Опыт исследования семейной системы

 Опыт исследования семейной системы у военнослужащих спецподразделений в прогнозировании неадаптивных форм поведения
Спиглазова Е.Г.
НИИ Семьи при  Академии проблем национальной безопасности
2006

В последние десятилетия, в связи с политической обстановкой как внутри страны, так и в мире, и состоянием экономики постсоветского пространства, все большее значение приобретает изучения физического и психологического здоровья лиц, проходящих службу в различных спецподразделениях. Особенно выросла значимость этого в последние годы, так как с одной стороны отмечается усиление террористических движений и учащение случаев массовых террористических актов с многочисленными жертвами, с другой стороны, количество спецподразделений различных ведомств также увеличивается. Вследствие этого, значительное количество молодых людей постоянно подвергаются разнообразным, как физическим, так и психологическим и эмоциональным стрессовым воздействиям.
Наряду с очевидными стрессовыми ситуациями, такими как боевые дейст-вия, массовые беспорядки, катастрофы, которые сопровождаются многочисленными жертвами и оказывают травмирующее воздействие, у сотрудников спецподразделения, как правило, присутствуют дополнительные психотравмирующие факторы: постоянная угроза жизни и здоровью, значительные физические нагрузки, максимальная напряженность выполняемых задач, очень высокий уровень личной ответственности, зависимость выживания группы от действий каждого из ее членов и многое другое, связанное со спецификой работы. (7) Естественно, что у сотрудников спецподразделений, так же как у любого, побывавшего в стрессовой ситуации, может сформироваться посттравматическое стрессовое расстройство, как комплекс реакций на травму.
По данным мировой литературы ПТСР  формируется примерно в 25 – 35 процентах случаев у лиц, подвергшихся стрессовому воздействию. На формирование ПТСР оказывает влияние то состояние, в котором человек находился к моменту травмы, состояние его физических и психических ресурсов и механизмов адаптации. Все это в значительной мере зависит от того, какова его семейная система, на каком этапе своего развития, и в каком состоянии она находится к моменту травмы. (6,9)
Изучение семейной системы, как фактора, в значительной мере опреде-ляющего  стрессоустойчивость, у служащих спецподразделений имеет существенное значение, так как их адаптивное поведение определяет не только выполнение конкретного задания, но и сохранения стабильной ситуации в стране в целом. Очень важное значение имеет и экономический фактор. Подготовка офицера спецподразделения требует 4 – 5 лет минимум, и огромных материальных затрат. Недостаточное внимание к психологической подготовке, психологическому сопровождению, консультированию, оказанию экстренной психологической помощи, не говоря уже о возможности получения квалифицированной семейной психотерапии приводит к неоправданным потерям личного состава не только в смысле физических потерь во время выполнения боевых задач, но и вследствие болезней зависимого поведения, асоциального поведения, увольнений в связи с заболеваниями и дезадаптацией. (6,9)
Кроме того, отсутствие психологического сопровождения во время коман-дировок и обязательного психологического рекондиционирования после возвра-щения, приводит к тому, что сотрудник, попадающий в ситуацию обыденной жизни, с трудом адаптируется даже к темпу и ритму мирной жизни, не говоря уже о системе ценностей, целей и задач, которые необходимо решать в повсе-дневной жизни семьи. Дополнительным фактором стресса является исчезновение в момент возвращения и отпуска стабилизирующего влияния группы с четко простроенными границами, иерархией, правилами, традициями, эмоциональными привязанностями, конкретными задачами и целями, и, что немаловажно, отсутствием повседневных забот о материальном обеспечении. (3,4,5)
