Заговор Крови

Граф Курт Кандис прислонился к стене и бесшумно натянул тетиву на арбалете.
И зачем я сюда сунулся? Его высочество граф Курт Кандис, заместитель начальника королевской секретной службы. Поразмяться он решил… самоубийца. Говорил же тебе маркиз Ридо, чтобы взял хотя бы десяток солдат…так нет же, полез один, великий и могучий граф. Один я, вырубленный в горе замок-крепость, и двадцать заговорщиков против власти короля. Диверсия? Афера! При том почти безнадежная…
- Все куда-то исчезли… Меня это слегка насторожило… Пойди проверь западное крыло, а я займусь восточным! Должно быть, эти бездельники упились до смерти, или сидят играют в карты… - судя по тому, что звук нарастал, обладатель голоса приближался аккурат к тому месту, где прятался граф.
Барон Фага… Приближенный герцога Гранды, собственно самого главного заговорщика. Тот еще тупица… Огромный, как медведь, но глупый.. Такой и стрелу в груди не сразу заметит – не дойдет до него, что надо упасть и умереть… А, стрела…
Кандис чуть высунулся из-за стены. Барон Фага быстро двигался в его сторону, не проявляя никаких признаков беспокойства или осторожности – это стало его роковой ошибкой. Он нес факел, который мало освещал, зато его делал идеально подсвеченной мишенью… Да и молчание в замке – забеспокоился бы любой, но только не Фага.
Эх… Быть бы тебе не дворянином с могучей дружиной, а добрым крестьянином. Был бы ты не грозный барон, а веселый добряк, и была бы у тебя семья, и ты бы её любил, и тебя любили бы… Так нет же, родился бароном… Да ещё и в заговорщики подался… Хотя нет, вряд ли ты сам – пришел к тебе Гранда, убедил – и ты с радостью предоставил ему и свою дружину, и себя самого, всецело преданного, как… пес.
Ничего личного, барон – просто работа у меня такая.
Кандис нажал на спусковой крючок. Арбалет мгновенно разогнулся – тяжелый стальной болт со свистом рассёк воздух, а затем с хлюпаньем и хрустом вошел прямо посередине груди бедняги барона. Он тихо, бесшумно осел на пол – полный силы медведь стал грудой мяса и костей, истекающей кровью. Фага был пожалуй, единственным из заговорщиков, кого Кандису было по-настоящему жаль
Граф вышел из-за стены, подошел к нему, пощупал шею.
Пульса не было. Кандис с усилием оттащил тело за угол.
Он наложил на тетиву новый болт.
Семнадцать.






* * *

Барон Фага теперь мертв. Но он – так, хороший слуга…
Граф Оттер и герцог Гранда, собственно самый главный заговорщик  – вот два главных заговорщика. И еще…Еще – миледи Вера Шоваль.
Вера. Самый опасный человек для него на нынешний момент. Бывший агент безопасности, сотрудница Кандиса, а ныне предательница-заговорщица. Она, к несчастью, уже успела передать герцогу Гранде много интересных сведений о секретной службе… и потому подлежала смертной казни.
Ну существовало две принципиальных сложности в исполнении графом приговора.
Первая: Шоваль прошла ту же школу, что и Кандис – она прекрасно владела мечом, знала все уловки тайной службы, надеяться легко разделаться с ней – глупо.
Вторая: Вера была его возлюбленной. Была ей на тот момент, когда предала секретную службу, была ей и сей… нет, сейчас уже нет. Курт прикусил губу – накатили мрачные мысли. Я надеюсь, что нет.
Кандис начал перебирать других участников заговора, чтобы отделаться  от гнусных мыслей.
Граф Оттер. Крупная шишка в высших кругах. Солидный такой мешок с деньгами. Начальник королевской казны. Кандис убил не один час, пытаясь понять, зачем преуспевающему дворянину в расцвете сил участвовать в заговоре против короля, заранее зная, что ждет его, если план провалится.
А он уже провалился – криво усмехнулся Кандис – весь «спецгарнизон» я уничтожил за час. Конечно, Гранда уже наверняка знает. Но поздно. Зная маркиза Ридо… - замок наверняка уже обложен со всех сторон диверсантами секретной службы, да и сам начальник стола безопасности, несмотря на свои пятьдесят пять, захочет явиться, поприсутствовать при устранении заговорщиков лично. Операция не из самых тяжелых, но… раскрыть заговор против короля – достойно, очень достойно.
