Безумство храбрых

                «Безумству храбрых поём мы песню!»
                Максим Горький


     Микки храбр. Это он обожает реять на своем дельтаплане над морем. Это он прыгает  с высоченного моста, привязанный за одну ногу страховочной  веревкой - резинкой, пусть даже очень толстой, и в этот момент парит, летит, реет и царствует на высоте, другим недоступной. Он - властелин высоты и ее повелитель!

   Это он спускается с отвесной скалы с помощью  все той же страховочной веревки, крюков и специальных петель. Это он прыгает с парашютом, не  раскрывая  его долго-долго, что называется «затяжной прыжок». Он падает так быстро, что тем, кто наблюдает за такими прыжками, хочется только одного - закрыть глаза...

   И даже это тоже он, когда, не узнанный никем, быстро и споро вбегает в пламя пожара, чтобы спасти оставшихся   в доме малых детишек.
   Хвала и слава Микки!

   А вот Ахмед. Он подрывает себя в автобусе и гибнет вместе с ничего не подозревающими пассажирами автобуса, где много малых детей и стариков. Ахмед тоже... храбр. Правда, совсем небескорыстно, потому что его семья уже получила 25 тысяч долларов, а сам он свято верит, что сейчас попадет в объятия 70 тысяч девственниц, которые ждут его на небе.

   Десятилетний Серега взял моду  перебегать широкую проезжую дорогу около своего дома  в предместье огромного промышленного города средней полосы России перед потоком быстро идущего транспорта и очень горд собой: он храбрый парень...А храбрая Лена всегда заплывает очень далеко в море,  и спасатель на всех языках грозно  просит её, «быстро (это слово он почему-то произносит по-русски) вернуться на станцию спасения». Лена с трудом возвращается назад на берег и долго лежит, клянясь самой себе, что так храбро она поступила в последний раз...

   Не безумны ли на самом деле все эти люди, и на месте ли их психологические тормоза? Не являются ли они просто «пьяными солдатами жизни», которые не знают и не ведают, что творят, потакают любой своей прихоти, любому, порой просто идиотскому или неосознанному идеологическому  порыву, а иногда и  желанию похвастать перед друзьями и знакомыми? И часто подвиги их  никому, кроме них самих, не нужны, потому что их близкие  заболевают от одной только мысли о том, что может с ними случиться...

   Конечно, есть исключения: спасти оставшихся в горящем здании, вытащить из воды тонущего, если сам не умеешь плавать, остановить безумца, замахнувшегося ножом на своего соперника. Но подвиги такие являются вынужденными: просто на секунду мозг отключается, и, как ни прискорбно это признание, на лицо – безумие, отключение ума. Рассказывают,  что бросавшиеся на амбразуру во время Второй Мировой Войны, чтобы остановить стреляющие пушки и взять приказанную высотку, были совершенно пьяны... А  храбрецы вьетнамской и иракской кампаний, как и моджахеды или некие чеченцы, находились в состоянии наркотического опьянения, когда  проявляли чудеса своей человеконенавистнической храбрости...

   Что же предлагает автор?  Не взращивать и не восхвалять безумие храбрости, а совершать поступки, соразмерные со своими силами  и обусловленные обстоятельствами места и времени, порой, может быть, и совести своей, но как это все распознать и исполнить ,не навлекая на себя гнев Б-га ,непонимания окружающих, а, главное, не нося вреда близким своим?

    Недавно ещё один храбрый офицер  Израильской Армии, который совершал подвиги во время последней войны, погиб, путешествуя по далекой экзотической стране, где просто так бросился в глубокую горную реку ,где течение поглотило сильного и храброго, утащив его далеко-далеко от того места ,где он весело и бездумно прыгнул ,а  безутешные молодая жена и веселая красавица-мать не могут поверить  и сегодня в его исчезновение навсегда.  30 июля 2008 года Тель-Авив
.