Два в одном

Здесь пара зарисовок, на разные темы, совершенно не похожие одна на другую.

                1

Ствол пистолета «Макарова» упёрся мне в лоб. Прежний ужас, пробивавший меня, теперь усилился многократно. Испарина покрыла лоб. Я видел голубые глаза, с нескрываемым интересом смотревшие в мои собственные. Её голубые глаза. Они были холоднее льда, казалось, даже просто посмотрев в них, ты замёрзнешь насмерть.

«Привет, Боря!» - защебетала она. Палец на спусковом крючке не дрожал, он лежал ровно, я оценил это, потому что ладошка её вытянутой руки была всего в нескольких сантиметрах от моих глаз. Она улыбнулась на моё молчание и продолжила свой диалог для одного человека: «Соскучился? Я тоже давно тебя не видела. – Пауза, улыбка сползла и более жёстким голосом она добавила. – Может, всё-таки проводишь даму в свою квартиру?» Я словно окаменел, а кто бы не окаменел, при виде столь очаровательного ангелочка с Макаровым нацеленным вам же в лоб?

«Шевелись! Живо!» – Её голос в конце от ярости сорвался на фальцет, а потом она втолкнула меня назад в холл моей же квартиры и сама, оказавшись внутри, закрыла за собой дверь. Чтобы я не сбежал, - Можно подумать я знал, как это сделать. – Она закрыла дверной замок на три оборота…

Я сидел на стуле, руки связаны, ноги она тоже привязала, но к ножкам стула. Во рту у меня кляп. Ольга, психованная, ревнивая сучка. Она мерила комнату шагами, пистолет засунут за пояс. Боже, ребята, вот что я вам скажу, никогда не берите в любовницы инспекторшу из «ГИБДД»! Достав пистолет из-за пояса, она вновь прицелилась в меня, словно кошка игравшая с мышкой. На устах заиграла безумная улыбка, а потом она сказала: «Ты знаешь, дорогой. Я должна тебе признаться, я тебя люблю». Я молчал, а что я мог сказать с кляпом во рту. А потому после паузы растянувшейся в пол минуты, она продолжила говорить: «Я красивая? Как ты думаешь, я красавица?!» – Её ладонь с пистолетом потянулась к её же лбу и одним, лёгким движением, она поправила локоны золотистых волос упавшие на лоб, причём сделала она это стволом пистолета. Улыбка дикая, безумная улыбка не сходила с лица. Ольга снова нацелила своё оружие на меня и, увидев мой испуг яростно расхохоталась.

«Боишься?! Ты меня боишься! Он меня боится, дамы и господа, боится!» – Резко сменившееся настроение и вот она уже ласково прильнула ко мне. Обняла, отложив пистолет на тумбочку стоявшую подле стула, поцеловала в щёку, Всё плыло перед глазами и казалось, мир сошёл с ума. Меня тошнило, желудок был словно за одно с этой психопаткой.

«Милый, ну скажи, что, и ты меня любишь?! – Нет ярости в голосе, только мольба и желание услышать самые приятные для её уха слова. – Почему ты молчишь?!» Я и рад бы хоть что-то сказать, но чёртов кляп, не позволял мне произнести и слова, только мычание.

«Почему ты молчишь!? – Она разозлилась и нацелила на меня своё оружие. – Считаю до трёх! Если не скажешь хоть слово, пристрелю!»

Жуть, я так испугался, я начал мотать головой, всем видом показывая ей, что не могу говорить из-за той треклятой тряпки, которой она же и заткнула мне рот. Что-то мычал непонятное даже себе. Пытался шевелиться вырваться, развязать верёвки и встать! Но всё это было бесполезно…

«Отсчёт пошёл, любимый. – Ласковым голосом сказала Ольга. – Раз! Я помню, как увидела тебя в первый раз. Ты был такой… притягательный, я даже не оштрафовала тебя за превышение скорости. Помнишь?!» Прежде она стояла в нескольких метрах от меня и, начав отсчет, Ольга сделала один шаг ко мне.

«Два, - снова шаг в мою сторону. – Я помню те слова, которые ты мне говорил, ласку, я таяла как масло на сковородке, когда ты был со мной. Я обожала тебя, любила. До сих пор люблю»… - Мне было плевать на её речь, паника охватила сознание и всё, о чём я думал, это, как выбраться, я молил бога об осечке, и мысленно просил у неё прощения, а самое главное я намочил штаны.

