Польская буффонада

 

Буффонада – актерские приемы, построенные
на комических, шутовских положениях.
(Толковый Словарь).

Довелось мне как-то побывать на международном семинаре по поисково-спасательной службе, что проходил в славном польском городе Ново Сонч. Народ собрался из разных стран, в том числе из бывших горячо ранее «любимых» советских республик: братья хохлы и белорусы, сестры из Литвы да Латвии, и эстонские корячие спасатели. Рассказывать обо всем, что происходило на этом семинаре – дело долгое, да и, пожалуй, не очень интересное – больно тема специфическая. Больше на доклад походить будет. А вот маленькие хохмачки и приколы, которые сопровождали нас, чуть ли не сначала поездки и до самого конца, хотелось бы поведать. Уж больно анекдотические ситуации бывали. Каждая из таких историек связана, так или иначе, с представителем выше перечисленных стран, включая, естественно, и нас, русских. Вот с нас любимых я и начну, дабы не заподозрили меня в излишнем национализме.

Россия.

Знаете, какое бывает иногда состояние после длительной поездки на машине? Депрессивно молчишь, механически выполняя заученные действа. А когда еще друзья по поездке непрерывно прикалываются всю дорогу, то рано или поздно особливо, если вы смешливый и так по природе человек, в самый неподходящий момент вспоминается какой-нибудь прикол и ты уже не можешь неожиданно для себя сдержаться от смеха, сопровождающийся легким налетом истерии. После минуты припадка смешливости, за которым с небольшим испугом наблюдают окружающие вас граждане, наступает резкий период сосредоточенного молчания. Так было и у нас.

Всю дорогу до Польской границы Илья и я напропалую прикалывались над Игорем, рассказывая ему всяческие байки. Ближе к границе в основном муссировалась тема таможенников, контрольно-пропускных пунктов и т.д. Заславский прогнал Игорю следующую тему: «Представляешь, какое будет лицо у польского таможенника, если на его стандартный вопрос о цели прибытия в страну, ты невозмутимо задашь контрвопрос: «А с какой целью интересуетесь?». Так или иначе, но эта тема всплывала регулярно, запечатлевшись у Игоря в голове намертво.

На границе мы простояли около шести часов. Ходили, курили, пили кофе и… молчали. Сил шутить уже не было. Когда подошла наша очередь проходить таможню, я вылез из машины и, массируя себе задницу, заметил: «Да! Теперь я знаю, что такое напряженная работа задней точки!». Столь невинное замечание ввергло Игоря в очередной приступ неадекватного (для окружающих) хохота. Вслед за ним начали хихикать и мы. Но резко прекратили, так как пора было идти предъявлять документы таможенникам. Игорь пошел первым. Через какое-то время страж ворот задал любимый вопрос. Ровно за секунду до этого Игорь вспомнил о пятой точке. Его лицо начало багроветь. Память на волне смеховой истерии услужливо подсказала запрограммированную фразу… Игорь успел произнести: «А с какой цель…», после чего замысловато хрюкнул и украдкой вытер одинокую слезинку, текущую по багровой щеке. Таможенник по-собачьи повернул голову на бок и пристально начал рассматривать пришельца с другой стороны. Назревал инцидент.
Спасло положение, во-первых, он смог все-таки что-то проговорить насчет служебной командировки, а, во-вторых, одет был Игорь в форму МЧС России.
Фраза разошлась. И еще долго на семинаре мы подкалывали друг друга, отвечая на тривиальный вопрос: «Сегодня водку пить пойдешь?» приклеившимся контрвопросом: «А С КАКОЙ ЦЕЛЬЮ ИНТЕРЕСУЕТЕСЬ?». Вот, кстати, о водке и пойдет разговор в следующей зарисовке, где главными фигуранты будут братья белорусы. (Ну не совсем о водке, сколько о последствиях после ее распития).


Белоруссия.

