Еще раз про любовь

У излучины Воркслы, у пологого левого берега, где чередуются рощи вековых сосен с островками тополей, волею судьбы и начальства расположен Новосанжарский военный санаторий. Во время войны здесь располагался госпиталь для выздоравливающих летчиков. Со временем на территории санатория отстроили пятиэтажный спальный корпус, подлатали лечебные здания, дорожки из бетонных плит. Для стимулирования секреции желудочного сока у главного корпуса, посреди фонтана, была воздвигнута трехметровая фигура русалки с торсом дискобола и лицом сфинкса. Одной рукой она отжимала распущенные волосы, другая покоилась на постаменте. Главное в статуе было не содержание, а формы. Одиноких отдыхающих она вдохновляла на курортные романы. Семейные пары и пенсионеры в отместку назвали ее «бабой».
Из местных знаменитостей в санатории были: милейшая библиотекарша Вера Федоровна, диетсестра Надежда Петровна, санитарка Марья Ивановна, семейство котов на ступеньках столовой во главе с родоначальницей кошкой Муркой и облезшая собачонка Жучка, неизменно попадающая в объектив прощальной фотографии «на память», да висячий мост через Воркслу, державшийся на собственном энтузиазме и соединяющий санаторий с районным центром Новые Санжары.
В эту золотую пору бабьего лета в санаторий на отдых прибыл Ксенофонт Владимирович с супругой Кларией Петровной, внуком Валериком и постоянным помощником во всех своих делах Валерием Ивановичем, которого в неслужебной обстановке называл запросто Валерием, каламбуря при этом: «мои Валерики». За многие годы совместной службы под руководством шефа Валерий Иванович превратился в послушного оруженосца не только в ратных, но и семейных делах. Для довершения характеристики Валерия Ивановича можно отметить, что он был холостяком, без дурных наклонностей, обладателем однокомнатной квартиры. В жизни его встречались женщины, но ни одна из них не снизошла до того, чтобы выстирать ему рубашки, помыть полы и приготовить его любимый борщ.
Их номера были рядом. У Ксенофонта Владимировича был трехкомнатный люкс, а Валерий Иванович располагался в номере с двумя соседями, и его кровать стояла у выхода рядом с туалетом. Клария Петровна занималась своими болезнями, а Ксенофонт Владимирович все свое время посвящал воспитанию внука, в чем ему усердно пытался помогать Валерий Иванович.
Ксенофонт Владимирович был в этом санатории еще в послевоенные годы и вспоминал, что кормили хорошо: «Сметану хоть ножом режь, а после хорошей пищи были и хорошие танцы». Он был потомственным сибиряком, и при оценке жизненных ситуаций эталоном для него были родные пенаты. Когда Ксенофонт Владимирович смотрел индийский фильм с неповторимыми красками ландшафта, он говорил, что природа почти что как в Сибири. Красавицу Наталку, обслуживающую их за столом, он сравнивал с девушкой своей молодости и говорил: «Почти что сибирячка». В перерывах между приемами пищи он любил вспоминать, что когда-то его предки ходили в город босиком: «Сапоги за плечо — и никаких ангин».
По велению всезнающей диетсестры Надежды Петровны, работающей в санатории со дня его основания и считающей, что лучшему усвоению пищи способствует приятное соседство, рядом с Валерием Ивановичем в столовой определили приехавшую на отдых по горящей путевке Зою Федоровну, служащую советской армии, в анкетах которой писали: «Не была, не участвовала, не состояла». Столики их располагались рядом, и взгляды Зои Федоровны и Валерия Ивановича постоянно встречались. Сама судьба соединяла их. Он родился под знаком Стрельца, она - под знаком Водолея. Такие композиции в жизни определяют появление счастливых семейных пар, и им свойственна искренняя дружба. В сильном теле Валерия Ивановича жила потребность любви. Нужен был только повод для встречи.
В тот прекрасный солнечный день полтавской осени Зоя Федоровна попросила Валерия Ивановича занести в ее комнату роман Пикуля «Три возраста Окини-сан».
А Валерием-младшим овладела навязчивая идея: с постамента русалки половить рыбок, запущенных отдыхающими в воды фонтана.
События развивались по двум независимым направлениям. Валерий Иванович робко постучал в комнату Зои Федоровны, в руках у него была книга.
- Войдите, Валерий Иванович, - услышал он за дверью ее голос.
 В это же время Валерий-младший с помощью сверстников начал прокладывать к фигуре русалки колонный путь. Валерий Иванович вошел в номер и начал вытирать ноги о половик. Валерий-младший начал передвижение через акваторию фонтана по узкой доске. Валерий Иванович вошел в номер. Зоя Федоровна была одна. Она сидела на кровати у окна и вязала. Окно балкона было открыто. Валерий-младший продолжал движение по направлению к русалке, балансируя, как канатоходец. Валерий Иванович подсел к Зое Федоровне. Сердце его учащенно билось. Во рту пересохло. Валерий-младший закончил передислокацию и, пытаясь сохранить равновесие, обнял статую. Валерий Иванович взял за руку Зою Федоровну. Пальцы их трепетно соединились, губы приблизились друг к другу.
На смежном балконе появился Ксенофонт Владимирович. Его взору предстал внук, забравшийся на постамент русалки.
- Валерий! Слазь с бабы! - раздалась его команда.
Валерий Иванович, годами приученный к выполнению распоряжений начальства, отпрянул от Зои Федоровны и угодливо посмотрел на открытую балконную дверь.
Валерий-младший окончательно устроился на коленях русалки и победно посмотрел на деда.
- Валерий! Слазь с бабы, тебе говорят. Оставь ее в покое, негодник ты этакий, - продолжал процесс воспитания упрямый дед.
Валерий Иванович окончательно размяк. Лицо его побледнело. Он поднялся и сделал шаг к двери.
В комнату вошла соседка Ирина Дмитриевна.
- На водопой, на водопой, - жеманно пропела она и бросила томный взгляд на Валерия Ивановича.
К бювету Ксенофонта Владимировича, его супругу и Валерия-младшего, снятого с русалки при помощи вездесущей санитарки Марины Ивановны, сопровождал поникший Валерий Иванович.
А Зою Федоровну вел под руку решительный и уверенный в себе седеющий красавец Петр Петрович, отец троих детей, проживающих в Луцке, Барнауле и Одессе, по месту его прежней службы.