«Но однажды, я увидела… что же я увидела, - дуло пистолета покачивалось из стороны в сторону пока она размышляла над тем что увидела, а мои глаза шевелились вместе с дулом огнестрельного оружия, влево - вправо, влево - вправо. – Ах да, вспомнила, я увидела тебя и её! Вас двоих, вместе. Знаешь, мне не было приятно видеть ваши поцелуи, но их то я смогла пережить, но когда ты привёл её в мою квартиру и я, застала вас двоих в спальне… Уххху, это было чересчур. Ты так не находишь?!» Она заранее сделала ещё шаг готовая сказать «три» и пистолет её был нацелен мне в нос, рука твёрдо держала оружие и тогда, я понял – ЭТО КОНЕЦ.

«Так что ты скажешь в своё оправдание, милый? Ничего? Тогда я скажу… Три».

Я закрыл глаза, за секунду до того как отсчёт закончился, послышался щелчок, и что-то больно ткнулось мне в нос. Секунды тянулись словно клей, одна, другая, третья…

«Открой глаза, милый, я уже всё сказала». – Ольгин голос, я послушно открыл свои очи и первое что увидел, это её лицо, полное удовлетворения, а второе флажок на палочке торчавший из дула пистолета, из тех на которых обычно пишут «Бум».

«Это муляж, придурок. Я не сумасшедшая чтобы из-за кретина в тюрьму садиться. – Сказала она и положила своё оружие на тумбу. – А сейчас я уйду и если увижу тебя ещё раз рядом со мной, то пеняй потом на себя». Она подошла к дверному проёму, на прощанье, помахав мне ручкой, а потом скрылась за ним, и я услышал, как захлопнулась входная дверь…   

                2

Луч фонаря высветил испуганное лицо Савелия.

«Бегом! – Прокричал он, - Оно движется за нами!» Мне ничего не оставалось, кроме как бежать за двумя моими напарниками. Кладбище, на мой взгляд самое жуткое место, для ночных прогулок, но ведь и мы не прогуливались, у нас здесь была работа.

«Что случилось?! – Удирая неизвестно от кого, спросил я. – Объясните же, что случилось?!»

«Потом». – Коротко ответил мне Семён, нога в ногу с которым я бежал.

Мы долго неслись по дороге, мимо могил и беседок и ограждений. Наконец совсем выбившись из сил Савелий остановился, следом мы. Он тяжело дышал, даже с присвистом, а бледное, искажённое испугом лицо его выглядело в луче фонаря жуткой маской.

«Объясните, наконец, хоть кто-то, что произошло?!» - Не выдержал я.

«Хорошо, но сначала, мы найдём укромное место». – Решил Семён.

Мы некоторое время шли мимо оград и могил, когда наткнулись на невысокую, беседку. В её центре, на земле, удобно расположилась старая, видавшая виды могильная плита. Луч фонаря высветил чёрно-белый портрет старушенции на овальном куске жести, привинченный к мраморной поверхности плиты. Внизу под портретом выведена надпись «Закрумаева В.А. 1883\1985 – а ещё ниже было написано. – Ты слишком рано ушла из жизни, родная».

«Да уж, судя по фотке и датам, ей умереть нужно было за двадцать лет до того, как с ней случилась эта оказия!» - Усмехнулся я.

«Мёртвые слышат, - с непривычной для него верою, буркнул Сеня. – Не кощунствуй».

«Это уж точно». – Поддакнул Савва.

«Да что с вами такое, что случилось?!» - Не выдержал я.

«Давай-ка лучше, присядем, тут и скамьи вон есть». – Предложил Савелий. Мы все трое устроились рядом, на одну скамейку.

«Ну, я жду».

«Мы с Сеней, - Начал Савелий, прикуривая сигарету. – Мы с ним нашли ту беседку с могилой, на которую ты нам указал, ну ту где богатенькая цыганская вдова похоронена». Я кивнул, действительно, говорил им, не зря же я тут на кладбище работаю.

«Короче, мы разбросали венки и подношения, сложенные у могилы и взялись работать, пока ты там на дорожке высматривал не появится ли нежданно-негаданно твой напарник с очередным осмотром. Мы сняли ломами плиту»…

«Хватит тонкостей вашей работы. – Перебил я Савву. – Ближе к теме».

