Хапуги

Настоящий любитель бани ходит в неё не мыться, а париться. А этот неповторимый процесс общения за чаем, дающий многим хороший психологический и познавательный потенциал, кажется незаменимым и, особо остро, его нехватка начинает проявляться к концу недели.
Баня на Тукаевской, в Старо-Татарской слободе, известна многим казанским любителям парных.
Из моего первого его посещения в конце 60-х годов, мне запомнилась тускло освещенная парная с чугунным краном на трубе, заполненная клубами пара так, что ничего дальше полуметра видно не было. Вентиляция состояла из одного отсутствующего стеклоблока в оконном проёме, который затыкался старым, измызганным веником. А все спускающиеся по лестнице шли, прижимаясь к перилам, так как посреди лестницы была довольно большая дыра и, даже взрослый мужчина, мог туда свободно провалиться. И, конечно же, радостными этюдами этого воспоминания, представляются газированные аппараты. Эти  ярко-красные, дребезжащие машины, разрисованные на верхнем стекле стандартным набором сочных фруктов, с шумным шипением, наполняли стаканы сладкой газировкой  всего за 3 копейки. Измученный в бане жаждой, ты прижимал к губам, щекочущую нос вылетающими пузырьками, стакан газировки, и это, казалось тогда, верхом счастья. Может быть, я старею, но газировка моего детства кажется мне и слаще и вкуснее нынешних  Кола-напитков и Спрайтов. Но самое главное (хоть в том возрасте мы и не могли об этом задумываться), в отличие от нынешних, она была даже не вредна, и чистые фруктовые сиропы ничего, кроме пользы и удовольствия, доставить не могли.
Это старое кирпичное здание, возрастом более 150 лет и сейчас внушает впечатление довольно крепкого здания. И горожане, зная о том, что здесь находится лучшая парная, с удовольствием посещали её.
А, кроме того, завсегдатаи бани - самые «ядрёные» парильщики, даже не желая того, делали её популярной в городе.
На протяжении нескольких лет, после парной, они применяли метод купания в холодной воде озера. Благо баня находится на берегу озера Кабан. Зимой вырубали во льду проруби и слух, о подобного рода действиях, быстро распространился. Водители, проезжавшие по дороге во время их купания, сигналили им в знак поддержки и солидарности, но сами, по-моему, в прорубь лезть не спешили. Так часто в жизни бывает, когда есть, кому идти вперёд. Многие любители острых ощущений, узнав о нём, тоже хотели испытать этот метод на себе. Другие, жившие когда-то в этой округе, где раньше было большое количество частных домов и коммуналок, а ныне переехавшие в современные спальные районы, продолжали по привычке возвращаться к ней, не желая мириться с наличием ванн.
Конечно, дыр сейчас уже нет, парная обшита липовой вагонкой и, главное, пар уже не сырой – каменка. Вот, в такого рода заведении, мы с друзьями и собираемся раз в неделю.
Сегодня воскресение и мы со своей компанией встречаемся в бане. Все здесь отдыхают: либо от чего-то, либо от кого-то. И в нашей компании не принято приносить сюда алкоголь, мы пришли за здоровьем. 
Первым заходом в парную, обычно, только прогреваешься, а париться начинаешь уже следующим заходом, когда сам размякнешь, да и веники запарятся.
Но, войдя в парную, ребята обнаружили, что народу там было достаточно много – не размахнуться веником даже. Этот метод они частенько использовали в таких случаях:
Рустем зачерпнул полный ковш и опрокинул на каменку, затем ещё полковша – парная сразу на две трети освободилась. И уговаривать никого не надо.
На исходе второго захода в парную, хорошенько пропарив стопы, Фарит сказал:
Ну, что… пошли?..
- Сейчас, только минутку ударно отработаем,- ответил Рустем. - Поддай немного!
Фарит, стоявший у каменки, со знанием в какой угол нужно плескать в настоящий момент, поддал из черпака. Камни тут же ощетинились  шипением и все почувствовали тепловую волну, пробежавшую по диагонали от каменки. Приоткрылась и дверь.
-Дверь, дверь закрывай!- закричали верхние нижним. Те поторопились поскорее её прикрыть. Однако многие продолжали стоять, не решаясь размахивать веником, так как жара было достаточно, а некоторым даже слишком.
Но Рустему, с его массивной фигурой, этого было мало, а, тем более, что перед купанием в Кабане, хотелось так «пробиться» веником, чтобы жар дошёл до нутра. «Полтинник», как его  с детства звали пацаны во дворе, видимо за круглую и крупную фигуру, ассоциировавшуюся в резонансе гривенника с юбилейными 50 копейками с Ленином, хлестал себя по спине и по бёдрам пушистой парой берёзовых веников.
А-а-ах! Ай! О-о-о! Вот… вот, пробирает… Аж дрожь по телу пошла, - не без удовольствия прокряхтел он.
