Сказки по домофону

МАНЬЯК-НЕКРОФИЛ


      Жил на свете некрофил Аркадий и работал в морге. Начальство ничего такого необычного за ним не замечало. С виду он казался нормальным, психически устойчивым гражданином. Глаза у него только чудно косили. Но у кого не косят? Когда у Аркадия произошел грандиозный сдвиг в голове, никто не знал и знать не мог, потому что он умел скрывать от окружающих свои пристрастия. Он тщательно маскировался и шифровался. Начальство ни о чем и не догадывалось. Да хоть бы и догадывалось! Работать-то с покойниками некому. Раньше до него один работничек трудился, так по всем помещениям руки и ноги валялись. А этот аккуратный, всегда у него порядок: рука к руке, нога к ноге, а головы в специальных мешках и корзинах хранил.
      Давно к нему в отделение не поступало ничего стоящего. Последней его пассией была брюнетка тридцати лет. Правда, у нее был один существенный недостаток: ее переехал поезд, и она состояла из двух отдельных половинок. Этот факт поначалу охладил его пыл, но вскоре он нашел выход из положения: соединил половинки и аккуратно пришил их друг к другу. Получилось вроде бы ничего. Едва он успел привыкнуть к ней, - приехали родственники, забрали ее и увезли в неизвестном направлении.   
      Предыдущую крашенную блондинку он попытался на время спрятать, но вездесущие родственники похитили предмет его восхищения. А пятидесятилетняя блондинка была ох как привлекательна! Немного портил ее след на затылке от топора мужа. А в остальном - не было на теле ни малейшего изъяна.
      Сам же Аркадий обладал ничем не примечательной, обычной внешностью. Девушки не заглядывались на него, но даже их случайные встречные взгляды напрягали его, и у Аркадия появлялось ощущение дискомфорта. Совсем другие чувства, изощренные и обостренные, пробуждались и переполняли его в мертвецкой. Конечно, он сердился, когда приходили следователи и судебные эксперты и бесцеремонно  разглядывали его подружек. Но они уходили, и раздражение исчезало.
      И тогда он и покойники оставались одни в целом мире. В мертвецкую с улицы не долетало ни звука. Отсутствие пульса и низкая температура тел успокаивали его. Ощущение из смеси какой-то мертвящей нежности, чар и сверхчеловеческого счастья переполняло его. Покорность усопших подружек, их бессловесность, беспрекословное подчинение приводили его в состояние болезненного восторга. Сама мысль, что он владеет ими, одаривала Аркадия небывалым удовлетворением и умиротворением. Тогда и остальные мертвецы не были мертвыми, но казались приятными, покладистыми собеседниками и приятелями, которые не перечили ему и соглашались с ним во всем.
      Целый месяц Аркадию не везло. Немногие коллеги по работе видели его каждый день мрачным. Ко всему прочему он перестал первым здороваться. Но вдруг черная полоса невезения закончилась. Наконец-то в его покоях появилась она! Утром привезли чудесный экземпляр – изумительно красивую девушку. Просто глаз не отвести! Сказали, - ее сбил троллейбус. Пульс долго не прослушивался. Констатировали смерть. Даже в реанимацию не отправили, но прямиком к нему, в морг.
      «Благословенный день» - первое, о чем подумалось Аркадию.       
      И он первый раз в жизни не ушел домой и остался в мертвецкой на весь вечер.
      В воздухе висела знакомая, привычная тишина. У Аркадия возникло непреодолимое желание прикоснуться к ней. Он медленно стянул с нее покрывало. Она появилась, величественно и покорно лежала на спине. Он долго, не отрывая взгляда, смотрел на нее. Светловолосая шатенка сложена была как богиня. Ее лицо с бархатистой кожей было прекрасно! Судьба пожалела ее: на теле он обнаружил лишь синяк на плече и ссадину на голове.
      «Моя, моя! Никому не отдам!» - крутились в сознании немногие слова, а в других словах он не нуждался.
      Любовь, словно скальпель, с первого взгляда пронзила Аркадия. Он прикоснулся к ней. В голове у него на мгновение зазвенело. Легкими движениями кончиков пальцев он пробежался по ее рукам и груди, животу и бедрам.
      «Нет, не так, - возникла у него сторонняя мысль, - не надо спешить».
      Он взял сухую кисточку и стал писать невидимые знаки на ее висках и щеках, груди и животу. И он понял: она была доступна и согласна на его ухаживания. Она была к нему явно не равнодушна. Девушка притворялась мертвой, не шелохнулась. Она словно ждала продолжения и была неподвижна и фантастически хороша!
