Потенциометр

Эту историю я хочу рассказать вот по какому поводу. Часто в жизни бывает, что происходит какое то событие и оно нам кажется, или очень нежелательным, или просто плохим. Потом проходит время и это событие становиться источником, какого – нибудь радостного события или событием, которое влияет на всю оставшуюся жизнь. Всё это делает Господь, который видит всю твою жизнь до самого конца .Но такие событие – это благоволение Господа.   Вот о таком событии я и хочу вам рассказать. 


Когда мы учились (я и Ким Моисеевич Вайнштейн) в институте. КИП и Автоматику нам читал Ибрагимов Исмаил Алиевич. Спасибо ему! В это время он писал диссертацию по потенциометру, который только - только начал появляться у нас в Союзе. Он изнасиловал нас этим потенциометром. Мы наизусть должны были знать всю принципиальную схему и все методики расчёта; все достоинства и все недостатки этого нового прибора. Конечно, мы были не очень довольны, потому что остальные приборы и схемы пришлось, учит самостоятельно. И вот молодые инженеры прибыли в город Барнаул на ТЭЦ№1, хотя и были распределены на ТЭЦ№2. Но она ещё только строилась. Встретили нас в цеху не очень то сердечно.


Во-первых, мы были единственными инженерами в цеху и мастера цеховой аристократии сразу почувствовали угрозу своему положению, а во-вторых, мы были евреи, которых не очень то любили в России, хотя в Барнауле их до войны были единицы.
И естественно, нам начали ставить палки в колеса. У нас была ничтожная практика, но за нами была мощная теория, полученная в институте. Чтобы все-таки как то досадить нам цеховые мастера стали говорить начальнице цеха:- Прасковья Ивановна, если они настоящие инженеры с высшим образованием, то пусть наладят нам потенциометр, который сгорел лет, пять назад.


 
Конечно, они при этом хитрили. Всё дело в том, что в американских приборах не пишут на деталях их номинал, а делается расцветка, определяющая номинал. Но потенциометр сгорел, сгорела и расцветка. Так, что, по нормальным понятиям мастеров, восстановить его было невозможно, поэтому и он простоял пять лет. Мы с Кимом осмотрели его,  а затем посмотрели в свои конспекты и поняли, что в Советском Союзе просто-напросто содрали у американцев их потенциометр, но сделали более топорно и более громоздко.
Я попросил сделать железную доску и покрасить её в соответствующий цвет. Меня спросили куда её надо поставить .- Вместо потенциометра – сказал я.
- А потенциометр?
- А потенциометр будем ремонтировать.


Учитывая предыдущий опыт, когда нам портили налаженные приборы, мы оставляли потенциометр в кабинете у начальницы цеха и запирали кабинет. Прежде всего, по монтажной схеме мы восстановили его принципиальную схему. Дома, нарисовав все в привычном виде, мы промаркировали всю схему, списали с наших конспектом все необходимые величины сопротивлений и ёмкостей. Проверяли себя раз десять и только через неделю мы принесли начальнице цеха полный список необходимых деталей.
- Ребята, а вы точно отремонтируете потенциометр, все ваши расчёты правильные.
- Постараемся - ответили мы - а расчёты наши верные, мы их три раза проверили. Вы не беспокойтесь, Прасковья Ивановна.  Тогда мы не понимали положение нашей начальницы.


Если мы сделаем потенциометр, а не скажут ли ей, что пора отдавать молодёжи место.
С другой стороны мы могли и сами пойти к главному инженеру, да и ей хотелось узнать, а сможем ли мы сделать. Не сделаем, ну и ладно, не такие уж вы грамотные с вашим высшим образованием. Но дама она была честная и идейная. Пошла к главному инженеру и попросила достать все детали по этому списку. - А для чего это - спросил главный инженер.
- Да вот ребята,наши инженеры хотят восстановить потенциометр - ответила наша
начальница.
- Так он же целиком сгорел, там же ничего не видно, я сам смотрел – сказал Масловский.
- Так они уже всё рассчитали.
- Чего они из себя академиков строят. Ладно я всё им достану; позвоню на радио завод; посмотрим как они сделают.



Видно главного заело, что евреи из себя строят и через неделю мы имели весь набор и потихоньку начали перепаивать схему. Меняя линии одну за другой. Всё это наносилось на схему цветным карандашом, и мы каждый день после работы проверяли, а никто ничего не испортил? Никто ничего не портил, так как все были уверены, что у нас ничего не выйдет. Когда же нас спрашивали, мы отвечали так неопределённо, что было понятно, что наша затея провалилась. Но в один прекрасный день мы обратились к нашей начальнице с просьбой дать нам платина - платиноплатинородиевую термопару, которая хранилась у неё в сейфе.


 
- А для чего она вам ,ребята?
- Потенциометр тарировать -  был ответ.  Я думаю, что наша начальница не очень то нам поверила, но нашла предлог остаться, так как после работы надо было прятать термопару в сейф.
Шкалу начал подгонять Ким, а я чертил на кусочке картона, который мы закрепили вместо шкалы, градусные отметки. -Стойте - сказала наша начальница - это не дело. Завтра я пойду к художнику и закажу ему нормальную и красивую шкалу. Только вы никому и ничего не говорите. На том и порешили. И через несколько дней,после первой смены мы поставили потенциометр и он начал работать, а ночью мы включили его на автоматический впрыск пара на перегрев.


Мы получили одновременно выговор за включение автоматики без санкции начальства и премию в размере нашего оклада. Тогда 900 рублей были очень хорошие деньги. А в цеху и на станции  с нами начали разговаривать как-то по другому. Да и начальство стало как-то благосклоннее, а в лице гл.инженера мы получили заступника, но это уже другая история.