Вообще, будь ситуация несколько иной, они и действовали бы по другому – заслали бы в замок агента, который прирезал бы всех под покровом ночи, отравили бы припасы и воду, подкопали бы гору так, что вырубленный в склоне замок похоронило бы вместе с обитателями… Существовало множество способов, но они оправдали бы себя только при наличии времени. Времени у них не было. Да и Вера обо всем этом знала, и конечно, организовала бы меры противодействия. Кандис смутно догадывался, что миледи Шоваль у Гранды была кем-то вроде «эксперта безопасности».
Гранда… Герцог Артнезийский, младший брат короля. Ну, хотя бы тут все было предельно ясно. Обделение вниманием, власть старшего брата почти королевский почести, статус герцога и принца крови, но не короля. Нетрудно было догадаться, чего хотел Гранда.
Не стыковалось только одно – герцог никогда не числился  среди умов мира сего, а тут отгрохал такой заговор!
Дело-то было в том, что секретная служба узнала о заговоре почти случайно, от одного из информаторов, разбросанных по всей стране – хозяина таверны в окрестностях, принадлежащих Гранде. И то – мужик дал мутные, весьма поверхностные сведения. Но… информация о покушении на короля – не той категории, чтобы предать ей значение «утки» или еще как-то пренебречь лишь на основании отсутствия явных доказательств. Посему Ридо направил в окрестности Кандиса. Порасспросив немного, граф узнал о старом замке, принадлежащем Гранде. Отправив Ридо отчет о своих действиях, Кандис выдвинулся в разведку. Прибыв на место, обойдя замок пару раз, он убедился, что это вовсе не старая развалина, а продуманное и грамотно сработанное укрытие, люди в котором дисциплинированно сидели тише воды, ниже травы и почти не подавали признаков жизни – хорошо сработанное, грамотное укрытие. Осмотрев его и заметив несколько на первый взгляд ходов и лазов, через которые можно было бы проникнуть внутрь, Кандис поспешил вернуться в столицу – рассказать все маркизу Ридо и обсудить с ним дальнейшие действия.
Начальник тайной службы сведениям не обрадовался.
Король был немедленно осведомлен о готовящемся на него покушении – к его чести, он не показал страха, наотрез отказавшись выехать из города в безопасное место, а приказал Ридо разместить боевые подразделения стола безопасности в королевском дворце и спокойно вести расследование. Раскрыв заговорщиков – ударить немедленно и уничтожить всех тихо и без шума.
Спустя пятнадцать минут в столице работало около сотни осведомителей, а в окрестностях замка – с десяток осведомителей и шестнадцать агентов разведчиков – собирали информацию.
Вскоре к ним начали поступать сведения о возможных участниках заговора – их было около двадцати. Ридо и Кандис тотчас же засадили всю бригаду аналитиков за работу – отсеивать. Выявили Фагу и герцога Гранду. Оба отсутствовали в столице. Нетрудно было догадаться, где они ошивались.
Через день пришла мрачная для Кандиса информация. Граф хорошо помнил тот момент. Он как раз перебирал досье на Фагу, когда к нему в кабинет зашел Ридо. Курт собраться встать, чтобы поприветствовать начальника, но тот лишь отмахнулся:
- Не вста… а, ладно. Ты лучше присядь. – маркиз печально посмотрел на него.
Кандис садиться не стал. Он очень уважал своего начальника.
- Ну как хочешь. – Ридо казался разбитым. Кандис давно его таким не видел – маркиз был довольно сдержан на эмоции, а за все время службы Курт наблюдал его таким лишь однажды – когда недоброжелатели тайной службы  отравили его жену в отместку за раскрытие им контрабанды ядами. Недоброжелатели не знали Ридо, не знали, как он любил свою жену.
На следущий день они были колесованы на площади на глазах у всего города. А маркиз еще месяц ходил мрачнее тучи.
Что же случилось сейчас? Кто умер?
- Никто не умер, - словно прочитал его мысли Ридо – Но это касается Веры… - у Кандиса екнуло сердце. – Точнее, того, чем она, оказывается, занимается, находясь в отпуске. (миледи Шоваль тогда была сильно истощена после какой-то заварушки на южных границах, посему Курт выбил для возлюбленной отпуск. Ридо, очень ценивший Веру, его любезно предоставил).
