Крестины

...наконец, когда ребёнку (то есть мне) исполнилось 3 месяца, тянуть дальше было уже неприлично. Мать с бабкой дали задание Толе (так его всегда звала матушка) пойти и зарегистрировать сына. В семье меня тетешкали уже Юриком, Юрочкой, Юрасиком. Отец был человек исполнительный, взял паспорта, бумажки разные родильные и отправился в местное Бюро ЗАГС (или как там оно в те времена называлось?). Зашёл, валенки оттоптал, веничком оббил. За столом восседала, кутаясь в пуховый платок, регистрирующая дама со скоросшивателями, амбарными книгами (телефона ей по статусу не полагалось). Дама просмотрела документы и буркнула:

- Пишите заявление по установленному образцу.

Отец присел на лавку в углу с деревянным столом и чернильницей, дотошно (даром что марочник) изучил заявление и написал требуемое своим шикарным витиеватым почерком.

- Что это Вы тут написали, - возмущенно вопросила дама, - Какой такой Юрий? Нет такого имени.
- Как нет? Мы в семье его так и зовём.
- Не знаю, как вы там в семье, а имени такого нет.

К такому повороту событий отец не был готов. Тащиться обратно с пустыми руками через полгородка ему тоже не хотелось.

- И как же быть?
- Вот перечень рекомендованных в СССР имён для русской национальности. Для мальчиков - отсюда.

И вручила отцу пухлую тетрадь, заложив нужное место пальцем. Отец в задумчивости полистал её, но среди сообщества Александров, Дмитриев и Сергеев ничего похожего не нашлось. Был, правда, Юлиан, но отец твёрдо знал, что имя это скорее еврейское, чем русское, и домашние такое имя вряд ли одобрят.

Дама, подкрасив губы (дело шло к закрытию), наконец, сжалилась над отцом и назидательно изрекла:

- Есть византийское имя Георгий. От него и пошли все эти юрии да егоры. Пишите - Георгий.

Так я стал Георгием. До взятия Рейхстага оставалось чуть больше года.