Глава 1
К Итурупу подлетали поздней ночью. Сквозь рваные клочья низких облаков уже были видны огни японских сторожевых катеров. Все было спокойно, нейтралитет Японии сохранялся, хотя войне уже было полгода. Курить в салоне военного транспорта было запрещено, но Денис плевал на запреты уже давно и это всегда давало ему некоторое преимущество перед остальными. В салоне их было трое – он, молодой летчик Антон и опытный воздушный волк Гена Щербаков, по прозвищу Паук.
- Говорят птичек уже доставили на «Буревестник», - Гена Паук смолил беломорину, тоже нарушая запреты, но ему было можно – статус позволял, третий – Антон больше отмалчивался, держался молодцом, не курил и на пол не сплевывал.
- Вчера, - Денис посмотрел в иллюминатор, остров стремительно приближался, - доставили на базу авианосцем «Петр Великий». Говорят в небе кружились японцы, но наши их отогнали.
- СУ-49 Стрибог, - вдруг отчеканил Антон – по классификации НАТО SV-51, вес 20 тонн, максимальная скорость 3000 километров в час, не хило, как вы считаете?
- Выучил, - усмехнулся Паук, - вот и проверим птичек в деле.
- Что ни говори, - пожал плечами Денис, - но Стрибоги классная штука.
- Говорят у японцев есть что-то похожее, - неуверенно заметил Антон.
- Вот поэтому испытания пройдут именно здесь, - хмыкнул Паук.
Повисла неловкая пауза, о близкой угрозе не принято было говорить вслух и каждый гнал эти мысли прочь, хотя получалось не всегда.
- А сопровождение с нами летит?, - вдруг спросил Денис.
- С нами, с нами, - снова усмехнулся Паук, - куда же они без нас. Смотри теперь от нас не отцепятся. Не люблю когда разрабочики участвуют в испытаниях, так сказать давит на психику, особенно Марина эта – стерва ещё та!
Денис предпочел промолчать.
- Заходим на посадку, всем пристегнуть ремни, - раздался голос в динамиках, - всем пристегнуть ремни.
- Приехали, - Паук затушил беломорину и потянулся к ремням безопасности.
«Буревестник» когда-то давно был базой военно-воздушных сил Японии, но это мало кто помнил. Долгое время «Буревестник» совмещал гражданское и военное использование, но грянули новые политические холода и гражданским рейсам на Итуруп путь был закрыт. Теперь здесь денно и нощно следили за японской базой Титосе на острове Хоккайдо. Мирные жители были спешно эвакуированы, в том числе и с острова Шикотан, памятного давней кровавой историей с советской погранзаставой. Денис смотрел на приближающейся остров и думал о том, что там за островом Кунашир за ними сейчас следят японские радары, что где то там, по волнам неспокойного океана теперь проходит тонкая красная линия, делящая людей на своих и чужих. Остров Итуруп вырастал внизу как гребень морского ящера, его вулканический рельеф выступал из полутьмы сложных бамбуковых зарослей и только вдалеке мигали маяки и огни посадочных полос военного аэродрома. Де-факто это была уже прифронтовая зона, в двух шагах от передовой ещё необъявленной, но уже дышащей в лицо войны – острова Кушанир.
Их поселили в отдельный корпус, в изоляции от остального летного состава базы. Серое туманное утро моросило осенним дождем. Сквозь толстые противоударные окна был виден силуэт авианосца «Петр Великий» из-за серой окраски он почти сливался с дождём и морем. Там шла разгрузка. Три новейших российских истребителя типа Стрибог, на базе СУ-27 должны были пройти испытания в небе над Итурупом и Шикотаном в самое ближайшее время. Объявленная по всему миру война ООН, возглавляемого США против Северо-Восточной Конфедерации (именуемой на Западе АнтиООН), возглавляемой Россией пока шла вяло. Настоящая схватка за ресурсы ещё не началась и Япония сохраняло нейтралитет, хотя предполагалось, что она вступит в войну на стороне ООН, ведь мирного договора с Россией не было подписано уже как сорок лет, а набившая оскомину проблема принадлежности Курильских островов за последнее время только усугубилась.
- По дому скучаешь?, - Паук подошел незаметно.
- Да нет, - Денис отвернулся от окна, - не успел ещё.
- Салага, - презрительно фыркнул Паук, - когда успеешь – поздно будет.
Он вышел, так и не объяснив, что имеет ввиду. А действительно что? Денис попытался вспомнить всё цепочку событий, приведшую его на Итуруп. Палубная авация, год службы на авианосце «Санкт-Петербург», неожиданный перевод в испытатели, полгода спецподготовки, перевод на секретную базу под Воронежом. Каждодневные тренировки на виртуальных тренажерах. Вживую Стрибог никто из них не видел, а то что выдавали мониторы тренажеров больше походило на компьютерную игру, аш дух захватывало, не верилось, что такое возможно на самом деле… В дверь постучали.
- Войдите, - Денис ещё раз посмотрел в окно, на за пеленой дождя уже ничего не было видно.
- Нас зовут на инструктаж, - в комнату просунулась голова Антона.
- Хорошо, скоро буду.
Инструктаж длился уже полторачаса. Марина Зверева, научный руководитель испытаний, расхаживала вдоль по кафедре, постоянно заслоняя собой луч проектора. Очертания Стрибога то и дело проецировались на её белом пиджаке и юбке. Денису стало смешно.
- Вас что-то рассмешило?, - резко остановилась Марина, - вы хоть понимаете что вам доверяют машину стоимостью в несколько миллиардов долларов, что это многолетний каждодневный труд сотен людей, мой труд, в том числе.
