Здесь можно летать

Эта история началась в сонном Литтлбурге, в три часа пополудни.
Солнце сияло, чирикали воробьи, прыгая по первому снегу. Карина шла домой из художественной школы. Папка с акварелями под мышкой, на щеке зеленое пятнышко: рисовала весну, а может, счастье.
Перейдя по горбатому мостику ручей, она на миг замерла: только что между кондитерской и парикмахерской была гладкая каменная стена, и вот, стоило сморгнуть солнечный зайчик – деревянная дверь с табличкой и кованное серебристое слово «Лавка». А под вывеской витрина: на мшистом бархате – золотой соловей, остроносые туфли, пожарная каска с надписью 451, курительная трубка, скрипка, рукоять от меча и множество прочих странных вещей. В углу черный толстый кот возился с примусом, рядом крутился старинный глобус, у лап кота лежало хрустальное яйцо. В нем что-то переливалось, притягивало… уткнувшись носом в стекло, Карина вгляделась – и мерцание приблизилось.
Словно она заглянула в чье-то окно: посреди комнаты стояла башенка из кубиков, зубчатых колесиков и золотистых шоколадных оберток. В комнату заходили странно одетые люди, разговаривали, махали руками. Гости то вынимали из основания кубик, то клали поверх кактус в горшочке, нацепляли погремушки или переворачивали башенку вверх ногами. А солдат в старинном мундире все поправлял и поправлял ее. Он совсем не обижался: улыбался каждому гостю, хотя от его игрушки почти ничего не осталось.
Но вдруг, пока юноша с острыми ушками вертел и перебирал пирамидку – в его руках она загадочным образом становилась все красивее – хозяин игрушки обернулся. И посмотрел в окно.
- Ах! – Карина отпрянула от витрины и потерла покрасневший носик. Взглянула на часы, прижала к груди папку и побежала домой.
До следующего урока рисования Карина не приходила туда. Только думала иногда: а была ли лавка? Может, приснилось… Но пойти и проверить опасалась. Вдруг на самом деле приснилось?
Через два дня лавка оказалась на месте. Все так же сверкала вывеска, а на двери висела табличка «Приходите завтра». И яйцо ждало на витрине.
С тех пор Карина трижды в неделю заглядывала в хрустальный город. Яйцо показывало то заснеженные улицы и парки, то гостиные и мастерские. Иногда горожане собрались на площадях, резали скульптуры изо льда или строили снежные крепости. Временами случались драки и ссоры, а пару раз Карина видела, как в укромных уголках целуются парочки.
Вскоре Карина стала слышать, что они говорят, и выучила многих по именам.  Выучила, из чего они делают игрушки, к кому ходят в гости. Она привыкла к странному виду горожан: принцессы и пираты, волки и цапли, эльфы и коммандос – словно школьники на рождественской вечеринке.
А еще Карине хотелось в город. Прогуляться по белоснежным улицам, заглянуть в клуб или в кафе, познакомиться… горожане, хоть и спорили, и даже иногда ломали чужие игрушки, казались очень дружными.
«Вот бы мне таких друзей, - думала Карина. – Может, и я бы сделала игрушку?»
Так прошел месяц. Приближалось Рождество. Литтлбург по вечерам нарядно светился, подружки обсуждали будущие подарки. Карина же хотела только один подарок: хрустальное яйцо. И в сочельник…
- Здравствуй! – раздалось от двери лавки.
Карина чуть не подпрыгнула: к ее витрине никто никогда не подходил. А тут вдруг!
- Здравствуйте, - ответила Карина закутанному в яркий клетчатый шарф мужчине.
- Хочешь зайти? – улыбнулся он, открывая дверь в лавку.
Карина только кивнула в заснеженную спину и вошла вслед. Она остановилась, не решаясь углубляться в сумрачные дебри стеллажей и коробок. В глубине лавки потопало, покряхтело, и раздалось одновременно со вспыхнувшим светом:
- Ну что же ты, заходи! Уже выбрала?
Из-за стойки с куклами – гномами, слонами, барышнями, мушкетерами – вышел худой носатый парень. Он подслеповато щурился, протирая круглые очки краем шарфа. С черных вихров капал растаявший снег.
- У меня нет денег, - попятилась Карина. – Я… в следующий раз!
- Да? – Продавец подмигнул. – Может, хоть что-то есть?
Карина уже уперлась спиной в дверь, когда нащупала в кармане кругляш. Вчера она нашла монетку на улице, рассмотрела – старая, в магазине не возьмут – сунула в карман и забыла.
