Колыбельная, крысы и люди

Недописанный детектив. Часть 1. Колыбельная, крысы и люди.


 

- Ой, не рассказывай, пожалуйста! Я уже не буду спать, мне и начала хватило… И никогда не пиши детектив, с твоим воображением этим заниматься нельзя! – сказал только что, засыпая, муж.

Сама не знаю, не понимаю процессов, происходящих порой в моей голове… Хотя, если покопаться в причине, все становится на свои места.

Вот сейчас, если тезисно отобразить на бумаге, у меня сразу родилось несколько сюжетов для нескольких «творений»:

- Напомнить всем одну старую колыбельную и попросить, если кто-то еще хранит ее в закромах памяти, напомнить продолжение. Уж больно душевной она была…

- Почему я ее вспомнила? Потому что сегодня встреча с одной старушкой вернула меня в далекое и страшное прошлое… И я с этой старушкой не поздоровалась, что случилось со мной, пожалуй, впервые… Вот и сюжет для рассказа о детстве, крысах и черствых людях…

- С сюжетом детектива, который я никогда не напишу, связана другая история из детства. Вот и еще один грустный рассказ можно написать…

- А вспомнила сегодня после разговора с подругой об одном человеке. И тут уже статья по психологии должна вырисоваться…

- А на основе этого рассказа, если подключить воображение и представить себя одним из участников драмы, классный бы и страшенный триллер получился, где много-много крови… Нет, точно, такое не буду, самой уже страшно. Я их, главных героев, уже представила. И на счастливый конец там никак не вырулить… Но! Тут по поводу воображения наметился смешной рассказик из институтской жизни!

И что делать? Все в одно, что ли, объединить?!

Представляю, что получится!

Я попробую, а, если что, так вы скажите, и я на несколько тем разобью, ладно? Сейчас только с хронологией определюсь… Так… что за чем тут поставить?

Ну, пожалуй, будет так…

***

Сегодня на ночь детям читала сказку Оскара Уайлда «Преданный друг» и думала вместе с ним, кто же он такой, преданный друг. Дети поняли в общем только, сказку на полпути бросать не стала, когда поняла, что для них она слишком сложная еще. Да, и у Уайлда все сказки с нехэппи-эндом, увы…

- Мам, а твою любимую спой! – попросили малыши.

А любимая у меня только с началом, конца не помню. Если кто-то так древен, как я, очень прошу – подскажите текст дальше, ладно?

Колыбельную эту в семидесятые годы пел единственный канал на центральном Всесоюзном телевидении в программе “Спокойной ночи, малыши!»

Дремлют стрелки на часах,

Сны по крышам бродят…

Гаснут лампочки в домах,

Вечер спать уходит…

Хочет вечер отдохнуть,

Подремать немножко.

Ну, а нам пора уснуть-

Ночь глядит в окошко.

 

Шелестят по мостовой

Тихо, тихо шины, –

В гаражи к себе домой

Едут спать машины…

???

 

Песенка эта очень мелодичная, я ее и люблю, и, одновременно, озноб все тело охватывает от воспоминаний…

Мне было тогда восемь лет, а младшему брату Саше всего, значит, три. И было это время в нашей семье самое тяжелое. Мы только-только приехали из Казахстана в Белоруссию. Поскольку огромная родня, в которой были и полковники КГБ, и судья, и директор школы и другие люди с положением весьма и весьма, от всяческой помощи в обустройстве здесь отказались потому, как такая орава никому нужна не была, первое время (года три) мы мыкались по съемным квартирам, родители тяжело работали в три смены, бабушка постоянно лежала в больнице с сердцем.

Это было наше первое квартирование. Мы сняли времянку, которая располагалась во дворе огромного дома. В доме –хозяева, а мы - в этой даже не времянке, как я сейчас вспоминаю, а сарайчике каком-то размером с гулькин нос. Пола я что-то вспомнить не могу, даже сомневаюсь был ли он там. А вот хорошо запомнила потолок… Потому что там, на чердаке, жили крысы. Я с тех пор «Щелкуньчика» смотреть боюсь…

Одну из трех недель родители работали в ночную смену, а мы с братом оставались на ночь одни. Уходя на работу, мать с отцом давали нам много разных наказов, но главным было одно: «Наташа, постарайся не спать. Охраняй Сашку, он маленький. Уснешь- его могут погрызть крысы. Залазь с ним под одеяло, вот фонарик, и пой песню какую знаешь…"

