Надо жить

Всё горит в очаге огонь, постреливают в разные стороны головешки. Эрлик сердится? Не надо… Вот тебе хлеб и водка, и новые поленья, успокойся… Огонь забирает себе подношение и успокаивается. Глядя на танцующее пламя и алые угли рой мыслей в голове постепенно перестаёт копошиться. Да, огонь успокаивающе действует, сидишь и смотришь в бесконечность…
Стук в дверь. Кого это на ночь глядя? – А я гляжу, к избе тропа обновлена, дай думаю проверю… Входя и щурясь на свет из темноты сказал гость… Старик. Тот самый, берендеевский, который чаем меня когда-то в лесу поил… Сколько лет прошло, а не изменился ни капли, только одежда другая, зимняя… - Проходи, располагайся… Отряхнувшись с улицы, сняв шапку и тулуп, он прошёл. Сев к очагу на лавочку, грея от огня руки, посмотрел на меня внимательно из-под густых бровей. Улыбка спряталась в усах, видимо тоже узнал. – Ты голодный? Спрашиваю… - Нет, благодарствую, а вот чаю с тобой попью, помнишь мой чаёк? Вижу, помнишь… Я поставил на таган чайник. – Ну как живёшь то? – Да по разному… - Эт видно что по разному, снова морщинки от улыбки побежали у него от глаз по щекам, вон аж куда от мыслей своих прячешься… Помогает? – Что? Бегство? Не очень… - Так не беги. От себя всёодно не спрячешься. – Да понимаю я всё… Только от этого легче не становится… Снимаю закипевший чайник – Ну, какой чай будем пить? – А давай ка сделаем по хитрому, твой да мой смешаем и попробуем. Он достал из котомки мешочек с травой, отсыпал в плошку, я достал свой чай, смешал и заварил. – А пошто ты прошлое ворошишь? Толку то нету, оно прошло… - Понимаю, что прошло, но люди в сердце остались, и чувство вины перед ними тоже… За боль причиненную, не со зла, по глупости, и что вытянуть не могу и ухожу всегда… Ведь хочешь как лучше, а выходит… Как от этого отмахнёшься? Я разлил по кружкам дымящийся чай, подал, он молча берёт в обе ладони, греется о чём-то думая глядя на огонь. Я тоже молча, сажусь к огню и жду когда чай чуть остынет. Бывают разные молчания. Тягостное, которое напрягает и говоришь, лишь бы что сказать, или такое… Когда и говорить ничего не нужно, а просто сидишь рядом и молчишь. - Глупый ты. Сделав глоток, внезапно прервал он молчание. Меня это вдруг развеселило – Чего это? Спросил я смеясь. – Молодой ещё, вот и глупый. Ведь не зря ты выбрал Белую сову и Одинокого волка… Есть в тебе от них мудрость, глаза и жизненная сила. А людям хорошо с тобой, тепло и светло… - Хорошо?! Веселье моё тут же пропало. А плачут они от меня почему? А боль откуда? И ухожу же я поэтому, чтобы большего не причинять, ни себе ни им… - Вооот, милый, ты собственной боли боишься, от неё и бежишь… - Да!!!! Боюсь!!! Не хочу боли, бессилия и разочарований, когда страдает у тебя на руках человек, а ты сделать ничего не можешь, когда смотрят на тебя глаза в ожидании, а тебе дать нечего… Какая от боли радость? Зачем ей с другими делиться?!! – Злись, ругайся, беги… Не спасёшься. Пережить нужно всё. И боль и счастье. Всё во благо даётся, чтоб знать и чувствовать. А Свет и Сила в тебе есть, только не осознаёшь, и никак поверить в это не можешь, а пора бы уж… Пора проснуться. – Слушай, не трави душу старик… Я не чувствую, понимаешь?! Не чувствую в себе Света и Знания, я только слова говорю, а что от них толку?! Кому они нужны? Не чувствую сил чтобы за собой вести… Да и куда вести? Если сам как слепой котёнок носом во всё тычусь… - Ладно, чай стынет… Я ведь тебя тоже ничему не могу научить, всё в тебе, я только травы и лес знаю, до остального сам всегда доходишь. Только сам. И не думай, что не можешь никому ничего дать, научить, повести… Тычься, как слепыш, набивай шишки, люби, радуйся, плач от боли – живи, только так и придёшь к свету своему. Надо жить, чтобы научиться жить. Пойду, поздно уже, спать ложись. Всё будет. А ты в гости заходи, не стесняйся, я тут не далече, на пасеке. Заглядывай, чайку попьём, в баньке попаримся… Дверь в ночь за ним закрылась, заскрипел снег под удаляющимися шагами и осталась лишь фраза звенящая – Надо жить…