- Понимаю, - Денис с трудом подавил смех, - простите, больше не повторится.
- Надеюсь на это, итак на чем я остановилась?
- Вы говорили о плане первых испытательных полетов, - любезно подсказал Антон.
- Да, - Марина одарила Антона холодной улыбкой, - первые испытания состоятся завтра. Сегодня техники ещё раз проверят машины, цель испытаний проверка всех режимов Стрибогов. Вопросы?
Они уже битый час обсуждали и снова прогоняли сквозь сито своей памяти технические характеристики машин, все детали операций в воздухе и допустимые нормы перегрузки при выполнение фигур высшего пилотажа Сплита-С, Иммельмана и знаменитой Кобры. Все это они знали и не раз выполняли в воздухе и на виртуальных тренажерах. Из всех троих летчиков явный интерес высказывал только Антон, да и то по началу – Марина могла утомить кого угодно. Она начала свой рассказ издалека, от самого времени создания легендарного истебителя Су-27. Истребитель, который был создан в годы холодной войны между СССР и США, как ответ американскому F15А Eagle прошел несколько серьёзных модернизаций, но его первичное назначение осталось прежним – завоевание полного превосходства в воздухе. Когда начали разрабатывать Стрибог за основу хотели взять более компактный Миг-29, но именно его компактность не позволила вместить всю необходимую электронную начинку.
- Итак, есть ли у вас вопросы?, - повторила Марина.
- Вопросов нет, - отчеканил Паук.
- Вот и хорошо, план полетов каждый получит согласно штатному расписанию, во время вечернего инструктажа. Пока все свободны. Отдыхайте, мальчики.
- Спасибо, девочка, - Денис широко улыбнулся, - а вы к нам не присоединитесь, в плане отдохнуть.
В зале повисла грозовая тишина. Марина замерла и стала похожа на кобру, готовившуюся к прыжку, только не раскачивалась из стороны в сторону.
- Нет, - холодно процедила она, - у меня слишком много дел, я лично буду контролировать подготовку машин к полетам, чтобы завтра все прошло гладко, остается правда человеческий фактор…
- Спасибо за заботу, - Паук встал, резко двинув стулом, - мы пожалуй пойдем отдыхать.
Офицерская столовая была пуста, у летного состава базы начался инструктаж перед плановыми полетами, патрулирование воздушного пространства не прекращалась ни на час, обстановка была весьма напряженной, за последние две недели со строны Японии было произведено несколько провокаций, к тому же на Аляске заметно активизировались американские военные базы и станции слежения.
- Ну орлы, что скажите, - Паук отхлебнул кофе.
- Че, нормально, - Денис потянулся, - завтра опробуем птичек в деле.
- Не заводил бы ты её, - осуждающее заметил Антон, - нам с ней работать ещё бог весть сколько.
- Да она сама начала, - махнул рукой Денис, - сама нарывается.
- Начальство нужно уважать, - философски заметил Паук.
- А она мне не начальство, - парировал Денис, - наш начальник здесь полковник Тарасов, а она всего лишь обслуга, типа механика, только в юбке. Между машиной и пилотом ничего не должно быть, так что плевал я на всяких там.
- Кстати по Тарасову, - удивился Антон, - а вам не кажется странным что он нас не встречал?
- Он будет на вечернем инструктаже, - хмыкнул Паук, - занимался разгрузкой Петра и воздушным прикрытием.
- Откуда знаешь?, - подозрительно спросил Денис.
- У меня друган тут на Миге летает – вместе училище заканчивали. Кстати, после вечернего инструктажа мы приглашены в местный офицерский клуб, все организует принимающая сторона и мой друган.
- Клево, - восхитился Денис, - нас принимают по высшему разряду.
- Интересно, - задумчиво заметил Антон, - а летный состав знает о цели нашего пребывания на Буревестнике?
- Я думаю да, - Паук откинулся на стул, - шила в мешке не утаишь.
- Вы думаете не зря испытания проводятся именно здесь, на потенциальной линии нового фронта?, - Антон понизил голос.
- Тихо, - Паук оглянулся по сторонам, - об этом поговорим в клубе после инструктажа.
Остаток завтрака провели молча, хотя каждому было что сказать. Они знали друг друга достаточно давно и каждый попал в специальное летное училище под Воронежом своей дорогой. Денис пришел с Балтийского флота, где больше года провел на авианосце «Санкт-Петербург». Ситуация в небе Балтики накалялась с каждым днем и Денис налетал много часов, соревнуюсь в скорость и маневренности с натовскими асами, до прямого столкновения дело так и не дошло, но эти полеты навсегда остались в его памяти и закалили его. Денис любил небо своей любовью, связанной прежде всего с ощущением полета и свободы. Военные летчики летает не по проложенным маршрутам, они могут свернуть с проверенных трасс, Денис готов были рискнуть и попал на спецполигон, сказался его исключительный опыт полетов на Су-33. Палубный Су-33 был облегченной копией Су-27, на базе которого и создавался Стрибог. Антон был другим, его больше интересовали сами машины. Он был прирожденным испытателем, он мог чувствовать стальное сердце самолета, мог часами любоваться фигурами высшего пилотажа. Он изначально шел на испытателя, все новое тянуло его как магнит. Отличным от них обоих был Паук. Его личное дело было спрятано в сейфе у самого начальника училища. За легкой усмешкой и сальными шутками чувствовалась боль и страх, но не за себя. Как то Антон спросил Дениса: Как ты думаешь, скольких друзей он потерял? Денис только пожал плечами, он никогда не думал об этом. А Антон ответил на его молчание: Знаешь, у Высоцкого есть такие строчки «Я этот небесный квадрат не покину, мне цифры сейчас не важны: сегодня мой друг защищает мне спину, а значит - и шансы равны» Так вот, я бы хотел, чтобы, если случиться бой, этим другом был для меня Паук, понимаешь? И Денис понял, только снова промолчал, потому что тоже хотел этого же.