        Аркадий едва касался ухом и щекой ее живота и медленно, не торопясь, водил кисточкой по бедрам и коленям. Он не заметил перемен. А в это время ее веки внезапно дрогнули, а правая рука шевельнулась!  Он почувствовал, как что-то тяжелое легло ему на шею. Он обмер. На голове сразу встали дыбом волосы. Моментально прошиб холодный пот. Аркадий инстинктивно резко повернулся, а ее рука соскочила с его шеи и упала на стол.
      Произошло невероятное! Случилось доселе невиданное, непредвиденное событие! Девушка, которая до этой минуты казалась покойницей, вдруг ожила! Сама душа ее вернулась в мертвенно-бледное тело, а может, и не покидала его.
      Она беззвучно пошевелила губами и открыла мутные глаза.
      -Мне холодно, - хрипло сказала она.
      -Что, что? – по инерции спросил он, или ему показалось, что спросил, и тут же, видимо, от избытка чувств потерял сознание.
      На следующий день Аркадий написал заявление с просьбой об увольнении. Пережитое явно пошло ему – в нашем понимании – на пользу. Он будто переродился. У него произошел сдвиг вселенского масштаба в правильную сторону.
      Через два месяца он и она поженились и живут в семейном согласии.
      На его место в морг пришел работать другой человек: очень странный-престранный тип, но это уже другая история.
 




СПАСИТЕЛЬНЫЙ АДРЕС


      Когда никто не мог удержать самоубийц от суицида, их направляли к психиатру Захарову. Что он с ними делал, нам не известно, но пугающие слухи о его загадочных методиках распространялись по городу быстро. Говорили, что самоубийцы его боялись, подчинялись ему беспрекословно, а имя его произносили шепотом.
      Но поступил в больницу один человек в смирительной рубашке. И был он закостенелым самоубийцей. Случайно два раза удалось вернуть его к жизни. Больше рисковать не хотели и отдали его Захарову.
      Больного, которого звали Андреем Петровичем, привели в кабинет знаменитого психиатра. Захаров приказал развязать пациента, затем полчаса расспрашивал его, после чего задумался и записал в рабочем дневнике: «Причина заболевания – крайняя степень одиночества».
      -Смерть ищете? – торжественно спросил он больного.   
      -Ищу, - усталым голосом ответил Андрей Петрович. – Зажился. Не имею цели и желания продолжать.
      -Повремените, дорогой, еще успеете. А хотя…
      Доктор что-то написал на клочке бумаги.
      -Если твердо решили, тогда и удерживать вас не стану. Но зачем руки на себя накладывать? Это банально и не современно. Есть другие способы покончить с собой. Я вам предложу альтернативный вариант: тот же суицид, но вяло проистекающий, медленный. Получите удовольствие от процесса.
      Андрей Петрович с подозрением посмотрел на доктора, с недоверием.
      -Я людей не обманываю, - сурово проговорил Захаров. - Ваше право выбирать, но способ, уверяю, верный, надежный. Дам вам один адресок. Не простой адресок. Пойдете в компьютерный клуб. Там вам подскажут, что с ним делать.
      Помогли Андрею Петровичу в компьютерном клубе набрать адрес, и увидел он на экране монитора магические слова: «Письмо президенту». Обо всем забыл Андрей Петрович, забыл, где он находится, и сколько времени провел в Интернете. Его словно прорвало. Он выстукивал указательными пальцами буквы и знаки на клавиатуре, печатал письмо за письмом и отправлял свои послания.
      Он жаловался лидеру страны на свое бесцельное существование, пугал его бедствиями, настоятельно советовал, призывал, предлагал, пророчествовал, предупреждал…
      Поначалу его письма были тягостные и мрачные. В них вкрадывались тревожные, навязчивые мысли  о себе и окружающем мире. Он не задумывался, что мог запросто расстроить президента. Такое соображение не приходило ему в голову. Но, на счастье руководителя государства, постепенно содержание писем становилось разнообразнее и богаче, и Андрей Петрович стал формулировать более здравые и оригинальные мысли.
      Его дела совсем пошли на лад, когда он стал получать запечатанные правительственные конверты. Не обращая внимания на рекомендации президента - всем в государстве осваивать Интернет и переходить на электронную переписку, чтобы экономить бумагу и не вырубать понапрасну леса, - упрямые чиновники присылали ему бумажные письма. По старинке.
     Ответные письма из администрации президента были традиционно нудны и однообразны:
      «Сообщаем, что Ваше обращение, поступившее на имя Президента Российской Федерации по информационным системам общего пользования, в соответствии с ч.3 ст.8 Федерального закона от 2 мая 2006 года №59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации» направлено на рассмотрение туда-то и туда-то…».
      Нормальных людей бессмысленность и формализм таких ответов приводили в отчаяние, в состояние безысходности, но ему сулили надежду, давали прилив сил. То, что для иных было канителью, форменной отравой, медленнодействующим ядом, для него служило сильным допингом. То, что для других являлось смертельной удавкой, для него – манящим галстуком чиновника-бюрократа.      