«Ну, в общем, мы разрыли могилу, - засуетился Савва. - Вскрыли гроб, а там»…

«Там лежала она, эта вдова. – Вставил слово Сеня. - Цыгане, ты был прав, они любят в гробы с покойными всякие дорогие украшения класть!»

«Я столько колец, на одной руке в жизни не видел!» - Затараторил Савва, словно боясь, что его напарник перехватит инициативу. Казалось, оба и забыть забыли про свой страх, вспомнив о драгоценностях.

«Хватит вам перебивать друг друга. – Резко оборвал я обоих. – Пусть говорит кто-то один».

«Хорошо, - более спокойно сказал Савва и продолжил. – В общем, мы срезали секатором пальцы покойной, ну чтобы времени не терять. Потом сдёрнули с ушей серьги, дорогие с брильянтами. Ну, всё думаю, пора закругляться. Но тут смотрю испод выреза платья, цепочка золотая выглядывает. Да знаешь, звенья крупные такие, ну думаю вот это улов у нас. Я её хвать, и вижу цыганка глаза свои открыла и смотрит на меня. Я… не знаю что сказать, такого страху натерпелся, жуть просто, бррр. А потом её холодная правая культя без пальцев потянулась к моему лицу, у меня был просто шок от этого зрелища, я вскочил, а следом и Стёпка подорвался он, тоже увидел это и мы с ним давай дёру оттуда, жуть просто, я больше чем уверен, что мы оба прокляты».

«Ладно, хватит заливать. – Остановил его я. – Вы хоть сумку-то забрали?!»

«Сумку?! – Не понимая уставился он на меня. – Сумку?!»

«Нет, конечно вы её не забрали, вы струсили и дёру от туда, а сумочка там осталась, - Я развёл руками не веря ни одному их слову. – Просто молодцы! Что я ещё могу сказать!»

Я был в ярости, столько трудов и всё для того, чтобы уйти не солоно хлебавши! Какие из них мародёры, мать их за ногу! Назад за сумкой, они конечно не пойду. Что же, придётся идти мне.

Ребята уговаривали меня не ходить, но оставлять товар, я не привык и если уж им, что-то померещилось, это их проблема. А сумку я забрать должен, да и порядок на могилке нужно навести, чтобы никто из сменщиков и уж конечно сами цыгане не пронюхали чего нехорошего…

Утро, Егор, сторож кладбища, делал утренний обход, он обожал свою работу, находя в кладбище, что-то романтическое и в то же время грустное, но спокойное. Он очень удивился, когда его молодой напарник, Роман посреди ночи исчез куда-то, и рассчитывал, что, возможно, он где-то здесь. Могильные оградки, разные, разноцветные, высокие или низенькие, от них пестрело в глазах и двигаясь дорогой Егор любовался обилием красок. Прожив пол сотни лет, Егор мысленно готовился к вечному покою, но при этом не спешил туда, куда ему путь заказан…

«Я видел её! – Безумный крик вывел Егора из раздумий – Цыганка! Это была цыганка!» Отрешенность как рукой сняло, потому что голос принадлежал его напарнику Ромке. Егор поспешил на крики.

Он остановился возле цыганской беседки, в изумлении глядя на тот бардак, который творился там. Могила в беседке была разрыта, венки и еда разбросаны, а на краю разрытой могил, на холмике из земли сидит его напарник Ромка, седой как лунь, сразу и не узнаешь в нём прежнего, весёлого человека.

«Что тут случилось?!» - Удивлённо спросил Егор. Ромка подозвал его пальцем, сторож нехотя подошёл.

«Ты знаешь кто она?! – Спросил Роман, указывая на труп лежавший в гробу разрытой могилы. – Она цыганка». Закончив свою тираду, роман дико захохотал, а потом цапанул рукой горсть земли рядом с ногой и кинув её в рот начал жевать.

«Это священная земля, так сказала цыганка. – Почти нормальным голосом заговорил обезумевший молодой человек. - Она говорит, что если я съем ее, то буду жить вечно».

«Кто так говорит?!» – Не понял Егор. Он с состраданием посмотрел на Ромку, но тому было уже не до напарника, он с жадностью ел очередную порцию своего лакомства…