По-русски оба белоруса говорили хорошо. (Оно и понятно – братья славяне, все-таки). Но вот будучи, выпивши, особенно младший, начинали вставлять в свою речь польские и белорусские обороты, ставить ударение в словах по-другому и т.п.
На второй день знакомства решили мы водочки усугубить по славянскому обычаю на предмет сближение душ. И усугубляли мы напиток сей интернациональный часов до четырех утра. Пили сначала по «спасательному», что более милосердно по отношению к организму, а ближе к 12 ночи перешли на армейский режим распития. Были наши друзья из Минска представителями непобедимой красн.., тьфу, блин, белорусской армии. Как пьют армейцы, хоть наши, хоть какие другие, я думаю, вы представляете. С зеленым змием, большей частью родом из Руси белой, справились мы успешно, и, утомленные многочасовой битвой, отправились спать. Более стойкие армейцы еще оставались допить по рюмке на сон грядущий. Но вот в восемь утра нас всех должны были ждать возле крыльца главного входа: предстояли полевые занятия.

Толпиться утром человек эдак тридцать возле входа. Нет только двоих белорусов. Уже собрались за ними послать гонца, как эта парочка не очень трезво появляется на крыльце. Это особенно некого не удивило, так как добрая часть абитуриентов ночью занимались такой же неравной борьбой, что и мы. Они остановились на крыльце и, видя, что все смотрят на них, ощутили потребность что-то сказать. И сказали. Вернее сказал один из них – младший. В полной тишине прозвучало немного извиняющимся тоном: «Э-э… Мы.. э-э.. Мы тут… э-э… Мы тут немного… э-э-э… Мы тут немного с Игорем переспали!».
Многие поляки понимали русский язык очень хорошо. Достаточно хорошо, чтобы не переспрашивать нас, почему мы рухнули на землю давясь от гомерического хохота. И, как могли, рассказали другим. Комизма добавила фраза старшего товарища: «А что было делать-то, нам до подъема оставалось всего три часа…».
Шведам, которые вели семинар, никто не посчитал нужным объяснить, почему вся бригада с утра перед серьезными занятиями судорожно смеется без веских на то причин. Да они особенно и не удивились, обнаружив, что эпицентром новых взрывов смеха, является русскоговорящая группа. Ко второму дню они уже успели заметить, что веселья нам не занимать в любых обстоятельствах.

Литва.

Многие приезжали на семинар со своими собаками. Приехали и литовцы с собакой: взрослой немецкой овчаркой. «Немец» этот был воспитан как пограничный: взять след, дойти до нарушителя и его задержать. Гедри (она как раз и готовила этого пса) хотела протестировать песика на предмет возможного его использования в спасательной службе. Это не такое уж из ряда вон выходящее событие, когда перепрофилируют собаку на новую службу. Главное чтобы животное не было излишне агрессивное и с уравновешенным темпераментом. Многие, и я сам в том числе, готовил собак прошедших защитную службу на «спасателя». И не плохо эти собачки работали. Но это уже не относиться к теме нашего рассказа.

В один из дней уговорили речистые литовцы местного поляка привезти вечерком дрескостюм и поработать с собакой. Поляк согласился. Понятное дело на такое развлечение (хоть какое-то разнообразие) собралось посмотреть человек тридцать.
Дело было на стадионе. Одевает польский камрад дрескостюм, Гедри с собакой выходит на линию старта и пускает собаку на задержание. Предварительно была договоренность с фигурантом как ему работать и когда падать. Кусает собачка поляка, хорошо так кусает, высоко. Он не падает. И вот тут, Гедри, с тем до боли знакомым прибалтийским акцентом, весьма флегматично ему во весь стадион сообщает: «Патай!». Фигурант то ли не слышит, то ли по своим каким-то соображениям, но падать не собирается. Звучит еще раз команда со стороны Гедри, но уже градусов эдак на пять повыше: «Патай!!». Ноль эмоций. Следующая команда была сообщена фигуранту тоном уже близким к температуре кипения (прибалтийской, понятное дело): «Па-а-т-а-а-й!!!». Человек в дрескостюме продолжает активно работать с собакой. И тут Гедри взорвалась (с учетом прибалтийского темперамента, понятное дело): «ПАТАЙ!!! ЕП ТВО-Ю МА-А-ТЬ!!!». Поляк моментом шлепнулся на землю. Кто-то из стоящих рядом людей сквозь хохот заметил: «Вот что мат русский делает!».
На этом дело не закончилось. Гедри отвела собаку и, на обратном пути от вольер, каждый встречный счел своим долгом поинтересоваться у нее: «А что, в литовском языке нет матерных слов, приличествующих такого рода моменту?». Она улыбалась и молча, отмахивалась. Но, видно, даже сдержанность прибалтов имеет свои границы. Когда двадцать пятый человек спросил у нее то же самое, а это был я, то услышал ответ, произнесенный очень вежливо и корректно: «Ити-и н-а ***..»!