- Дрожь- это хорошо! Это значит, что из тебя болезнь выходит, которая ещё не успела развиться и тебя свалить, - сказал Фарит, обмахивая себя вениками, тем самым, пушистой парой берёзовых веников направляя на грудь горячие потоки воздуха. – Ай, чешется между лопатками... Ну, что… пошли?.. -  ещё раз обратился он.
- Ты иди пока, я догоню!
Через минуту они уже запрыгивали в трусы в раздевалке и трусцой выбегали во двор бани, чтобы через задки выйти к озеру.
Холода, после хорошей парной, не чувствовалось. Выйдя на песчаный берег, оба сняли сланцы и с разбега нырнули в тёмную воду.
Стоял октябрь, температура была около 2-4 градусов тепла. А так как вода ещё не покрылась льдом, то можно было и недалеко поплавать.
Первые прикосновения воды даже не обожгли, а приободрили. Полтинник, со своей 120- килограммовой массой, плюхнулся с головой и, от этого места, побежала большая волна и выплеснулась на берег. Ребята так и шутили над ним, мол, когда он ныряет, уровень воды Кабана повышается на пол - метра. На что он только усмехался.
Легкий ветерок, при выходе из воды, создавал первоначальное ощущение холода. Но это чувство проходило уже через несколько секунд и, порой толкало на повторный заход в воду.
Искупавшись, оба пошли в помещение. – Ну, как водичка? – спрашивали другие посетители. – Тебе понравится! – филосовски ответил Фарит,-  и, встряхнув веник, направился в парную.
А здесь уже им конкурентов не было. Поднявшись на верхнюю площадку, Рустем встал в дальний угол, который считался самым горячим, так как жар от каменки, в первую очередь, шёл по диагонали именно туда. Фарит нагнулся за ковшом, зачерпнул до краёв коричневой жидкости, настоянной на полыни и липовом цвете, и ухнул в угол квадрата из булыжных камней. Затем тут же, вторым ковшиком, плеснул в противоположный угол. Камни и печь загудели и Фарит почувствовал дуновение тёплого ветра. Стоявшие рядом схватились за уши и, согнув коленки, гуськом потянулись вниз, а самые «случайные» поторопились побыстрее убежать. Но после холодной воды жар не чувствовался, а казался каким-то легким бризом.
Мало! – сказал Рустем. Фарит черпнул ещё ковшик и вылил в самую середину булыжного квадрата. По парной пошло благоухание горького запаха полыни.  Все глубоко задышали.
-Хватит, уж… изжарите же!.. – просяще отозвался кто-то от двери.
- Да ладно, мужики! Париться же пришли!- усмехнулся Рустем.
-Ага! Тебе вон сколько надо, чтобы твой слой сала растопило!- отозвался снизу тощий мужичок.
- Так вам холода надо, что ли? На улицу тогда идите, там прохладней!- усмехнулся Фарит.
Двое молодых ребят посреди лестницы почесали горящие уши и потянулись к двери.
-Ай! Лучше уж следующим заходом, когда их не будет, - усмехнулся мужичок с наколкой на груди и, глядя на молодых ребят, тоже пошёл к выходу.
Остальные, более стойкие, стояли не шевелясь и старались поглубже вдохнуть аромат лекарственного настоя. Фарит, слегка помахивая веником на себя, пытался разогреться.
Рустем поправил войлочную шапку на голове, натянул на обе руки рукавицы и стал расхаживать обоями вениками по телу.
Дверь открылась, и вошёл какой-то деревенский парень с тазом воды и веником. В деревенских банях обычно так и парятся, иногда смачивают веник в тазике и снова его встряхивают, тем самым разбрызгивая воду.
-Дверь закрывай!- крикнул кто-то.
-Ну, что вы как ходите,- с сожалением сказал другой,- прямо как в троллейбусе! Когда двери научитесь закрывать?
-Эй, эй, куда ты с тазом-то? – приподнялся Рустем. Вы, ребята, бросьте сюда с тазами ходить! Сейчас пар достаточно сухой, нормальный. А вы водой всю парную зальёте! А от сырого пара толку мало. От него быстро «мотор» устаёт и,  до глубины пропариться, сил не хватает. Да и обжигает уже после него, а не парит. Понял?
Парень взял шайку с водой и пошёл обратно.
-Да, ходют тут такие грамотеи, - сказал  один старичок. Тут, ещё в старой парной было, до ремонта, сидим мы как-то, паримся. Заходит один мужик подвыпивший:
- Чё-то холодно тут у вас!
Черпнул пару ковшиков – и на камушки. Затем, когда уши гореть стали, понял, что лишка дал и сразу сбежал. Через минут десять ещё раз заходит: - Чё-то холодно тут у вас!
Черпнул ковшик и снова на камушки. Постоял секунд десять и, на полусогнутых, к выходу… Затем в третий раз заходит, потянулся к ковшику. Мужики ему:
- Только сейчас плеснули!