Глава 2
День только начинался и неяркое осеннее солнце только показалось и-за туманного моря. Моросящий дождь закончился. Промытый воздух казался кристально чистым, а порывы ветра уносили вдаль серые облака непогоды. Теперь отчетливо была видна вершина вулкана Богдан Хмельницкий, одного из двух наиболее высоких вулканов острова. Стальная громада «Петра Великого» медленно, под надрывные гудки буксирных катеров отчаливала. За пределы базы летному составу выходить было строго запрещено, но у Дениса был специальный пропуск. Он прошел центральный блокпост и остановился посреди пыльной дороги, уходящий к побережью. Время до вечера было много, холодный воздух гнал по темно синему небу белые облака и Денису хотелось подставиться под течение этого ветра. Когда летишь в истребителе, то не ощущаешь ветра и от этого теряется ощущение скорости. Денис в чем-то завидовал пилотам первой мировой войны, которые летали на фанерных этажерках. С детства он мечтал о небе и одной из черт его детской мечты был ветер, который бьёт в лицо. Денис постоял еще немного и пошел к морю, которое виднелось вдали. Волны медленно катились на берег, накатывая на песок белоснежной пеной. В воздухе пахло дождем и водорослями и еще серым небом, если небо имеет запах. Он увидел Марину сразу. Она стояла в военном дождевом плаще и смотрела на море. Первым желанием было развернутся и уйти. Во-первых Денису хотелось побыть одному, во-вторых не хотелось мешать чужому одиночеству, а в третьих к Марине он испытывал откровенную неприязнь. Третье и сыграло свою роль. Денис решил навредничать. Он осторожно подкрался сзади. Денис был уверен, что Марина услышит хруст гальки у него под ногами, но она была слишком погружена в свои думы и в море. Денису ничего не оставалось делать как приблизиться к ней и громко заорать: Как отдыхайте, старший научный сотрудник? Марина вздрогнула, резко развернулась и залепила ему оглушительную пощечину. От неожиданности Денис не удержался на ногах и плюхнулся на мокрую от прилива гальку. Марина серьёзно смотрела на него сверху вниз.
- Вы довольны, старший лейтенант?
- Извините, - Денис встал и отряхнулся, - как то само получилось, не хотелось вас пугать.
- И подкрадываться тоже не хотели?
В этот момент Денис увидел у неё в руках зеркальце, обычное женское зеркальце. Получается, что она наблюдала за ним. Она видела как он подкрадывался, Денис закашлялся.
- Не хотел вам мешать, просто я тоже люблю море.
- Ну да, - Марина смерила его свинцовым взглядом, - авианосец «Санкт-Петербург», Балтийский флот, 530 учебных вылетов, 2700 часов в воздухе, 5 вылетов в составе военно-морской разведке. Вы действительно любите море, лейтенант?
- Как и вы, - пожал плечами Денис.
- А с чего вы взяли, что я люблю море, - прищурилась Марина.
- Ну имя ваше и все такое, - Денис замялся.
- Ах да, - Мариная снизошла до холодной полуулыбки, - и как вы его находите?
- Красивое имя, даже очень.
- Я про море, - в глазах Марины промелькнул злой огонек.
- Море?, - удивленно переспросил Денис.
- Ну да, вы же пришли смотреть на море. Как вам Японское море? Сильно отличается от Балтийского?
- Ну я не знаю, - Денис правда не знал, что сказать про море, - вообще то я пришел ради ветра?
- Ветра?, - Марина удивленно вскинула брови.
- Ну ветра, - Денис вдруг подумал что было бы очень глупо выкладывать старшему научному сотруднику проекта в котором он участвует про свои ребяческие мечты, - ну ветер, понимаете, ну Стрибог – бог ветра. Как бы так.
- Очень глупо, - заметила Марина и пошла в сторону базы.
«Даже не попрощалась» зло подумал Денис. Стерва она и есть стерва. Он подобрал с земли ровный камешек и запустил блинчик. Камешек заскользил по воде, на пятом прыжке сверху с победным криком на него кинулась большая чайка, но щелкнув клювом, взмыла в небо и разочарованно вскрикнула. Денис вздохнул и сел на песок. В чем-то он был полностью солидарен с этой чайкой – очень часто цель к которой стремишься на деле оказывается вовсе не тем, чем хочется, чтобы она была. Он мечтал о небе и ветре, а теперь сидит здесь на самой восточной точке своей страны и завтра его пошлют в небо, чтобы испытывать новое чудо человеческой мысли, ещё более совершенное оружие смерти. А послезавтра его, может быть пошлют в бой. Денис сидел и смотрел на гавань, откуда медленно уходил на Владивосток красавец авианосец. Ведь именно из этой гавани много лет назад выходила японская эскадра чтобы бомбить Перл-Харбор. Ничего не меняется, все остается по-прежнему. Денис подумал о том, что история человечества действительно движется по какой-то чудовищной спирали. По горизонтали – одни и те же ошибки, а по вертикали – прогресс. И с каждым шагом повторение пройденного приносит все более и более чудовищные результаты, потому что человечество получает шанс совершить прошлую ошибку с ещё большими последствиями для себя.
