Сергей Есенин, телефильм

               

          Вот  и  закончилась  трансляция  по  телевизору  сериала  «ЕСЕНИН»,  от  которого  мы,  по  правде   говоря,  ждали  большего.  В  прессе  тоже  промелькнула  эта  мысль,  причем  критиковали  больше  игру  Безрукова,  не  слишком  хорошо  сыгравшего  Есенина.  Об  этом  я  не  берусь  судить,  так  как  сумел   просмотреть  лишь  небольшую  часть  сериала.  Бесспорно  одно:  фильм  пробудил  интерес,  внимание  к  нашему  подзабытому  поэту,  к  его  творчеству  и  к  трагической  судьбе  самого  Сергея  Есенина.
          Как  многие  другие  зрители,  я  вновь  перечитал  его  лучшие  стихи  и  поэмы,  а   прощальное  стихотворение  Сергея  смог  даже  воспроизвести  по  памяти,  не  заглядывая  в  сборник.   С  этого  стихотворения  я  и  хотел  бы  начать.   Дело  в  том,  что  я  не  могу  согласиться  с  некоторыми  положениями  его  трактовки  в  фильме,  где  звучат  сомнения  в  том,  что  это  действительно  прощальная  записка,  а  не  простое,  пусть  даже  созданное  в  момент  депрессии,  стихотворение.  Тот  факт,  что  оно  написано   кровью,  которую  поэт  извлек  из  своей  вены,  авторы  фильма  предлагают  объяснить  отсутствием  в  гостинице  чернил  и  других  письменных  принадлежностей,  которых,  кстати  говоря,  не  сыщешь  и  ныне  в  наших   отелях. 
          Учитывая  огромный  объем  рукописей,   написанных  поэтом  карандашом  и  обычными  чернилами,  вряд  ли  он   полагался  только  на  гостиничные   письменные  принадлежности.   Смею  утверждать,  что  в  этом  случае  по  крайней  мере  половина  его  произведений  была  бы  написана  его  собственной  кровью (!).
          Далее  отмечается,  что  свое  последнее  стихотворение   Есенин  написал  не  в  роковую  ночь,  а  ранее,  так  как  еще  утром   он  лично  положил  листок  со  стихотворением  в  карман   одного  из  своих   знакомых,  не  разрешив   ему  сразу  его  прочитать. 
          Такое  поведение  Есенина   и  выбор  им  для  такой  миссии  не  слишком  близкого  человека,  с  которым  он  не   стал  бы  прощаться  в  столь  проникновенной   форме  («Милый  мой,  ты  у  меня  в  груди…»)  авторы  фильма  также  считают  говорящими  не  в  пользу   версии  о  предсмертном  характере  этого  стихотворения.
          Однако  гораздо  правильнее,  на  мой  взгляд,  считать  обращение   стихотворения  не  к  конкретному   знакомому  поэта,  а  ко  всем  нам,  живущим  после  него,   ко  всем,  кого  он  оставляет  на  этой  земле,   кто  остается  в  его  сердце  до  последнего  мгновения.  А  то,  что  поэт   доверяет  свое   прощальное  стихотворение  хоть  и  не  слишком  близкому  человеку,  а  не  кладет  его,  скажем,  к  себе  в  карман   или  не  отправляет  по  почте,  тоже  вполне   оправдано,  учитывая  его  сложные  отношения   с  милицией  и  ЧК,  которые,  как  понимал  Есенин,   возьмут  в  свои  руки   все  расследования  и  могут   просто  замолчать  его  послание. 
          И  тем  более  понятно,  что  Есенин  писал  стихотворение  заранее,  не 
в  последние   роковые  часы.   И,  заметим  в  скобках,  своей  кровью,  а  не  чернилами  и  не  карандашом,   которые  мог  без  труда  найти  заранее.
            Особого  разговора  заслуживает  вопросы, связанные  с  психикой  поэта,  которую  создатели  фильма  не  подвергают  ни  малейшему  сомнению  даже  в  ту  роковую  ночь  в   «Англетере»,  не  говоря  уж  о более  раннем   времени.
           Я  рискну  привести   здесь  свою  теорию  психики  и  способностях  гениальных  людей,   к  которым,  бесспорно,  относится  Сергей  Есенин,  причем   изложу  её  с  применением   терминов  теории  автоматических  систем   управления,  с  основами  которой  был  знаком  по  институтским  курсам  и  в  первые  годы  работы.
           Думаю,  что  не  нужно  доказывать,  что  гениальные  личности   отличаются  от  нас,  простых  смертных,   в  первую  очередь  своим  необычайно  острым  восприятием  окружающего  мира  и  связанными   с  этим  столь  же  острыми  и  глубокими   душевными  переживаниями.  У  поэтов  эти  переживания   выливаются  вдохновением  при  создании  стихов.
          Для  меня  бесспорно,  что  острое   восприятие   окружающего   в  наших  терминах   эквивалентно   повышенному   коэффициенту   усиления   внешних   воздействий,  с  которым  эти  воздействия   воспринимаются  мозгом,  сознанием  человека.  Однако  высокий  коэффициент  усиления  при  чрезмерных  значениях   делает  всю  систему,  а  в  нашем  случае – психику,  сознание  и  самоконтроль  человека,  неустойчивым.   Гениальная   личность  всегда   работает  на  грани   устойчивости,   чем  и  достигает   необычайных  успехов  в  своей  деятельности.  Однако  при   повышенных   раздражениях,  переживаниях   эта  грань  может  пересекаться  и  баланс   будет  нарушен.  Это  выразится  в  искаженном   восприятии  событий,  некотором   нарушении   психики,   в  экстраординарных  поступках  человека.   Если  раздражители  приходят  в  норму  или  совсем  исчезают,   психика  обычно  восстанавливается.   Но  при   слишком  высоком   «коэффициенте  усиления»  или   чрезмерном,  экстраординарном   событии  устойчивость   может  быть  нарушена   на  слишком  большое  время  или  даже  навсегда.
          Конечно,  не  существует  уж  очень  четкого  разграничения   гениальных   и  обычных  людей   и  при  резком  и  глубоком  потрясении  «крыша  может  поехать»  и  у  обычного  на  первый   взгляд  человека.
          Конечно,   я  не  открываю  Америки,  если  скажу,  что  под  эту  теорию  в  той  или  иной  мере  подпадают  все  выдающиеся  личности,  а  в  нашем  случае – все  поэты.  Везде  гениальность  имеет  свою  оборотную   сторону,  некоторую  неустойчивость   психики  и  связанные  с  ней   трагические  события,   вплоть  до  самоубийства.   Это  очень  глубоко   понимал  наш  современник,  гениальный  поэт  и  бард   Владимир  Высоцкий:

         Кто  кончил  жизнь  трагически,  тот  истинный  поэт,
         А  если  в  точный  срок, -  так  в  полной  мере:
         На  цифре  26  один  шагнул  под  пистолет,
         Другой  же  --  в  петлю  слазил  в  «Англетере».

   Как  видим,  здесь  Высоцкий  вполне   определенно  говорит  о  Есенине  и  Лермонтове.  И  его  стихотворение  «О  фатальных  цифрах  и  датах»  вполне  укладывается  в  вышеприведенные  рассуждения  и  даже  развивает  их,    отметив  точную  дату,  на  которую  приходится  гибель  поэтов (!)  А  строчки   из  того же  стихотворения:
                Поэты  ходят  пятками  по  лезвию  ножа –
                И  режут  в  кровь  свои  босые  души!
Ведь  это  та  же  мысль  о  высокой  возбудимости  и  остроте  восприятия  поэтов,  воспринимающих  все,  в  том  числе  и  отрицательные,  события  жизни  с  огромной  впечатлительностью,            на  гране  устойчивости  «системы».
          Я  не  берусь  однозначно  утверждать,  что  произошло  в  ту  роковую  ночь  в  номере  «Англетера».  Но  можно  однозначно  обвинить  некоторых  людей  из  окружения  Есенина  (из  ЧК,  милиции  и  уголовного  мира)  если  не  в  убийстве,  то  в  доведении  до  самоубийства.  И  всё  же,  всё  же…
          Я  хочу  рассказать  здесь  о  своем  однокурснике  и  друге  Юре  Жданове. 
Он  пришел  к  нам  в  группу  МАИ  из  военной  академии,  как  было  сказано,  по  состоянию  здоровья.  Как  выяснилось  позднее,   Юра  страдал  наследственной  формой  шизофрении.  В  повседневной  жизни   это  никак  не  сказывалось.  Юра  был  хорошим  студентом,  почти  отличником,  лишь  иногда   бывали  сбои  на  четверки.  И  вдруг  мы  узнаем,  что  Юра  попал  в  больницу  из – за  попытки  самоубийства.  И  что  это  у  него  -  не  первый  случай.  Кажется,  после  второй  попытки   он  дольше  пробыл   в  больнице  и  отстал   от  нас  на  один  курс.  Но  связь  с  нашей  группой  он  поддерживал  регулярно   и  посещал  наши  встречи  даже  после  окончания  института.
          Окончив  МАИ,  мы  работали  в  разных  местах,  но  затем  Юра   по  моей   рекомендации   перешел  на  мое  предприятие  (ныне – НИИДАР).  Народ  в  те  годы  был  более  дружный,  чем  сейчас  и  часто  устраивались  встречи -  вечеринки  сослуживцев  у  кого -  либо  на  дому.  В  тот  раз  собрались  у  нас.  Пришел  и  Юра  Жданов,   но  в  каком -  то  подавленном  настроении.  Был  мрачен,  заводил  речь о  бессмысленности  жизни,  а  когда  все  разошлись -  уже  прямо  о  самоубийстве. 
          Я, конечно,  бросился  его  разубеждать,  напирая  на  то,  что  в  этом  деле  бессмысленно  торопить  события,  все  придет  в  свое  время.  Мне  показалось,  что  он  признал  эти  доводы,  с  чем  и  отбыл  домой.  Но  через  день  мы  узнали,  что  Юра  опять  угодил  в  больницу  в  связи  с  попыткой  суицида.  Вспоминаю   эту  историю  я  потому,  что  последние  строчки  записки   Есенина   по  существу  совпадали  с  главным  доводом  Юры  в  нашей  с  ним  памятной  беседе:

