Новая русская рулетка

Погода на улице соответствовала весеннему времени года. Расцвело много цветов на клумбах, а на деревьях появились первые ярко- зеленые листочки. В центре города было многолюдно и по-весеннему празднично. Одни - после зимних прохладных дней сидели на скамейках и грелись на солнце. Другие - заходили в магазины, что-то покупали или намеривались купить. Я шел среди этой толпы и чувствовал, как нервное напряжение, появившееяся несколько дней назад, спадает. Для полного расслабления я сел за столик одной  из многочисленных пивных и заказал кружку пива, местного баварского производства, которое славится во всем мире своим неповторимым вкусом. Пустых столиков не было, пришлось сесть за один с молодым человеком. Он пил пиво, как все немцы: медленно, с чувством  собственного достоинства, и разглядывал проходивших мимо людей. На вид ему было лет за 30. И он ничем не отличался от других молодых людей,  на нем были синие джинсы, темная курточка и крассовки. Его узкое лицо с темными, довольно  большими глазами cкорее напоминало итальянца, чем немца.
Не люблю сидеть с незнакомыми людьми напротив друг друга, потому что некуда девать глаза. Но в этот раз я без смущения разглядывал своего «визави». Незнакомец пил пиво редкими маленькими глотками. После каждого  такого глотка, он чуть заметно улыбался и продолжал рассматривать прохожих. Эта была улыбка человека, которому не только нравилось пиво, но и все вокруг: первая весення листва, солнце, люди и даже молчаливый и серьезный сосед  по столику. 
. Обычно, я долго не могу сидеть и молчать, но в этот раз не было настроения начинать разговор. И когда я уже свыкся с этой ситуацией, незнакомец вдруг обратился ко мне.
- Жизнь прекрасна. – проговорил он и улыбнулся.
- В принципе, я с вами согласен, но такое ощущение от жизни бывает не всегда. -.Это зависит от состояния души. И могу вам сказать, что для меня она сейчас не очень прекрасна.-
 - Наверно, вы правы. Миллионы людей в один и тот же день испытывают разные чувства и ощущения. Кто-то только родился, и у родителей новорожденных  радость, кто-то умер и для близких людей это горе. Вы говорите с акцентом,  откуда вы приехали в Германию?-
- Из России-
- Ис Розии – повторил он по-русски и продолжал на немецком.
-  Год тому назад я начал учить русский язык.  Затем мои занятия прекратились и начал забывать то, что выучил. И это жаль.-
- А вы хотели бы продолжить занятия русским?-
- Такое желание есть, но трудно найти курсы, которые бы проходили в то время, когда я свободен.-
- Вы знаете, я бы мог вам помочь.. Хотите будем заниматься вместе. Одно занятие будем проводить на русском, а другое на немецком.-
-О!! Это было бы хорошо, но у меня нет прав для преподавания-
- Каких прав?-
- По немецким законам преподавать может только тот, кто закончил соответствующее учреждение или курсы, и у него имеется свидетельство об их окончании.-
-Я думаю в нашем случае это неважно. У меня тоже нет диплома об окончании педагогического Института. Мы будем с вами разговаривать и, помогать друг другу учить язык.-
-Да, конечно, мы можем разговаривать, я согласен.-
-Ну, теперь будем знакомиться. Меня зовут Сергей, а вас?-
-Я – Рафаель-
 Я предложил заниматься у меня дома.  Предложение было принято, хотя пришлось немного подискутировать. Дело в том, что немцы обычно стараются встречаться на нейтральной территории: в кафе, пивном баре, библиотеке и т.д. Дом для них их крепость, в которую могут впустить любимых женщин или самых близких приятелей. Поэтому мое предложение сначала было воспринято с непониманием, и я даже почувствовал некоторое его беспокойство. Но после моего рассказа о российских обычаях, он упокоился и согласился. Итак, мы решили встретиться пока в ближайшую среду в семь часов вечера.
Я очень готовился к первой встрече: подготовил текст на русском, который мой новый знакомый мог бы прочитать, приготовил салат, купил вина. И хотя я знал, что у немцев во время деловой встрече не принято крмить и поить, решил сделать так, как это принято в Росссии. Ровно в семь  вечера раздался звонок. Честно говоря, я был рад такой пунктуальности, так как сам люблю приходить во-время.  В России до сих пор многие считают, что все немцы пунктуальны. По-видимому, это можно отнести к более старшему поколению. Пунктуальных людей среди молодых, да и тех, кто старше, мне кажется, не больше чем в России.    
