Есть в этой планете что-то такое... Часть 2

      Поиски прошлого в будущем.

   Командир смотрел на собравшихся в рубке и не знал с чего начать.
   Компьютер остановил корабль и вывел капитана из анабиоза, потом тот разбудил остальных. Они не добрались до конечной цели – остановка была внеплановой. Где-то здесь погибла одна из многочисленных экспедиций, шныряющих по космосу. Погибла давно. Прошла не одна сотня лет, но с некоторых пор вошло в правило разбираться в случившемся. Это стало возможным, когда освоили анабиоз, и полеты стали производить в коматозном состоянии. Время сдалось: при таком перемещении тела практически не старели.
   Раньше на такое не имели право отвлекаться, теперь же восполняли пробелы.
   - Мы еще не прибыли на место, - наконец он начал говорить. – Здесь когда-то побывала одна из наших экспедиций и пропала. Нам предстоит разобраться – почему?
   Он ждал какой-то реакции, но ее не последовало. То ли экипаж еще не проснулся, то ли новость не обрадовала – цель экспедиции была другой. Все ждали продолжения.
   - Анализ атмосферы показал, что она пригодна для дыхания. Отличается несколько от нашей, но пригодна. Останься мы надолго, следующие поколения адаптировались бы, видоизменились, но, надеюсь, мы справимся раньше.
   Шутка оказалась неудачной. Никто даже не улыбнулся.
   - Сегодня приходите в себя. Я же разобью планету на секторы, выделю каждому по одному. Сам останусь для координации, а вам и карты в руки. Их я подготовлю. – Шутка опять не понравилась, и вновь капитан не дождался какой-либо реакции на слова, продолжил: - Не забудьте ознакомиться с инструкциями на этот случай. Проверю. Экипировку тоже. Все.
   Командир пошел к себе, и только тогда помещение ожило. Все рванулись к экрану и начали вращать изображение, рассматривая планету.
   Корабль сделал несколько витков вокруг нее, снимая и анализируя, прежде чем потревожил экипаж.
   Уже в дверях командир обернулся:
   - Они давно освоили огонь, но лишь недавно изобрели колесо. Внешне – вылитые мы. Особенно на аборигенов не рассчитывайте. Собирайте сказки и предания – слишком много времени прошло. Так будет вернее.

   Планета сверху смотрелась бело-голубой, но оказалась просто зеленой.
   Доктор шел по лесу на солнце, знал, что рано или поздно выберется из зарослей. И ожидания оправдались. Лес начал редеть, появились кустарники, и все сменилось огромным полем, на котором трудились существа, мало чем отличающиеся от него самого.
   «А вот и жители, - пронеслось у него в голове, - есть контакт».
   Он прошел к реке, у которой другая группа местных жителей плескалась в воде. Спрятался за кустами и некоторое время незаметно наблюдал. Скоро понял, что одни ловят рыбу, а другие, размахивая г-образными палками, косят траву.
   Выждав некоторое время, послушав тех и других, он, наконец, решился на разговор с аборигенами. Прошел к рыбакам, сел на берегу и в открытую стал смотреть на мужчин.
   Рыбакам было не до него – они вытягивали сеть из реки. Она была пуста, и лишь изредка попадались мелкие рыбешки.
   Многие слова оказались непонятными, но в целом разобрался: рыбаки ругались, кляня все на свете.

