Домино, домино

Когда-то футбольная сборная Ямайки проиграла сборной Аргентины 0:5. И об этом написали песню.
– Какая боль, какая боль…
И песню, эту пели все, кому не лень.
А вот, когда слесарь Васяткин проиграл в телефончика табельщику Мигунову пять партий подряд, никто песню писать и не вздумал, хотя каждая партия была не сама по себе, а на бутылку водки! Итого: пять бутылок. Вынь да поставь перед Мигуновым. А тот уж сам решит, приглашать Васяткина на распитие или пусть идет к матери, известно какой.
Главное, до этого прискорбного случая слыл Васяткин непобедимым. Чемпион цеха, можно сказать. Да что там цеха? Он же в честном бою из трех партий самого Шварцмана из заводоуправления победил!
А Шварцман – игрок легендарный! Он в сорок шестом у самого маршала Жукова выиграл!
А дело было так.
Заявился, какого-то черта, к ним в часть этот самый Жуков. А время-то пол третьего ночи.
Ну, личность и офицеры, знамо дело, спят. А те, кто на боевое дежурство оставлен, бодрствуют. Им ефрейтор Шварцман сеанс одновременной игры в телефончика дает. (Кто смотрел  радостный фильм «Кавказская пленница», поймет, в чем дело. Только в кино козла забивали, а тут в математически выверенную игру рубятся - телефончик).
Стал маршал на пороге, планируя всех нарушителей на гауптвахту отправить, а Шварцмана вообще под трибунал. Но что-то его остановило. Игра больно знакомая. И играл он когда-то неплохо… Только давно костей, то есть, костяшек, в руки не брал: то репрессии, то война, то снова репрессии…
А тут такой соблазн!
Подал маршал знак, а генерал, что при нем адъютантом, как заорет:
– Встать! Смирно!
Все и вскочили!
А маршал всем по трое суток ареста выделил. А Шварцману и говорит:
– Играем партию. Выиграешь – свободен. Проиграешь – трибунал!
Как тут откажешься. Сразу под этот самый трибунал и попадешь. А так – шанс хоть есть.
Короче, выиграл Шварцман.
А маршал, до той поры непобедимый, опять играть требует.
– Проиграешь, – говорит, – в рядовые разжалую!
– А если выиграю? – пискнул Шварцман.
– Сержантом будешь! – пообещал маршал.
Короче, доиграли они таким макаром до младшего лейтенанта. На маршала смотреть страшно: лицо красное, глаза горят…
– Ну, – думает Шварцман, – пора партию сливать!
И проиграл!
Маршал счастлив!
– Вот видишь! – говорит.
Что видишь? Кого видишь? Неясно!
Так что, стал этот самый Шварцман старшиной.  Ему звание в тот же день присвоили. И тут же демобилизовали. Тогда не мухлевали ни в домино, ни после.
И вот у такого легендарного человека и выиграл когда-то Васюткин!
И ничего, что был Шварцман сильно усталым после именин парторга завода, которые продолжались сутки! Обстоятельства забываются, а результат остается!
В общем, занял Васюткин у ребят червонец, а пятерка у него своя была. Купил он пять бутылок «Столичной» и понес Мигунову.
Мол, кушайте, дорогой Степан Александрович, не подавитесь, не дай Бог!
Мигунов, как положено, водку принял, а потом и молвил насчет того, чтоб Васюткин честь оказал выпить и закусить в компании.
А в ОТК уже и стол накрыли!
Сели люди, нацедили по полному стакану, да и выпили.
И такое вдруг уважение друг к другу к ним пришло! А все почему? Да потому, что нет и не будет на этой земле лучше, честней, трудолюбивей и самоотверженней советского поролетария – созидателя и укрепителя мира, труда и, почему-то, мая.