      Спустя время он почувствовал вкус и некую причастность к государственным делам. В один прекрасный момент он предстал перед доктором Захаровым и энергично выпалил:
      -Я вступаю в партию.
      -В какую партию, если не секрет? – вежливо поинтересовался доктор.
      -Все равно в какую… я их не различаю.
      -Замечательно! Клин клином вышибают. Я говорил вам, что вы достигните высшей ступени своего развития и самообладания зрелого самоубийцы?! И не ошибся. Что ж, больше я вам не нужен.
      На этом они и расстались. 





БЕДНАЯ СТАРУШКА


      Жила-была старушка Антонина Павловна, и был у нее единственный внук Семен – настоящий прохвост и прохиндей. В кого он такой уродился – не понятно. Мать и отец были люди приличные. Но довел их Семен до гробовой доски своими выходками: истаяли родители как свечки.
      Женился Семен на Алисе, подстать себе нашел подругу жизни - ну, два сапога пара! - и стали они родную бабку изводить. Сели ей на шею, обобрали до нитки, к телевизору запретили подходить,  квартиру на себя переписали за взятку. Изводят и изводят каждый день. Совсем бедной старушке житья не стало на белом свете.
       Однажды не выдержала Антонина Павловна и в сердцах сказала молодым извергам:
      -Ничего, скоро избавлю вас от своего общества. Недолго осталось. Скоро отвезете меня на кладбище, на Мыльную гору.
      -Не барыня, - с издевкой сказал Семен, а Алиса, ухмыляясь, ему поддакнула, - сама дойдешь, тратится еще на тебя не хватало!
      -Погодите, отольются вам мои слезы, - пригрозила чуть не плача старушка, а в ответ услышала только язвительный смех.
      Тогда Антонина Павловна положила в пакет чистую последнюю рубашку, стоптанные тапки и пошла, куда глаза глядят. Три дня она скиталась, потом до городского кладбища добиралась, с отдыхом. Ночевала, где придется.
      Приходит она на кладбище, а там красота дивная! Кусты и деревца зеленые, могилки ухоженные, птицы поют, воздух прозрачный и свежий, а не отравленный городской.
      -Здесь и останусь век недолгий коротать, - вслух промолвила старушка.    
      Вдруг видит Антонина – в стороне пышные похороны. Подошла ближе и глазам не верит! Лежат в гробах Семен и Алиса, а рядом приятели внука - такие же проходимцы и жулики – застыли в скорбных позах. Спросила у одного из них и узнала, что молодые три дня назад на машине разбились.
      Вернулась Антонина Павловна домой, получила в наследство имущество внука. А разбитый автомобиль Семена продала на запчасти, потому что пешком ходить надо, а не на машинах ездить – жизнь и здоровье лучше сохранятся!





ЗОЛОТОЙ ДОМОФОН


      В одном регионе созвал губернатор сослуживцев на совещание. Однако пришли все жители губернаторского загородного поселка: крупные чиновники, начальники управлений, судья с прокурором и один бывший вор в законе, ныне успешный банкир, потому что это вовсе не совещание оказалось – ошибочка вышла! – а собрание на тему федеральной программы «Лучший дом в твоем микрорайоне». И почему бы на общей центральной улице не встретиться?! Теплый апрель! Под ногами сухо. Солнце пригревает.
      Пришел и директор департамента по молодежной политике Молодеев и принял участие в хорошем деле, но другое заботило его: зачем президент постановил провести в текущем году Год молодежи? Жили спокойно, и на тебе! нажили новую головную боль! А Молодеев, которому недавно исполнилось тридцать лет, старался заботиться о местной молодежи и с энтузиазмом исполнял поручения и губернатора и руководства родного агентства по делам молодежи и президента. Но столько было поручений и указаний, что голова шла кругом!
      «Тянутся, тянутся ко мне парни и девчонки, но не получается одновременно и нашим и вашим угодить, - размышлял Молодеев. – Людей молодых слишком много, а губернатор один. Ему буду угождать в первую очередь. Все-таки мой непосредственный начальник. Да и губернатор из молодых – подумаешь, два раза по двадцать пять лет!»
      Вспомнил Молодеев и о вчерашней, объемной стопке писем от граждан, которые едва успел бегло просмотреть.
      «Сплошь одни просьбы! Это дай да это дай! В самом-то деле! Очумели? Я не дойная корова. И никто ничего не получит. Так никакого бюджета не хватит! Не стану плодить любимчиков: руководитель должен оставаться справедливым».
      Эта правильная мысль укрепила его в своей правоте, и он постарался ее дополнить.
      «Самая большая справедливость – дать всем равные возможности действовать самостоятельно. И не надо думать, будто в департаменте находится безразмерная кладовая, а у меня в кабинете стоят сказочные сундуки с золотом».