   Доктору понравилось, что они отправились поодиночке: планета была большой, и надо было прозондировать все ее части. Никто тебя не контролировал, не нужно было оглядываться на напарника. Он знал, что коммуникабелен, и легко найдет общий язык с инопланетянами. Язык общения был прост – телепатия. Для видимости нужно было двигать губами, чтобы местные жители ничего не заподозрили. Во всяком случае, инструкция это гарантировала. А ее писали далеко не глупые люди. И проверена она была неоднократно, пусть и другими.
   - Помог бы, что ли.
   Врач оглянулся и увидел старика, волочащего мешок к бричке. Поднять его на телегу одному было не по силам.
   Закинув его и еще несколько штук, лежащих у телеги, они присели рядом. Старик ткнул пальцем назад в сторону груза, сказал:
   - Хозяйка велела земли привести. Около дома чего-то сажает. Мается от безделья.
   Доктор рад был, что представилась возможность поговорить, ответил:
   - Ну почему? Пусть тешится.
   - Вот-вот, лишь бы не драла за волосы.
   Доктор не понял, почему старика нужно таскать за волосы, но уточнять не стал, только спросил, указав в сторону рыбаков:
   - А эти, что ругаются? Тоже от хозяйки достанется?
   - А то! Еще хуже – без хлеба останутся.
   - Как это? Они ведь рыбу ловят?
   - В том то и дело, что не поймали ничего. Стоит рыба, или выловили всю. Сети-то пустые, - старик ответил и вдруг взял одежду доктора двумя пальцами, помял, посмотрел с подозрением на соседа.
   Одеяние подбирал командир в соответствии с фотографиями, сделанными из космоса. Но одежда была новенькой и из синтетики. И раскрой был другим – не таким мешковатым как у старика.
   Чтобы отвлечь деда и избавиться от ненужных вопросов, врач встал и махнул в сторону рыбаков.
   - Пойдем, научу ловить рыбу. Скажи, чтоб перекрыли реку.
   Он пошел вверх по течению. Отойдя на приличное расстояние, достал походную аптечку, выбрал несколько таблеток и стал вместе с землей бросать их по ходу движения. Закончив, нашел на берегу слегу, вошел в реку и начал бить ею по воде, возвращаясь к рыбакам.
   Доктор боялся, что его начнут допекать вопросами, но надеялся, что мужчинам будет не до него. Рыба начала всплывать. Течение несло ее к сетям. Сонная, она вяло сопротивлялась. Скоро на лодке у противоположного берега раздались радостные крики. Их поддержали и на этом.
   О новичке вспомнили, когда уложили рыбу в корзины, переложив травой, и сели перекусить. Пригласили в компанию. Представился удобный случай поговорить, и врач согласился. Но работа в воде пробудила аппетит, и первые слова были произнесены, когда выяснилось, что кончилось вино. Инопланетянин уже знал, что такое ругань, теперь познакомился с площадной бранью: косари обедали раньше и выпили большую часть запаса. Назревал конфликт.
  Доктор достал из аптечки пробирку, накапал жидкости в кружки, в которых недавно плескалось вино, и залил водой. Рыбаки с недоумением смотрели на него. Он же, подняв свою, кивнул им и выпил. Его примеру последовали остальные.
   Через час пьяная кавалькада из четырех телег двинулась в сторону города. Рыбаки что-то пели в полголоса, а доктор любовался природой и думал, как выполнить задачу, на которую ему отведено не так уж много времени по местному времяисчислению. Его попутчики представления не имели ни об инопланетянах, ни о космосе. В чем он успел убедиться.
   «Они еще дикие, чтобы что-то понимать в этом и заявлять свои права на часть космоса», - подумал он, разглядывая попутчиков.
   Дед все еще не мог остыть от его вопросов. Доктор уже ничего не спрашивал, а тот все рассказывал:
   - А вот еще случай был. Шли как-то косари домой. Устали, понимаешь, а тут заяц из-под моста выскочил. Как издевается, прямо под ноги. Стоит и смотрит. Так один не выдержал, схватился за косу, дернулся, а она на плечах. Голова так и скатилась к зайцу под нос. Он еще шага два сделал.
   Чего только в жизни не случается… - старик сделал паузу, но только чтоб собраться с мыслями. - Сосед мой, дюже жену любил, а она, непутевая, ночами куда-то бегала. Просыпается как-то, а ее рядом нет. Подозревал он одного, часто с ней шушукался. Так с топором и подался к его дому. Тот только дверь открыть успел. – Старик задумался, но тут же объяснил молчание: - И ведь что интересно, жена его к другому ходила. С ним теперь и живет. А бывший муж в каменоломнях грехи отрабатывает.
   - Плохо это, дед, дважды плохо, - не выдержал доктор, решив вмешаться в воспоминания и прекратить излияния старика. – Не возжелай жены ближнего своего, не прелюбодействуй. Соблюдалась бы заповедь, и один грех не породил другой – убийство, - врач пытался говорить языком собеседника. – И красть нехорошо, нельзя, тоже грех. – Он вытащил из кармана старика аптечку и переложил в свой.
   Раздался хохот. На подводе давно перестали петь и прислушивались к разговору.

