Человек...

Человек стоял на краю крыши. И смотрел вниз.
Внизу горели огни, ходили люди, ехали машины. Где-то в далеком далеке усталая и задерганная мамаша бранила свое не в меру веселое чадо. Хлопали двери домов, магазинов, авто. Рядом с метро торговали чем-то мясным. Раздавался запах жженой резины (наверное, где-то шалила детвора) и машинных выхлопов. Человек стоял на краю крыши.
Человек посмотрел вверх. Там были подернутые легкой дымкой звезды усталые, грустные. И вычищенная до бела ночной тоской луна. Были прозрачные тени-облака, была черная-черная даль. Была ночь, уходящая вглубь небес. Там вверху…человек стоял на краю крыши.
Ему не было ни страшно, ни грустно. Решительное спокойствие расползлось по его членам. И не было в целом мире никого, только он и ночь. Человек не собирался прыгать, не хотел никому ничего доказывать, ничего выбирать…он, спокойный, стоял на краю крыше и думал…Да, он пришел сюда подумать. Здесь, вдали от людей, возможно, впервые за многие годы, он решил разобраться: для чего же дана эта жизнь, чего она стоит? Годы, годы…длинные, как вечность, или летящие, словно пули. Зачем вы? зачем? Что изменится, если шаг? Кому станет хуже. Человек не знал ответов, да и вопросы исчезали в темноте ночи. Теперь он не хотел спрашивать. Человек просто стоял на краю крыши, смотрел в небо и не собирался прыгать. Внизу шли люди.
Толпы, снующие туда, сюда, безразлично проходили мимо. Вдруг один зевака остановился и указал пальцем на край крыши туда, где стоял человек. Секунда и мерный шум улицы сменился взволнованно-заинтересованным, стали собираться люди, грудится на тротуаре, что-то кричать, пересказывая друг другу, делиться впечатлениями. Засверкали огни, тормозящих машин, и множество глаз устремилось вверх. Кто также проходил мимо, кто останавливался на секунду, узнать, что за сборище, а, узнав, раздосадованный уходил прочь. Кто-то оставался стоять, высоко задрав голову и придерживая шапку. Слышались телефонные разговоры, очевидно, кто-то позвонил в милицию, взвыли сирены. Человек не видел этого, не слышал голосов. Человек стоял на краю крыши, смотрел вверх, отдаваясь прохладе ночи, и не собирался прыгать.
Вдруг в толпе какой-то очередной прохожий что-то нарочито громко сказал соседу. Человек дернулся, посмотрел вниз, левая нога скользнула в сторону, он оступился и полетел…
Где-то в толпе людей проходил я. А, может, я и был этим громогласным зевакой. Или человеком, который стоял на краю крыши. Только вдруг стало грустно и одиноко в прохладе этой ночи. И как-то противно, и сил больше не было. Не спасало даже сознание того, что это только сон. И где-то там, почти у самого неба, на краю крыши…не было больше человека, смотрящего в прохладу ночи.