Третья кровь. гл. 2

     Однажды летом знакомые предложили Виктору провести отпуск за городом в сторожке лесника. Виктор не смог устоять перед соблазном, тем более что Даринка тоже пришла в восторг от этой идеи. Вот и поехали всей семьёй, прихватив Фиксура.

     Электричка шла ночью. Бертик спал, положив голову на плечо Даринки, Виктор курил в тамбуре, а рядом с ним сидел Фиксур в новеньком металлическом наморднике. За окном пролетали фонари и волны проводов - вверх-вниз, вверх-вниз. Виктор следил глазами за светом от окон электрички, мчащимся по проводам. На каком-то полустанке в вагон заскочил парень. Виктор бросил на него лишь мимолётный взгляд, но тут же быстро повернул голову и внимательно всмотрелся в лицо вошедшего. А вошедший оказался удивительно похож на прежнего владельца Фиксура - одет в чёрное, вороные волосы до плеч... Вот разве что выглядел помоложе, да и глаза другие - прозрачные какие-то, как вода в роднике.

     - Где вы взяли этого пса? - без всякого вступления спросил новый пассажир.

     - А вам какое дело?

     - Очень большое. Отвечать мне - в ваших же интересах.

     Виктор почему-то поверил.

     - Я его купил, - сказал он.

     - Когда, где, у кого?

     - Примерно лет шесть назад на рынке, у человека, очень похожего на вас, только глаза у него были... Как бы это сказать... Ртутные, что ли...

     - А как его звали, вы не знаете?

     - Нет,я не спрашивал.

     - А собака? Как он называл собаку?

     - Кличка - Фиксур, а порода... Дайте-ка вспомнить... Как-то на "хе"начинается...

     - Может быть, Хеллборн?

     - Да, да, именно так!

     - Плохо, - как бы про себя констатировал незнакомец. - У пса есть какие-либо знаки?

     - Номер регистрационный наколот на ухе... Три девятки...

     - Да, сомнений нет, всё сходится, - незнакомец притронулся к плечу Виктора и совершенно неожиданно выдал:

     - Вы должны избавиться от этой собаки!

     - Как - избавиться? - опешил Виктор. - Подарить? Продать?

     - Нет. Пёс должен умереть.

     - Что?! Вы в своём уме?

     Но как же предложение незнакомого человека совпадало с тайным желанием Виктора!..
А собеседник, между тем, продолжал:

     - Он должен умереть. Я хорошо знаю человека, продавшего вам этого пса, и я примерно представляю, каких животных он может предлагать. Вы ведь недорого купили собаку, не так ли?

     - Да.

     - Всё правильно. Собака должна умереть, запомните это. Иначе она принесёт вам беду... На всякий случай знайте: если вам потребуется помощь, ровно в полночь разложите возле своего дома костёр из девяти веток, встаньте так, чтобы костёр был впереди вас, лицом на запад, смотрите туда до тех пор, пока не догорит костёр. Всё, прощайте!.. - и странный незнакомец выпрыгнул из вагона на очередном полустанке.

     Виктор только пожал плечами и вдруг заметил, что Фиксур тихо рычит, глядя на закрывшиеся двери, а шерсть у него на загривке стоит дыбом. Это было нечто новое в его поведении.

     Даринке и Бертику Виктор ничего не рассказал о неожиданной встрече, и спустя некоторое время даже сам усомнился в её реальности.


     Они поселились в маленьком деревянном домике просреди леса. Узкая тропинка вела к деревеньке, расположенной неподалёку. Населяли деревушку в основном старики и старухи, да ещё несколько молодых семей приехали погостить или же подкинули на лето внуков дедушкам и бабушкам. Местечко было полностью изолировано от внешнего мира: газет никто не выписывал, телефонная связь отсутствовала, телевизоров никто не держал. Да что там - здесь электричества-то не было давно, после того, как в прошлом году повалило ураганным ветром электроопоры с проводами. За хлебом ездили в далёкий посёлок и запасались впрок на несколько дней.

    Бертик подружился с ребятами из деревеньки и дни напролёт пропадал на лесном озере с чистой водой и живописными берегами; Даринка в гамаке читала прихваченную с собой книгу, а Виктор просто лежал на траве и смотрел на облака. Что касается Фиксура, то он или сопровождал детей, или рыскал где-то в лесу, а к ужину неизменно возвращался. Виктору эти его отлучки не нравились, чему поспособствовала одна находка: в зарослях папоротника он обнаружил мёртвую косулю, когда собирал грибы. Из шеи животного был выдран огромный кусок мяса. На следующий день Виктор опять пришёл на то место. От косули остались одни кости. Фиксур, не так давно снизошедший до употребления мясных консервов, в избытке запасённых специально для него, пару дней отказывался от еды. Виктор попытался запретить сыну уходить далеко от дома, но тот, повзрослевший и считающий, что уже имеет право на собственное мнение, лишь пренебрежительно фыркнул в ответ.