   Капитан – командир корабля – просматривал записи с путешествиями своих подчиненных, время от времени смеялся, иногда возмущался, иногда следил как завороженный.

   Инженер шел к своему городу, спускаясь с гор. Так было задумано – входить, а не появляться неожиданно в населенном пункте, чтобы не напугать жителей.
   У входных ворот он принял таблетку из аптечки. Этой провизии ему должно было хватить на сутки. А воду, он знал, можно найти всегда.
   На него никто не обратил внимания: мало ли иноземцев бывает в многолюдном городе. Инстинкт вел в направлении, куда шло больше всего народа. Скоро он прибыл на базар. Пестрая толпа разделилась на две половины: одни продавали что-либо, другие – покупали. Но все упрямо торговались. У него не было местной валюты, а что это такое, он быстро сообразил. Снял с шеи цепочку с кулоном, на котором была изображена звездная карта, и стал в сторонку, намотав ее на палец.
   Появился первый покупатель, приподнял кулон, насколько позволяла длина цепочки, попробовал на зуб и вопросительно посмотрел на продавца.
   Тот развел ладони. Абориген показал три пальца. Продавец – пальцы обеих ладоней.
   Первый опыт оказался неудачным, но инженер не спешил. Следующему покупателю он показал кисти рук дважды, увеличив сумму вдвое. Тот заинтересовался. Торги были односторонними: покупатель пытался сбить цену, но продавец настаивал на своем, а когда ему надоело, показал ладони трижды. Ошарашенный житель города ретировался.
   Инженер сам не знал, чего хочет. Деньги, конечно, нужны были, чтобы как-то устроиться на ночлег. Но он не спешил. Торговля давала возможность общения.
   Со следующим покупателем он решил поговорить обстоятельно. Но это должен был быть человек одетый богато. Это признак грамотности. Так решил инопланетянин. Не может бедняк знать того, что хочу узнать я. Не видел он ничего кроме этого города. О чем с ним говорить? Нужно поднять цену так, чтоб беднякам было не до покупки.
   Следующий покупатель, узнав, что украшение стоит сорок драхм, удивленно выкатил глаза и сразу удалился.
   Больше желающих купить кулон не было, но простоял инженер недолго. Пришел военачальник с четырьмя вооруженными людьми, продавца подхватили под руки и поволокли через базар. Такое происходило часто, и никто не обратил внимания на происшествие.
   Инопланетянин мог раскидать мужчин, но это не входило в его планы.
   Его доставили во дворец и бросили на пол посреди огромного помещения. Стены, завешанные коврами, делали звуки глухими, а шелка, закрывающие свободные места, создавали впечатление, что здание соткано из ткани. Помещение дышало богатством.   
   Люди, стоящие по периметру, с любопытством смотрели на иностранца. Что это иноземец, никто не сомневался. Все ждали развязки, когда махараджа, восседающий на огромном троне, разберется в ситуации и вынесет решение.
   
