Демократия. Опыт уточнения понятий

Вы хотите построить демократию? Скажите, какую. Социалистическую? Может быть, органическую, управляемую, суверенную? У каждой есть свой нюанс, но в общем они живут и работают под тяжелым сапогом власти. Может быть, либеральную демократию Жириновского? Пока никто не знает, что это за «зверь»; одно лишь можно сказать -  к либерализму она никакого отношения не имеет. – Или вы хотите построить демократию европейскую?
Всякая демократия  – это прежде всего власть народа, демоса, широких масс, занятых в сфере материального производства, физического труда, но не только; это власть «корней», которые не могут «иссушиться», не погубив всё дерево. – Это демократия основания социальной пирамиды, «низов», в минимальной степени способных к самодвижению, саморазвитию, творчеству, политической активности, политической инициативе и ответственности, для которых тирания – мать родная, желанный способ политического властвования. Почему – мать родная?.. Потому что тирания малоподвижна и гарантирует состояние с минимумом риска. Она стабильна. Потому что тирания всех уравнивает, делает «серыми». Потому что при тирании никто сверх установленной нормы не разбогатеет: специальное ведомство излишки отнимет и разделит. Потому что при тирании более или менее уравниваются возможности устроиться на работу по найму (устанавливаются определённые гарантии), более или менее уравниваются возможности образования (способным прикажут «тихо сидеть», неспособных будут тянуть, толкать, им предоставят льготы), возможности лечения (элементарного). При тирании высоко ценится любимая массами поп-культура и «прижимается» так называемая культура для избранных. Поощряются массовые зрелища. Тирания контролирует электронные средства информации и прессу, вносящие брожение в социальную неподвижность. Утверждает в качестве объекта веры одного Бога или одного Вождя, чтобы массы время от времени молились или имели возможность покричать:  «Ура! Да здравствует ..!» Тирания не выпустит из страны образованных граждан. Диссидентов удалит или «успокоит» в лагере (массам до них нет дела). Всех брошенных детей тирания определит в Детские дома, преступникам отрубит головы, создаст крепкий оборонный щит. И многое другое может тирания – любимый способ политического властвования для широких масс народа, для демоса
Следует, однако, иметь в виду: народные массы политической власти в руки не берут, у них нет на это ни интеллектуальных способностей, ни воли. Нет необходимой критической массы этих качеств. Они даже не ищут себе ставленников для этого дела, потому что охотники угодить, использовать «горючий материал», объект применения силы  всегда найдутся. Однако внимание масс постоянно направлено в сторону пророков, которые красиво говорят и много обещают, и готовы поверить даже шарлатану (Григорию Грабовому, например). Классическим примером демократии, которая нравится массам, являлась власть большевиков в России  – изощрённого мастера насилия, лжи, манипуляций, пропаганды, невыполнимых обещаний. Массы миллионами гибли во время голодоморов при Советах, подвергались репрессиям, выселениям и переселениям, но это не поколебало их любви к вождю (социологические опросы это подтверждают). Сегодня разновидности власти демоса мы имеем на Кубе (как кубинцы обожают Фиделя!), в КНР, в КНДР, во Вьетнаме, в Ливии, в Белоруссии. Массы народа, живущие в основном чувствами, порой восставали против тиранов. Это верно. Порой устраивали «бунт, бессмысленный и беспощадный». Их казнили, пороли, и они скоро обо всём забывали.