Ей Богу! В жизнь не думал, что столь жесткое матерное выражение можно трактовать как… отстань… пожалуйста! А именно так Гедри и хотела сказать, но с присущей прибалтам импульсивностью (хи-хи) выразилась более категорично.

Украина.

Сидим утром в столовой. Головной болью мучаемся да сухостью во рту. Симптомы объяснять, я думаю, не надо.
Сразу оговорюсь, чтобы не сложилось ложное впечатление о постоянных пьянках на этом семинаре. Работать тоже приходилось. Но, так или иначе, почти все хохмы были связанны именно с этим процессом, либо с утренним состоянием.
Славик, тоскливо оглядев накрытый для завтрака стол, мрачно проскрипел: «Надо бы того… по рюмке перед работой, а то ить не смогем же…». Принес фляжку и быстренько плеснул нам чего-то в пустые чашки из-под кофе. (Кофейник еще не принесли). Только собрались употребить, как наша знакомая приносит кофейник и, глядя на Славу, произносит следующее, причем с неким оттенком материнской нежности: «Славочка, может кофейку? С утра-то?». Он мученически посмотрел на нее и, вдруг заискрив глазами, произнес: «Да ты шо? Кофе? С утра? Это ж такая нагрузка на организьму…». После чего незамедлительно воспользовался налитой в кофейную чашку жидкостью.

Эстония.

О! Это отдельная тема! И не только потому, что в нашей стране с незапамятных времен рассказывают анекдоты про «горячих эстонских парней», и лишь недавно стали хохмить про оставшихся двух других представителей Прибалтики. Вовсе нет. Дело в том, что я на этом семинаре убедился в некой (как бы так помягче сказать), ну, например, некой неторопливости ума эстонских товарищей. Дело было действительно как в том анекдоте, помните: «Талеко ли да Тал-линн-а… Теперь у-же талеко…».
Сидим вечером на лавочке возле…, ну да это не важно. Рассказываем приколы разные из жизни спасателей, про собачек наших хохмы травим. Рядом с нами представительница Эстонии стоит. Слушает. Иногда смеется. Громко. Славик (который из Харькова) озвучивает жизненный принцип спасателя холостяка: «Где лег – там и постель, где встал – там и жена». Гогот. Гляжу я на нашу эстонскую подругу – она призадумалась немного, но, видя, что остальные хохочут, неуверенно начала смеяться тоже. Посмеялись да разошлись.
Утром перед занятиями собираемся там же: покурить, обсудить план занятий, какие вопросы задавать и так далее. Слава сидит на лавочке, вносит какие-то новации. Вдруг приближается к нему стремительным шагом эстонская девушка и с ходу радостно хлопает харьковчанина по плечу. Тот, далеко не слабый мужик, чуть ли не кубарем летит с лавки. Недоуменно смотрит на нее… Эстонка, залихватски смеясь, выдает: «Я п-поняла-а! Кте встал – там и жена!!!». После чего показывает всем международный жест, но в русском варианте, то есть энергично согнула руку в локте!!!». Затем так же стремительно удалилась.