Если семья сотрудника находится вне ситуации нормативного кризиса, границы между членами семьи, а особенно родительской и нуклеарной семьей простроены, существует супружеское взаимодействие, эффективная коммуникация, словом, семья функциональна, то адаптация происходит в достаточно короткие сроки и ПТСР не развивается. Когда же семья была изначально дисфункциональна, и мотив выбора профессии имел компенсаторный характер, следует ожидать реакции дезадаптации, и возможно, развития ПТСР, что обязательно приведет к различным формам зависимого и асоциального поведения. (2,6,9)
Психологическое сопровождение и оказание психотерапевтической помощи сотрудникам спецподразделений особенно актуально в данной политической и экономической ситуации. Как наша, так и зарубежная история локальных войн 20 века уже показала, что происходит, когда в общество возвращаются люди, участвовавшие в боевых действиях, не получившие психологической помощи и вследствие этого, не имеющие возможности адаптироваться в социуме, приобрести востребованную профессию, позволяющую обеспечить свою финансовую безопасность. Как известно, люди, несколько лет учившиеся воевать и получившие практический опыт решения вопросов исключительно насилием, оказались очень даже востребованы в криминальных структурах. И если корейский и вьет-намский синдром привел к разработкам глобальных федеральных программ реабилитации, вследствие чего мы не слышим о гренадском или иракском синдромах, то у нас в стране ни Великая Отечественная, ни афганская, ни чеченская войны пока не способствовали созданию системы оказания психотерапевтическом помощи семьям воевавших. А, как уже доказал мировой опыт, наиболее эффективна именно системная семейная психотерапия, которая начинается с исследования семейной системы. (1,3,9)

С целью изучения влияния состояния семейной системы на формирование дезадаптивного поведения, нами были проведены исследования среди сотрудников специального отряда быстрого реагирования г. Ростова-на-Дону. Исследования проводились с 1999 по 2003 год, как в месте постоянной дислокации в г. Ростове, так и в ПВД в г. Грозном. Основную группу составляли 38 сотрудников спецподразделения в возрасте от 22 до 34 лет. В контрольной группе было 36 человек мужского пола в возрасте от 23 до 33  лет, преимущественно медицинские работники больницы скорой помощи.
Применялись стандартные психологические тесты: проективные, тест на распределение ролей в группе, показатели уровня стресса и боевого ПТСР. Но основное значение придавалось таким методикам исследования семейной системы, как:
-- построение генограммы;
-- тест Геринга; (2)
-- расстановка семьи по Берту Хеллингеру. (3,4,5)
В процессе построения генограмм было выявлено, что 29 человек – 76% происходят из неполных семей, в 73% случаев в семье отсутствовал отец, в од-ном случае -- 2,6% мать. В  68% случаев родители были в разводе, в 5 % отец умер, или был неизвестен. В 4 случаях (10%) семья формально была полной и благополучной, но сотрудники в возрасте от года до пяти – шести лет воспитывались бабушками, или дальними родственниками и имели контакт с родителями раз в три года, когда те приезжали в отпуск из-за границы. В 5,2% (2 случая) наблюдалась резко негативная реакция на просьбу дать информацию об отце. Была сказана фраза: его не было, и я не хочу знать, еще в двух случаях: у меня не было родителей. В одном случае была прямая фраза: у меня не было родителей, вот только командир (на предыдущем месте службы этого сотрудника и в подразде-лении один и тот же командир).
 В контрольной группе из неполных семей происходило 11 человек – 30%. В 9 случаях отсутствовал отец, в 1 случае – мать. В 1 случае родители были специалистами, работающими за границей, и ребенок воспитывался у родственников, встречаясь с родителями 1 раз в год на протяжении 3 лет.
В основной группе в 100% случаев выбор службы в силовой структуры был осознанным и добровольным.  В 43% случаев сотрудники происходили из военных семей, в 17% среди предков (дед, дядя) были участники Великой Отечественной войны, и это являлось существенным мотивом в выборе профессии.
