужна.
- Тогда можно я сегодня с тобой пойду на работу? Попытаюсь утроиться.
- Сегодня там выходной. Закрытый магазин по понедельникам. А вот завтра – с удовольствием. Да и забрать твою одежду нужно будет. Не пойдешь же ты так, - иронически улыбнулся. Дружеская, добродушная ирония… Но глаза по-прежнему рыдали от боли.
Я улыбнулась в ответ.

***
День прошел очень быстро.
Дружеские беседы, подбадривающие шутки, веселая готовка равиоли и сладких гренок проглотили целые часы, как короткие минуты.

Уже давно стрелки подползли к восьми часам вечера.

Обычно в такое время отец уходит в свою пивнушку, а Дэвид сваливает с друзьями «расслабляться», вплоть до самого утра.
Это была единственная надежда.
Возможность, не встретиться нос к носу…

Натянув на себя спортивные штаны Браяна (а подкатить их пришлось несколько раз, дабы сойтись в длине), теплый свитер, а также шлепанцы миссис Лорены, я наконец-то смогла смело выйти на улицу.
Браян навязчиво выперся за мной, желая «помочь донести вещи».
Я боялась его с Дэвидом схватки.
А он боялся отпускать меня одну.

Как и рассчитывала, дома никого не застали.
У Браяна я всегда хранила запасной ключ, так что попасть в квартиру не составило труда.
Быстро, словно настоящий вор, я впихивала, как попало, свою одежду в сумку. Забрала фотографии матери, ее безделушки, свои документы, забрала и свою секретную коробку со стихами, записками и детскими рисунками. Коробку со своими тайными мечтами, грезами и надеждами…
Прощальный взгляд по родным вещам, по печальным, угрюмым стенам.
Тихий плач сердца.
Разворот - и тяжелый шаг вперед.

Но едва я подошла к двери, как вдруг заскреб ключ в замке.
Короткие щелчки – и дверь раздраженно скрипнула.

Браян вмиг подскочил ко мне, оттолкнул назад, пряча меня за своей спиной.
Сжался, напрягся, приготовился к схватке.
Еще тягучая болезненная секунда – и перед нами появился мой отец.
 - Фух… - закатив глаза под лоб, я облегченно выдохнула.
Немного помедлив, сомневаясь еще в происходящем, в увиденном, плененный нервным напряжением, наконец-то разжался и Браян.

- О, Бамред. Привет, - радостно улыбнулся батя и торопливо протянул руку в знак приветствия.
Браян нехотя пожал ее в ответ.
Так. Нечего больше здесь стоять. Один раз повезло – не значит, что повезет и во второй.
Подняв свою сумку с пола, я шагнула к двери.
- Папа, если меня будут искать, то ОБЯЗАТЕЛЬНО передай, что я у Браяна. 342 дом, 23 квартира.
- Да что я не помню? – обижено улыбнулся отец и невнятно пожал плечами.
- Ладно, пока.
Тяжелый вдох – торопливо переступила через порог.
Отец, едва удерживаясь на ногах, проделал незамысловатый полукруг, оборачиваясь по сторонам. А затем снова уставился на меня, пытались поймать фокус, целясь взглядом на сумку.
- А ты далеко с вещами?
- Я же говорю: я буду жить у Браяна.
- Бамреда?
- Да, Бамреда.
- А, ну, ладно.
- Все, пока, - раздраженно гавкнула и пошагала к лестнице. Браян поспешил за мной, на ходу уже вырывая из моих рук сумку.
- До завтра, - послышался невнятный, пьяный голос отца…


=======
Глава 10. Ожидание
======================

***
Казалось, что все наладилось.
Ад сменился чистилищем...

Я устроилась на работу. Зарплата – не зарплата, но на еду хватало. Свободное время проводила со своим лучшим другом. Ночевала в уютной квартирке Бамредов. Мягкий диван. Теплая постель.
Заботливая миссис Лорена. Милые девочки Бетти и Саманта.

Но с каждым днем все упорней и упорней вырастала во мне глубокая рана…
Одиночество.
Почему-то надежда, крошась от времени, трескаясь от отчаяния, разъедаясь от боли, сменялась горечью одиночества.
Всё упрямее день ото дня во мне росла непонятная, маниакальная тоска по ком-то. Кого я даже не знала, по ком-то, кого я не стоила, по ком-то, кто вряд ли меня еще когда вспомнит.