      «Что это я разошелся, раздавался налево и направо, - приструнил себя директор, - в принципе я связан по рукам и ногам ограничениями. Но как в таком случае поступить с соратниками… по всяким прочим делам? Их не могу бросить в беде на произвол судьбы. Придется по сусекам поскрести. Хочешь, не хочешь, а соратникам деньжат следует подкинуть. Тут мне никто не указ!»
      «Зря, зря президент назначил Год молодежи, - досадовал Молодеев. – Одни проблемы. Сразу просители изо всех щелей, словно тараканы, полезли. А так тихо было, спокойно. Провел несколько мероприятий по расписанию и -  в сторону! И замечательно!» - «Показушных мероприятий», - сказал малознакомый внутренний голос. - «Нет, не показушных», - возразил Молодеев совести. - «Тебе виднее», - насмешливо сказала совесть. - «Да, виднее, - гневно отпарировал директор. – Тут с утра до вечера приходиться работать не покладая рук, и никакой тебе благодарности».
      Совесть директора, видимо, устыдилась и замолчала.               
      А в это время собравшиеся пошли осматривать свои трехэтажные коттеджи. И Молодеев с ними.
      Посмотрели. У всех особняки великолепны! Башенка к башенке, плиточка к плиточке, кирпичик к кирпичику! Но дом директора департамента ЖКХ оказался самый лучший. Игрушка, а не дом! Так бы подошли и фасад здания расцеловали!
      Завидовали, завидовали присутствующие счастливчику, но – делать нечего! – приз надо вручать по справедливости, как ни прискорбно. И преподнес губернатор победителю домофон, да не простой, а золотой с кнопками из платины. Как заблестел червонный корпус домофона, так все и ахнули! Вот он настоящий приз! Вот она лучшая федеральная программа!
      Заговорили рядом с Молодеевым. Прислушался он, напряг слух, ибо имел талант улавливать звуки на расстоянии.
      -Конечно, у него есть средства, и дом в конфетку превратил, - огорченно сказал директор департамента культуры директору транспорта и дорожного хозяйства. - Полтора миллиарда рублей на капитальный ремонт многоквартирных домов получил. Есть, чем поживиться. А мне финансирование по программам урезали. Я даже не могу в этом году в огороде плитку между грядками положить.
      -Не переживай, я тебе скоро пришлю машину с тротуарной плиткой, до верху нагружу. На днях будем один тротуарчик ремонтировать, покрытие менять полностью.
      -Наверно, карябанная? Зачем мне старая, бывшая в употреблении? 
      -Превосходная, уверяю.
      -А менять тогда зачем? Вон сколько в городах никудышных тротуаров.
      -Сам понимаешь, - многозначительно сказал транспортный директор собеседнику. – Деньги прислали немалые. Такими суммами грех по уму не распорядиться. 
      -Везет тебе и твоему департаменту! А у меня лишнего рубля нет, только библиотекарей с зарплатами нищих имею, да и тех с трудом содержу.
      Но тут подошел к Молодееву губернатор, взял его под руку, отвел в сторонку.
      -Хочу тебя предупредить, что начинаем работать в режиме строжайшей экономии. Наслышан о твоей щедрости. А чтобы соблазна не было, я тебе в ближайшее время ни копейки не выделю.
      -А зарплата? – испуганно спросил Молодеев.
      -Зарплату, разумеется, получишь. Это святое. Но и работу надо теперь организовывать и выполнять ритмичнее и слаженнее. О наших обязанностях знаешь?
      -Знаю. Честно служить народу.
      -Это правильно. Но малоопытный еще ты! Главное в нашем деле – успевать своевременно уважать президента и председателя правительства. Разве не слышал? Сказано: эти двое и есть народ.
      -У меня вчера молодые писатели на издание литературного сборника денег попросили, - пожаловался Молодеев. 
      -Не сметь давать! Ни в коем случае. Но раз речь о них зашла, признаюсь тебе как на духу, - сказал губернатор доверительно, - не люблю я этих выскочек. Кропают свои стишки и рассказики. Журналистов я хотя бы к ногтю прижать могу, в случае чего. Тележурналисты, корреспонденты, редакторы у меня по струнке ходят, с руки едят. А эти бумагомаратели, пасквилянты ничего не боятся. Живут анархистами, пишут, что в голову взбредет. Могут и обо мне гадость написать, с них станется. И что с ними в других регионах нянчатся! Стипендии им дарят, подарки разные вручают! Тунеядцам, бездельникам  – и стипендии! Деньги, выброшенные на ветер! Уму не постижимо! Кукиш им с маслом!
      -Они вам когда-то сильно насолили? – осторожно спросил Молодеев.
      -Не выношу я их, что поделать. Насочиняют всякого вздору. Бесполезные члены общества. Я к натовцам с большей симпатией отношусь, но не к ним.      