Народ, демос, массы – это не Марксов рабочий класс, потому что к массам относится значительнейшая часть граждан непроизводственной сферы – учителя, врачи, госчиновники, низшие чины военных, низшие чины правоохранительных органов  (служаки) – плохие, хорошие, отличные работники, но не творцы. Из масс в основном рекрутируется армия и прочие структуры, обеспечивающие безопасность всего общества. Их роль в победе над фашизмом трудно переоценить. В духовном прогрессе общества широкие массы народа непосредственного участия не принимают. Права им нужны коренные, фундаментальные, идущие от земли – право на жизнь, на труд, на образование, лечение, социальное страхование, отдых и пр. Свободу они ценят, но не в высшем варианте, а лишь как свободу передвижения по стране, по городу, по улице, свободу выбора брачной пары, места проживания, места работы, учебного заведения, магазина, бани, места и способа развлечения и пр. И к этому следует отнестись спокойно, как к природному фактору, как к погоде за окном. Интересны мысли Н.А. Бердяева о власти демоса, которые я хотел бы оставить без комментария: «Демократия, как самодовлеющая отвлечённая идея, ничему высшему не подчинённая, есть человекообожествление и отрицание божественного источника власти». «Народная воля может захотеть самого страшного зла, и демократический принцип ничего не может возразить против этого». «Правда и истина может быть в меньшинстве, а не в большинстве, и даже всегда она бывает в меньшинстве». «Демократическая идеология количества не может не вести к царству худших, а не лучших». («Философия свободы»)
Вы хотите построить свободное общество свободных людей? Обратимся, однако, к реальности. История сама делит граждан по различным категориям,  и деление это происходит  по способу их занятости и способности служить целому, по способности думать, учиться, творить, действовать, властвовать. Касты, сословия, классы. В каждом делении есть «низы» и есть «верхи»: низшие касты – высшие касты, низшие сословия – высшие сословия, класс угнетённый – класс господствующий. В царской России высшим сословием были дворяне, те, кто охранял и эксплуатировал крестьян, внедрял в крестьянскую массу некий порядок, составлял командный корпус армии, был приближён к власти, служил власти, охранял власть. Кто играл ведущую роль и в духовной сфере. Дворяне создали великую культуру. Пушкин и Толстой – это наше всё. В XIX веке частью «верхов» стали разночинцы. Они внесли в русскую культуру элемент революционности. У коммунистической России был «передовой отряд рабочего класса», была партия. Это тоже – «верхи». Коммунисты и т.н. беспартийные большевики правили во всех сферах жизни. Они установили духовное рабство и культивировали надежду, что хорошую жизнь нам создаст «гениальный вождь». Современная Россия не делится на касты, сословия и классы. Нет устойчивых групп, общество перемешалось, общество стало социально подвижным. Однако есть «низы» и «верхи». Есть народ, и есть национальная элита – примем эту классификацию. И чтобы поднять свой материальный и духовный статус в современном мире,  «Россия должна стать страной Великой Элиты», прочитал я справедливые слова в одной из популярных газет. И далее: «В России 13 миллионов представителей креативного класса (элиты – С.К.), что ставит нас на второе место в мире по числу работников, занятых в креативных профессиях».
Однако выделим особый род деятельности национальной элиты – деятельность политическую. Кто на это способен? Из сферы материального производства здесь следует выделить инженеров, управленцев и, главным образом, крупных и средних предпринимателей. Хороший резерв. (Великую роль буржуазии в истории Маркс оценил неадекватно.) Из военных органов и органов безопасности – представителей средних и высших чинов, не лишённых карьеризма, склонных к политике. Полковники и генералы нередко становятся даже во главе государства (иные по закону, иные – по беззаконию): генерал де Голль, генерал Эйзенхауэр, полковник Каддафи, генерал Ярузельский, полковник Путин. Из сферы «духовного производства» в элиту приходят люди интеллектуального труда, особенно экономисты. Таковых немало во власти у всех народов. Из высшего слоя экономической элиты был в своё время, после Аденауэра, избран канцлером Германии Людвиг Эрхард. Он поднял Германию из пепла. Назовём наших – Егора Гайдара, Германа Грефа, Алексея Кудрина и т.д. Где-то к власти приходит учитель, где-то врач, где-то музыкант, такие прецеденты есть. И даже артист: Рональд Рейган, Арнольд Шварценеггер. В формировании этих кадров велика роль престижных вузов. Обобщённо: к политической  деятельности пригодны граждане, наделённые волей к власти. Той самой волей к власти (но без обязательного присутствия в ней элемента расизма), которую Ницше положил в основу своей философии. Они вынуждены оставить свою профессию, приобретённую в учебном заведении, чтобы стать профессиональными политиками. Это – политическая элита.
Далее. Политическую элиту, в свою очередь, следует разделить на две категории. Одна её часть склонна к помпезности, культу силы, державному блеску государства, а ещё лучше – империи, содержанию огромной и до зубов вооружённой армии, – эта часть элиты находит у народа понимание. Другая её часть склонна к свободе, творчеству, развитию культуры, экономическому и социальному прогрессу, – и эта часть элиты находит у народа понимание (не все же ценят «державный блеск»!), может быть, не столь глубокое. А склонность в большей мере явление природное, чем социальное. Ленин и российские большевики вышли не из пастухов. Гитлер и его помощники тоже не были мелкими лавочниками; они принадлежали к германской элите, хотя и с некоторой оговоркой. С другой стороны, мир испытал Черчилля,  Ф. Рузвельта, де Голля, принадлежавших к политическим элитам Англии,  США и Франции. Пят лидеров – пят представителей политических элит разных государств. История дала возможность испытать их всех. Усвоим её урок.