    Он проснулся глубокой ночью от того, что Фиксур стянул с него одеяло.

    - Что тебе надо, Фиксур? - сонно пробормотал Виктор, но сон с него мгновенно слетел, как только он увидел горящие глаза пса. Фиксур направился в другую комнату, а на пороге оглянулся, как бы приглашая Виктора следовать за собой. Виктор кое-как в темноте оделся и, цепляясь за мебель, побрёл за собакой. В другой комнате на стене висела большая странная картина, на которую Виктор уже давно обратил внимание. Картина была старинная, тёмная; позолоченная рама потускнела, краска местами потрескалась от времени. Картина эта очень понравилась ему, и вместе с тем вызывала нечто похожее на суеверный ужас, как будто её написал самый лучший в мире, только малость сбрендивший художник самыми мрачными красками. На картине царила ночь, высоко в небе сияла полная луна. И ещё там был лес - древний, чёрный, жуткий. Никогда там не ступала нога человека. В этом ночном мире никогда не наступало утро. Тёмные громадные деревья зловеще перешёптывались, даже когда не было ветра. Там жили ужасные создания из ночных кошмаров, и их незримое присутствие ощущалось везде. По крайней мере, так казалось Виктору. И теперь он не знал, зачем стоит перед картиной в такое время. Он посмотрел на Фиксура. Пёс только того и ждал: сверкнув красно-зелёными огнями глаз, он прыгнул на стол, а затем со стола скакнул на раму картины. Виктор глазам своим не поверил: пёс стоял на фоне леса, и выглядело это так, словно Фиксур стоит в проёме окна, за которым ночь и чёрная чаща. Фиксур прыгнул в лес, внутрь картины, и Виктор, страшно заинтригованный, последовал за ним. Он вряд ли был сейчас способен трезво оценивать свои действия, иначе ни за что бы не поверил в реальность того, что творилось. Так или иначе, он уже балансировал руками на узкой раме, глядя вперёд, на мрачный грозный лес. Виктор ещё раздумывал, прыгать ли вниз, в темноту зловещей чащи, или же вернуться в комнату. Но тут тьма сгустилась в Фиксура, дёрнувшего его зубами за руку, и Виктор упал внутрь картины.

     Высота оказалась приличная, Виктор больно ударился при падении о толстый сук боком. Но обошлось, кажется, без переломов. Вокруг зигзагами бегал Фиксур. Виктор понял, что пёс ждёт его, и поднялся на ноги. Он взял пса за кольцо на ошейнике, и тот повёл его сквозь бурелом, через болота и овраги, по шуршащим под ногами опавшим листьям. Видимо, недавно тут прошёл дождь, потому что с деревьев слетали крупные холодные капли, а по небу ещё плыли тёмные облачка. Полная луна казалась зрачком небесного глаза. Фиксур уверенно бежал вперёд и вскоре вывел Виктора на дорогу. Она была широкая, эта дорога; ветви деревьев-великанов сплелись над ней, образовав как бы крышу туннеля, а их стволы напоминали высоченные колонны. Оттуда, из темноты, следили тысячи злых глаз, и Виктор не рад был уже, что пошёл вслед за Фиксуром.

     Они вышли к чёрному озеру - тихому, бездонному... Посреди озера прямо на зеркально-неподвижной поверхности стоял длинный стол, хорошо освещённый луной и свечами в высоких бронзовых подсвечниках. Во главе стола восседал тот самый серебряноглазый, который продал Фиксура. Как и тогда, он был в чёрном, только теперь ещё в серебристом плаще и серебряной - под глаза - сияющей короне с девятью узкими длинными пиками и богатыми россыпями бриллиантов. По обе стороны стола места занимали самые жуткие, невообразимые создания, от одного вида которых разум хотел свернуться, спрятаться сам в себя.

     При приближении Виктора все они прервали беседу, которую вели до сих пор, и скрестили на нём жгучие взгляды.

     - Рад видеть тебя, - сказал человек в короне. - Проходи, мы тебя ждали.

     От стола по воде озера протянулась к берегу серебристая дорожка лунного света. Фиксур, призывно оглянувшись, побежал к столу, помахивая хвостом. Виктору не оставалось ничего другого, как пойти за ним. Он приблизился к столу.

     - Садись, - приказал серебряноглазый.

     Было видно только одно свободное место - на другом конце стола, напротив серебряноглазого. Виктор несмело опустился на старинный, с богатой резьбой, тяжёлый стул с высокой спинкой. Фиксур сел слева от своего бывшего владельца,не сводя горящих жёлтых глаз с Виктора, который старался не смотреть на соседей по столу. Лицо хозяина происходящего закрывали горящие в подсвечниках свечи. Подсвечников Виктор насчитал девять.