На вопросы, почему избрали после армии службу в силовой структуре, от-вечали, что здесь постоянная перспектива роста, карьеры, получения звания, завершение образования. Очень существенным был мотив желания служить государству, что больше наблюдалось у сотрудников, начинавших служить при Советском Союзе, которым сейчас за 35 лет
Наряду с социально одобряемыми мотивами, имеют место другие, объяс-няемые как раз тем, что данные лица произошли из неполных семей, или не получили в детстве эмоционального тепла в родительской семье. Например, такой мотив, как поиск эмоционально значимых отношений в подразделении уже является причиной ряда психологических проблем. (10)

В контрольной группе мотивами выбора профессии были названы:
-- исследовательский интерес, возможность научной карьеры – 33%
-- востребованность профессии, возможность всегда найти работу – 47%
-- желание больших заработков – 8%
-- происхождение из медицинской семьи, влияние родителей – 11%.
Ни один человек из контрольной группы не упомянул эмоциональный, или романтический мотив выбора профессии.
По поводу основной группы следует отметить, что спецподразделение имеет признаки харизматической группы, члены которой:
1. Коллективно разделяют определенную систему убеждений.
2. Проявляют высокий уровень социальной сплоченности.
3. Придерживаются строго установленных норм группового поведения.
4. Приписывают харизматические качества лидеру группы и даже самой группе.         
В силу этого, компенсаторные мотивы выбора профессии совпадают с причинами вступления людей в харизматические группы:
-- Когда общество не в состоянии решить серьезные социальные проблемы;
-- В период сильного стресса;
-- Хронической неудовлетворенности;
-- Кризиса отношений;
-- Невозможности самореализации.
Вступление в группу приносит эмоциональное облегчение, что позволяет новому члену считать группу состоятельной, а ее миссию великой. (8,11)
В случае установления теплых, доверительных отношений внутри группы, или отделения, происходит резкое разграничение на «своих» и «чужих», что затрудняет адаптацию в другой, не военной среде, и создаются проблемы в отношениях с членами собственной семьи, особенно после возвращения из командировок. Следует отметить, что очень характерной чертой спецподразделения является перенос роли отца на командира. В свою очередь, командиры пытаются осуществить родительскую роль, не только реализуя свой присущий им уровень ответственности за жизнь и безопасность подчиненных, но и пытаясь обеспечить выживание подразделения за счет своих энергетических, эмоциональных затрат, что вызывает очень высокий уровень напряжения, который иногда приводит в физиологической дезадаптации. (5,6,9) При медицинском обследовании восьми командиров различного уровня выявлены различные явления сосудистой патологии, от ВСД и НЦД до проявлений начальных стадий гипертонической болезни и ИБС. Кроме того, эмоциональная включенность в роль родителя реальна только на уровне командира группы. Уже начальник отделения, в силу значительной загруженности, не может себе позволить постоянную эмоциональную поддержку сотрудников. (7,11)
Поскольку, как говорилось выше, частым мотивом прихода в подразделе-ние был поиск эмоционально значимых отношений, неудача в получении эмо-ционально значимых реакций в коллективе, вызывает разочарование в выборе работы и депрессивные реакции.
Словесные паттерны подтверждают незрелую или эмбриональную пози-цию, лежащую в основе выбора профессии:
-- в том мире (вне отряда) все не так… никто никому не нужен…
-- мы здесь как семья…
-- здесь мы в замкнутом пространстве, как в сфере…
-- к нему (командиру) мы могли придти с любой проблемой…
-- мы здесь все вместе, а там (за пределами здания) все чужие…
-- здесь хорошо, потому что все свои…
-- скорей бы в Грозный, там ни мамы, ни жены… (ни тещи, естественно)
Увольнение из подразделения и, эмоциональное отдаление от группы приводит к глубокому стрессу. (8) Бывшие сотрудники, формально адаптировавшиеся в социуме и имеющие высокооплачиваемую работу, постоянно, в течение, по крайней мере, десятка лет, с сожалением вспоминали о периоде службы в отряде и утверждали, именно это, а никакие другие достижения, ни семья, ни дети, не могут вызвать подобный эмоциональный подъем. На вопрос, что за факторы вызывали подобные эмоции, были получены ответы:
-- адреналиновые кайфы (таких было очень мало, и они довольно быстро были уволены)
-- уход от проблем с женами, родителями, детьми;
-- ощущение защищенности, безопасности, как ни парадоксально, в зоне боевых действий тоже.
