Глава 4. Те, кто держит крест

Декабрь, 2012 год
-Заблудшие души  найдут успокоение, да приведет их Спаситель в царство света и добра, где никогда не будет боли, где они забудутся под пением молитв. Во имя Отца, Сына и Святого Духа.  Аминь.
-Аминь, - вознесли руки к куполам церкви священники и монахи, а затем перекрестились. Множество людей последовали примеру. Их головы были смиренно опущены под  тяжестью веры, глаза полуприкрыты, а лбы закрывали платки. В одной из рук они держали свечу, которая медленно горела в полумраке церкви. Их губы беззвучно шептали молитвы, которые должны были отпустить их грехи, которые птицами взмыли бы вверх и растворились бы в белоснежной пучине облаков.
Богослужение продолжалось уже несколько дней, ведь с минуты на минуту люди ждали одного – конца Света. Гореть на костре Страшного Суда не хотел никто, поэтому все спешили замолить свои грехи, пока не поздно.
Там, где Бог не слышит твои молитвы, лучше просто попросить… И тогда вас обязательно услышат небеса. Но не сегодня, не сейчас, когда все уже решено. Когда на карту поставлены человеческие жизни, собственные чувства, эмоции… Когда ты знаешь, что тебе уже нечего терять, кроме разбитого сердца и разломанной души.
Вот в углу, смотря на церковь, сидит человек. Его одежда покрыта грязью, то тут, то там виднеются дыры и заплаты. Он кутается в остатки этих лохмотьев и молча взирает на толпу людей, беззвучно шепчущих напрасные молитвы.  Его  обросшее, в ссадинах и кровоподтеках лицо резко выделяется среди накрахмаленных «воротничков», а сухие, потрескавшиеся губы не переводят напрасно бренные слова. Лишь когда земля покачнулась, как колыбель ребенка, и листья на деревьях затрепетали от страха перед природой, человек прошептал одно слово:
-Началось…
Треск, грохот и завывание ветра в появившихся расщелинах. Крики людей, спешно выбегающих из здания. Священники и монахи с ужасом взирают на трещину в потолке – ровно между богом и протягивающим к нему руку человеком. Небо решило – человечества больше нет!
Купол главной церкви Ватикана рушился от начавшегося землетрясения. Огромные куски крыши и стен обрушивались на людей, которые не успели убежать.  Стоны и крики понемногу стихали, зато увеличивалась гора трупов во имя Страшного Суда, во имя его начала. Пахнуло смертью. Ее скрюченные пальцы подкрадывались к каждому, забирая душу, отнимая сердце… Над землей повисло черное облако конца.
По всей планете одна за другой прокатывались волны землетрясения. Полюса поменялись местами, вулканы извергали огненную «смерть», а вершины гор обрушивали лавины. Океаны и моря вспенились, призывая глубины восстать, чтобы уничтожить все живое на уже неживой земле. Больно? Очень… Кто-то еще отчаянно борется за жизнь. Вот ученые рассчитывают все по секундам. Жизнь сложена в «банки» и оставлена на полках. Если они разобьются, падет все – от неба до ада. Никто не услышит пение птиц, не узрит красоту того, что было… Никто не напишет историю, потому что ее нет.
Извергая пламя, жар, наводнения, земля взревела, как раненный мамонт, повергая всех в пучину хаоса и страха. Кто-то продолжал читать молитвы, взывая к богам, что смотрели свыше на то, что они все-таки сотворили. Сожаление было в глазах у всех богов, но каждый лишь молвил:
-Покойтесь с миром, дети мои…
Слезы стекают по глазам женщин, сердца детей колотятся как сумасшедшие. Мужчины отчаянно пытаются спасти любимых, родных, близких, единственных… Кто-то в этот момент услышал слова, которые хотел услышать всегда… Кто-то плачет, зная, что миг был навсегда потерян, что они не смогли сказать все, что хотели… Любовь стала невечной. Она исчезла, как только исчезли те, кому она была нужна. Все ценности этого мира похоронили природные катаклизмы.
Люди отчаянно боролись за жизнь, не зная, за что конкретно можно вцепиться. Но спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Но и чего только не сделаешь ради того, чтобы спасти свою шкуру, даже если ты этого не достоин. Дело чести или дело принципа? Ответ на этот вопрос зарыт в глубине человеческого сердца, куда не проникал ни один луч простого солнечного счастья. Те, кто держат крест, всего лишь могут просто притворяться. А может, они действительно верят? Только не хотят в этом признаваться… Глупые, глупые люди… В последний миг они остаются упрямыми, гордыми и независимыми.