- Майя, не плачь, - послышался где-то надо мной тихий нежный детский голос. В следующее мгновение Бетти залезла ко мне на диван и нежно, заботливо обняла. – Все будет хорошо.
- Я не плачу, - едва слышно соврала я, и тут же вытерла рукой слезы. – То так, пылинка…
- Ты по ком-то скучаешь? – подползя выше, Бетти вкрадчиво прошептала мне на ухо. - По маме?
- И не только…
- А по ком?
- Ты его не знаешь, - пристыжено улыбнулась я и торопливо притянула ближе к себе девочку. Аккуратно уложив ее перед собой, укрыв одеялом, жадно прижалась к ее спине и зарылась носом в волосы.
- Ты его любишь?
От неожиданности я даже поперхнулась собственной слюной и нервно отдернулась в сторону. Секунды тишины.
- Так любишь? – не отступала от своего девочка. Мудрая наша Бетти. Мы не раз замечали, что для нее люди - открытые книги: глубоко и точно чувствует их мысли, переживания, замыслы. Чувствует и открыто про это высказывается. Советует, как поступить. Еще один человечек… мудрый не по годам. Потерявший детство, едва родившись…
- Думаю, что люблю, - наконец-то выдавила из себя признание.
- А он тебя?
- Не знаю… Хотя, - тяжелый вздох. Что тут крыть? Что сомневаться? - Думаю, что нет.
- Почему? Ты же очень хорошая. Очень добрая, красивая, заботливая.
- Он меня почти не знает.
- А ты его?
- И я его…
- Но все равно любишь?
- Думаю, что люблю.
- Значит, и он тебя полюбит, когда лучше узнает.
- Сомневаюсь…
- Почему?
- Он слишком далеко от меня. И вряд ли мы когда еще встретимся…
- Он уехал?
- Уехал…
- И не вернется?
- Думаю, что нет.
- Но ты же его ждешь?
- Жду…
А толку?
- Бетти, отстань от Майи, ей рано вставать, - злобно буркнул Браян и перевернулся на другой бок.
Девочка пристыжено зарылась носом в одеяло и затаила дыхание.
- Не переживай ты так. Это он завидует, что ты пришла ко мне, а не к нему, - едва слышно прошептала я ей на ухо и нежно чмокнула в щеку.

Бетти тихо рассмеялась.
Поглубже забурившись в одеяло, она наконец-то расслабилась и попробовала уснуть.
Попыталась и я…

***
Сегодня уже прошло три недели с момента моего возвращения.
Три болезненные недели тяжелого одиночества. Душевного одиночества.

Я почти каждый день таскаю эту злосчастную футболку. Таскаю подаренный свитер.

И пусть всю эту одежду купил Мэтью, или как там его, но все равно все эти вещи мне напоминали, ознаменовывали лишь Кайла.
Моего Кайла.
И вот теперь, отставив в сторону швабру, бросив в ведро тряпку, я, стоя перед зеркалом и всматриваясь в серебристую гладь, видела там Кайла…
Большие карие глаза, густые хмурые брови, тонкие ядовитые губы…
А-а-а-а!!!

Дикий визг вырвался из меня наружу.
Горячие безумные слезы сорвались с глаз…
Я больше так не могу, не могу, НЕ МОГУ!!!
Злобно забарабанила руками по зеркалу, желая прогнать ЕГО навязчивый, болезненный образ.

Кайл. Кайл. КАЙЛ!!!
КАК Я МОГЛА ТЕБЕ ПОВЕРИТЬ?
КАК Я МОГЛА В ТЕБЯ ВЛЮБИТЬСЯ?!
КАК?!

- Ты что творишь? – послышался удивленный крик Браяна. Тут же подскочил ко мне и, схватив в объятия, оттянул назад. – Майя! Майя, успокойся! Успокойся, говорю, пока ты ничего плохого не натворила!

Истерические рыдания вырывались наружу, сводя меня еще больше с ума.
Кайл.
Кайл!
Кайл…

***
Навязчивая идея – хуже любого яда… Желание получить то, что недоступно – хуже любого голода. От него ты не умрешь, зато сойти с ума – всегда пожалуйста.
Хотя, сойти с ума – не сдохнуть… Да и в первом, по-моему, я давно уже преуспела.
Разлука, боль – чем вам не сила, которая питает сказочную любовь?
Чем дольше его нет, тем сильнее меня тянет к нему.
И я уже не могу понять, что именно мне нужно: что бы он был рядом, или что бы он меня любил…
Я ломаюсь, разваливаюсь каждый день. Каждый вечер.
А затем ночами собираю свои осколки и до утра успеваю их кое-как склеить.
И наступает новый день.
И вновь навязчивые мысли и дурные мечты разрывают душу…
Труд.
Усердный труд, рутинные заботы, шумные проблемы – они единственные дают мне возможность жить. Отвлекаясь на них, я освобождаюсь от оков боли, от кандалов страданий, и дышу… Дышу, живу, двигаюсь дальше.
Браян. Я делаю ему больно своими глупыми надеждами, своими мучениями, своими мечтами.
Но не могу ничего поделать.
Не могу.
Я ЛЮБЛЮ ЕГО! ЛЮБЛЮ!!!
Люблю и жду.
День за днем. День за днем. Я верю и глупо жду.
Жду.