-- как уже упоминалось, потребность служить государству, быть носителем высших ценностей, реализовывать понятные, общественно одобряемые цели.
-- в единичных случаях упоминалась власть, которую дает принадлежность к силовой структуре, но на самом деле, никакой реальной власти эти люди не имели. (8,10)
Мне хочется привести пример с подполковником, ушедшим со службы в 1996 году в возрасте 33лет, после первой войны с мотивом: «мы никому не нуж-ны», возникшим у многих офицеров после первой чеченской кампании. Этот мотив, кстати, явился причиной массового ухода профессионалов из силовых структур в 1995—1996 годах. Рядовой состав, получивший, в основном, боевую подготовку, часто уходил в криминальные структуры, офицеры, имеющие высокий образовательный уровень и ориентированные на службу государству, во вновь создаваемые охранные агентства. Одной из причин ухода именно в охранные агентства была возможность иметь законное разрешение на ношение оружия, для людей привыкших к силовому способу решения проблем. При беседе с данным офицером в 2005 году, когда он уже являлся директором охранного агентства, он сказал буквально следующее: «первые годы после ухода из отряда не помню. Это была не жизнь». Потом, с 99 года, когда во вновь созданное охранное агентство пришли бывшие сотрудники отряда, то есть, «свои», появились мотивации к развитию, созданию учебной базы, восстановлению контактов с действующими подразделениями. И появление психологического комфорта он связывает с привлечением сотрудников его агентства к общегородским антитеррористическим мероприятиям, то есть, опять же, в иной форме, службе государству.

Диагностические расстановки, проводимые в группе, выявили 6 человек (15,7%), показывающие высокую вероятность дезадаптивного (или аутодеструктивного) поведения. Еще в 5 случаях (13%) проявилась выраженная дисфункция семейной системы, как на уровне нуклеарной, так и родительской семьи.  На предложение сделать расстановку семьи в группе дали согласие 1 человек из первой группы и 2 из второй. Расстановку на предметах провели 2 человека из первой группы 3 из второй. Трое из первой группы категорически отказались. Среди них был как раз тот, кто утверждал, что у него не было родителей, хотя мать к тому моменту была жива. Второй не желал признавать существование от-ца, и третий воспитывался бабушкой, и сведения о родителях обсуждать отказывался.
Разнообразные нарушения семейного порядка были выявлены еще у 19 че-ловек, но они не были столь выраженными, чтобы привести к риску дезадаптации, поэтому расстановки этим сотрудникам не предлагались. Здесь речь скорее могла бы идти не об адаптации, а о хорошей компенсации, а вышеперечисленные случаи были близки не то что к дезадаптации, и просто к декомпенсации, что и произошло со временем. (3,4,5)
Командиры групп перед командировкой были предупреждены о возможных явлениях дезадаптивного поведения трех сотрудников, отказавшихся от расстановок, была высказана просьба: уделить им повышенное внимание, насколько это возможно в условиях боевых действий. (11) Необходимо отметить, что физическая и профессиональная подготовка, а также боевой опыт всех трех сотрудников были на достаточно высоком уровне. После возвращения из этой командировки, продолжительностью три месяца, один из командиров групп сообщил, что психологические проблемы были именно с этими тремя сотрудниками и еще двумя из первой группы, не уточняя характера проблем. Физических травм и несчастных случаев в командировке не отмечалось, хотя отряд участвовал в полномерных боевых действиях.
В последующем один из этих сотрудников погиб в автомобильной катаст-рофе после перевода из отряда  в другое подразделение, двое после увольнения из отряда от взрыва самодельного взрывного устройства в ситуациях, которые могли быть и несчастным случаем и суицидом.
