Чертовщина - 5

       ВИХРОВ -  СОВЕТСКИЙ  СОЮЗ.

   Вихров шёл рядом с Анной Сергеевной и Василием Аркадьевичем.  Впереди  них  четвёртый  отряд.  Особняком, большой толпой, шли девочки первого отряда.  Они пели песни, окружив Корнеева. Игорь не расставался со своей гитарой.  «Дзержинцы» и «Водники»  перемешались, шли не строем, шумели, кричали – пыль столбом.
- Юра, ты не подкачай, - хлопал по плечу Вихрова начальник лагеря.   
– Постараюсь. За наших обидно.   
– Мне самому обидно, что «Дзержинцы» проигрывают.   
– У них какая команда, - сказал вожатый.   
– Кто вам не даёт тренироваться? Ты вожатый, Олег вожатый, Арам – физорг, Костик – самбист.  Одни спортсмены.   
– Василий Аркадьевич, может, мы и по самбо или борьбе проведём соревнование с  водниками?    
- У нас кто? Один Суворов. Костик, только двое. Может у них ещё кто в запасе имеется?    - Я не знаю.  – И я не знаю. 

                ... 

 На озере начальник лагеря объявил соревнование по плаванию. Он предложил от «Дзержинца» - Юру Вихрова.  Все закричали «Ура!!!»    
 От «Водника» вышел парень, который стоял в футболе на воротах. На вид он был здоровее  Вихрова.  Определили дистанцию в сто метров.
Юрий в своих красивых итальянских плавках встал на мостки рядом с парнем. Они приготовились к старту.
 
– На старт!  ...  Марш! - крикнул Василий Аркадьевич, и включил секундомер.    
 Два юноши, как две торпеды, врезались в гладь озера. Они плыли кролем. От мостков до лягушатника, где купались, только малыши четвёртого отряда, было ровно сто метров. Сто раз замеряли. Малыши бежали по берегу параллельно пловцам. Рядом шёл Гогидзе. Старшие расположились на откосе, и с высоты наблюдали за соревнованием пловцов.
 Юра плыл ритмично, вскидывая руки, как чайка крылья, врезая ладони в воду. Ноги работали, как мощный мотор. Проплыв половину дистанции, он взглянул на большую сосну на обрыве, которая служила ему ориентиром направления. Плыл точно. Из-за брызг он не видел соперника, слышал, только удары по воде, и ещё крики с берега. С высоты откоса дружно кричали: «Юра! Юра! Юра! Нажми. Быстрее». Рядом, уже не так громко, несколько парней кричали: «О-лег! О-лег!». 
   
«Этого парня, зовут Олег, а где интересно Столицын? Я его, что-то не видел, а был  рядом. О, чёрт, этот Олег уже впереди» - и Вихров прибавил темп. 
 Догонять всегда тяжело. На берегу кричали: «Юра!!!» Это было ему приятно, и воодушевляло. Красный буёк становился всё ближе и ближе. Олег где-то рядом и впереди него. Водник, тоже прибавил темп. Юра собрался духом, помчался, как моторная лодка. 
 
 Сто метров большая дистанция, очень тяжело плыть в спринтерском режиме.  Расслабишься на долю секунды, проиграешь. Юра увидел рядом парня.   
«Догнал. Теперь, надо оторваться».   

Юра включил форсаж. Буёк приближался. На берегу столпились, и кричали, кто что.  Оставались несколько метров.
 Двадцать метров, пятнадцать. Юрий ничего не видел, где он? Где соперник? Он бешено работал руками, ногами, всем телом. Вот, и буй. Он коснулся его, поднял руку.   
Над озером разнеслось многоголосое «Ура!». Через секунду вторая рука коснулась буя. К ним подплыл Арамчик. Олег и Юра не смотрели друг на друга.
– Юра, ты первый! Мы выиграли. Арамчик обнял Юру в воде. 

 Они вышли из воды. Юру сразу окружили дзержинцы, поздравляли. Рядом Ермаков, Суворов, малыши. Малыши трогали мускулы на руках Юрия.   
Водники окружили своего без особой помпезности.
 
К Вихрову подошёл Василий Аркадьевич, взял за руку, и повёл на середину лагерного пляжа. Ребята обступили пловцов, расступились, образовался большой круг. Гам прекратился.
– Победил Вихров Юра - Советский Союз! Василий Аркадьевич поднял его руку вверх. – Поздравляю, с победой – и начальник поцеловал победителя сначала в щёку, потом в губы.
  Юра был счастлив. Он глазами поискал друга Олега. Фасолина не искал, Фа-Фа был в изоляторе. Столицына Юрий нигде не видел.

«Обиделся за плохой пас» подумал Юра. Пас был, в самом деле, плохой и Вихров промазал тогда по воротам. А вот этот Олег брал все мячи подряд»
- Можно купаться, полчаса, – крикнул Василий Аркадьевич. Озеро вмиг закипело.
 
                ХОЛОДНАЯ  РЕАКЦИЯ.

  - Юра! – услышал за спиной Вихров. Юра обернулся, в десяти шагах стоял Столицын;  (обида ещё не прошла на друга). 
– Что? – холодно спросил Вихров.    
– Поздравляю, ты выиграл, - также холодно ответил Олег.
– Спасибо.   Юрий засунул палец в ухо, стал прыгать на одной ноге, вытряхивая воду.  – Юра, ты чего? 
– Я ничего, а ты?   
- И я ничего – стоя на месте сказал Олег. – Иди, купайся.   
– Мне надо с тобой поговорить.   
– Я устал, потом.     Юра продолжал прыгать. Олег уловил холодные нотки безразличия.  – Когда потом?    
- Потом.   Вихров отвернулся.    
 Олег не стал надоедать Вихрову, отошёл, и сел на песок. Он отвлечённо смотрел на воду, как плескались малыши, и думал о своём.

 «Говорить, или не говорить? Может, он мне уже не друг? Он об этом ещё не знает, что это правда. Не думал раньше, вот что из этого получилось. Сидим на расстоянии, он, даже не смотрит в мою сторону. Я же к нему не остыл. Ну, и что, если он мне теперь не друг, значит, просто товарищ, и делиться этим можно только с ним. Почему нельзя с другими? Я теперь не трус, а почему боюсь подойти в Вихрову.  Он устал, а я лезу со своими дурацкими поздравлениями». 
 
-  Юра, – снова позвал Олег товарища. Вихров не повёл и ухом.  Столицын подсел ближе. – Я видел, тебя Василий Аркадьевич поцеловал.   
– Да, поцеловал, я заслужил, я победил.  – В губы? 
- Да, и в губы ... отстань.
- Фа-Фа целовал тебя в губы?   
- Отстань, у меня голова болит.   
– От чего? – спросил Олег.
– Не знаю, – уже легче ответил Юра. 
– Юра, ты счастливый человек?
– Сейчас нет. 
– Вообще?   
- Наверно, – кивнул головой Вихров.   
– Ты, спишь? Проснись, мы друзья?   
- Не знаю, – твёрдо ответил Юрий.
– Ты, что? Почему, ты не знаешь?   
- Друзья, такие пасы не дают. Мы проиграли в футбол, в этом есть и твоя вина. 
– Я знаю, но промазал ты. 
– Кто даёт пас в самые ноги, без пробега?   
- Зато, ты сейчас выиграл. Здорово!  Юра, предсказания Фасолина сбылись, мы всё  проиграли, а ты один выиграл. С запиской он опять нас обхитрил, насчёт счёта.
- Мне всё равно.   
– Как, ты относишься к Фасолину?   
- Нормально.