- Она была замечена вместе  с графом Оттером в окрестностях замка. Наши установили, что… а, читай сам! – маркиз в сердцах швырнул на стол пачку бумаг.
Кандис трясущимися руками взял ее и начал читать.
Из доклада явствовало, что Веру видели в окрестностях замка Гранды в обществе Оттера и самого хозяина замка. С помощью наблюдения разведчик установил, что первые двое определенно точно принадлежат к участникам заговора – ну а с герцогом на тот момент все было предельно ясно.
Кандис рухнул в кресло, уронив доклад на стол.
- Этого не…
- Данные, - сухо перебил Ридо, - подтверждаются еще двумя осведомителями. На  территории замка она ошивалась с Оттером и Грандой, затем в столице ее видели с дружинниками Фаги… и еще масса свидетелей не из числа нашего департамента.
Граф сжал кулаки, проглотил застрявший в горле ком. Так много случаев… Железное доказательство вины. Не верить таким сведениям было нельзя.
- Планы слегка изменяются, - продолжил маркиз, деликатно подождав, пока он собирался с мыслями. – Помимо этого, - он кивнул на отчет – осведомители хором заявили о том, что операция покушения начнется через девяноста шесть часов, то есть стадия подготовки почти завершена. Мы же нанесем свой удар прямо сейчас. Итак. Вот завершенный состав преступников короны: барон Фага, граф Оттер, миледи Вера Шоваль, герцог Гранда. Все, - его голос слегка дрогнул – все подлежат устранению. Герцога хорошо бы живьем, но если он умрет, плакать по нему не будут. Граф… Помнится, ты говорил мне, что лично хочешь возглавить операцию. Ты не передумал? Сложившиеся обстоятельства…
- На меня не повлияли, - сухо ответил Кандис. – Но, с вашего позволения, я хотел бы пойти один… тут нужна диверсия – отрядом мы не развернемся и наделаем шуму. Заодно… разомну кости.
- Хорошо, - кивнул маркиз, прекрасно понявший, что Курт просто хотел побыть один, и решил все-таки послать отряд, но лишь через несколько часов после него – пусть Кандис считает, что он один.
Уходя, уже в дверном проеме, Кандис развернулся и задал вопрос, терзавший его с того момента, как он узнал грустные сведения.
- Вера и Оттер… они… они, - он не нашел слов.
- Да, сынок. – печально кивнул Ридо – прости, что не сказал тебе и не выделил в докладе – я не хотел тебя совсем убить… Но… вот так.
- Но зачем?! – по щеке Кандиса скатилась слеза, - Почему? – он поднял глаза на начальника безопасности и поразился, насколько он, всегда выглядящий молодо и поджаро в свои пятьдесят пять, сейчас смотрелся стариком, на плечи которому словно свалилась гора.
- Я не знаю… Аналитики убили головы над этим - ответил маркиз грустно – Любовь – странная штука… А вот… - он замялся – как  между ними возникло чувство… и почему они…
- Довольно. – дрожащим голосом прервал его Кандис. – Пожалуйста, ни слова больше… Разрешите выступать?
- Разрешаю, - печально ответил Ридо. – Действуй, граф.

Граф чувствовал себя зомби. Он сонно вышел из кабинета, затем из здания, сел на лошадь, доскакал до дома, проверил свой легкий боевой кожаный доспех, любимый короткий меч, арбалет, пихнул в набедренную сумку пузырек с ядом змеи-анайи (яд стоил целое состояние, его везли откуда-то с дальнего юга, но цену и путь он оправдывал – две капли убивали взрослого мужчину через пару минут, женщину – почти мгновенно) и кучу пиротехники, удобной для отхода и запугивания противника. Но Курт не был уверен, что яд подействует на Веру.
Вера… Для Кандиса она была всем. Они жили друг для друга, любили. Парой выполняли сложнейшие задания и диверсии – она фактически были одним целым. А теперь… Курт чувствовал пустоту – бездонную и всепоглощающую. И еще – поднимающийся из глубины души ледяной гнев и жажда убивать. Он убьет любого, кто встанет у него на пути. Он так надеялся.
Граф не был уверен, что сможет бездушно убить ту, что была для него всем еще три часа назад.