                В  этой  жизни  умирать  - не  ново,
                Но  и  жить,  конечно,  не  новей.

Не  хочется  говорить  об  этом,  однако  примерно  через  год  Юра  вновь повторил  свою  попытку,  но,  увы, уже с  роковым   исходом.
          Считается,   что  суицид  совершают  люди  с  расстроенной  психикой,  а  у  здоровых  людей  слишком  силен  рефлекс,  не  позволяющий  поднять  на  себя  руку.  Потом,  правда,  признали,  что  бывают  и  исключения   из  этого  правила.   Но  судьба  Юры  Жданова  подтверждает  именно  первое  положение,   не  опровергая,  правда,  исключения. 
          Учитывая  все  эти  доводы  и  рассуждения,  я  склоняюсь  к  тому,  что  гениальность   Есенина  делает  более   вероятным   именно  версию   о  суициде,  так  как  является   причиной   слишком  острого  восприятия   тех  больших  и  малых  неприятностей,  которые   выпали  ему  в  этот  злосчастный   период.   Первыми  же  признаками  надвигающейся  катастрофы  следует  считать  все  те  выбросы  буйства  и  хулиганства,  которые   проявлялись  в  последние  годы  жизни  поэта.  Это  уже  признаки  «самовозбуждения»,  как  сказал  бы  сейчас  кибернетик.  Такому  поведению  нынче  есть  уже  своё  название – «звездная  болезнь».  Именно  она   и  проявилась  у  Сергея,   не  без  помощи  и  влияния  окружающих  почитателей  его  таланта,   совсем  как  у  нынешних  «звезд»  и  «звездочек».  И  если  сейчас,  когда  «болезнь»  уже  хорошо  известна  и  изучена,  она  продолжает  поражать  очень  многих  наших  знаменитостей,  что  можно  сказать   о  Сергее,  жившем  в  то  смутное  время,  учитывая   также  столь  резкий   переход   от  тяжелого  детства  и  юности  к  всероссийской  славе  и  почету?  Здесь  важны  твердые  моральные  устои,  полученные  в  самый  первый   период  жизни,  поддержка  семьи  и  близкого   человека,  жены,  с  чем   поэту  тоже  не  слишком  повезло.
          А  нам,  в  наш  «продвинутый»  атомный  век  остается  уповать  на  транквилизаторы,  чтобы  не  выйти  за  рамки  «устойчивости  системы»  и  ценить   то  хорошее,  что  оставил  нам  столь  разноплановый,  но  такой  пронзительно  лиричный,  золотоглавый,  синеглазый  и  вечно   молодой  наш  народный  любимец  и  поэт   Сергей   ЕСЕНИН.
                «До  свиданья,  друг  мой,  до свиданья…»