- Ты подрался?, - Антон сидел в общей комнате их корпуса и изучал технические характеристики SV-51 Стрибог.
- Пацапался, - Денис посмотрел в зеркало и заметил, что щека ещё горит после полученной пощечины.
- С кем?, - Антон даже прикрыл книгу.
- С дикой кошкой.
- С кошкой ты выходил за пределы базы?
- Неважно, - Денису расхотелось что-либо объяснять, - что нового? Где Паук?
- Обед ты пропустил, но вроде как мы здесь на особом режиме, так что можешь пойти в столовую и поесть. Паук не знаю – я его не видел с нашей последней встречи. Инструктаж будет в семь, вести будет Тарасов, он кстати заглядывал ниче мужик, представительный.
- Понятно, так и сидишь тут.
- Почему?, - Антон искренне удивился, - походил по базе. К Стрибогам пока не пускают, там оцепление, даже мой пропуск не помог.
Стекла корпуса мелко задрожали. Послышался нарастаюший рев.
- Наши Миги возвращаются с облета, - Антон посмотрел в окно и неожиданно спросил, - как ты думаешь, эта война долго продлиться?
- Она ещё не началась, - Денис резко обернулся, - все стороны привели свои силы в боевую готовность, но все это стояние на реке Угре высосано из пальца. Не думаю, что это продлится долго.
- Но они постоянно провоцируют нас, - возразил Антон, - у меня брат сейчас служит в Белоруссии в танковый войсках, там идут постоянные обстрелы в нашу сторону со стороны Польши. Долго это продолжаться не может.
- О чем спор?, - в комнату ввалился Паук.
- О войне, - недовольно буркнул Денис.
- Отставить, - командирским голосом шутливо приказал Паук, - не буди лихо пока оно тихо. Нам этого добра не надо. Ты чего подраться успел что-ли?
- Он с кошками дрался, - усмехнулся Антон.
- Ветром надуло, - зло отреагировал Денис, - ходил на побережье.
- Петр кстати уже уходит, - сменил тему Паук, - я тут по базе прошвырнулся. По поводу вечера всё в силе, своего другана повидал, ниче, птенчики, живем.
- Инструктаж в семь, - напомнил Антон.
- Знаю, - махнул рукой Паук, - Денис пойдем пообедаем по-человечески, я с повором договорился. Антон идешь?
- Я поел уже, - спасибо, Антон снова уткнулся в книгу.
- Ну как знаешь, - Паук вышел из комнаты. Денис отправился за ним.
Глава 3
Полковник Сергей Борисович Тарасов был на удивление молод для своего звания, к тому же он оказался давним корешом Паука. Полковник расхаживал по аудитории перед картой полетов, теребя указку.
- Значит так, орлы. Начало испытаний назначено на завтра. Вылет в 11:00, к 10:00 всем быть на месте. Перейдём к плану полетов. Основная цель завтрашних вылетов - проверка летных качеств Стрибогов во всех режимах. Руководить полетами буду лично я, ученые будут наблюдать и подключаться только в случае внештатной ситуации.
- Ну, слава богу, - выдохнул Денис, - а я уже думал, что эта мегера так и будет приставлена к нам.
- Кто? - не понял полковник.
- Марина Зверева, - подсказал Антон.
- Марина отличный специалист, - полковник сделал паузу, - не без недостатков конечно.
Летчики рассмеялись.
- Все, посмеялись и хватит, - полковник резко оборвал смех, - итак, план полетов.
Полковник подошел к карте и обвел указкой широкий полукруг.
- Для режима «С» отведен коридор в 500 километров северо-западнее Итурупа.
Указка опустилась ниже.
- Для режима «П» коридор в 150 километров от «Мыса Орла» на северо-восток. «Мыс Орла» - кодовое название нашей базы.
Указка переместилась и замерла на острове Шикотан.
- Для режима «В» закрытый полигон острова Шикотан. Общее плановое время испытаний полтора часа. Связь будет обеспечена шифрованным каналом через стационарный спутник, специально запущенный для этой цели. Резервный канал связи – стандартный, использовать только в случае выхода из строя основного. Пеленг на «Мыс Орла». Ваши позывные на время проведения полетов. Геннадий – Паук.
Паук вскинул голову и показал полковнику два пальца – виктори.
- Продолжим, - полковник чуть заметно улыбнулся, - Денис – Стриж-1, Антон – Стриж-2. Вооружение на машинах будет отсутствовать, бронирование тоже. В случае появление воздушных сил потенциального противника ваша задача как можно быстрее вернуться на базу. В случае чего третья эскадрилья будет на подхвате. План и карта полетов для каждого режима занесены в бортовые компьютеры каждой машины. Проблем быть не должно. Вы занимались на тренажерах достаточно времени, чтобы полностью освоиться с техникой полетов и боя.
- Так то тренажеры, - протянул Денис, - а хоть осмотреться перед вылетом можно будет? Почувствовать машину хоть дадите наконец?
- Всё завтра, - отрезал полковник, - завтра к берегу должно подойти судно радиоэлектронной разведки. Его основная задача - глушить вероятного противника. До этого момента доступ к машинам открыт только для обслуживающего персонала и ученых. Вопросы?
- Есть, - Паук поднялся с места и подошел к карте полетов, - резервный аэродром?
- На острове Кунашир, - полковник ткнул указкой, - там есть все необходимое для экстренной посадки. В случае чего садитесь на воду – в море будут дежурить корабли.
- Летное построение? - спросил Паук.
- Паук по центру, строение на центрального – справа Стриж-1, слева – Стриж-2 по ширине коридора.