Несколько ранее, был обследован сотрудник, обратившийся перед коман-дировкой по поводу развода с женой. Диагностическая расстановка также показала высокую вероятность дезадаптации. От расстановки в группе, и также, на предметах он отказался, не явившись на следующую назначенную встречу. В командировке вел себя адекватно и профессионально, после возвращения погиб в автомобильной катастрофе.
В 2001 году обратился бывший сотрудник отряда, уволившийся вскоре по-сле первой войны, во время которой побывал в четырех командировках, и продолжавший службу уже не в спецподразделении. Предметом обращения был хронический алкоголизм, проблемы с сердечно-сосудистой системой и упомянутые им два случая автомобильных аварий в состоянии алкогольного опьянения. Диагностическая расстановка показала сценарий зависимого поведения, и сценарий «замещающего ребенка», дающий очень высокую вероятность заболевания или несчастного случая. От повторной встречи и расстановки в группе отказался, спустя четыре месяца погиб в автомобильной катастрофе. (3,4,5)
 
В контрольной группе построение генограмм выявило более глубокие зна-ния о семейной системе, память о большем количестве поколений, обширную информацию о профессиях, привычках и особенностях родственников не только по прямой, но и по боковым линиям, включая повторные браки дядей и тетей. Но это положение нельзя считать достоверным, так как скорее всего, краткость информации в основной группе (до третьего, реже – четвертого поколения семейной системы) может объясняться не столько тем, что сотрудники спецподразделения этой информацией не располагают, сколько их привычкой сообщать ми-нимум информации о себе и своей семье, даже при высоком уровне доверия к исследователю.
При диагностических расстановках в контрольной группе были выявлены признаки нарушений семейного порядка, в основном, касающиеся непростроенных границ родительской и нуклеарной семей у лиц, состоящих в браке, и задержек процесса сепарации у не состоящих в браке. Ни одной расстановки, показывающей высокий риск дезадаптации в контрольной группе не было. Можно отметить еще, что несмотря на достаточно молодой возраст контрольной группы, ими тоже высказывались жалобы по поводу различных заболеваний, но они имели иной характер. В 86% случаев это были различные проявления остеохондроза, в 44% -- ВСД и НЦД, панические атаки, 1 случай (2,7%), -- оперированный каль-кулезный холецистит, в 22% случаях – различные проявления аллергии. Случаев травм в контрольной группе за период обследования не было. Мне хотелось бы еще добавить, что, конечно же, в основной группе есть проявления дистонии, остеохондроза и даже аллергии, но сотрудники спецподразделения с этой патологией за помощью практически не обращаются, поэтому в основной группе эти заболевания не упомянуты. (3,4,5)

Несколько слов о специфике работы психолога в спецподразделении. Пси-холог, даже ведомственный, в подразделении, несомненно, «чужой». Как правило, в силу высокой дисциплины, все его требования будут выполняться, и формально все будут проходить тестирование, стараясь выдать «нужный» результат, для чего сотрудники охотно знакомятся с психологической литературой, а некоторые даже получают заочное психологическое образование. То есть, психолог, с точки зрения обследуемых, - это человек, желающий получить ту информацию, которую ему не хотят давать, а потом использовать ее во вред не только данному человеку, но и всему подразделению, как иногда и бывало. Информация о семье выдается особенно неохотно, так как семья всегда являлась уязвимым местом работников силовых подразделений.