      Губернатор вздохнул и продолжил:
      -Но вынужден их терпеть потому, как сам президент их терпит. А так я человек не злой, - губернатор заговорщицки подмигнул Молодееву, - но порой так хочется собрать всех писак в укромном месте за городом и шарахнуть по ним ракетами с установки залпового огня «Смерч». Дал залп – и нет проблем!
      -А может применить управляемый артиллерийский снаряд? – предложил Молодеев,  смотря на губернатора преданным взглядом.
      -Чепуха! – в глазах его начальника засверкали дьявольские огни. – Лучше их покосить нашей скорострельной шестиствольной авиационной пушкой. Дал две очереди - и через минуту нет стихоплетов!
      Молодеев не сводил глаз с губернатора. На лице того появилась довольная улыбка: он явно был наверху блаженства.
      -Да-а! – протяжно сказал губернатор. – Хорошо-о! Поговорил с тобой, помечтал всласть, и на душе легче стало!





ПРИВЕРЕДЛИВЫЙ БЕЗРАБОТНЫЙ


      В отдел профессиональной переподготовки и обучения Центра занятости населения вошел гражданин. Помялся, помялся и, окинув пространство помещения блуждающим взглядом, спросил:
      -У кого можно получить консультацию?
      Сотрудниц было трое. Женщина, по виду начальник отдела, обратилась к помощнице и попросила:
      -Эльвира Борисовна, проконсультируйте, пожалуйста, посетителя.
      -Присаживайтесь сюда, - любезно пригласила вошедшего Эльвира Борисовна, дама средних лет, средней комплекции и среднего роста.
      Человек присел на стул возле ее стола.
      -Чем могу помочь?
      -Я уволился. Вообще хочу круто изменить свою жизнь и, конечно, переобучиться.
      -Становитесь на учет и пишите заявление. Вы встали на первичный учет?
      -Нет. Тут вот какая заковырка… Я был у ваших юристов, и они мне объяснили, что главная цель службы занятости подыскивать трудовые места и устраивать людей на работу, а мне позарез надо поменять профессию. И мне необходимо стать шофером. А я узнал, что у вас есть обучение водителей категории В, С.
      -Да, правильно. Но когда оно начнется, мы пока не заем. Может быть, через месяц или через два.
      -А мне тогда как поступить? Ждать два месяца?   
      -Нет. Мы вас все равно не сможем записать в группу подготовки водителей, пока вы не зарегистрируетесь у нас в службе, а через одиннадцать дней вам только будет присвоен статус безработного.
      -Мне ваши юристы сказали, что если я откажусь от предложенной работы два раза, после второго отказа меня тут же лишат статуса безработного. Извините, но тогда я, не зная точный день начала обучения, не подгадаю к его началу.
      -Но и мы не можем гарантировать точную дату начала обучения.
      -Но как выйти из ситуации? – спросил озадаченный гражданин.
      -Не знаю. Выбирайте другую специальность, рабочую.
      -А водитель грузовика – не рабочая специальность? Я же не прошу обучить меня, например, ремеслу менеджера или инспектора по кадрам.
      Эльвира Борисовна промолчала, но привычно постаралась перехватить инициативу: 
      -Хотите стать водителем электрокара или погрузчика?
      -Да, - слегка поколебавшись, ответил гражданин.
      -К сожалению, - протяжным голосом проговорила она, взглянув на монитор компьютера, - в текущем полугодии не предусмотрено обучение.
      -У вас в списках есть электромонтеры… - начал было говорить гражданин.
      -К сожалению, на электромонтеров план появится через четыре месяца.
      -У вас чего не хватишься, ничего нет, - с досадой произнес гражданин. – Телевидение сообщило, что правительство на переобучение безработных свыше тридцати миллиардов рублей выделило и в регионы отправило, а вы и предложить ничего приличного не в состоянии.
      -Почему же? - невозмутимо сказала Эльвира Борисовна. – Давайте пройдем тест. Вы согласны?
      -Я «за», - покорно согласился гражданин.
      -Заполните анкету.
      Гражданин быстро заполнил анкету.
      -Готовы? Так быстро? Посмотрим… - сделав паузу, сказала она. – Совершенно очевидно, водителем вам быть противопоказано. По результатам тестирования у вас обнаружилась другая способность – любовь к режущим инструментам. Вам на роду написано стать слесарем или фрезеровщиком. Но лучше парикмахером.
      -Вот это да! – изумился гражданин.
      -Именно, парикмахером. По утрам бреетесь?
      -Случается.
      -Вы и навыки имеете. Научитесь и с ножницами управляться. Может, вы, сами того не предполагая, скоро станете мастером художественной стрижки, стилистом и студию модных причесок откроете.