- Ясно, - Паук сел на место.
- Еще вопросы есть? - полковник строго оглядел летчиков.
- Максимальная скорость в режиме «С»? - спросил Антон.
- Средняя, в режим гиперскорости не переходить. В сверхскоростной режим переходить по команде или при появлении сил вероятного противника.
- Японцев что ли? - не выдержал Денис.
- Вероятного противника, - сухо повторил полковник, - с Японией у нас нет войны.
- Пока, - заметил Антон.
- Пока, - выдержав паузу, кивнул полковник.
- Спасибо за честность, Сергей, - Паук встал, - если вопросов к летчикам нет…
- Нет, отдыхайте.
- У меня есть вопрос, - Денис помрачнел, - почему самолеты не будут оснащены бронированием, если возможно появление японцев?
- Потому что у нас нет войны с Японией, - полковник помолчал, - и потому что так решили ученые.
- Марина? - зло спросил Денис.
- Не знаю кто, при бронировании теряются некоторые ходовые качества и скорость, а смысл завтрашних полетов именно это.
- А случись что – нас будут расстреливать как цыплят.
В комнате повисло молчание.
- Ну, ты загнул, - попытался нарушить тишину Паук, - Стрибоги не похожи на цыплят.
- А я не похож на камикадзе, - взвился Денис, - это может у японцев так принято, а не у нас.
- У нас похлеще бывает, - чуть слышно прошептал полковник, но все услышали, - больше нет вопросов?
- Нет.
Антон и Денис встали и направились к выходу.
- Идите, - махнул рукой Паук, - я догоню, встретимся в офицерском клубе.
Денис и Антон успели уже сыграть пару партий на русском бильярде, а Паука все не было. Наконец им пришлось уступить игровые места двум летчикам и усесться за угловой столик. Офицерский клуб базы «Мыс Орла» был обставлен очень и очень неплохо. Было заметно, что досугу летного состава здесь уделяют внимание. Была ли в этом личная заслуга полковника Тарасова или просто база была образцово-показательной – неважно. Важным было то, что здесь было неплохо. Клуб был оборудован тремя столами для русского бильярда, импровизированной барной стойкой и десятком деревянных столов со стульями. Имелся хороший музыкальный центр и большой плазменный телевизор, по которому транслировался какой-то музыкальный канал. За барной стойкой скучал молодой лейтенантик, наверное, завклубом. Витрина барной стойки предлагала только легкое пиво и безалкогольные напитки. Денис понимал, что служи он на базе побольше, то вполне мог рассчитывать получить здесь грамм сто хорошего коньяка, но прибывшем сюда лишь вчера на такую щедрость рассчитывать не приходилось, да и перед завтрашними полетами это было бы излишним. Зал был наполовину полон, в воздухе висел сизый сигаретный дым. На них косо поглядывали с нескрываемым интересом, но подходить не решались. Ребята под грифом «секретно» явно вызывали опасения у местной публики. Денис подошел к барной стойке и взял два безалкогольных пива. Попытался поговорить с лейтенантом.
- Здорова.
- Привет, - лейтенант сосредоточенно разливал пиво по кружкам.
- Я Денис, прилетел вчера.
- Артем, - буркнул разливальщик.
- Ясно, разрешите идти?
Артем опасливо посмотрел на Дениса. За порогом клуба звания теряли свою силу, Денис был старше по званию и Артем видимо не знал как отреагировать и просто пожал плечами.
- Зажатые они какие-то, - удивился Денис, вернувшись за столик с пивом.
- А ты думал, - усмехнулся Антон, - из-за нас скорее всего всю базу на уши поставили. Всё секретно, никому ничего не понятно. То ли испытания, то ли проверка из штаба. Ты вот по базе не ходил, а сегодня прошелся.
- И что? - не понял Денис.
- А то, что у них тут всё надраено и начищено. А ещё они каждый день совершают боевые вылеты на патрулирование. Война под боком, пусть пока и нейтральная. А тут мы как снег на голову. Каждый думает о своем. Кто-то думает, что вот из-за нас он вчера драил плац. Кто-то всю жизнь мечтал ходить в испытателях, а сам сидит на распоследней базе на Дальнем Востоке. А кто-то вообще связывает наше появление с началом прямого объявления войны японцам.
- Да!? - Денис был ошеломлен.
- Вот тебе и да, - Антон отхлебнул из кружки, - кстати, вон Паук идет.
Паук шел между столиков, широко улыбаясь и здороваясь с некоторыми летчиками, в сопровождение высокого молодого офицера с нашивками капитана военно-морской авиации.
- Здорово орлы, - крикнул Паук, подходя к столику, - знакомьтесь – Дмитрий, мой хороший друг и командир третьей эскадрильи. Той самой, что будет нас прикрывать завтра.
Антон и Денис представились и пожали руки.
- Можно просто Дима, - офицер сел за столик.
- Что-то как-то тускло у нас, - заметил Паук, оглядев столик и пиво на нём, - Дим, организуешь?
- Ноу проблем, - Дима махнул рукой лейтенантику за барной стойкой и сделал несколько знаков.
Через минуту за столиком появилась бутылка армянского конька, рюмки и блюдца с лимоном.
- Чем богаты, - развел руками Дима.
- Живем, брат, - Паук хлопнул его по плечу и принялся открывать бутылку.
- Я пить не буду, - отрезал Денис. Не хватало ещё напиваться перед полетом.
- Я тоже, - поддержал Антон.
- Это кто тут бунтует? - возмутился Паук, - 100 грамм за знакомство. Ну ладно, вам по 50 – молодые ещё. А мы с Димкой по 100 тяпнем как в старые добрые.