   - Откуда, чужеземец, ты прибыл в наш город? И как тебя зовут?
   Мужчина поднялся и расправил одежду.
   - Гаутама, будто, - не сразу представился инженер, вспоминая имя человека, показавшего ему дорогу к городу.
   - Долго думал. Спишь, что ли? Разбудили или соврал? Выдайте ему первую цену за товар.
   - На санскрите «будда» означает пробудившийся, - подал голос толмач, но сразу осекся, увидев нахмуренный взгляд махараджи.
   Два стражника принесли лавку, инженера подхватили и привязали к ней, задрали робу. Ближайший к нему охранник начал отсчет, смачно стегая продавца плетью. Досчитав до десяти, прекратил, ожидая следующей команды.
   - Отвяжи. Пока хватит.
   Инженер встал, повел плечами. Боли он не чувствовал: перед высадкой им сделали несколько инъекций, среди них была и противоболевая. Действовала она ровно неделю. Свита удивленно зашептала, но вслух никто ничего не сказал, только махараджа заметил:
   - Хорошо держишься. Покажи побрякушку, цена на которую растет как на дрожжах.
   Инженер передал своему палачу кулон. Тот согнулся и пополз к трону.
   - Интересная штучка. Откуда?
   - Таких больше нет. Единственная будто.
   - Неверный ответ. И опять будкаешь. Будда, что ли? Выдайте ему вторую цену товара.
   Инженера вновь схватили и бросили на лавку. Привязывать не стали. Махараджа отрицательно махнул головой, когда палач вытащил плеть. Выбрал из стражей самого крупного и кивнул ему. Экзекуция продолжилась, но стегали уже двадцать раз.
   В этот раз инженер сделал вид, что ему тяжело вставать с лавки. Стон его никто так и не услышал.
   - Теперь, что скажешь?
   - Мир полон страданий.
   - Умнеешь на глазах. Освоил то, что известно и младенцу. А почему, как думаешь?
   - Причина страданий есть результат моей ауры.
   - Ауры? – махараджа услышал неизвестное слово и обернулся к переводчику.
   - Кармы, - поправился инженер. – Значит, страдания можно прекратить.
   - Можно, - согласился калиф, - но рано. Заплатите ему третью цену за товар.
   Инженера вновь опрокинули на лавку. Теперь два человека по очереди стегали его кнутами, третий сидел на ногах, а еще двое держали за руки. Он почувствовал, что его тренированное тело начинает сдавать – в некоторых местах кожа лопнула, и боль начала растекаться по телу. Но стона его по-прежнему никто не услышал.
   - Нашел путь для прекращения страданий? - спросил махараджа, когда инженер встал. – Может, поделишься?
   - Я еще в пути. До нирваны далеко.
   - Это правильно. Тебе еще нужно получить четвертую цену. Не делай зла, твори только добро, очищай себя. Даже трехлетний ребенок знает это!
   - Верно. Даже дети знают эту заповедь, но восьмидесятилетние старики не могут следовать ей.
   Махараджа удивленно вскинул брови, произнес:
   - А скажи, почему ты все время набавлял цену?
   - Торговался.
   Мужчина покинул трон, направился к выходу из помещения, но на полпути оглянулся, обратился к кому-то из свиты:
   - Выдай ему за каждый удар по драхме. Будет с него. Каждый сходит с ума по-своему. Отпусти Будду.
   