      -И что, в городе парикмахеров не хватает? – скептически поинтересовался гражданин. – А я думал: их - хоть пруд пруди.
      -Представьте себе, нет! Вы попали прямо в точку. Именно, не хватает. Острый дефицит. Половина населения города ходит небритая и непричесанная. Вы же не хотите на каждом шагу встречать лохматых, заросших горожан?
      -Не имею ни малейшего желания. Я хочу стать шофером. А раз вы меня не отправляете на водительские курсы, значит, в службе занятости завелась коррупция, - и неожиданно ядовито добавил: – Вы здесь дефицитными местами не приторговываете?
      -Какая коррупция?! – возмутилась Эльвира Борисовна, теряя самообладание. – Вы говорите, говорите, да не заговаривайтесь. У меня по водителям квота – пять вакансий, пять заявлений!
      -Пять вакансий?! – в свою очередь возмутился гражданин. – Для сотен безработных? Где правительственные деньги?
      -А я почем знаю?
      -А кто будет знать?
      -Что вы себе позволяете? – вмешалась начальник отдела. – Смотрите, до чего довели инспектора! Она из-за вас чуть не плачет.
      -Все, мне уже лучше, - сказала Эльвира Борисовна глухим голосом. – Продолжим.
      -Я к вашему директору пойду, - пригрозил гражданин.
      -Он меня доведет до белого каления! – сдержанно сердилась начальник отдела. – Так нельзя, дорогой мой, вам здесь не частная лавочка, а государственное учреждение. Потрудитесь проявлять уважение. Ведите себя подобающе, по-джентельменски.
      -Ничего, я к вам завтра приду! – сердито пообещал гражданин. – Продолжим нашу содержательную беседу.
      -Завтра появляться не обязательно, - официальным тоном сказала Эльвира Борисовна. – Приходите через три месяца, а лучше через год.
      -Иду прямиком к вашему директору, - решительно заявил гражданин и стремительно вышел в коридор.
      Следом почти выбежала начальник отдела.
      -Все, пора закрываться и уходить обедать, - убежденно сказала Эльвира Борисовна.
      -Не рановато ли? – поддерживая разговор, спросила другая сотрудница.
      -Рано?! Язык заплетается, мысли путаются. Он все соки из меня выжал. Еще парочка таких безработных сегодня, и я самостоятельно до дома не дойду, - она вздохнула и добавила: - Безработные стали слишком разборчивые, привередливые.
      -И не говорите! Приличных, благовоспитанных людей днем с огнем не найти.
      -Приличные люди к нам не ходят, - грустно отозвалась Эльвира Борисовна.
      Тут как назло дверь отворилась, и вошел новый посетитель.
      -Здравствуйте, - приветливо сказал он и дружелюбным тоном спросил: - У вас пишут и подают заявление на курсы вождения?
      Сотрудницы с ужасом посмотрели на него и почти одновременно выкрикнули:
      -У нас обед!!!          
      




НЕДОЗРЕЛЫЙ ПЛОД


      Созрел на дереве познания плод 185-го федерального закона, тот, что олицетворил капитальный ремонт многоквартирных домов. Привлек он к себе внимание видимой спелостью. И собрались в казенном саду многие нетерпеливые гурманы попробовать его, узнать, приятный ли он на вкус. С одной стороны он оказался спелым, но повернули его, а с другой стороны бок плода – зеленый.
      -Не впервой видеть такое, - сказали эксперты. – Дозреет в процессе применения.
      Последним участником прибыл, еле волоча трухлявый фундамент, ветхий барак.
      -А вот и я, - сказал он. – Не опоздал?
      -Присоединяйся, болезный, - с иронией сказала хрущевка. – Без тебя точно не начнем.
      -Так вот, уважаемые, - обратилась к присутствующим администрация города. – Теперь, когда все в сборе, смелее говорите, кому и сколько надо денег на ремонт имущества общего пользования.
      -Выдайте, сколько не жалко, - предложила тридцатилетняя девятиэтажка. – Дайте пятнадцать миллионов рублей, чтобы по десять раз к вам не обращаться.
      -Мы-то дадим, но имейте в виду, что пять процентов вы станете в течение года оплачивать сами из своих средств.
      -С какой стати? - изумилась девятиэтажка.
      -А так гласит закон.
      -Вот те раз! Мы же и доплачивай! Тогда скажите, в какую сумму обойдется замена водопроводных труб?
      -Примерно полтора-два миллиона.
      -Понятно. Значит, из моих собственников квартир вытянут семьдесят пять-сто тысяч рублей. Так? Тогда я согласна взять у государства пока только два миллиона.
      -А я возьму десять, - заявил кирпичный небоскреб.
      -А тебе-то зачем? – спросила девятиэтажка. – Тебе и десяти лет не исполнилось. Ты еще новый.