Психотерапевта могут называть психологом, или врачом. К врачам отно-сятся более доброжелательно, и очень часто в моей практике психотерапевтиче-ский запрос формировался в момент обращения за медицинской помощью. К врачу обращаться допустимо, к психологу неловко, или опасно. Но так, или иначе, человек, не побывавший с подразделением в различных экстремальных ситуациях, доверием пользоваться не будет. Психолог, побывавший в зоне боевых действий, может стать, а может не стать «своим». (8) Но вот если станет, это, скорее всего, будет означать потерю им принципа нейтральности и необходимость срочной супервизии. (6,9)

На обучающем семинаре, проводимом профессорами Миссурийского уни-верситета, нам была предоставлена сема оказания помощи сотрудникам американской полиции, которая состоит из трех этапов. На первом этапе экстренную психологическую помощь оказывает так называемый офицер - консультант. Это офицер подразделения, прошедший обучение по оказанию первой психологической помощи. В его задачу входит так же решение вопроса о необходимости оказании дальнейшей психотерапевтической помощи сотруднику. Следующим этап осуществляет психолог ведомства. Когда проблема выше его компетенции, сотрудник направляется на психотерапию к гражданскому специалисту. Я не знаю, как именно производится оплата гонорара психотерапевта, но учитывая, что в США психотерапия является частью культуры, обращение офицера к психотерапевту явление совершенно обыденное. На всех этапах соблюдается принцип конфиденциальности, за исключением тех случаев, когда сотрудник может быть опасен для окружающих.

Таким образом, проведенные исследования позволяют предположить, что при отборе сотрудников в спецподразделение, кроме медицинского и психологического обследования необходимо проводить исследование семейной системы, так как информация об этапе развития семейной системы, ее функциональности или дисфункциональности, а также о возможных сценариях, может дать возможность прогнозирования неадаптивного, а иногда и аутодеструктивного поведения сотрудников. (3,4,5)
Учитывая специфику спецподразделения, представляющего собой замкнутую однородную группу, и четкое разделение на «своих» и «чужих», даже ве-домственный психолог заведомо не будет пользоваться доверием, и не сможет получить информацию о семейной системе. Стандартные тесты не всегда дают возможность прогнозировать поведение сотрудника и разрабатывать возможное направление психотерапевтической помощи. Это возможно только при наличии полной информации о семейной системе, собрать которую может психотерапевт  школы семейной системной интегративной терапии. (2) 
Кроме обследования, необходимо внедрить этапную схему оказания экс-тренной психологической, а затем психотерапевтической помощи, методом выбора которой является семейная системная психотерапия.
Необходимо также, чтобы психотерапевты школы системной семейной те-рапии проводили просветительскую работу среди сотрудников спецподразделений, и обучение ведомственных психологов.
Законодательно должна быть закреплена необходимость регулярных супервизий психологов и психотерапевтов, работающих с сотрудниками спецподразделений. Только при этих условиях можно рассчитывать на достоверное обследование на этапе отбора, качественную психологическую подготовку перед выполнением боевых задач, и психотерапевтическую помощь после окончания стрессовых ситуаций, особенно связанных с применением оружия. С целью сохранения физического и психического здоровья служащих спецподразделений, их адаптации к гражданской жизни после командировок, и, особенно, после увольнения, необходима работа со всей семейной системой, что повышает адаптационные возможности и позволяет конструктивно вести себя в периоде различных кризисов в жизни сотрудника и его семьи.



Литература
1. К. Витакер «Полночные размышления семейного терапевта» 1998 г. Москва
2.  А. Черников «Системная семейная терапия» 2001 г. Москва
3.  Б.Хеллингер «Порядки любви» 2001 г. Москва
4.  Г.Вебер «Кризисы любви» 2002 г. Москва
5.  Г.Вебер «Практика семейных расстановок», 2004 г. Москва
6.  И.Г.Малкина – Пых «Экстремальные ситуации» 2005 г., Москва
7. Эрих Берн «Игры, в которые играют люди»
8. Тимоти Лири «Деструктивные психотехники», 1999 г. Москва
9. Психология экстремальных ситуаций (хрестоматия) 2001 г. Москва, Минск
10. Абрахам Маслоу «Мотивация и личность», 1996 г. (1954). Москва
11. Эрик Берн «Лидер и группа» 2000 г., Екатеринбург