- А ты все такой же, - засмеялся Дима, - не меняешься совсем.
- Я просто никуда не спешу, - парировал Паук, разливая коньяк по рюмкам, - ну, за тех, кто в небе.
Выпили. Коньяк приятно обжег гортань и растекся ароматным живым теплом. Денис подумал, что зря они отказывались. Немного релакса не помешает.
- Значит, вы будете прикрывать нас завтра? - спросил Денис.
- Буду, - кивнул Дима, - только давай на ты. Мы сейчас вроде не на службе.
- А опасность со стороны японцев реальна? - спросил Антон.
- А черт их знает, - ответил Дима, - но кружились они сегодня над зоной разгрузки будь здоров. Три раза отгонять приходилось. Чего разгружали-то?
- Секретно, - развел руками Денис.
Паук следил за разговором, раскуривая сигареты.
- Секретно так секретно, - сразу согласился Дима, - что у вас там я не знаю, да только слухи разные ходят уже давно.
- Например? - оживился Антон.
- Например, про то, что в создании машин, которые вы завтра будете испытывать, замешаны внеземные технологии.
- Чего? - поперхнулся пивом Антон.
- Вот-вот, - подтвердил Паук, - а еще есть подозрение, что у японцев тоже есть аналогичный проект.
- Мы вместе начинали работать над ним, - добавил Дима, - лет пять назад это еще не было так секретно. Наши делали двигатели с каким-то гиперзвуковым усилителем что ли, не помню, а японцы электронику под это дело.
- Ты думаешь, что нас хотят столкнуть лбами? - хмуро спросил Антон.
- Не знаю, - Дима тоже достал сигарету, - но японцы оживились. К ним пришел транспорт со стороны США. Наши тоже покружились.
- И их тоже отгоняли? - усмехнулся Денис.
- Отгоняли, - подтвердил Дима, - но кое - что все же отснять удалось. Правда, все отснятое сразу ушло в разведку.
- Понятное дело, - протянул Денис.
- Так зачем мы здесь? - спросил Антон, - Только ли ради испытаний?
За столом повисла неловкая пауза.
- Есть мнение, - понизил голос Дима, - что активная фаза войны может начаться здесь. В этом случае наземную операцию примет на себя Китай…
- У них народу поболе, - встрял Паук.
- А воздух обеспечим мы, - продолжил Дима.
- У нас птички шустрее, - снова встрял Паук.
- А если у японцев есть что-то новенькое, - снова продолжил Дима, - то тут вы очень пригодитесь.
- Клин клином, - развел руками Паук, - впрочем, это всего лишь слова. Все может быть совсем не так.
- Зачем тогда вы нам это рассказываете? - спросил Антон.
- Чтобы вы были готовы, - ответил Паук, - что бы мы были готовы ко всему.
- Но есть и хорошие новости, - перевел разговор на другую тему Дима.
- Какие же? - хмуро поинтересовался Денис, - японцы согласятся подписать капитуляцию как только увидят нас?
- Нет, - широко улыбнулся Дима, - к нам послезавтра приезжает с концертом сама Анастасия Заболоцкая.
- Кто? - не понял Денис.
- Я тоже не понял, - признался Антон.
Дима удивленно посмотрел на них.
- Да они не в курсе местного колорита, - рассмеялся Паук, - Настю называют Голубем Мира. Это певица, восходящая звезда Дальнего Востока. Её вроде в Москву приглашают на конкурс какой-то. Вот она и даёт прощальное турне.
- А почему здесь? - спросил Денис.
- Ну, она и раньше на военных базах выступать любила, - широко улыбнулся Дима.
- Не то, - усмехнулся Паук, - скорее всего, это просто- напросто маскировка.
- Не понял? - вскинул брови Антон.
- Наводка для японской и остальных разведок, - пояснил Паук, - типа в Багдаде все спокойно, Итуруп к войне не готовится, на нем даже концерты дают. Отвод глаз, ничего сложного.
- Да ну, - не поверил Денис, - она же гражданская.
- На войне гражданских нет, - отрезал Паук, - да и не в курсе она, скорее всего. Думает, что это мы её песни послушать жаждем.
- Поёт хорошо, - отметил Дима, - а про маскировку, это ты загнул, я думаю.
Паук сделал неопределенный жест, мол, думайте сами, я своё мнение сказал.
- Не знаю, не слышал…, - Денис замолчал, - оп-па, смотрите, как кого черти принесли!
Все оглянулись. По направлению к ним через весь зал клуба шла Марина в сопровождение одного из обслуги Стрибогов.
- Шифруемся, - шутливо прошептал Паук, - Дима прячь коньяк, хуже будет.
- А это кто? - Дима вертел головой, не понимая, что происходит.
- Это наш кошмар, - хмыкнул Денис, - ну, сейчас начнется.
Марина подошла к их столу и нависла над ними словно школьная учительница, застукавшая своих учеников за игрой в карты во время её урока.
- Вы что себя позволяете? - вспыхнула она, - майор, что здесь происходит?
- Да ничего, - спокойно отозвался Паук, - отдыхаем.
- Вы что, пили? - взвилась Марина, - и это перед архиважными испытательными полетами?!
- Да успокойтесь вы, – Паук был сама любезность, - присаживайтесь, друга вашего угостим.
- Да вы хоть понимаете, - казалось, что она задыхалась от ярости. Окружающие наблюдали с интересом, - да вот хоть знаете, сколько сил потрачено на эти машины, какова их стоимость, что будет, если ваша ошибка приведет к катастрофе.