      -Пожалуй, тоже трубы заменим, заменим на износостойкие полипропиленовые. Стены в коридоре изразцовой плиткой выложим. Решетчатую ограду поставим.
      -Ни фига себе заявочки! – воскликнула хрущевка, которой недавно стукнуло сорок пять лет. – С жиру беситесь! И пятьсот тысяч заплатите?
      -Без проблем, - невозмутимо произнес небоскреб. – У меня собственники квартир – люди обеспеченные: банкиры, бизнесмены и чиновники. Выложат деньги из кармана и не поморщатся.
      -Повезло, так повезло! – завидуя, пробормотала хрущевка. – Мне бы хоть четверть таких жильцов заполучить.
      -И не мечтай! – надменно произнес небоскреб.
      -А мне… - начал было говорить ветхий барак.
      -Ой, помолчи, подожди, не до тебя сейчас, - нетерпеливо перебила его девятиэтажка. – Тебя лучше вообще не трогать, не ремонтировать. В тебя ткни пальцем, - чего доброго и развалишься. От греха подальше доживай так, без ремонта.
      -Сколько же времени мне мучаться? – устало проскрипел барак.
      -Почему мучаться, - возразила администрация города и стала успокаивать бедолагу: -  Ободритесь! Вы еще крепенькое строение. Мы вас снаружи строительным раствором подмажем, с кистью и краской по фасаду пройдемся, три заплатки на крышу положим. Лет десять, а то и двадцать простоите как миленький. Заодно отпразднуем ваш столетний юбилей.
      -А как же я? – неожиданно встрял в разговор старший по дому. – Каков мой правовой статус? Ведь я и плательщик за квартиру в полном объеме, и инициатор собраний, и уполномоченный по решению собраний владельцев квартир. Три в одном, а награды за труд никакой.      
      -А вас никто не просит быть старшим по дому, - дружно накинулись на него управляющая компания и городская администрация. – Хотите наград, - становитесь управдомом, председателем товарищества собственников жилья. Старшой выискался! Выскочка!
      -Ничего, скоро вспомните обо мне, - многозначительно намекнул старший по дому, - когда попросите акт сдачи ремонта подписать. Побегаете тогда за мной! В ноги поклонитесь!
      -Это почему?
      -А потому, что я и уполномоченный, и председатель по протоколу собрания.
      -С этого и надо было начинать. Уважаемый председатель, теперь мы видим, что вы полезный человек, больше того скажем, - наш человек. 
      -Хватит заниматься пустословием, - заговорила государственная корпорация по имени Фонд содействия развитию ЖКХ. – Теперь послушайте меня. Собирайте людей и голосуйте. Теперь собрание собственников помещений главное. Как подавляющее большинство решит, так и будет.
      -Собрание главнее управленцев? – спрашивая, воскликнула девятиэтажка. – Замечательно! Здорово! Мы уже проголосовали! Отдайте наши неполные два миллиона!
      -Не так быстро, - отпарировала администрация города. – Ждите, пока мы заявки подготовим.
      -И как долго ждать прикажете?
      -Может год, а может полтора.
      -Хотите украсть наши деньги? – разнервничалась девятиэтажка. – А у нас трубы сгнили, подвал водой заливает! Внимание! Здесь завелась коррупция! Немедленно верните два миллиона, не то за коммунальные услуги не стану платить пять месяцев. Тогда по другому запоете!
      -Некрасиво поступаешь, неблагодарная! – набросились на нее с упреками государственная корпорация и администрация города. – С огнем играешь! Гляди, в бараний рог согнем! Мы тоже часть правительства!
      Вдруг из-за стен Московского Кремля вылетели тучи и нависли над скандалистами, сверкнули сухие молнии, загремел гром. Все от страха разбежались и попрятались, кто, где успел. Но гроза неожиданно закончилась, и участники собрания, осмелев, вернулись назад. Да и как не вернуться, когда без капитального ремонта жизнь не жизнь, а так, - безрадостное существование.   





СЛОЕНАЯ ВОДА


      Рано утром в среду жильцы одного из городских небоскребов проснулись от душераздирающего крика. Позже они узнали, что кричал тридцатилетний сосед из двадцать седьмой квартиры. Он регулярно пробовал закалять свой организм и ежедневно обливался ледяной водопроводной водой. Так было и в этот раз. Голый сосед, стоя в ванне, пустил холодную воду, ожидая острых ощущений, и решительно встал под струи, насыщенные живительной артезианской влагой. Душ и впрямь оживил человека, неожиданно обдав его кипятком. Естественно он завизжал, словно недорезанный поросенок, пулей вылетел из ванной, побежал на кухню, схватил растительное масло и залил им ожог на интимном месте.    
      Другие жильцы потом тоже открывали краны холодной воды, но из смесителей по-прежнему хлестал кипяток. Тогда стали звонить по телефонам в ЖЭС, управляющую компанию, газеты и даже кто-то успел сообщить о происшедшем работникам администрации города.
