Туфли

Вы бы только видели Анастасию! Это существо, сотканное из солнечного света с фигурой Наоми Кемпбелл.  Все глянцевые журналы должны рыдать от желания заполучить ее на свои обложки, но по причине существенного расстояния их глухие московские всхлипывания не слышны в ее сибирских апартаментах. Когда она идет по улице, все остальные женщины перестают существовать. Она создана ходить на каблуках, в облегающих юбках и вечерних платьях. И Даша всякий раз невероятно гордилась, когда вышагивала рядом с ней в своих разболтанных кроссовках. Они дружат. Не Даша с кроссовками, а Даша с Настей.
Настя позвонила в субботу и очень строго сказала:
 - Значит так, ты сейчас выбираешься из своих трущоб и едешь в ЦУМ, поднимаешься на второй этаж и налево. Они там стоят, на уровне бедер.
- Кто там стоит?
- Туфли! Ты их узнаешь. Пора тебе уже почувствовать себя женщиной!
           За свою недолгую жизнь Даша уже несколько раз пыталась почувствовать себя женщиной, но выходило это как-то неуклюже. То ли юбка была не та. То ли джемпер недостаточно тонкий и облегающий. То ли вообще Даша не была рождена для юбок и джемперов. Но туфли ведь не юбка, верно? Так отчего же на них не посмотреть? Они действительно стояли там, где сказала Настя - на третьей полке, на уровне Настасьиных бедер. И, можете поверить - это была бомба, которая состояла из черных лаковых ремешков, переплетенных над алого цвета подошвой. Туфли попирали полку острыми красными каблучками.
           Дарья везла их в автобусе, боясь хоть на мгновение выпустить пакет из рук и уворачиваясь от пассажиров, которые так и норовили прижаться к ее новым туфлям поплотнее. Даже находясь внутри пакета, туфли жаждали прикосновений и человеческого внимания, а вечером, со своего пьедестала (она поставила их на столике в гостиной), они потребовали платье. Платье нашлось в шкафу, затерянное среди джинсовых каньонов и футболочных холмов. Оно было узкое, красное, деловое  и годилось в компанию к туфлям. В понедельник туфли, платье и Даша отправились на работу.   
           Все утро она привыкала к высоким каблукам, отмечая про себя, что походка стала более сдержанной, спина выпрямилась, а скорость передвижения по коридорам заметно снизилась. Однако к середине дня ступни заскучали по кроссовкам.
- Знаешь, подруга, - сказала Даша Насте в обеденный перерыв, - заколебалась я чувствовать себя женщиной! Хочется уже почувствовать себя человеком!
Скинув туфли, она с наслаждением ощутила, как линолеум холодит утомленные ноги.
- Даже не думай! – Настя оторвалась от чашки с чаем и ткнула в нее пальчиком, будто угрожала пистолетом с самым тонким в мире дулом.  – Хотя бы до конца дня дотерпи. Сама не заметишь, как привыкнешь.
           От расстрела Дашу спасла появившаяся в дверном проеме голова начальника. Она скользнула глазами по опустевшему кабинету и, нащупав взглядом туфли, произнесла:
- Зайдите.
           В кабинете шефа из кондиционера дул арктический ветер. С нескольких полок на Дарью, с одинаковым выражением лица, смотрели разновозрастные начальственные портреты. Сам Сергей Александрович сел за свой стол и сложил перед собой руки, как примерный ученик. Он впервые не предложил ей сесть, и она так и осталась стоять как одинокий актер на пустой сцене. И еще он не назвал ее по имени, как бывало обычно: «Дарья Викторовна, вы это читали?» – грозным тоном, размахивая газетой с публикацией. Или: «Дашенька» - как бывало, когда он находился в приподнятом настроении. И, наконец, он не смотрел ей в глаза, он смотрел на туфли, и его взгляд обволакивал ремешочки и каблучки.  Он заговорил с туфлями, причем с каждой в отдельности, качая головой справа налево:
- Вы, вот что,  - Сказал Сергей Александрович правой туфле, - вы сходите к экономистам быстренько. Там вам дадут справочку для меня.
- Они знают, я с утра просил. А потом быстренько возвращайтесь. – Это   уже левой.
Справочку Даша передала начальнику через секретаря.
           Вечером Настасья потащила ее по магазинам. Красная юбка и черная блузка, красный пиджак и черная юбка, строгое черное платье и красно-черная лаковая сумка, и у Даши кончились деньги. Она заныла:
- Настя, чем я буду платить за квартиру? Что я буду есть?
- Вот, возьми, - подруга порылась в кошельке и сунула ей в карман шуршащие купюры, - отдашь, когда сможешь.
- Ты моя добрая фея-крестная!