Основное стремление народа (демоса), – жить в безопасности и в материальном достатке. Основное стремление политической элиты – управлять народом, реализовать своё стремление к власти. Народу нужен вождь, вождю нужен народ. Мир тесен, – и они встречаются, как близкие родственники. Общественная пирамида достраивается. И вот тут возникает роковая ситуация, возникает «развилка» истории. Кто вождь – Владимир Ленин или Александр Керенский, Николай Иванович Рыжков (тоже большевик, только «плачущий») или Борис Николаевич Ельцин? В противостоянии 1917 года победил первый, в противостоянии 1991 года – второй. От Ленина мы получили демократию, каковой она является по определению, по природе – диктатуру от имени народа, демоса, пролетариата. От Ельцина мы получили демократию с отклонением, каковой она стала со времени великих революций в Европе. Получили  демократию с элементами ключевых свобод, дающую шанс уйти от политического примитивизма. Ельцин направил Россию в Европу.
 «Свобода, равенство, братство!» – лозунг всех революций. И свобода здесь играет роль факела, который освещает и поджигает. Но прежняя власть свергнута, страсти остыли.  Снова хочется есть и снова хочется порядка. А кто сегодня на вершине власти? –  Вождь (и его люди), который оказался умней, дальновидней других (и обстоятельства сопутствовали ему). Готовый идти и идти. Ельцин шёл упорно. Вспомним съезды народных депутатов России, первые выборы президента. Массы его поддержали, потому что приняли за вождя, который «наведёт порядок», сменит «слабого» Горбачёва. Вспомним, как он вёл себя в критических ситуациях первого срока властвования. Ельцин не написал книги «Государство и революция», но у него было твёрдое намерение – свергнуть самозванцев, с 1917 года мучивших Россию. Свобода, которую дала народу новая власть вынесла на поверхность нашей жизни всю грязь, которая накопилась в стране за  годы коммунистического господства. Плотина запретов прорвалась, все, особенно партийная номенклатура, решили быстро разбогатеть. Вынесла всё разом: бандитизм, коррупцию, правовой и нравственный беспредел. И народ решил: во всём виноват Ельцин.
Заслуга Путина состоит в том, что он не поддался настрою основной массы народа, принявшего на себя удар «дикого капитализма», – повторить опыт Пиночета, не предал первого президента и продолжил его дело. А соблазн был. В стране,  с традицией тысячелетнего духовного рабства, с гражданами, которые постоянно ждут – «вот приедет барин» (придёт Сталин)  работают сегодня все институты свободного европейского государства. Несмотря на торможение и коррупцию  бывших советских чиновников, оставшихся у власти.
 «Кадры решают всё» – истина, давно усвоенная человечеством, в современной России актуальна как никогда.  Сегодня мы нуждаемся в политической элите, которая в следующий президентский срок, или после него, поднимет Россию ещё на одну ступеньку по лестнице свободы, – элите, которая не станет так шагать, «чтобы брюки трещали в ходу», а поставит себе и нам реальную задачу. Народу даст хлеб, безопасность, зрелища, – очень важно получить мандат доверия у самой многочисленной части общества (по природе своей склонной к тирании), – предпринимателям даст право на экономическую инициативу, интеллектуалам – право на интеллектуальную жизнь, верующим – на веру, художникам – на творчество. А преступникам – «право» на изоляцию. «Политические дети» из партии Явлинского, политолог Лилия Шевцова, демократ Гарри Каспаров, уважаемые мной бывшие диссиденты наши  совершенно непригодны для работы на государственной ниве, ибо они не преодолели синдрома властененавистников. Чем-то детским, наивным, неполноценным веет от их слов и поступков. Вот шедевры. Демократ Григорий Явлинский вместе с коммунистом Геннадием Зюгановым инициировал в Думе голосование по отстранению президента Ельцина от власти (импичмент), он же на предложение СПС создать одну партию ответил: «У нас другая партия». Или: король шахмат и демократ Гарри Каспаров вместе национал-большевиком Эдуардом Лимоновым и коммунистом Виктором Ампиловым организовал  конференцию «Другая Россия». Всё это – на грани безумия. Политическое освобождение России, поэтапное, медленное, с экономическим закреплением позиций я доверил бы таким людям, которые высоко ценят свободу, но понимают, что свобода чувствует себя в безопасности только в четко работающем правовом государстве, в котором народные массы получили все то, что положено им по природе демократии. Ведь на выборах именно массы решают вопрос, кому быть у власти. Корягин Сергей Осипович.  10 февраля 2007 года