Я открыл дверь, на пороге стоял Рафаель. Приглашая его пройти в комнату, я разглядел его лицо. В этот раз оно показалось мне обыкновенным. В нем отсутствловала то вдохновение, которое было при первой нашей встрече. Он с любопытством рассматривал комнату, подошел к шкафу с книгами, пока я накрывал на стол. Когда сели за стол, я предложил выпить за начало наших занятий.         
 - Очень хорошо – сказал он  по-русски.
Таким образом, мы начали с ним общаться по русски. Я его спрашивал о том где он родился, жил и т.д. Вообщем о всем о том, что обычно интересует впервые встретившихся  людей. Он говорил медленно, тщательно подбирая русские слова.       
Оказалось, что ему 38 лет, родился он в Цюрихе, в этом же городе учился и поэтому, кроме немецкого, хорошо знает французский. А в Германии уже давно, привык здесь жить. Не женат, но у него есть подруга, как это принято сейчас в Германии. На вопрос почему он не женится все-таки, уже  возраст приличный, да и твердо стоит на ногах (постоянный рабочий контракт, хорошая зарплата). Он посмотрел на меня, улыбнулся загадачно и ответил, что еще не полностью «самовыразился».  Мне захотелось узнать, что он понимает под словом самовыражение, но момент прошел, разговор перешел в другое русло, и я не стал его спрашивать об этом, отложив свой вопрос до следующего раза.
Довольно быстро пролетели два часа наших занятий. Рафаель сказал, что ему пора уже уходить, и мы распрощались.
На следующий день он позвонил мне по телефону, поблагодарил за занятие и выразил желание такие встречи продолжать. Рафаель мне понравился, и я с радостью согласился с его предложением.    
Мы встречались два раза в неделю у меня на квартире. Раз в неделю мы говорили по-русски, другой раз по-немецки. О теме разговора договаривались заранее, поэтому два часа обычно пролетали незаметно. За это время мы уже настолько привыкли друг к другу, что могли говорить на темы, касающие приватной жизни, что обычно немцы стараются не делать. На одном из таких занятий я решился его спросить о том, что он понимает под «самовыражением».
- Понимаешь-  начал Рафаель, - любой  человек хочет понять свое «я» и еще чаще, даже не понимая себя, старается уйти от обыденности в жизни. Некоторые это делают опять же коллективно. Вспомни всевозможных «фанатов»: спортивных, музыкальных, религиозных.  Часть выражает себя индивидуально, но в коллективах. Ну, в качестве примера здесь можно привести молодежные дискотеки, на которых каждый через танец может выразить свою индивидуальность, раскрыть свое «я». И тогда эти люди чувствуют, что живут. Для других,  -  эмоций фанатов недостаточно, чтобы почувствовать «жизненный ветер» и тогда они придумывают что-нибудь другое, но часто связанное с риском для жизни, о котором они не только знают, но и который ощущают. Так вот я принадлежу к  последним. Не буду тебе сейчас подробно рассказывать, приглашаю тебя пойти со мной в следующую субботу, и ты увидишь все своими глазами.
Я принял его предложение.
В субботу в два  часа дня мы встретились на Мариенплатц (центральная площадь города Мюнхена) и пошли сначала по многолюдной пешеходной улице, затем свернули на боковую маленькую улочку и минуты через четыре подошли к обычному дому. Рафаель нажал на звонок, двери быстро открыли, и мы очутились в квартире на четвертом этаже.
Квартира имела полужилой вид: вдоль стен стояли полотна картин, стол отсутствовал, в центре пол представлял из себя сплошную лежанку из матрацев и здесь же около них стояли фужеры, наполненные каким-то напитком. Опущенные на окнах  жалюзи создавали полумрак. В комнате находилось еще пять человек: трое молодых людей и две девушки. Они бродили по квартире, перекидываясь отдельными фразами. Появление Рафаеля вызвало у них некоторую оживленность, а после того, как он представил меня, и любопытство, связанное с моим российским происхождением.