- Ну, вообще-то, я недобрая фея. Но я все равно тебя люблю. – Она посмотрела на свои часики, - давай разбегаться по домам, Золушка, мне еще у дочки уроки проверять. Это тебе я фея-крестная, а ей Баба Яга и Кощей Бессмертный в одном лице. А еще тиран и деспот. И, кстати, придумай что-нибудь с головой.
           Всю ночь Дарья промучилась, пытаясь пристроить на подушке распухшую от бигуди голову, но утром аккуратные локоны стали ей утешением и наградой. Через месяц она имела в активе:
1. Ей перестали наступать на ноги в общественном транспорте.
2. Три раза уступили место в автобусе.
3. Двое мужчин прямо на улице попросили номер ее телефона
4. Начальник пребывал в состояниях от «доволен Дашей» до «очень-очень доволен Дашей»
5. И она была обморочно влюблена в Сашку
           Сашка был инженером. Он был интеллигентом с наружностью «бригадира» начала 90-х. Ему бы идеально пошли тренировочные штаны с лампасами, но он почему-то носил отутюженные брюки и строил спутники. Давайте уточним – ОН СТРОИЛ СПУТНИКИ! И жил в ЗАКРЫТОМ ГОРОДЕ! Чувствуете Дашин щенячий восторг? Однажды он нес ее на руках по улице и им смущенно улыбались прохожие, а Дашу, наоборот, совершенно ничего не смущало. А еще как-то раз с наступлением темноты, они танцевали в беседке детского сада.
           А потом Дарья забыла эти чертовы туфли в этом чертовом Злоколючинске, в пакете, коридоре Сашкиной квартиры, перед его отъездом в эту чертову командировку! Пропажу она обнаружила, вернувшись домой ранним утром, когда самолет уносил Сашку в сторону байконурских степей к прекрасным казашкам, а сама Даша суматошно собиралась на работу.  Без туфель ни красная юбка, ни черное платье, да вообще ни одна из вещей ее обновленного гардероба  никуда не годились. Спасительные джинсы и свитер оказались заброшенными в глубину шкафа.
           Выскочив из дома с существенным отставанием от графика,  которого придерживалась весь последний месяц, Дарья угодила в самый центр автобусной давки. И уже в обеденный перерыв рыдала на Настасьином плече, потому что начальник, любезнейший Сергей Александрович, целый час распекал ее в своем кабинете, указывая на ошибки в отчете.
- Дарья Викторовна, - грохотал он, - вы хоть сами читаете, что вы пишете? Надо делать или хорошо, или за вас это сделает кто-нибудь другой. Идите!
           Потом в трамвае ей порвали сумку, на общей планерке начальник устроил ей публичную порку за «некачественно подготовленный отчет, который подрывает основы всего, что было создано с таким трудом», а еще Дашу обсчитали в магазине и вытащили кошелек.
- Настя, я должна вернуть свои туфли. Это все из-за них, я не вижу другого объяснения. – В отчаянии кричала она в телефонную трубку.
- Ерунда какая. – Рассудительно сказала ей подруга. – Дело не в них, а в тебе.
- Нет, в них, я уверена!
- Потерпи немного, вот вернется Сашка, заберешь свои туфли.
- Он вернется только через месяц! – Даша была готова впасть в отчаяние.
-  Так купи новые.
           Она понеслась в магазин, где аккуратная продавщица нанесла ей сокрушительный удар. Снисходительно улыбнувшись, она разбила все Дашины надежды на спасение:
- Ну, что вы, девушка, у нас все в единственном экземпляре.
           Дарья стала ждать Сашку, как какие-нибудь трудолюбивые туземцы в пустыне ждут дождя, который вернет к жизни их тщедушные посевы. Когда он вернулся, она была готова бежать к пропускному пункту Злоколючинска, но талантливый инженер и строитель спутников слишком устал от прекрасных казашек и длительного перелета из бескрайних байконкурских степей. Назавтра на него обрушилось слишком много работы, и послезавтра он тоже не приехал. Тучи над Дашей сгущались. Начальник пребывал в настроении от «недоволен Дашей» до «очень-очень недоволен Дашей». Сашка не отвечал на звонки, и она отправила ему жалобное сообщение: «Саша, я же не жениться тебя прошу. Я хочу вернуть свои туфли! Настя подъедет к вашему КП, привези их, пожалуйста». И он ответил!
           Настя позвонила  Дарье с трассы, у нее сломалась машина, и пока она добралась до КП никого похожего на строителя спутников, с туфельками для Золушки в руках, там не оказалось. Даша проплакала полночи. Наутро начальник ее уволил.
           Много позже, в выходные, она получила сообщение от Сашки, в котором он писал, что привезет, наконец-то привезет ее туфли! Жизнь готова была наладиться, но он так и не приехал. И Даша подумала, может быть, туфлям просто нравится стоять там, в коридоре? Или лежать в темноте в кладовке? Или где они там, вообще?