- Чё-то холодно тут у вас! – и ещё ковшик… Мужики его взяли и на самый верх усадили, чтобы грелся. Через минут пять он вышел, оделся и больше в бане не появлялся.
- В женское, наверное, ходит!- с вздохом заметил другой. -Тут же не интересно!
Все засмеялись.
Всё, хорош… антракт!- сказал Рустем и пошёл к выходу. – «Всё в меру!- сказал Джавахарлал Неру»- опять по-филосовски заметил Фарит и тоже потянулся за ним.
Выйдя из парной, Рустем подошёл к своему месту, расположенному в углу. В тазике запаривался  можжевеловый веник и доносился вкусный запах хвои. Оба веника он поставил ручкой в воду, опирая их верхушками на стенку. Он всегда говорил, что так лучше. Потому, что, разбухая в этом месте, оно не даёт разболтаться веревке. А частые и длительные замачивания только наполняют листья водой, и веник становится тяжёлым, в котором нет уже той пушистости и хлёсткости, от которых получаешь удовольствие под жаркими потоками воздуха на полоке.
В раздевалке ребята из их компании уже чаёвничали. Айдар принёс чай с душицей и урюком, Булат - с мелиссой, смородиновым листом и шиповником, был чай и с  вяжущим вкусом гвоздики… Пробуя разные чаи, методом купажирования, то есть смешивания, они вели свои беседы, находя в этом своё удовольствие.
Рустем развалился на сидении и, своим довольным  видом и большим животом, сейчас, скорее напоминал какого-то узбекского или туркменского бая из фильмов про басмачей, знакомые нам с детства:
-Фу-у-у! Хорошо!- глубоко выдыхая, произнёс он. -Кто, всё-таки, придумал эту баню, а? Ему памятник ставить надо!
- Да, чижику-пыжику же на Фонтанке в Питере поставили! За одно имя! Дворнику!.. А за такую баню,- сказал Гумер, прихлёбывая чай из крышки термоса,- при жизни ставить надо!
-Кто придумал... братья Крестовниковы придумали – основатели Казанского мыловаренного завода. Всю Россию мылом и стеарином обеспечивали. Вот, в Старо-Татарской слободе, недалеко от завода и построили,- сказал Фарит, - для рабочих. 
-Нет, я, вообще, говорю, кто придумал, изначально. Вот деревенская баня- это тоже не то. Там, из-за сырости, больше чем на три раза здоровья не хватает, а здесь 7-8 раз паришься. Сауна – тоже не то, там веников нет.
-Да, уж..., - сказал Фарит. Вот, я в Финляндии бывал и в Швеции тоже… Почему-то у нас бытует такое мнение, что в сауне воду не льют на камни, а они как раз таки льют. Дверь у них в парную, я видел, сантиметров 30-40 до пола не достаёт – дыра под дверью. Веников нет, а воду - льют.
-А зачем дыра-то?- спросил Гумер.
-Чёрт его знает! Может, чтобы сырой тяжёлый воздух выжимался снизу горячим,- поджав плечами голову, ответил он, а потом, рассмеявшись, добавил,- А может из-за экономии.
-Из экономии вообще баню строить не надо,- весело заметил Айдар.
Рустем глотнул чая:
- Вот и получается, что баню нашу москвичи выкупили. Хапуги...Слышал, банно-прачечный комбинат распродаёт сейчас всё -  «не выгодно», говорят, «общие классы содержать». Номера – ещё куда ни шло, а общественные-… Крестовниковы для народа построили, а москвичи под какой-то офис или мебельный цех под себя подобрали. Говорят, что и нашу баню закрывать будут. Эхе-хе-е… и куда мы теперь за здоровьем ходить будем? В городе ещё одна баня есть, с более или менее нормальной парилкой, на льнокомбинате, да и та на другом конце города. А остальные парилки - ерунда.
-Но в «пятой» уже Кабана не будет, раздевалка там, вообще – «смерть индейцам», чая так не попьёшь уже, - с  сожалением вставил Айдар.
-Да уж, дела…-грустно заметил Фарит, напоминая своей фразой Кису Воробьянинова,- издержки капитализма. Видимо, свою баню придётся  строить, где-нибудь на Дальнем Кабане. Не лишать же себя удовольствия на всю оставшуюся жизнь, не в ванне же бултыхаться. Ладно, пошли париться, а то замёрзли уж, наверное!
-Щас можжевельниковым пройдусь,- вставая сказал Рустем.
Через полтора часа они, раскрасневшиеся и довольные, выходили из бани с пожеланиями лёгкого пара.
-Да, хорошо сегодня здоровья хапнули,- сказал Гумер,- до следующего воскресенья должно хватить.
Рустем рассмеялся: - Этому лишь бы чего-нибудь хапнуть. Эх, ты, хапуга! А в сущности своей, в бане все мы такие –  хапуги, но многие остаются ими и за её пределами. Ладно, до следующей недели… Пока!

Ноябрь 2007 г.