- Вот, есть… - Она достала монетку. – Только…
- О, настоящий пфенниг! – просиял парень. – Так что хочешь? Может, этого дракона?
Он снял с полки изумрудного ящера: тот подмигивал, шевелил хвостом и вздрагивал стрекозиными крыльями.
- Или вот… - Поставив обиженного дракона обратно, показал огромную книгу в потертом кожаном переплете. – С картинками…
Карине хотелось все – и дракончика, и книгу – но она помотала головой.
- Не нравится? – расстроился продавец. – Может, вот эти часы? Или оловянного солдатика?
- А можно… - прошептала Карина.
- Конечно можно! – перебил обрадованный продавец. – Все, что хочешь!
- Там, на витрине… яйцо…
- Яйцо, яйцо… а, да! Сейчас!
Он зацепился шарфом, выдернул его из-под лапы дракончика – Карине показалось, что ящер зашипел – и принялся шуровать в витрине. Наконец извлек хрустальное яйцо и победно протянул ей.
- Держи!
- А… точно… - засомневалась Карина, принимая шар в ладони. Яйцо оказалось теплым и словно живым: внутри него что-то пульсировало.
- С Рождеством! – продавец сиял.
- Спасибо! Вы так добры, - бормотала Карина. Ей уже не было дела ни до продавца, ни до лавки…
Карина несла хрустальное яйцо в ладонях, не в силах оторвать он него взгляда. Там, внутри, виднелся маленький город: площади и парки, домики и башенки. Теперь это был ее город.
Порыв ветра сыпанул в глаза снегом. Промелькнула размытая тень, толкнув Карину.
- Ай!
Она поскользнулась, но не упала – ее поймали сильные руки.
- Осторожно! Не ушиблась? – послышалось над ухом.
Протерев замерзшей ладошкой глаза, она увидела юношу: мохнатые острые ушки, темные локоны и клыкастая улыбка.
Карина зажмурилась и помотала головой.
- Эй, ты чего? - обеспокоено спросил эльф.
- Снег, - робко улыбнулась Карина и вздрогнула: яйцо! яйцо пропало!
Она огляделась. По брусчатой мостовой мела поземка, кукольные домики светили окошками, луна и гвоздики-звездочки подмигивали с бархатного неба. Елочки у дверей сияли фонариками. А яйца – не было! Только папка с акварелями под ногами.
- Твое? – Эльф подхватил папку и протянул ей. – Что случилось?
- Оно пропало…
Карина прижала папку к груди и почувствовала, что сейчас заплачет.
- Опять гоблины! – рыкнул эльф.
И тут Карина испугалась: улица озарилась мертвенно-зеленым светом, из-за елочки порскнуло нечто паукообразное, размером с овчарку. На месте эльфа выросло чудище и бросилось на гоблина, вприпрыжку удиравшего по улице. В лапках неуклюжего существа Карина заметила свое сокровище.
Раздался короткий визг, полыхнуло зеленым, и снова перед ней был тот же эльф и та же улица. Только поземка заметала темное пятно на месте гоблина.
- Вот, держи, - вручил ей яйцо и улыбнулся смущенно. – Испугалась?
Дрожащая Карина помотала головой и храбро взглянула в глаза, все еще отсвечивающие зеленью.
- Спасибо… э…
- Риелинн. Можно просто Лин.
- А я Карина. Кто это был? И куда делся? И…
- Давай сначала поищем твой дом. А потом все расскажу. Хорошо?
Лин осторожно взял ее за руку.
- Но у меня нет дома.
- Есть, - ободряюще улыбнулся эльф. – Раз ты тут, то и твой дом тут. Иначе не бывает.
Дом нашелся быстро: маленький, под черепичной пестрой крышей, с ажурными перильцами у крыльца. На балкончике сияли гроздья фонариков. Стоило Карине подойти, зазвенел колокольчик, и дверь распахнулась.
Как хорошо воспитанная девочка, она пригласила Лина на чай. Домик словно ждал ее: аккуратный, с деревянными стенами, зеленью в горшочках и цветными лампами. На кухне уже пыхтел чайник и благоухало имбирное печенье.
За чаем Лин рассказал, что все жители попадали в город Фей, получив особенный подарок. Жили, взрослели, делали игрушки. По ночам игрушки забирали феи и относили в большой мир, детям. А сами горожане забывали о доме сразу, стоило попасть в город.
- Но… я же помню! И дом, и маму, и… - Карина поглядела на папку с рисунками. – И ты помнишь.
Она недоверчиво уставилась на эльфа.
