Ответ

      Я сто­ял у са­мого края от­весной ска­лы в пол­ном оди­ночес­тве со­зида­ния, лю­бу­ясь кра­сотой ок­ру­жа­ющей при­роды. Ог­ненные по­токи ли­лись с не­ба. Всё вок­руг за­лило баг­рянцем. Бли­зил­ся рас­свет. По­ра воз­вра­щать­ся до­мой.

      — Че­ловек, — вдруг ус­лы­шал я го­лос свер­ху.

      В ут­ренней ти­шине этот звук по­казал­ся мне гал­лю­цина­ци­ей. Я под­нял гла­за в си­не­ющие не­беса и прос­то, шут­ки ра­ди, спро­сил:

      — Что?

      — Зна­ешь ли ты, кто я? — за­дал мне воп­рос всё тот же при­ят­ный низ­ко­ватый го­лос.

      Это уже не бы­ло гал­лю­цина­ци­ей. Со мной яв­но кто-то бе­седо­вал.

      "Не­уже­ли ме­ня ра­зыг­ры­ва­ют?" — по­дума­лось мне, и я ре­шил по­дыг­рать не­види­мым шут­ни­кам.

      — Не знаю, но до­гады­ва­юсь, — тон был без­различ­ным и да­же ску­ча­ющим.

      — И о чём же ты до­гады­ва­ешь­ся? — с иро­нич­ным ин­те­ресом проз­ву­чало сно­ва.

      — А ка­кое это име­ет зна­чение? — хрип­ло прос­кре­жетал мой апа­тич­ный го­лос.

      — Слу­шай, че­ловек, для те­бя хоть что-то име­ет зна­чение?

      Я опус­тил гла­за и с ядо­витым ци­низ­мом в го­лосе от­ве­тил:

      — Ну, что-то, на­вер­ное, име­ет…

      — А ска­жи мне, че­ловек, что имен­но? — за­ин­три­гован­но воп­ро­сили сно­ва.

      — Ну, мне на­до по­думать. И во­об­ще, за­чем весь этот раз­го­вор?

      — Че­лове­че, по­чему ты так ци­ничен?

      — У ме­ня деп­рессия, — бур­кнул я, ис­подлобья гля­дя вверх, от­ку­да до­носил­ся лю­бопытс­тву­ющий го­лос.

      — И что же это­му при­чиной? — уже учас­тли­во спро­сили ме­ня.

      — То, что мир пол­ней­шее дерь­мо. Всё фиг­ня, и все вок­руг уро­ды. Тут нет мес­та ни­чему хо­роше­му, — со зло­бой вып­лю­нул я.

      — Не смей так го­ворить про мой мир! Вот возь­му и ски­ну те­бя сей­час с это­го об­ры­ва... — го­лос при­об­рел уг­ро­жа­ющие ин­то­нации. — Что те­бя кон­крет­но не ус­тра­ива­ет?!!

      — А имел я те­бя, твой мир и всё ос­таль­ное в ви­ду… — от­вернув­шись, я при­сел на краю ска­лы и све­сил но­ги вниз.

      Ухо­дить рас­хо­телось. Тут, в го­рах, бы­ло так спо­кой­но, и ник­то ме­ня не бес­по­ко­ил боль­ше.

      "По­хоже, шут­ни­ки об­ло­мались", — зло­рад­но по­думал я.

      Про­шел ка­кой-то про­межу­ток вре­мени. Го­ризонт пол­ностью очис­тился от кро­ви рож­да­юще­гося дня. Не­бо ста­ло го­лубым-го­лубым, и лишь ред­кие об­ла­ка проп­лы­вали в этом бес­край­нем мо­ре. А я всё си­дел, пе­реми­на­ясь ту­да-сю­да и ду­мал, ду­мал, ду­мал, не под­ни­мая го­ловы.

      Эта мол­чанка мне на­до­ела, и жут­ко за­хоте­лось уз­нать, тут ли еще этот лю­бопыт­ный:

      — Ты еще здесь? — мой го­лос раз­ру­шил со­вер­шенс­тво зве­нящей ти­шины.

      — Да, — не­ожи­дан­но проз­ву­чал спо­кой­ный, но в то же вре­мя нем­но­го под­тру­нива­ющий го­лос.

      — А на­фига?

      — Да вот смот­рю на те­бя, и сам се­бе по­ража­юсь…

      — По­чему же сам се­бе? — ехид­но спро­сил я.

      — Да по­тому, — вздох проз­ву­чал тя­желы­ми низ­ки­ми час­то­тами, ко­торые выз­ва­ли це­лое вос­ста­ние му­рашек, наг­ло про­бежав­шихся по мо­ей ко­же, те­перь мне не бы­ло так смеш­но, страх хо­лод­ной струй­кой по­бежал меж­ду ло­паток, — что, — про­дол­жал го­лос с не­бес, с каж­дой се­кун­дой и мгно­вени­ем на­рас­тая, — бу­дучи все­могу­щим, не мо­гу сде­лать счас­тли­вым да­же од­но соз­да­ние — те­бя! — пос­леднее сло­во бы­ло по­хоже на рас­ка­ты гро­ма в раз­ря­жен­ном воз­ду­хе.