   Лейтенант не смог пройти мимо кабака, хоть и был сыт. Утренней таблетки хватало на сутки, но здесь было много народа, трезвых людей, правда, не было. Разве только что вошедшие. Лучше места для расспросов трудно было придумать.
   Денег не было, но он не сомневался, что что-нибудь придумает. Опрятный вид и богатое одеяние посетителя не вызвали подозрений, и заказ принесли тотчас.
   Вино понравилось, и пока соседи за столиком выпивали глоток-другой, он опустошал небольшую кружку. Он не был голоден и не чувствовал опьянения, только улучшалось настроение.
   Собутыльники менялись, лейтенант с настойчивостью компаса переводил все разговоры на одну и ту же тему, но впустую – никто ничего необычного не знал. Точнее, знали много историй, но они никакого отношения к поискам не имели.
   Особенно богаты на истории были купцы. Они много ездили и плавали, побывали в разных странах, но их байки никакого отношения к космосу не имели.
   Лейтенант услышал много рассказов о шаровых молниях; про живых людей, случайно похороненных; о вампирах и прочей нечисти; про людей, пропавших без вести, но…. Но проснулся голым на широкой кровати в обществе двух молодых женщин. Они еще спали.
   Голова раскалывалась от боли.  Около кровати валялось какое-то тряпье. Сверху лежала аптечка: белые таблетки и пробирки с непонятными жидкостями никого не привлекли.
  Лейтенант чуть не взвыл от досады, но потом успокоился. Одежда? Плевать. Главное, что аптечка цела. Он схватился за грудь и нащупал кулон с небесной картой. Это все, что было на его теле в настоящее время. Усмехнувшись, мужчина понюхал тряпки, отдаленно напоминающие мужскую одежду, убедился, что они безразмерные, и начал облачаться.
   Через час он сидел с женщинами в кабаке и после первой же кружки начал изливать все, что накопилось за время пребывания на этой планете. Вчера он больше внимал, направляя разговор в нужное русло. Сегодня его нельзя было остановить. Каждая кружка делала голос громче. Скоро его слушали все, кто находился в помещении.
   - Спиртное нужно запретить. Все зло от него!
   За соседними столами послышался хохот: лейтенант выдавал перлы как тост, подняв полную кружку.
   - Из разумного существа вмиг превращаешься в животное. Это плата за злоупотребление алкоголем. Я помню, как на планете.… В общем, там, - оратор задрал указательный палец свободной руки вверх, - тоже не одобряют этого.
   Лейтенант выпил, ткнул вилкой в тарелку, и с удивлением уставился на пищу.
   - А что вы едите? Свинину! Это грязное животное! – он оттолкнул тарелку. – Только говядину! А еще лучше – баранину! И то не всегда. Разгрузочные дни устраивать нужно…
   - Ура, Зара, наш клиент поможет тебе похудеть! – худенькая женщина потрепала соседку за полное плечо.
   - Ураза? - офицер посмотрел на женщин, словно увидел их впервые, вспомнил что-то, чему-то улыбнулся и продолжал:
   - А жен должно быть много. Не одна. Пять! Нет, пять - перебор. Четыре. Больше не осилить….
   Лейтенант пил, выковыривал овощи из тарелки, о чем-то размышлял. Он думал о капитане, о том, что тот сделает ему выволочку. Иногда мысли прорывались наружу:
   - Он ведь все видит, - палец опять полез вверх, - придет время, и все припомнит. Слушать его надо, а главное, слушаться. Вы не думайте, что я просто так говорю. Я, можно сказать, его мысли передаю.
   - Перед кем оправдываться собираешься? Подумаешь, одежда пропала, - женщина хихикнула, - за обед платить не надо – хозяин вошел в положение. – Она вдруг засмеялась, знала, почему тот оказался щедрым.
   - Не оправдываюсь, проповедую истину. – Офицер обиделся, что его не понимают.

   Капитан потерял связь с лейтенантом – аппаратура была вмонтирована в одежду. Вместо него появился бородатый пожилой мужчина.
   - Повезло, - сказал он молодой, чернобровой красавице, - за такое одеяние я бы его целый месяц мог кормить. Скорее бы убирался, а то и похвастаться нельзя.
   Командир усмехнулся. Он просмотрел первые записи всех тринадцати членов экипажа и вернулся к продолжениям. Аварийная сигнализация не срабатывала, значит, все было в пределах нормы, и можно было не спешить.

   Доктор не заметил, куда и когда свернули рыбаки, но два из них, помоложе, последовали за ним. Он не мог объяснить местным жителям, как из воды сотворил огненную воду, и как ловить рыбу за один раз. Ведь через час они вновь вытащили пустую сеть.
   Чужеземец – это был именно чужеземец, они поняли, нес какую-то ахинею, не хотел выдавать секреты. Ему же было все равно. Он шел и рассказывал непрошенным слушателям прописные истины. А их количество росло. Врач между делом вылечил старика, вправив вывихнутую руку. Боль прошла, и на одного попутчика прибавилось.
   В городе он почистил и обработал рану другого подвернувшегося страдальца, избавив от начинающейся гангрены, дал обезболивающее.   
   Доктор не только рассказывал, но и расспрашивал – задание никто не отменял. И шел дальше. Целью был большой город, в который люд стекается со всего света.
   За врачом двигалась целая процессия.
   Он шел и рассказывал, что когда-нибудь настанет царство истины, что всякая власть - насилие. Ее не будет. Пройдет много времени, и люди сами додумаются до этого. Останутся одни законы. Одни на всех. По ним и будут жить. Лучшие из них будут собираться вместе, чтобы решать что-то экстраординарное. Но это будет происходить все реже и реже…
   В другом городе какой-то купец уговорил его посмотреть сына. Признался, что ни один врач не смог помочь, и он надеется только на чудо. 
   Чужеземец согласился, но предупредил, что на это уйдет много времени, и ему придется остаться на ночлег. Так он решил проблему с жильем.

