Салатавия - жемчужинки Кавказа

               

Предгорье... Живописный уголок. Вдали однотонный цвет неповторимого рисунка гор Беэраб меэр, Ясазул росу, Эбаб щоб... Чем ближе, цвет становится ярче и разнообразнее.
  За холмами, что к югу, правее лесистой местности Шорто, искусно изрезалась Алмакская долина. Там  уютно расположилось и само село Алмак, с загадочной своей историей. Эпизоды, как обрывки драматических событий, её доносятся до нас в виде сказаний, легенд, передающихся из поколения в поколение…
 А там внизу, посреди скал, течёт Акташ, с родниковой, чистой холодной водой, с белокаменным руслом. Из-за этой белизны камней и речка получила такое своё название, что с перевода с тюркского - белый камень. Местность эту сравнивали с красивейшими местами, называя её Дагестанской Швейцарией.
  К северу от Алмака открываются взору чудесный вид. Изрезанные овраги, ущелья переходят в продолговатые балки, округлые холмы, густой буковый лес постепенно превращается в редколесье. По ту сторону видны зелёные лоскуты огородов, раскиданных повсюду, на полях Биларгин, Дук и Альбуриотар, контрастно вырисовывающийся над белизной белокаменной стены скал, завершающего его разнообразием тёмных и ярких тонов зелени лесов, лугов, полей А под этой скалой течёт коварный Булак, спрятавшись за  прибрежными зарослями. Его и речкой-то не назовёшь, но в дождь, ливень, скольких мостов снесли мутные воды Булака.
  Вдали виднеются Сугурбекил Бак, Тавзум, лесистые с полянами возвышенности с завораживающим пейзажем. Всё это видится из местности Гох, округлой горки с густыми заросшими миниатюрными лесочками с лужайками посреди, где целыми днями в играх, гуляньях пропадало не одно поколение детей, сколько воспоминаний из детства связаны с этой горкой…
  Глянешь чуть правее - Салаюрт, растянувшееся вдоль, чарующего взор, хребта Гебек-кала, огромное поле, отражающееся под солнцем позолотой цветущего рапса, подсолнуха или зреющей пшеницы, по краю окаймляющими рощами и кустарниками.
   Романтично кругом в каждую пору... Деревья покрытие узорчатым инеем в тумане зимы... Ослепляющая белизна свежевыпавшего снега с приунывшим лесом и вездесущие птицы - разноцветные синицы, сойки, грубыми звуками пронизывающие тишину леса, поползни, вечно бегающие в припрыжку по стволу дерева вниз головой... И катки, катки... Раньше вдоль главной улицы села бывал каток длиной больше километра, как вихрь проносящимися на салазках, санках детворой...
  Пекущее солнце лета, пышная зелень сенокосов с фантастически красочными бабочками, как будто из рисунка художника, стрекозы, шмель над ярким цветочком и цикада, где-то спрятавшись на ветке, трещит во всю мочь, вот-вот воробушек её накроет.  В траве всякие букашки, кузнечики, что-то жужжит, сверчит, и все куда-то спешат, ползут сквозь "бурелом" соломинок и всё движется и движется... А птички, целая гамма припевов их голосов, тонкоголосых чижей и вороватых сорок, удодов, кукушек, голоса которых разносятся далеко, иволги с золотистым опереньем, бесподобные певуньи, а сколько ещё их с удивительно пёстрой красой, умиротворяющим пением... Недалеко видна и лесистая гора Гебек-кала. Из Кизилюрта она виднеется на юго-западе, где тёмно-синий  силуэт её картинно вписался с голубой далью Салатавских гор. На северо-восточном склоне Гебек-калы расположилось местечко Чаб-чак, привлекающее многих людей на отдых. Особенно красив ландшафт хребта, если смотреть на него с той стороны, с Алмакских возвышенностей. Вокруг холмы, луга в сочетании с редколесьем... Осина, ива, верба, с переливчато дрожащей от лёгких дуновений ветра, шуршащей листвой, посреди зелёных полян, создают пьянящее ощущение. Экзотически дополняют окружающий рисунок неглубокие ущелья, пропускающие воды речки Саласу вниз на равнину, попутно сливающиеся с холодным Акташем. И на правой стороне русла  речки  Саласу, постепенно поднимается в высь она, гора Гебек-кала, виднеющаяся трёхглавой, возвышаясь как корона, над здешней местностью, простираясь хребтом своим и на север, не  доходя до селения Эндирей и на юг - до Дылыма.  На десяток с лишним километров растянулась гора, раскрывая свои объятья на юго-запад, как бы вызывающе устремив свой взор на красующихся как жемчужное ожерелье, гор Салатау, манящих своей голубоватой далью...
  Кажется, будто всё это может продолжаться бесконечно и мир состоит только из всей этой зелени, синего неба, яркого солнца и необычно красивых, покрытых зеленью, гор. Это о Салатавских горах когда-то писал историк и географ Н.Дубровин, посетивший некогда Кавказ: " ...глазам представляются прежде всего гигантские округлые зелёные высоты, мягкость которых не гармонирует с суровыми и ломанными линиями общей картины Кавказского хребта..."
  Пройдут дни, небо заволокут, откуда не возьмись, появившиеся свинцовые тучи, погремят, пошумят гром с молнией, грозно сверкая, ливнем поливая кругом, смывая все эти живительные краски в речки Акхин, Циркин, Булак, Саласу, Акташ и, сливаясь все вместе, разнесут куда-то вдаль, на равнину, освящая всё по пути, поля, пруды, болота и  побережье Каспия, гармонируя жизнь равнинной дали.
  Но вот и тучи куда-то поспешили, их сменяют, белые как воск, косматые облака и солнце начинает светиться с новой силой. Тускневшие было, цвета оживают ярким блеском света, зелени, синевы. И затихший оркестр птичьего ансамбля заиграет вновь мелодично лесную свою фантазию. Чудно...