     - Честное слово, мне очень приятно, что ты пришёл, - продолжал серебряноглазый. - Кстати, как тебе мой пёс?

     - Спасибо... Э-э-э... Хорошо... Только не могли бы вы взять его обратно?

     - Нет-нет, что ты! Это мой подарок миру. И себе тоже. Не сыграешь ли с нами в карты?

     Разве Виктор мог отказаться?

     С берега прилетела чёрная птица, взмыла над столом и рассыпалась пёстрыми прямоугольниками. Кружась в воздухе, эти прямоугольники легли перед каждым из сидящих за столом, распределившись поровну, насколько мог судить Виктор. Он взял свои прямоугольнички. Их оказалось девять, и это были карты. Точнее, они напоминали карты - как карточные картинки, но не увидел Виктор на них ни королей, ни валетов, ни дам, лишь люди в коронах, причём, скорее всего, изображения сделаны с фотографий реальных персонажей. Никого из них Виктор никогда в жизни не видел, разве что один - одетый в чёрное молодой парень, с чёрными волосами и ясными лучистыми глазами, в хрустальной с серебром короне, как две капли воды похож на того, который заскочил в электричку и вёл странную беседу с ним, Виктором, насчёт Фиксура. Какие карты выпали другим, Виктор не видел, но все получили их ровно по девять. Правил этой непонятной игры он не знал и решил делать то, что делают остальные. А они по очереди вынимали одну из своих карт и клали перед собой. Когда настал черёд Виктора, он тоже вытащил одну наугад и положил на стол. Видимо, ничего неправильного он не сделал, поскольку никто на него не смотрел, кроме того, чья очередь выбирать карту была за ним. Когда круг был пройден, выложенные карты поднялись над столом, закружились в вихре, пролетев через пламя свечей, загорелись и исчезли. Играющие пошли по второму кругу. Эти карты тоже вспыхнули и пропали. Так повторилось и в следующие разы; таким образом сгорело восемь карт. Виктор не понимал, зачем нужно ждать, пока кто-то выберет карту перед ним. Разве не всё равно, когда её доставать? Но он не хотел лишний раз обращать на себя внимание страшных существ. Наконец, была положена последняя, девятая карта. Эти карты не сгорели, а заскользили по столу в руки серебряноглазому. Виктор оставил напоследок почему-то карту того парня в хрустальной короне.

     - Посмотрим-посмотрим, - пробормотал серебряноглазый, перебирая карты. - Интересно, что меня ждёт? Так... Мой путь будет долог, - он отложил одну карту и добавил, взяв другую, - да к тому же, прославлен. Власть над многими людьми... Это ясно. Всегда так выпадало. Малый крест... Ну, на пути всегда кто-нибудь стоит. О, а вот большой крест... Что-то новенькое. Меч - война. Интересно, с кем? Чёрный огонь в багровом зареве... С равным? Хм, это понятно, это ясно, иначе и быть не может, так, так...

     Он внезапно замолчал, рассматривая новую комбинацию, а затем негромко произнёс:

     - Фиксур, мой малыш, неужели тебя убьют? Хотел бы я посмотреть на того, кто это сможет сделать! Впрочем, вот карта неопределённости, так что - кто знает?.. - Он продолжал пребирать карты, что-то отмечая про себя, а затем неожиданно вскочил, держа в руке последнюю карту.

     - Ловайд, - прошипел он, - ты всегда на моём пути! Значит, и тут ты попытаешься вмешаться! Чёрное пламя - это ты? Неужели тебя считают равным мне, мне - самому Анатасу Хеллборну?! Ничего, мы ещё поглядим, кто кого!

     И карты исчезли. Сидящие за столом, как показалось Виктору, вжались в стулья. Хозяин игры гневался. Фиксур тихо подвывал, переводя взгляд с Виктора на своего прежнего (прежнего ли?) хозяина, которого, как выяснилось, звали Анатас Хеллборн. Кстати, что-то знакомое... Название породы Фиксура?..

     - Ты хочешь есть? - ласково спросил Анатас Хеллборн пса. - Подожди немного. - Он метнул быстрый взгляд на своих партнёров по игре. Они на мгновение исчезли, а потом появились, держа что-то непонятное, белое... Подсвечники сдвинули и положили это белое на стол перед серебряноглазым повелителем.

     - Возьми, - сказал он псу. Фиксур вспрыгнул на стол и сомкнул челюсти на белом. Белое тотчас окрасилось красным; Фиксур поднял окровавленную морду к луне и страшно, по-волчьи завыл. Голос его разносился далеко над застывшим чёрным лесом. Внезапно Виктор осознал, что это белое очертаниями напоминает небольшое человеческое тело, завёрнутое в простыню.

      Виктор шёл по мрачному грозному лесу в каком-то отрешённом состоянии и сам не понимал, как оказался в привычной комнате в своей постели. И там он провалился в глубокий тёмный сон.