   У мальчика был жар. Ребенок лет десяти не воспринимал действительность. Только обильный пот и редкие постанывания напоминали, что больной еще жив.
   Инопланетянин задумался. Он представления не имел, чем болеет ребенок: причины болезней на планетах были разными. Решил воспользоваться панацеей. Это было не лекарство – препарат в несколько раз усиливал иммунитет. И все. Организм сам должен был справиться с недугом.
   Пришлось устроить спектакль с пассами, выбрать момент и вколоть больному изрядную порцию раствора.
   Скоро мальчик перестал стонать, успокоился. Жар спал, и он уснул. Ровное дыхание убедило всех, что ему стало лучше.
   Счастливый отец накормил чужестранца, уложил спать, а сам побежал к родственникам с радостной вестью - его единственный поздний ребенок выздоровел.
   Предчувствия не обманули старика: утром наследник сел на кровати и попросил еды.
   В доме поселилось счастье. 

   «Ну-ну, миссионер-любитель, врачующий по совместительству, а не забыл ли ты про задание?» – командир перемотал запись дальше, чтобы пропустить торжество врача и радостную суету родственников больного.
   На экране появился доктор со связанными руками. На лице его были видны следы от побоев.
   «Что за ерунда?» – капитан уткнулся в монитор, хотел вернуться назад, но его остановил голос мужчины, сидящего среди двух других за массивным столом перед доктором:
   - Так ты считаешь, что наша власть порочна, и от нее нужно избавиться?
   - Не ваша – любая. Вы сами придете к этой мысли, если вдумаетесь и будете логичными.
   Лицо президента Синедриона – таков был сан председательствующего - покраснело, он повернулся к священнику, сидящему слева. Тот прочел в глазах вопрос и согласно кивнул.
   - Ты сумасшедший. Не знаешь, что такое чернь, не понимаешь, что без жесткой руки никогда не будет порядка. А ведь создаешь впечатление неглупого человека, - президент повернулся направо, в сторону другого священника. Говорил, глядя на него, но обращаясь к подсудимому. – Страх и только страх помогут навести порядок. Думаешь, если не будет возмездия, если человек будет знать, что за убийство ему не отрубят голову, не повесят, он станет лучше?
   Правый священник тоже многозначительно кивнул.
   Участь подсудимого была решена. Оставались формальности. Первосвященник вновь повернулся к доктору:
   - Страх не самое плохое чувство, которое испытывает человек. Поверь, без страха казни, убийц и насильников было бы гораздо больше.
   - Спорно. Я бы попробовал лечить людей добром. Не знаю, кто и что про меня рассказывал, но именно об этом я все время говорил.
   Доктор начал догадываться, к чему клонит президент Синедриона.
   - Но я ведь никого не убивал! Наоборот…
   - Неглупый человек, а так ничего и не понял. Ты замахнулся на большее. И заслуживаешь наказания не меньше, чем пара убийц, дожидающихся своей участи. И будешь казнен вместе с ними. Думаю, римский прокуратор утвердит приговор, и послезавтра он свершится.
   Первосвященник хотел еще что-то сказать, но передумал.
   - Уведите. – Эти слова относились уже к стражникам. 


   «Вот так вот! - проворчал капитан. - Нечего лезть со своим уставом в чужой монастырь».
   Он начал прокручивать запись, чтобы посмотреть, как выкрутился из этой ситуации доктор. Нужно было добраться до записи за час-полтора до текущего времени. Сердце заныло, предчувствуя недоброе.
   И тут взвыла сирена. Командир рванулся к пульту, чтобы остановить операцию: разобраться в случившемся можно и потом, сейчас некогда.