- Знаете что, - вдруг встрял в разговор Денис, - если вы так за них бережетесь, почему бы вам самой не попробовать. Вы же знаете все управление, все нюансы. Ведь так?
- Но я не летчик, - такая постановка вещей оказалась для Марины неожиданной.
- Вот именно, - кивнул Денис, - летчик – душа машины, без него машина мертва, это всего лишь кусок металла, дорогой, но абсолютно бесполезный кусок металла.
- К чему вы это говорите? - Марина стушевалась.
- К тому, - продолжил Денис, - машину можно заменить и починить, а человека нет. Мы не машины, Марина, мы не роботы, понимаете. Вы относитесь к нам как к части механизма, а мы не механизм, мы живые люди, которых сажают в железные коробки. Мы вдыхаем в эти машины жизнь, а вы даже не соизволите поставить на них бронирование и это несмотря на то, что испытания будут проводиться в прифронтовой полосе. Почему так?
- Так нужно, - холодно сказала Марина, - отсутствие брони входит в план испытаний на первом этапе. Завтра жду вас без опозданий.
Марина резко развернулась и быстрыми шагами направилась к выходу. Сотрудник обслуги вяло поплелся за ней, так и не сказав ни одного слова.
- Лихо ты её, - только и сумел выдавить Паук.
- Клево, - согласился Антон, - только теперь она тебя живьем съест.
- Та достала просто, - отмахнулся Денис, - чувствуешь себя незнамо кем. Шестеренкой какой-то, винтиком в часовом механизме.
- Особенно если это часовой механизм бомбы, - вдруг добавил Дима.
Никто не нашел, что на это ответить. И вдруг в зале раздались аплодисменты. Денис удивленно оглянулся. Со столиков смотрели на него. Летчики аплодировали, с некоторых столов неслось «браво». Подошел Артем и поставил перед ним ещё один бокал пива, на этот раз явно не безалкогольного.
- За счет заведения, - Артем улыбнулся.
Похоже, Денису удалось стать здесь своим.
Глава 4
Утро выдалось туманным, солнце еле пробивалось сквозь серую пелену облаков. Море казалось неспокойным.
- Ветер северо-северо-запад, - сверялся с данными полковник Тарасов, - скорость 650 метров в секунду. Штормового предупреждения нет. Корабль радиоэлектронной разведки уже на рейде, можем приступать.
Все трое летчиков стояли перед полковником в серебристых сервокостюмах с откидными гермошлемами.
- При перегрузках в 300 джоулей включаем дополнительный режим защиты сервокостюмов, - напомнила Марина, она сидела в кресле центра управления полетами, - хотя таких перегрузок быть не должно. Но все равно имейте ввиду.
- Хорошо, - Паук кивнул, - всем проверить кислородные баллоны и подвижность костюмов.
Летчики стали сверять датчики и совершать движения похожие на утреннюю зарядку.
- Все в порядке, - подтвердили Денис и Антон.
- Паук, машина в первом ангаре, - полковник показал на летное поле, где высились шарообразные здания ангаров – Стриж-2, машина во втором ангаре, Стриж-3 – третий ангар. Удачи, ребята, и ни пуха вам, ни пера!
- К черту, - рявкнули все трое и направились к выходу из центра.
Сервокостюмы двигались плавно, повторяя движения тела. На спине располагался небольшой реактивный ранец, вместо кресла-катапульты. Костюм мог защитить от максимальной перегрузки в 800 джоулей, это было необходимо на околозвуковых и сверхзвуковых скоростях, гиперзвуковой режим Стрибогов ещё никто не испытывал.
- Ну, что ж, птенчики, встретимся в небе, - Паук отдал честь, - отвинта!
- Отвинта, - хором повторили Денис и Антон, - опробуем в деле этих пташек.
Каждый направился к своему ангару. Денис подошёл к ангару номер два и подождал, пока разойдутся автоматические ворота. От ожидания захватывало дух. Сколько раз он представлял этот момент, сидя в кресле виртуального тренажера, когда сможет увидеть SV-51 Стрибог наяву. Проекты и схемы он видел много раз, мог даже в уме представить истребитель, но этого было мало. Раздвижные ворота открывали его мечту – дорогу в новое небо, где не будет границ, для таких скоростей не бывает границ. Наконец ворота раздвинулись, и Стрибог предстал во всей своей красе. Это было что-то!!! Это превосходило все самые смелые ожидания Дениса: воплощение совершенства, чудо технической мысли, может и правда здесь не обошлось без внеземных технологий?
СУ-27 в SV-51 Стрибог угадывался смутно. Такой же хищный нос, крылья, похожие на оперение стрелы, двойной хвост. Казалось, машина была устремлена вдаль, готовилась пронзить горизонт. Машина Дениса имела бортовой номер 003 и была окрашена в ярко красные тона, что придавало ей агрессии. Две реактивные турбины раздваивались к хвосту, неся в себя скрытую мощь. Крылья расходились ломаной линией, дополнительные стабилизаторы у самой кабины придавали Стрибогу сходство с разъяренной хищной птицей. Вооружение отсутствовало, бронирование тоже. Какие сюрпризы таила обшивка невооруженным взглядом было не угадать. Сколько в тебе еще секретов, которые мне только предстоит выяснить? Денис подошел и любовно провел ладонью по фюзеляжу.
- Ну, привет, птичка, полетаем?