      — По­чему ты нес­час­тлив? Что те­бя так огор­чи­ло?

      Я при­под­нялся и с не­доволь­ством гля­нул в проз­рачную-проз­рачную синь, вы­палив с боль­шой до­лей скеп­ти­циз­ма в го­лосе:

      — Я не ве­рю, что есть все­могу­щес­тво!!!

      — По­чему? — мяг­ко проз­ву­чало в от­вет, от преж­них уг­ро­жа­ющих ко­леба­ний не ос­та­лось и сле­да.

      — Я не ви­жу его фак­ти­чес­ких до­каза­тель­ств…

      — Так ведь я те­бе имен­но их и пред­ла­гаю. Вот ска­жи, че­го ты хо­чешь?

      "Ну, ну, ка­жет­ся шут­ни­ки сов­сем зар­ва­лись", — по­думал я про се­бя и скри­вил­ся:

      — Ну ты, как всег­да, как у вас это при­нято, об­ма­нешь…

      — Хм, ты так ду­ма­ешь, а про­верить не хо­чешь?

      — Лад­но, ты сам нап­ро­сил­ся, — ска­зал я, уже нем­но­го на­чиная ве­рить в про­ис­хо­дящее.

      — Го­вори…

      — Ви­дишь ли, ну есть у ме­ня од­на проб­ле­ма…

      — Ка­кая?

      — Я оди­нок.

      — По­чему?

      — Со мною ник­то не хо­чет иметь ни­чего об­ще­го; ме­ня ник­то не вос­при­нима­ет серь­ёз­но.

      — Так в чём проб­ле­ма? — проз­ву­чало с боль­шим удив­ле­ни­ем. — Глянь в зер­ка­ло и усо­вер­шенс­твуй се­бя.

      — Мне не­чего со­вер­шенс­тво­вать! Я иде­ален!

      — Ты так ду­ма­ешь? — в го­лосе проз­ву­чал смех.

      — Я не ду­маю, я знаю!

      — Хо­рошо, ес­ли ты так уве­рен в си­ту­ации… — проз­ву­чал нем­но­го ехид­ный вздох. — Я убеж­ден, что су­мею те­бе по­мочь.

      — Прав­да? — я все боль­ше на­чинал ве­рить это­му го­лосу.

      — Да. На-ка вот, возь­ми.

      К мо­им но­гам упал за­пако­ван­ный свер­ток. Я не знал, как ре­аги­ровать. По­хоже, что про­ис­хо­дящее бы­ло прав­дой, а не ро­зыг­ры­шем. Хо­тя, кто зна­ет, что в том свер­тке? Вдруг там бом­ба или ка­кая-то па­кость?

      — Не бой­ся, — проз­ву­чал го­лос, — там нет ни­чего опас­но­го для жиз­ни.

      Я по­тянул­ся к пря­мо­уголь­но­му пред­ме­ту: "Что мне те­рять? Бом­ба, так бом­ба, хоть му­чить­ся не бу­ду".

      — Стой!

      Я от­дернул ру­ку.

      — Есть од­но ус­ло­вие: по­обе­щай, что раз­вернешь его до­ма, а ког­да от­кро­ешь, то бу­дешь ис­поль­зо­вать чет­ко по на­писан­ной инс­трук­ции!

      — Ес­ли мне это по­может, то я сог­ла­сен, — та­ков был мой от­вет, лю­бопытс­тво уже пе­репол­ня­ло до кра­ев.

      Бди­тель­ность и ос­то­рож­ность отош­ли на вто­рой план. Ру­ка пре­датель­ски по­тяну­лась рас­па­ковы­вать.

      — Я все ви­жу, — го­лос был прит­ворно су­ров. — По­может, обя­затель­но по­может. Толь­ко зас­тавь се­бя нем­но­го пот­ру­дить­ся.

      — Уго­ворил! — с ух­мылкой от­ве­тил я.

      Сол­нце уже бы­ло в зе­ните, но ку­чевые об­ла­ка тут и там скры­вали его от взо­ров лю­бопыт­ных. Яр­кая зе­лень под но­гами ка­залась ядо­витой, а воз­ду­хе сто­яла не­выно­симая ду­хота: пот сте­кал с ме­ня ручь­ями всё вре­мя, по­ка я до­бирал­ся до­мой.

      И вот, на­конец, свер­ток по­ложен на стол в ра­дос­тном пред­вку­шении. Ру­ки дро­жат, ды­хание и сер­дце­би­ение учас­ти­лись, ра­зум нап­рочь от­сту­пил. Упа­ков­ка ра­зор­ва­на...

      Я ожи­дал уви­деть, что угод­но, но толь­ко не это... В мо­их ру­ках был учеб­ник по пси­холо­гии.