Свобода выбора

 
В кабинет вошёл Кипарисов.

Николай Петрович Иванов улыбнулся ему отрешённо-иронично: с ним всё было ясно. Кипарисов, враг, который написал отрицательный отзыв на его проект. Раньше-то Иванов ничего не мог с ним сделать, но сейчас, заняв это кресло... Он встал с кресла, поманил Кипарисова пальцем, попросил положить голову на деревянный чурбак, подумал, не подложить ли подушечку, но подушечки не было. Взял с журнального столика топор, такими топорами пользовались английские палачи в средние века. Удар - и отрубленная голова покатилась по белому ковру. Ковёр Николай Петрович, заняв этот кабинет, специально вытребовал белый. Рассеянно взглянув на огромные, в полстены часы-маятник и в окно, за которым бледно голубело море, он вернулся в кресло.

Вошла Зина, бывшая любовь.

Она его не то чтобы отвергла, а просто «неинтересный вы человек, Николай». И даже когда он занял этот кабинет, ничего не изменилось. Николай Петрович убил бывшую любовь тремя выстрелами из пистолета. Глядя на три красных пятна, вспыхнувшие на белом лабораторном халате, он подумал, что за квартиру ещё не плачено.

Открылась дверь, вошёл учитель, худенький старичок с белыми волосами и орденом на мятом пиджаке. Всем в своей профессии был обязан Иванов учителю, он мог бы отпустить его сейчас, вполне мог, выбор-то за ним, но ведь это он, он, он не пускал Иванова сюда, он, он, он!

На журнальном столике лежала старинная палица, рядом с ней кинжал, тоже старинный. Иванов потянулся, думая, что же взять...

Но всё замерло. Учитель, рука Николая Петровича в жесте выбора, и даже часы-маятник, не говоря уже о море за окном.

Это уборщица попросила Николая Петровича Иванова отойти от компьютера: нужно было стереть пыль. Недовольно глянув на свою нелепо торчащую руку на экране, Иванов оторвался от любимой компьютерной игры и отошёл с сигаретой к окну, выходившему на загаженный голубями и кошками двор. Скоро уборщица пустит Николая Петровича Иванова к компьютеру, и Николай Петрович Иванов на экране сделает выбор.