Черное-Белое 7

- Можно, хозяин? - спросил Пес с загоревшимися от предвкушения глазами.
- Можно. - ответил Киоши.
Нимало не смутившись Пес разделся под взглядом хозяина, оставив только ошейник и его стало выворачивать. С жутким хрустом казалось ломаются и снова срастаются кости. Он упал на пол, корчась в невыносимых судорогах, глаза его выпучились, челюсти удлинились и оскалились, со стремительно вырастающих клыков потянулись нитки слюны и пены. Глухое полуворчание-полустон сорвалось с истончившихся уже звериных губ, но тело еще хранило человеческие очертания. Полуфаза пугала отсутствием шерсти  при наличии когтей, клыков и длинных, острых, тоже голых ушей на почти собачьем черепе. Как завороженный я наблюдал, не в силах отвести взгляд от чудовища. Смотрел и Киоши. Мельком глянув на него, я поразился почти сладострастному выражению его фарфорового лица. Ноздри трепетали, глаза горели. Дыхание участилось и проступил на щеках румянец. Мальчишке НРАВИЛОСЬ смотреть как кто-то страдает, а то, что Псу было больно - сомнений не вызывало. Но он все так же преданно смотрел в одну точку - в глаза Хозяина. От картинки становилось не по себе. В последнюю очередь вся одновременно проросла шерсть. Впечатление было такое, словно Пес взорвался черным шерстяным взрывом. И окончательно превратился в здоровенную, тяжело дышащую черную овчарку. Косматую, с карими глазами и такой огромной зубастой пастью, что не выручала даже довольная улыбка эту самую пасть расколовшая от уха до уха. Пес встал на лапы, потянулся, подбежал к Киоши и лизнул тому руку. Мальчишка погладил атласную голову.
- Ну ну, мой хороший, ищи!
Пес побежал вокруг стола, сосредоточенно нюхая пол. Теперь оставалось только ждать результатов его работы. Мы не торопили собаку, я пошел на звук, и вскоре присел около того самого треклятого фонтана. Журчащая вода оттягивала запах тления. Вскоре рядом опустился Киоши, неожиданно он заговорил со мной.
- Вот смотрю на него и думаю - указал он на кружащуюся овчарку - что он вовсе не человек принимающий форму собаки, а собака, каким-то чудом научившаяся принимать форму человека... Мне кажется ему удобнее вот так, собакой, и человеком он перекидывается, только чтобы говорить со мной.
"И не только говорить" - подумал я, но вслух, конечно, этого не сказал. Себе дороже. Вместо ответа  я изобразил внимание. Кажется Киоши больше ничего и не требовалось. Просто занять беседой гнетущее ожидание. Ведь мальчишка, как ни крути, дураком не был, и прекрасно понимал, во что влез. Он продолжал.
- Когда-то давно я пообещал ему, что я его не брошу. С тех пор он со мной...
"Но лучше бы он оставался собакой." - мысленно закончил я за него, решив вернуться к этому разговору, когда-нибудь потом, когда пес не сможет нас услышать. Не хотелось оскорблять ни в чем не повинную зверюгу, отдавшую хозяину всю свою суть.
- Скажи, Ксандр, почему ты все еще с нами? - Неожиданно спросил Киоши. - Ты ведь мог забрать деньги за оживление пса и свалить назад на побережье. Зачем тебе ввязываться не в свою войну? Я ведь ничего не могу гарантировать, кроме того что не оставлю тебя в случае победы. Но даже мне самому эта перспектива кажется очень уж зыбкой. А ты не страдаешь отсутствием здравого смысла, так почему? Мне надо знать. Я не могу позволить себе роскоши полагаться на людей, которые не пойдут со мной до конца.
"Потому что я помыслить не могу оставить тебя в беде... Потому что твоя судьба - моя судьба. Потому что ты самое светлое, что есть у меня в жизни, проблеск горной, снежной, хрустальной красоты. Потому что Сухарь пишет тебе стихи по ночам. И рвет листы, и снова пишет. Потому что ты тот, к кому я боюсь прикоснуться, чтобы не оскорбить грязными человеческими руками Сына Горного Снега..."
- Просто потому что вы мой клиент, господин Киоши. Клиент давний и постоянный. И грош была бы мне цена, если бы я оставлял клиента, только потому что у него возникли трудности.  - Проговорил я проглотив комок невысказанных слов. - Можете быть во мне уверены. А мне - достаточного вашего обещания не оставить меня своим вниманием, когда все кончится.
- Ну что ж... - медленно произнес он, так медленно, словно услышал эхо моих мысленных признаний... - Что ж, Ксандр. Принимается. Ты ни разу меня не подводил.
Пес неожиданно с лаем бросился в фонтан...