* * *
Кандис вернула в реальность непростительная для диверсанта с пятнадцатилетним стажем ( Курту было тридцать два, а в службе безопасности под началом Ридо он служил с семнадцати лет) ошибки – задумавшись, он столкнулся нос к носу с выходящим из-за угла человеком – человек рысью отскочил в сторону и потянул из ножен меч.
Граф Оттер.
Но – вести бой по канонам дворянской чести – сиречь по дуэли – Кандис абсолютно не собирался – когда речь идет о безопасности корабля, этим можно пренебречь.
Кандис выстрелил из арбалета, целясь прямо посередине груди Оттера. Но. К несчастью, он не учел скудного освещения и легкого разворота туловища – оттого, что Оттер тянул меч из ножен.
Длинный клинок блеснул в руке Оттера – и тотчас же стрела, пущенная Куртом, пронзила его грудь, но, по вышеупомянутой причине, вошла не в сердце, а чуть-чуть левее – пробила аорту. Смертельная рана – граф не жилец.
Оттер повалился на пол, захлебываясь кровью и безуспешно пытаясь зажать рану.
Кандис вышел из тени и показался ему
- Кандис! – кровью выплюнул тот, мутнеющими глазами глядя на Курта. – Ты, сволочь! Бесчестный ублюдок…
Граф с интересом смотрел на него. Нет, ему было неприятно смотреть на лужу крови, развороченное плечо и торчащую стрелу – садистскими наклонностями Курт не обладал – просто ему было интересно, что еще скажет в его адрес Оттер и не проснется ли у сего гада совесть.
Совесть у гада не проснулась.
- Нас осталось трое… впрочем, уже двое. Герцог уже знает, что ты здесь… Заговор тебе уже не остановить, король умрет! Гранда и Вера ждут тебя… Тебе придется сражаться честно, хочешь ты того или нет – он презрительно усмехнулся, но за усмешкой тотчас последовал предсмертный кашель и фонтан крови изо рта.
- Где они? – холодно поднял бровь Кандис.
- Дальше по коридору… Оставь меня, гад, дай умереть спокойно… - он закрыл глаза.
- Будь по твоему, грязный изменник, - прошипел Кандис. – хотя это – слишком легкая смерть для такого, как ты! Ты вонючий предатель – ты предал короля, предал честь чужой дамы… Ты…. ты… - Курту захотелось оторвать ему голову. Буквально.
Оттер закрыл глаза, закашлялся и произнес:
- Изменник? Не думаю… Ты многого не понимаешь, Кандис. Но… Курт… Я виноват перед тобой,  действительно виноват, как ни противно мне это признавать. Прости за Веру… Я.. – он силился сказать «не хотел», но смерть нашла его раньше.
Гнев  мгновенно схлынул. Осталось лишь ощущение неизбежно пустоты – того, что он убьет теперь и Веру.
Оттер, умирая, сделал то, чего от него Кандис не ожидал – попросил прощения у убийцы  - испокон веков это считалось мудрым и благородным поступком. Не каждый был на такое способен.
Курт невольно ощутил прилив уважения к Оттеру. Существовала и вторая половина традиции – ее исполнить должен был он, убийца.
Кандис опустился на колени и поцеловал покойника в лоб.
- Я прощаю тебя, граф Нил Оттер. Покойся с миром.
Затем он аккуратно положил тело графа на пол, вытащил стрелу из плеча, положил его меч ему на грудь, ладони сложил на рукояти.
Наконец он выпрямился, наложил болт на тетиву арбалета, проверил, хороши ли выходит его меч из ножен, и, отсалютовав Оттеру в последний раз, пошел размашистым шагом дальше по коридору.
Восемнадцать.



* * *

Кандис остановился перед массивной дверью черного дерева, очевидно ведущую в общую столовую.
Ну вот, дружище. Время пришло. Герцог-то, конечно, не представляет особой проблемы, а вот Вера… Боя он одновременно жаждал и боялся – все-таки она была единственным человеком, кто реально мог его убить. Вера еще в годы обучения фехтовала отлично, с годами же ее мастерство лишь усовершенствовалось. Тогда они частенько брали учебные клинки и уходили фехтовать на какую-нибудь поляну.
Победителем Курт выходил не всегда.