   Первосвященник оказался прав: Понтий Пилат утвердил приговор.
   Рано утром на горе за городом установили три креста, примерили, вытащили из ям и уложили рядом.
   Толпа начала собираться заблаговременно. Прошел час после назначенного срока, когда привезли приговоренных. Стражники строго следили, чтобы любопытствующие не приближались близко к месту казни, иначе остальные не могли видеть. Процедура была проверена неоднократно. Недоразумений не ожидалось. Их и не было.
   Президент Синедриона в молодости ходил на такие мероприятия, сейчас не позволял сан, да и необходимости не было. Он точно знал, что произойдет и в какой последовательности.
   Осужденных привезут с мешками на голове, помогут слезть с телеги, подведут к месту казни. И двое будут ждать, когда казнят первого, когда палачи придут за ними…
   «И каждый из толпы будет думать, что ему повезло, что это – не он. И визжать от удовольствия, - мысли первосвященника все еще спорили с инородцем, - нет, в других городах, где не казнят публично, преступность намного больше».

   Старик впервые присутствовал на казни. Он не любил таких зрелищ. Купцу было бесконечно жаль чужеземца, спасшего его сына. И он не понимал, за что? Он не попал в первые ряды и не хотел. Ждал, когда все разойдутся.
   Старик с утра покинул Иерусалим, отправившись к горе Голгофе. Выбрал укромное местечко и стал ждать. Он принес с собой две фляги с молодым виноградным вином. Одна была отравлена. Знал, что смерть будет мучительной, хотел облегчить страдания вином или прекратить ядом - как пожелает доктор.
   Издалека нельзя было разобрать, что за таблички висят на осужденных, да это и не интересовало его: в виновность доктора старик не верил и любую надпись считал лживой.
   Ямы под кресты выкопали на возвышении, и было видно, как людей подвели к ним. С одного сняли мешок и уложили, распластав руки по перекладине. Не было видно, кто это, но старик не выдержал, отвернулся. По его лицу текли слезы.
   
   Толпа начала расходиться в сумерки. Когда стало темно, купец понял, что остались одни стражники, и настало его время. Охранников он не боялся – для них у него были подготовлены серебряные монеты. Подхватив с земли посуду, он направился к возвышению.
   Вдруг что-то грохнуло. Купец взглянул на небо, но оно было чистым: вверху ясно просматривались звезды. Тут же сверкнула молния, и острие ее врезалось не куда-нибудь, а именно в кресты…

   - Ну что, как вам погулялось на чужой планете? – капитан ходил по рубке и чувствовал себя королем: волки оказались сытыми, а овцы целыми. Он тоже наблюдал за аборигенами, и кое-что перенял от них. – Я с самого начала не верил, что мы что-либо узнаем о пропавшей экспедиции. Но закон есть закон. На досуге ознакомьтесь, кто и что из вас вытворял. Должен заметить, полезная информация.
   И еще. Одного члена экипажа не хватает, как вы заметили. Он заблокировал телепортацию, о чем уведомил. Это его право. Тем же законом не возбраняется.
   Капитан тяжело вздохнул, чувствовалось, что он переживает. Слова давались нелегко, но он продолжил:
   - Почему? Не знаю. Знаю только, что он участвовал в каких-то соревнованиях и связь после этого прекратилась. По-видимому, после этого уничтожил передатчик.
   Отправилось тринадцать, вернулось – двенадцать. Еще несколько таких остановок, и я вернусь один.
   И это еще не все. Ознакомитесь с вашими приключениями, поймете, что вы внесли некоторую сумятицу в умы местных жителей. Доктор, это поправимо?
   Доктор дернулся, как будто только что проснулся, но ответил почти сразу:
   - Подобный прецедент есть. В тот раз наши коллеги подкорректировали атмосферу планеты под свою. Немного и медленно, казалось, что никто не заметит, но жителям иногда стало казаться, что то, что происходит, уже когда-то было.
   - Не смертельно. Инженер, вместе с доктором займешься. Чтобы работающая установка через пять часов была спрятана на планете. Мне же нужно отправить отчет.
   Через десять часов отправляемся. Одни сутки на впечатления-переживания, и спать. Всем - спать…
   Неожиданно доктор засмеялся. Капитан вопросительно уставился на него:
   - Док, я сказал что-то смешное?
   - Нет, командир. Придет время, и нам тоже будет казаться, что это все лишь приснилось.
   - Может быть, может быть. А может, компьютер нас развлекал, пока мы спали?

                *****