Когда некоторое оживление, связанное с нашим приходом, спало,  все вернулись к своим занятиям. Ровно в 15:00 Рафаель объявил о Начале. И сразу началось движение. В комнате появилась цвето-музыкальная установка и послышалась медитационнная музыка. Молодые люди расположились на лежанках. Жалюзи полностью опустили, и в комнате стало темно. Я сидел на стуле и смотрел на лежанку как на сцену, которая время от времени освещалась лучами света, исходящего из стробоскопа. Молодые люди пребывали в разных позах: полулежали, сидели и лежали, но все держали в руках бокалы и медленно пили содержимое. Звук музыки стал громче и она  из расслабляющей преобразовывалась в более напористую и упругую. Вдруг свет погас, музыка  смолкла, наступила полная темнота. Через мгновение музыка возобновилась. На фоне медитационной мелодии послышались удары барабана, появились световые эффекты. Я взглянул «на сцену». Мигающий свет вырывал из темноты фигуры людей, державших в руках шприцы, иглы которых прикреплялись к последним через тонкие прозрачные  шланги. Молодые люди тем временем вкалывали иглы в вены. Делали они это быстро, и в их движениях чувствовался опыт. В это время снова наступила полная темнота, музыка стала более ритмичной и из темноты вдруг появились пять святящихся красным цветом паряших в воздухе дорожек, разной формы. Под ритм музыки они удлинялись, затем вдруг резко укорачивались до полнового исчезновения. Зрелище было настолько завораживающем, что в первый момент я просто смотрел не вдаваясь в смысл происходящего. Лишь через некоторое время, когда момент новизны прошел, я подумал о риске, которому они себя подвергали. Молодые люди, манипулируя шприцами, то отбирали кровь из вены, которая заполняла шланг, покрытый флюоресцирующим веществом, то снова заставляли ее идти в вену. Именно  эти моменты были смертельно опасными, так как попадание воздуха в вену могло привести к мгновенной смерти.
«Интересно, они понимают это?»- подумал я. Но судя по тому, как молодые люди  филигранно владели шприцами и останавливались в самый последний момент, перед тем как в шланге оставался только воздух, они не только знали о смертельной опасности, но и играли с ней. В этом был смысл такого действия, которое по своей сущности напомнила мне «русскую рулетку».
« Что же они чувствуют в такие моменты?» - подумал я. Рафаель как - будто прочитав  мои мысли, пригласил меня поучавствовать в их «игре», именно так он определил это занятие – игрой. Игра это довольно емкое слово, оно включает в себя и развлечение и соревнование. В данное ситуации это была игра со смертью.
Я сел на лежанку. Откуда-то  сразу появился шприц и фужер напитка. Сделав пару глотков, я почувствовал, как приятная волна расслабления пошла по телу. В это же самое время Рафаель ловко  воткнул иглу в вену, и я пытаясь попасть в такт музыки начал выкачивать кровь из вены. Затем очень медленно начал загонять кровь обратно в вену, внимательно следя за ее уровнем в шланге. После трехкратного повторения таких действий я не испытывал ничего кроме усталости и нервного напряжения. от которого на моем лбу выступили капли пота. Я хотел было это прекратить, как в это время вспыхнул свет и игра была закончена. Все встали и начали расходиться. Мы с Рафаелем пошли вместе.
- Ну как? -  спросил он.
- Устал- ответил я. - Кроме усалости и нервного напряжения я ничего не почувствовал.-
- Первый раз так и должно быть. Потом, когда ты научишься управляться со шприцем, и все манипуляции будешь делать автоматически, ты получишь ощущения «кайфа» и свободы. Кайфа от того что, ты живешь. Это ощущения свежего ветра в затхлом застоявшемся воздухе обыденной жизни. Свободу от того, что  ты не зависишь не от кого и можешь сам распоряжаться своей жизнью. У тебя все еще впереди.-
- Понятно, но все о том, что ты мне сказал – это общие фразы. А что ты чувствуешь конкретно? –
- Ты катался, когда-нибудь на американских горках?-
-Да, ну это было давно.-
- Так вот я испытываю практически те же эмоции при манипулировании с шприцем. Когда я кровь заберую из вены, я как-бы поднимаюсь вверх и испытываю перегрузки, при вливании снова в вену, появляется ощущения свободного падения, из-за страха. Но в отличие от американских горок, я могу изменять скорость прокачивания и, соответственно, усиливать или ослаблять  свои эмоции.-   
Мы распрощались условившись встретиться, как обычно, у меня на занятиях.
Но в следующий раз Рафаель не пришел. Я попытался ему звонить, у меня был номер его мобильного телефона, но дозвониться не смог. Дождавшись субботы, я пошел в тот дом, в который меня приводил Рафаель. С трудом отыскав его, я позвонил, как мне казалось, в нужную квартиру. В переговорное устройство меня  что-то спросили. Я назвал имя Рафаеля. На что мне ответили, что такие здесь не живут.
С тех пор Рафаеля я больше не видел.