- Да, все Дворники помнят, - улыбнувшись удивлению Карины, Лин продолжил. – Когда-то давно Волшебник-С-Метлой основал Орден Дворников: тех, кто помнит, он учил не только делать игрушки, но и защищать город от гоблинов и троллей. Ведь не всем детям достаются добрые и красивые подарки: бывают подарки злые и страшные. Это тролли и гоблины воруют игрушки, портят, корежат, а потом подсовывают вместо настоящих. Когда в город приходит новый житель, гоблины пытаются украсть подарок – и тогда житель сам становится гоблином. А иногда горожанин теряет или продает свой подарок – и потом делает игрушки ни добрые, ни злые, а пустые. И сам делается несчастным и пустым.
В тепле и уюте нового дома Карина ежилась и прижимала к себе хрустальное яйцо. Она представляла, как стая несчастных злых гоблинов утаскивает ее в холодные темные подвалы, как у нее отрастают паучьи ножки в серой шерсти…
- Я не хочу стать пустой. И не хочу быть гоблином!
Она передернула плечами.
- Гоблином ты не станешь, - утешил ее Лин. – И твой подарок никто не сможет украсть.         
- Лин, а я смогу вернуться? Мама волнуется…
- Не волнуется. Ведь ты уже дома.
Он улыбнулся и кивнул на яйцо.
Карина заглянула внутрь… и увидела себя: вся семья собралась за праздничным столом. На миг ей стало грустно. Они там – а она здесь, одна.
- Ты не одна. Ты среди друзей.
И тут в дверь постучали, и загомонили на разные голоса:
- С праздником!
- Открывайте, мы пришли!
Кто-то запел рождественский гимн, другие подхватили.
- Добро пожаловать в город Фей!
Горожане кричали, смеялись и размахивали еловыми ветками.
Карина передумала грустить и пугаться: это всегда успеется, а вот удастся ли еще раз встретить Рождество в такой интересной компании?
Удалось. Она подружилась с Солдатом, Клио и остальными горожанами. Следующее Рождество и еще много-много праздников она встречала с новыми друзьями. Они научили ее делать игрушки – красивые и добрые. А еще Карину приняли в Орден Дворников…
Однажды, когда в город запел фонтанами и расцвел весенними цветами, Карина шла в гости. Она несла большой торт с цукатами – такой, как готовила мама, а теперь и сама Карина – и плюшевого зайца, в подарок Лину на день рождения. И вдруг увидела, как посреди улицы закрутился вихрь из лепестков сирени. Из вихря вывалился мальчик, и тут же из кустов выскочил гоблин и побежал к новенькому.
- Ну-ка кыш! Ррр! – зарычала Карина и грозно топнула ногой.
Удивленный и испуганный мальчик обернулся, а гоблин подпрыгнул от неожиданности и нырнул в сточную канаву. Карине на миг показалось, что день позеленел… но она тут же об этом забыла – успокаивала новенького, рассказывала о городе. И, конечно, повела с собой в гости.
Весь вечер в доме Лина царило веселье. Чуть не все жители города зашли поздравить эльфа, пожелать счастья и угоститься тортом – хватило всем, ведь в волшебном городе и торты волшебные. Они принесли целую гору подарков – гора еле уместилась в гостиной.
А когда гости разошлись, друзья затащили Карину в мастерскую и вручили Дворницкую метлу.
- Мне? Но…
- Поздравляем! – смеялась Пушинка.
- Ты, оказывается, Химера! – радовалась Клио, охотившаяся на гоблинов в виде огромной кошки.
- Теперь ты Дворник. А я не один такой чудовищный, - засмеялся Лин.
- Но как же… - смутилась Карина и вспомнила: увидев гоблина, она чуть не взлетела! И зеленый свет… - Откуда?
- Мальчик рассказал, как его чуть не съела страшная Химера, а потом превратилась в милую девочку, - подмигнула Клио.
Шли годы. Карина жила в городе Фей: делала волшебные игрушки, встречала новеньких, гоняла троллей и украшала улицы к праздникам. Лишь изредка она заглядывала в яйцо, и видела ту, ненастоящую Карину – она стала взрослой, вышла замуж, теперь ее сын бегал с папкой акварелей...
Карина не грустила больше – к чему? Здесь ее дом и ее друзья. Тем более, она недавно сотворила свою особенную игрушку: Медную Лампу!
Но как-то под Рождество она увидела в яйце не себя – другую девочку. Та стояла, прижавшись носом к витрине – прямо напротив старинной лампы. Той самой Медной Лампы. И тогда…
- Здравствуй. Хочешь зайти? – улыбнулась Карина девочке, отпирая дверь в волшебную лавку.