***
- Привет, - от его голоса меня даже подкинуло на месте.
Обернулась.
- Дэвид?
- Как дела?
- Ты, ты как меня нашел? – испугано прижала к груди швабру.
Дернись – и в голову проряжу. Не пожалею и не испугаюсь!
- Проследил. Каждый день же под нашими окнами шастаешь.
- Что тебе нужно?
- Я пришел тебе сказать, что нашел свои деньги. Оказывается, я их перепрятал и забыл. В общем, - вдруг его рука нырнула в карман и тут же достала деньги, - вот, возьми. Тут не сто, но… В общем, возвращайся домой.
Я смотрела на эту жалкую картину, и мне было жутко. Жутко, что это - моя родня.
Замусоленный, грязный наркоман вместо моего брата, сейчас протягивал мне дрожащей явно не от страха или холода рукой злополучные доллары, а на лице скривилось гадкое подобие сожаления.
- Жрать нечего, и потому ко мне прибежал?
- Почему сразу жрать? Дом-то твой тоже.
- Когда выгонял, то про это не помнил.
- Да и мама была бы против того, что ты живешь у других…
- А ты маму не трогай! – не сдержалась. Резкий шаг вперед, зарычала, зашипела ему в лицо: – Вы, с*ки, с отцом на пару, ее в могилу свели! ВЫ! Так что забудь это слово навсегда. Забудь, урод. Не было никогда у тебя матери, шавка ты паршивая.
- Подбирай слова, - тон его голоса в момент переменился.
- Я подбираю, иначе бы одни лишь ругательства были в твою сторону.
- Что здесь происходит? – неожиданно послышалось за моей спиной.
- Мистер Райс, Дэвид уже уходит. Он просто заглянул на минутку.
- Смотри мне, - злобно проскрипев зубами, лживо улыбнулся мой босс и вышел из туалета.
- Забирай свои бабки, - опять Дэв ткнул мне в лицо деньги.
- Да подавись ты ими, - раздраженно фыркнула я и, подняв с пола ведро, быстро пошагала в зал магазина.

***
- Ко мне сегодня Дэвид заходил.
- Уже знаю, - невнятно пробормотал Браян и откинулся на спинку дивана.
Нервно переключая с канала на канал, он все же искоса поглядывал на меня.
- Просил вернуться домой.
- А ты?
- Я бы не хотела вас больше смущать…
- Ты никому не мешаешь, - спешно перебил меня Бамред и пристально уставился в глаза. - Оставайся здесь, Майя. Иначе я сомневаюсь, что ты там долго протянешь. Оставайся…
- Оставайся, - жалобно пропищала Бетти, как всегда где-то тихонько подслушивающая разговоры взрослых, тихонько, молча, пока не приходит необходимость вставить свое решительное слово…
- Эх, как я могу с тобой спорить, моя Ребекка…
Милая детская улыбка. Что может быть краше?
Жадно прижала девочку к себе и ласково поцеловала в лоб.

***
Еще одна неделя добежала до своего конца.
Еще один срок оказался неверным…

Я чаще стала заглядывать домой. По десять раз переспрашивать забывчивого отца, не искал ли меня кто. Но ответ был всегда одним и теме же: «Не-а. Я бы сказал тебе. Дочка, а десяточки до завтра не найдется у тебя?» Вот только оправдания были каждый раз разные: то Дэв просил купить хлеба, то вдруг он его деньги прикарманил, то дружки того же Дэвида деньги украли, то просто не заплатили отцу за работу…
Сложно. Сложно даже рядом с ними жить, а не только под одной крышей.
Сердце предательски верит во все это вранье, болит, жжется и рвется. Но все это – глупая, гадкая ложь неизлечимо больного человека.

С Дэвидом же старалась не только не разговаривать, но и избегать встреч. Даже мимолетных, коротких пересечений. Что его, как мне кажется, не сильно удручало.
Вот так и жили.
Вот так постепенно сплывала новая, очередная неделя, сплывал новый месяц.