      Район, где стоял дом, был в числе образцово-показательных мест города, и поэтому примчалось все начальство. Редкие пешеходы, которые проходили мимо, видели изумительный по красоте кортеж великолепных автомобилей чиновников и сильно удивлялись. Казалось, будто к дому подъехал сам премьер-министр с целой свитой.
      Возле главного подъезда стоял шум и гам. Жильцы-активисты под впечатлением от последнего события оживленно жестикулировали и что-то горячо доказывали друг другу. Подошли начальники, и люди утихли.
      -Что случилось? – спросило начальство.
      -У нас из холодных труб течет кипяток. Правда, когда воду сливаем в течение примерно десяти минут, - вода появляется холодная, а после снова льется горячая.
      Тогда послали техников проверить и исследовать водопроводные инженерные сети. Специалисты вернулись и доложили: холодные и горячие трубы всюду параллельны, и нигде ошибочных, неправильных соединений не обнаружено.
      -Что же это такое?! – заволновались жильцы.
      -Без паники, разберемся, - твердо пообещало начальство. – Надо набраться терпения. Такие вещи с кондачка не решаются.
      -Бесполезно разбираться, когда домовой балует, - сказал брюнет с пронзительным взглядом черных глаз. – Раз водопроводная система в порядке, стало быть, это он воду перемешивает.
      -Мы мистику не приемлем, - категорично заявило начальство. – С потусторонним миром не общаемся. Мы верим в научно-технический прогресс. Пусть выскажут свое мнение ученые.
      Выступил вперед теоретик явно с ученой степенью не ниже доктора наук. Его одухотворенное выражение лица свидетельствовало о том, что настал его звездный час.
      -Такое явление возможно, - авторитетно заявил он. – В результате последних исследований законов природы установлено, что в момент искривления электромагнитных полей при особых условиях вода в трубе начинает течь как бы слоями, и не смешивается.
      Он сделал паузу и многозначительно посмотрел на слушателей. Люди, не мигая, глядели на него во все глаза.    
      -Это сравнимо с пучком проводов в кабеле, - наслаждаясь до упоения звуком собственного голоса, продолжил он. – Из одной трубы выходит слоеная вода. В смеситель ванной попадает холодная струя, в бачок – горячая, а на кухне она теплая.
      -Но почему в холодной трубе текут горячие и теплые струи? – нетерпеливо спросил поджарый старик. – Откуда они там взялись?
      -В этом-то и загвоздка, это и предстоит выяснить, - замялся ученый и замолчал.
      -Надо бы трубы простучать, - невозмутимым тоном предложил слесарь-сантехник. – Глядишь, все само собой и наладится.
      -Век высоких технологий на дворе, а у вас хозяйство на уровне каменного века! – постыдили его жильцы-активисты. – Установите какой-нибудь наноприбор. Пусть он струи слоеной воды разделяет и распределяет.
      -Мне думается, холодную трубу меньшего диаметра где-то глубоко под землей протянули внутри горячей трубы,  - убежденно сказал старик. – На самом деле в трубе течет вода холодная. Только она нагретая холодная.
      На него зашикали представители власти:
      -Перестаньте умничать. Не до ваших фантазий. Тут дело непростое.
      -Так нам теперь и смесители не нужны? – горюя, спросили жильцы. – Что пора ставить один квартирный кран?
      -При чем тут смеситель! – воскликнул старик. – В какой-то квартире завелся злостный вредитель. Он и соединил две разные трубы.
      -Надо бы сделать перерасчет оплаты за услуги в сторону повышения, - тихим голосом проговорил представитель управляющей компании. – Все-таки квартиры снабжаются сейчас и холодной водой и двумя горячими.
      -Да вы совсем обнаглели! – не выдержали жильцы. – Нет у вас ни стыда, ни совести! Завтра же товарищество собственников жилья создадим! Так и знайте! А вы, специалисты, что молчите? – обратились они к инженерам.
      Те развели руками.
      -А мы что? С магнитными аномалиями спорить бесполезно. Наше мнение такое: следует снести дом, и на его месте никогда и ничего больше не строить. Разве что клумбу разбить. А жильцов надо срочно расселить в целях безопасности.
      -Разгильдяи! – окончательно и не на шутку рассердились люди на инженеров. – Таких липовых специалистов нужно гнать в шею! Без вас проживем!
      Страсти разбушевались всерьез. Слышались и взаимные оскорбления и призывы уладить дело полюбовно. Между конфликтующими сторонами сновали корреспонденты и телевизионщики и тыкали в каждого участника собрания микрофонами и телекамерами. Потому что в современном обществе иначе нельзя. Иначе без злободневной информации остальные горожане умрут вечером от скуки.