Курт усилием воли отогнал воспоминания, собрался с мыслями. В таком бою не должно быть места чувствам – лишь холодная сила разума позволяла добиться победы. Если будет нужно, он убьет Веру без колебаний, без каких либо чувств или эмоций. Он знал, что Шоваль поступит также. Рассчитывать на милосердие с её стороны в случае чего – просто абсурд. Посему… будь что будет.
Он глубоко вздохнул, наложил болт на тетиву арбалета, проверил, легко ли выходит короткий меч из ножен, хорошо ли закреплена набедренная сумка с ядом, открыл дверь…
…И тотчас же захлопнул. Чутье и опыт не обманули – спустя полсекунды по толстой двери прошла дрожь – Курт увидел высунувшийся на полдюйма наконечник стрелы – Вера, в отличие от Кандиса, предпочитала луки арбалетам. И управлялась с ними на удивление ловко Успокаивало лишь то, что Гранда был слабый боец – точнее, вообще не боец. Курт надеялся, что он будет просто сидеть и наблюдать за дерущимися из укрытия.
Так…он приготовил арбалет – на счет три… раз…два… ТРИ!!!
Кандис резко дернул дверь на себя, пригнулся и прыгнул, стараясь распластаться параллельно полу. Это его и спасло – он не увидел – ощутил, как над головой просвистела стрела. Как зашевелились волосы на макушке.
Курт плюхнулся на живот, вытянув руки с арбалетом вперед, наугад пальнул, перекатился через спину (и не зря – третья стрела прошила пол как раз в том месте, где он лежал секунду назад.
Курт неожиданно понял, как мало он имеет времени, чтобы оценить обстановку – бесконечно бегать нельзя, рано или поздно Вера попадет.
Он действительно находился в общей столовой – довольно большая зала, столы и стулья, сейчас сваленные в хаотическом беспорядке, чтобы затруднить ему движение, а вдалеке, в конце зала, высилась барная стойка – вот оттуда, по-видимому, и летели стрелы.
Граф  решился. Переборов страх, он дернул из набедренной сумки пузырек с ядом анайи и рванулся к стойке, прыгая через стулья. Над левым плечом просвистела четвертая стрела.
Размахнувшись, Курт метнул бутылек. Тот описал в воздух изящную дугу и опустился прямо за стойку. Послышался звон битого стекла. Интересно, как быстро Вера сообразит?
- Дьявол! Вера, что это? – послышался испуганный визг Гранды из-за стойки.
- Не Дышите! Пары ядовиты! Быстро из-за баррикады! – это уже мелодично голос Веры. Что-то от него шевельнулось в душе графа.
Ничего не шевелилось. Она умрет.
Кандис обнажил меч.
Из-за баррикады показалась лысая голова, затем толстенькое тельце невысокого человека. Глаза его нервно бегали, а, заметив Курта, расширились от ужаса. Герцог Гранда никогда не был внешне похож на особу королевской крови, в отличии от своего царственного брата, бывшего его полной противоположностью во всем. Нынешний король был воплощение благородства и великодушия, а этот… предатель предателем. Тошно.
Именем стола безопасности, Герцог Гранца, вы арестованы по обвинению в заговоре против особ королевской крови! – ледяным тоном произнес Кандис,  опустив голову на грудь. Герцог побледнел.
- Никто нас не будет арестовывать! Да и кто вы вообще такой, если смеете говорить такое герцогу Гранде, брату короля! – послышался гневный голос, и через секунду через барную стойку перемахнула стройная темноволосая девушка, очень красивая, изящная, словно лесная лань. Белая, словно мел кожа и красивые темно-зеленые глаза выдавали в ней дворянку в десятом колени Держалась она, словно королева – благородно, властно и холодно. Однако во всем ее поведении, осанке, манерах сквозила смертельная опасность. Каждое её движение было мягким, плавным, шелестящим, словно движение змеи, готовой в любой момент нанести смертельный удар. Да и длинная шпага, висевшая у нее на поясе, не оставляла никаких сомнений. Лука не было – Вера, видимо, сбросила, его – чтобы не мешал выбираться из-за баррикады. Граф возблагодарил все и вся -  иначе у него вообще не было бы шансов – свой арбалет он выбросил после первого же выстрела.