Когда с нами была бабушка, крысы тоже носились по тонкому потолку, как кони, визжали жутко, но ее они боялись. Однажды из дырки с потолка свис крысиный хвост, огромный, толстый и длинный. Бабушка и палкой стучала, и кричали мы, и даже били по хвосту чем-то… Крыса- предводитель вообще никак не реагировала.  Тогда бабуля решила, что, если она эту главную крысу изничтожит, то и другие уйдут. Она взяла плоскогубцы и большую кастрюлю, подставила стул под висящий хвост, встала на него, и, держа в руках эту «ловушку», схватила щипцами хвост и стала тянуть крысу. Поднялся страшный вой и крик в крысином огромном семействе, казалось, что сейчас на головы все полчище вместе с потолком упадет от топота,  но бабушка тянула эту сволочь изо всех сил! Борьба закончилась тем, что бабуля упала со стула под наш плач и рыданье, а в руках ее были плоскогубцы с защимленным толстенным хвостищем! До сих пор он у меня перед глазами…

И вот с того дня крыс мы боялись ужасно… Они перестали на нас вовсе обращать внимание, чуть ли не фокстроты танцевали у нас на глазах. Мы их отгоняли так, будто это кошки под ногами путаются… Днем еще куда ни шло… Но наступала ночь, и жизнь наша была в полном их распоряжении: они визжали, носились по домику, шныряли по столу, запрыгивали на кровати, ничуть нас не боясь.

Ну, и совсем их «золотой век» наступил, когда мы с братом остались одни…

Я не понимаю и боюсь хомячков в клетках, мышек и морских свинок, с которыми забавляются дети.  По мне, так это – полное извращение.

Я все пела и пела эту колыбельную до самого утра, отбивалась от крыс, светила на них фонариком, а они даже не щурились, скоты! На улицу не выбежать- зима лютая стоит, ночь…

А в хозяйском доме голубым мигает манящий свет экрана телевизора, диковинки в то время. Всего метрах в десяти от наших окон!

Хозяйский дом, большой и просторный мы видели изнутри всего пару раз, когда с какой-то нечеловеческой щедрости нам с братом вдруг позволили зайти и посмотреть мультик! Хозяева и их дети сидели на красивых диванах, для нас отогнули угол ковра и усадили на шикарный свежевыкрашенный красноватой краской деревянный, гладкий, как зеркало, пол. Это сейчас я с обидой пишу про телевизор, мультик и пол, а тогда мы были так счастливы, такими добрыми нам казались эти милые симпатичные люди…

Я вот представить даже не могу, братцы, чтобы сейчас вдруг (!!!) у меня в подвале, сарае, бане или даже крепкой уютной времянке,  чьи-то дети, сытые и обогретые, в возрасте восьми и трех лет проводили каждую ночь одни, а я бы спала в своей постели хоть более-менее спокойно… Аж, страшно становится только представить…

И вот сегодня случайно встречаю  нашу бывшую хозяйку, квартирантами которой мы были. Она так и живет в том доме. Пожилая, хиленькая такая уже… Лет семидесяти… Я ее не видела. Она сама ко мне в магазине подошла: «Наташечка, здравствуй! Ой, сто лет тебя не видела! Как ты поживаешь? Где? Опять у нас, в Колодищах, я слышала? Видела учительницу из школы нашей, не помню, как зовут… сказала, что ты книжку какую-то написала… Ты что так смотришь? Не узнала, что ли?!

Я стою и чувствую, что ноги немеют… Смотрю сквозь нее, комок в горле… А она продолжает: « Да, я тетя N., помнишь? Вы с Сашкой к нам на мультики еще бегали тогда? Чего молчишь? Слышала, ты детей детдомовских набрала… Молодец! Бог тебя за доброту наградит! Он все видит…»

Потом оборачивается к подошедшей своей какой-то знакомой: «Глянь! Наташка меня не признает… Ну, и люди пошли… В автобусе места не уступают, не здороваются… Стоит, как столб…»

Махнула рукой, уже вдвоем они меня измерили и взвесили взглядами и пошли, громко какие-то проклятия бормоча…

А я подумала, что далеко не каждую старость уважать нужно, и неплохо бы знать, кому в автобусе место нужно уступать, а кого подтолкнуть к выходу…

Пока это писала, пару килограммов из себя выпарила, точно… Не могу дальше… Потом продолжу. Может, днем все не так грустно будет…

Спокойной ночи!

(другие рассказы - на www.kornilova.by Приглашаю от души!)