  По воле судьбы этого края, где происходили множество драматических событий, гора-хребет Гебек-кала оказалась немым свидетелем и литературно-исторических событий, описанных великими русскими мастерами пера Ю.Лермонтовым и Л.Н. Толстым, оказавшись как бы в эпицентре тех мест, где происходили эти реальные события...
  ...Недалеко, к северу, от подножья Гебек-калы расположено селение Эндирей, возле которого находилась та "крепость за Тереком" ("Внезапная" Б.Г*), описанная в повести Лермонтова "Бэла". Из этого селения герои её, и Азамат, и Бэла, и их отец "Мирной князь".
  А чуть далее, к западу от селения, так же как и раньше, несёт свои воды Акташ, речка к которой когда-то вышла из крепости Бэла, "Несмотря на запрещение Печорина". И тот Казбич, подкравшись, похитивший её, из мест к югу, в километрах 15 или чуть больше от Эндирея.
  А с той  северо-восточной стороны Гебек-калы, на берегу реки Сулак, недалеко от Кизилюрта, находится селение Нижний  Чирюрт, местное название которого Дарагун или Дарагаби, произошедшее от слова драгун. В этом месте в прошлом находились казармы драгунского полка. Конный дозор казаков, несших свою службу в этом месте, спасли от преследователей того самого Жилина из повести Л. Н. Толстого "Кавказский пленник", совершившего побег из заточения в одного из, несколько отдалённых, аулов, где Жилин с Костилиным находились в плену у горцев. Недалеко от этих же мест, в близи  селения Миатли, находилось укрепление русских войск, где нёс в какое-то время воинскую царскую службу и сам поэт Лермонтов...

*Б.Г. - Булач Гаджиев – Заслуженный учитель России, краевед, который, исследуя, много лет посвятил поиску мест, связанных с драматическими событиями литературных произведений Лермонтова, Льва Толстого, Бестужева и др.