- Отвечайте же! – повелительно процедила Вера, положив руку на эфес шпаги. Курт знал, насколько смертельна она в ее руках – ее техника обращения с нею была также безупречно смертоносна, как и техника графа, излюбленным оружием которого был короткий меч, сжатый сейчас его ладонью. Сталкиваться короткому мечу и шпаге не приходилось, и раньше Вера и Курт часто спорили о том, кто кого убил бы, встреться он лицом к лицу.
Вот сейчас и выясним…
Кандис резко вскинул голову:
- Вера Шоваль, вы арестованы именем стола безопасности по обвинению в заговоре против особ королевской крови, по обвинению в предательстве и шпионаже в пользу заговорщиков! – сталью отчеканил Кандис, и на его лице не дрогнул ни один мускул. – только не терять голову…
- Курт?! Ты?! – ахнула Вера, отшатнувшись. – Ты… ты… ТЫ УМРЕШЬ!
Вообще, не знай Кандис веру так хорошо, у него уже сидел бы метр стали в груди. Её выпада он вообще не заметил. То есть вообще. Спасла интуиция – он повиновавшись ей, отшагнул в сторону.
Шоваль определенно рассчитывала умертвить его одним ударом – но вложила в него слишком много сил и «провалилась» вперед, но, мгновенно и неведомо как обернувшись, отмахнулась шпагой, рассчитывая снести ему голову.
Кандис парировал. С секунду они стояли друг против друга, а затем Вера снова атаковала. На этот раз ставкой стала скорость, а не сила – шпага быстро-быстро замелькала – Кандис начал отступать, едва успевая защищаться.
… Его рука начала уставать, наливаться свинцом – его меч был раза в полторы тяжелее шпаги. Курт действовал все медленней и медленнее – Вера же танцевала вокруг него без устали. В каждом ее выпаде Кандису мерещилась смерть. Вдруг она присела, сделала обманное движение кончиком шпаги и мгновенно ударил ему в лицо – резко. Мощно.
Курта опять спасла интуиция – он отвернул голову в сторону.  Удар, который должен был войти прямехонько в глаз, лишь рассек ему щеку.
И, суда по обилию крови, очень хорошо рассек – подумал он, почувствовал теплую кровь, заливающую подбородок и шею.
Вера этого не ожидала – она рассчитывала, что в этот раз убьет его наверняка и… просчиталась.. – Кандис, чувствуя хруст в мышцах, нанес мощнейший рубящий сверху – и, словно замедленно, видел, как неуклюже подставленная шпага сломалась, не выдержав удара тяжелым клинком многослойной стали, как меч, продолжая полет, вошел в тело Веры как раз между плечом и шеей, как с хрустом разрубил ключицу, часть ребер, но чуть-чуть е дошел до сердца. Значит, быстро она не умрет, будет мучаться. Жаль
Вера уронила обломок шпаги и рухнула прямо на руки Кандиса, заливая его свое кровь.
- Мой граф… - из последних сил простонала она. Из уголка рта потекла струйка крови. – послушай…
Курт наклонился к ней.
- Курт… - она зашлась кровавым кашлем. – Пасть от твоей руки честь для меня. Но знай, что ты убил двоих… Меня и… - снова кашель, кровь брызнула на лицо графу. -  и моего ребенка. Прости меня… Ребенок был твой, мой граф… Прости меня за предательство и за…
- Но почему?! – вскричал Курт, чувствуя, как вместе с кровью по лицу стекают и слезы – его собственные слезы – мозг еще не осознал сказанного. А тело уже страдало. – Почему, Вера?
- Возможно… - проговорила она – возможно, когда-нибудь ты поймешь меня… - она тоже плакала, слезы стекали со щек и падали на пол с тихим печальным стуком. – Но знай – я никогда никого не любила и не полюблю так, как тебя. Прости…
- Я прощаю тебя… - едва-едва смог вымолвить убитый горем Курт. – И ты… ты тоже прости меня, Вера. Я люблю тебя.
- Прощай, мой граф… - она улыбнулась, закрыла глаза, а потом тихо умерла.
Кандис рухнул на колени рядом с ней и больше ничего не видел – не видел ворвавшихся в зал солдатов секретной службы, не видел, как ошалевший от страха герцог всадил ему в плечо церемониальный стилет, не видел., как сети опутали его, а солдаты повалили на пол, не видел, как подбежал маркиз Ридо и выронил саблю, при виде чертового,  иссеченного тела Веры и рыдающего Кандиса над ней.
Теперь ему было все равно.