И все-таки счастье переменчиво

И ВСЕ-ТАКИ СЧАСТЬЕ ПЕРЕМЕНЧИВО

- Да, как ты смеешь, собака! - Глаза демона налились кровью.
- Но ведь ты проиграл, попытался возразить я.
- Это не считается, да и вообще, я просто баловался, присматривался к тебе. Жалко было тебя сразу же обыгрывать. А ты, дурень, так ничего и не понял. Не веришь мне, демону! Да, как тебе не стыдно! Или играем по новой или я сейчас же выметаюсь отсюда.
- Нет, так не пойдет, - теперь начал распаляться я, - сначала долг отдай, а там делай, что хочешь. Ты же сам говорил, что карточный долг священен, а теперь сам первый и увиливаешь.
- Ничего я не увиливаю. Я же не знал, что ты настолько глупый, даже самых простых вещей не понимаешь. Сколько раз я должен тебе повторять, что я с тобой не играл, а баловался.
- А разве это не одно и то же?
- О, Вельзевул, родятся же такие! Да, у нас в аду младенцы и те знают, что это совсем разные вещи. Что, не веришь? Хочешь, пойдем в ад и спросим у первого же попавшегося карапуза. А хочешь, даже лучше сделаем. Пойдем к самому Вельзевулу, пусть он нас рассудит. Увидишь, он скажет, что неправ ты.
- Как же, будет Вельзевул заниматься с нами.
- Опять не веришь! А я говорю тебе - будет!


Пойдем, пойдем, - и демон облапив меня своей огромной волосатой ручищей, что было силы потащил прочь из магического круга.
- Да не хочу я в ад! Что мне там делать? Да и рано мне еще туда!
- Ничего, ничего, самое время, - не унимается демон, подтаскивая меня уже к самому краю круга.
И тут нервы мои не выдержали, и я, что было мочи, завопил: «Ладно, согласен, сыграем по новой. Эта не в счет!» Демон на какое-то мгновение остановился, видно искушение отыграться вновь завладело им, но затем, подавив огромным усилием воли подобную блажь, с еще большей силой потащил меня уже за пределы круга. Вы думаете, он утащил-таки меня в ад, несмотря на мое сопротивление? А вот и нет! Я его все-таки обхитрил. А вышло это так. В самый последний момент, когда кончики моих ступней уже покидали пределы магического круга, на меня вдруг снизошло, самое, что ни на есть, вдохновение. Меня вдруг словно бы осенило!
- Послушай, а ведь ты не имеешь права насильничать в пределах магического круга.
- Ну и что, - буркнул демон и вновь потянул меня дальше, словно хотел как можно быстрее доставить  в свой чертов ад.
- Как это, ну и что, - не унимался я. - А магическое наказание?
- Плевать я хотел на ..., что ты сказал? А ну-ка, повтори, - демон, казалось, только сейчас понял, что я имел ввиду. - Магическое, говоришь, наказание. Что-то я об этом слышал, а вот что, хоть убей, не помню.
- Когда вспомнишь, будет уже поздно. - Ты думаешь?
- Уверен!
- Да, - демон, казалось, задумался, - и что ты предлагаешь?
- Предлагаю тебе отпустить меня, и мы разберемся с тобой полюбовно, да так, что оба оста¬
немся довольны.
- Не верю я тебе, - набычился демон. - Отпусти я тебя обратно в твой сраный магический круг и пиши пропало. Мигом что-нибудь подленькое удумаешь, не то, чего доброго, и сам потащишь, но уже не в ад, а в рай. А что, мне демону, в раю делать? Прислуживать, что ли? Мне и в аду работы хватает. Да и вдруг рай такой же гадюшник, что и ад? Нет уж, увольте, уж лучше я останусь дома, как-никак родная все-таки земля.
- Да, не буду я тебе вредить. Что я, демон что ли? Я и вредить-то не умею. Могу лишь разок другой в карты обыграть.
- Ну, это ты уж врешь! Два раза подряд тебе меня в карты ни за что не обыграть!
- А давай, попробуем! Если бы вы видели, какая буря чувств отразилась на свином рыле демона. Сколько в ней было страха и сомнения. И все же великая сила азарта взяла -таки свое, не смотря ни на что!
- Ладно, сыграем, сказал демон. Но, чур, не плутовать, а то плохо будет! Ты меня, надеюсь, понял? У меня, сам знаешь, не забалуешь.
- Да уж, - согласился я. Лишь отпустил меня демон, я прыг назад в круг, скорей к столу и, ну, раскладывать карты, словно одержимый какой-то. Демон как увидел это, сразу почуял неладное.
- Нет, - сказал он, положив лапы на почти уже розданные карты, - тасовать буду я. - Пришлось согласиться. А так как шельмовать он не умел, то я вновь получил к концу кона три туза против его трех королей.
- Вот те на, - расстроился демон, а я-то думал, что на этот раз уж точно выиграю. А ну-ка, давай еще раз! И вновь три моих туза побили три его дамы. Тут демон расстроился окончательно, чуть не плачет, но, однако, почему-то не гневается. Видать, боится, так и_ждет от меня какой¬нибудь подлости. А я, видя такое дело, совсем




расхрабрился, стал ставки повышать. И еще через пару конов демон проигрался в пух и прах, ничего не осталось у него из ценного. Даже кольцо с бриллиантом, что он носил в носу как символ капитанского чина, и то я отобрал без зазрения совести.
- Ну, что, - говорю я, - может хватит?
- А вот и не хватит, - говорит демон.
И вижу я, что обидно ему, невмоготу, так и тянет отыграться. Пожалел я его.
- Хорошо, сыграем, но только в последний раз. Но если проиграв и на этот раз не успокоишься, то жди от меня какой-нибудь подлости. Уж я тебе тогда устрою, неугомонному.
- Да, ладно, чего уж там, - говорит демон, - сыграем в последний раз, и точка! А там, будь, что будет.
- А что ты поставишь? Тебе и ставить-то нечего, я у тебя уже все отобрал. Только трусы и остались, но мне они явно не нужны!
- Ладно, раз трусы не нужны, то давай сыграем по самому.
- А что это значит, по самому? - интересуюсь я. Так и хочется поднасрать этому гаденышу на полную. Гляди, какой неуемный!
- Это значит, что ты ставишь то, что ты считаешь самым ценным, а я то, - что я.
- Годится, - радуюсь я. - И что ты ставишь?
- Я ставлю самое, что ни на есть у меня дорогое, мою свободу. Если я проиграю и в этот раз, то я становлюсь до конца твоих дней твоим рабом.
- А почему именно моих? - не без интереса спрашиваю я.
- Потому, что мы, демоны, живем значительно дольше.
- Ну, коли это правда, то я согласен. - А что ты ставишь?
Ну, а что мне поставить, думаю я. А, была не была, поставлю то же самое. Все равно не проиграю, ведь демон и играть-то не умеет, ни разу
у меня не выиграл. Но, увы, на этот раз выиграл именно демон.

Постскриптум
И все-таки в аду не так уж плохо, как гово¬
рят. Да и грязи здесь лишь чуток больше, чем в
хлеву.
24.06.94
Передохни, любезный мой читатель, чтоб не хватил тебя «Кондратий»!