Он взобрался по прислоненной к кабине лестнице и сел в кресло пилота. Медленно опустился фонарь, лестница автоматически отъехала. Здесь все было как в тренажере, ощущение реальности расплывалось. Денис не спешил трогать ключ зажигания. На приборной доске горели только лампы аварийного освещения, но машина была живой, она просто дремала, дожидаясь его. Летчик – душа машины, вспомнил Денис свои вчерашние слова.
- Стриж-1 Пауку, что у тебя там? - раздалось в передатчике. Денис быстро одел и защелкнул гермошлем, - переходи на спецсвязь и давай выруливай.
Денис быстро подсоединил сервокостюм к приборной панели Стрибога, электронно соединяя себя с машиной, затаил дыхание и повернул ключ. Ему показалось, что корпус дернулся, стремясь в небо. Кабина ожила, приборная доска замигала, один за другим включая приборы навигации, контроля, акселерометр. Включился бортовой компьютер, выводя на сенсорный экран гермошлема и основной монитор необходимые координаты и данные, включился шифрованный канал связи и пилотажно-посадочный индикатор.
- Стриж-1 Пауку, - раздался голос, - выруливай. Твоя полоса номер два.
Легко сказать. Это было как первое свидание с девушкой. Любое прикосновение желанно, но и робко. Денис осторожно взял штурвал и вдавил педаль. Машину дернуло, турбины заурчали, Стрибог мелко задрожал от предвкушения полета и неба. Денис надавил сильнее. Указатель оборотов двигателя вздрогнул, стрелки обоих машин поползли вверх, индикатор температуры газов за турбинами показал растущую синусоиду. Истребитель сдвинулся с места, выруливая к выходу из ангара. Он выезжал, и солнце, вдруг прорвавшее ряды серых облаков, насыщало его красками. Это напоминало заливку цветом в компьютерной графике. Стрибог из мечты превращался в реальность. Солнце ударило в глаза, и сервокостюм автоматически включил фильтрацию света. Денис осмотрелся. Из соседних ангаров также материализовывались машины Паука и Антона. Черный истребитель Паука уже полностью выехал из ангара и теперь разворачивался для занятия стартовой позиции на полосе 1. Антон тоже медлил и только выруливал для разворота, его машина была синей и он, наверное, испытывал те же самые чувства, что и Денис. Денис вдавил педаль и развернул машину носом к белому флажку с номером два. Машина рванулась и, обгоняя Паука, замерла на стартовой позиции. Денис убрал ногу с педали.
- Ну, полегче, - одобрительно хмыкнул Паук, выравниваясь на полосе 1, - старшим дорогу нужно уступать.
Сзади догонял Антон. Через мгновения все три Стрибога заняли стартовые позиции на взлетных полосах.
- Готовность 5 минут, - снова раздался голос Паука, - включить полный прогрев. Курс 2.2.0 пеленг на «Мыс Орла».
Денис отыскал на компьютере нужный курс, заложенный в памяти, и спроецировал его в автонавигатор. Одновременно он постепенно вдавил рычаг прогрева. Турбины стали постепенно наполняться живой энергией, готовой вырваться на свободу. Душа соединилась со стальным телом. Денис чувствовал, как по жилам Стрибога бежит электрический ток.
- Готовность 3 минуты, - Денис внутренне сжался как пружина, готовая распрямиться. Датчик прогрева остановился на 100%, Денис щелкнул на стартер.
- Минутная готовность, взлет по команде. Летим по ширине коридора согласно курса, ширина коридора 50 километров, по плану полетов.
Секунды медленно капали на расплавленный от нагрева металл турбин. Машина стала подрагивать как хороший арабский скакун перед победным стартом.
- Старт, - Стрибог Паука рванул вперед.
Денис выжал стартер и поставил закрылки в положение взлета. Его вжало в кресло. Сервокостюм подавил мгновенную перегрузку, но все равно было ощутимо. SV-51 Стрибог являлся машиной с самой короткой полосой взлета. Асфальт пронесся где-то внизу и Денис почувствовал плавный отрыв от земли. Оторвавшись и набрав нужную высоту, Денис увел машину вправо легким движением штурвала. Машина моментально реагировала на каждое его действие, взаимопонимание было полным, легкий щелчок снизу возвестил о том, что шасси убраны - теперь ничто не мешало скорости. Стрибог шел ровно, пронзая воздух острым носом. Денис огляделся. Чуть впереди шёл Паук, левее синей птицей блестел на солнце Антон. Построение было ровным, как на показательных выступлениях.
- Молодцы, - одобрил Паук, - ложимся на курс 2.2.0 поворот на 40 градусов через 40 секунд. Даю команду на синхронизацию.
Бортовой компьютер принял сигнал о развороте, Денис легким щелчком подтвердил операцию. Пошел обратный отсчет.
- Поворот, - Паук сказал это скорее для собственного успокоения, необходимости в этом не было. По завершению обратного отсчета все три машины ровно легли на крыло и через двадцать секунд лежали на курсе 2.2.0. О чем и проинформировал Дениса бортовой компьютер.
- Хорошо, - Паук явно был удовлетворен, - приступаем к первой стадии испытаний – проверка летных качеств в режиме «С» Стрибог. Переход в сверхзвукой режим через 30 секунд, держать строй. Ещё раз проверить кислородные баллоны, планируемая перегрузка 200 джоулей.
Денис проверил баллон и приготовился выжать рычаг. Гиперзвукой режим был заблокирован на уровне бортового компьютера, так что опасаться было вроде нечего.
- Старт, - вновь скомандовал Паук.
Денис выжал рычаг. Машина подпрыгнула и нырнула вниз. Турбины протяжно взвыли, Дениса снова вжало в кресло, он видел как из сопел Стрибога Паука рванулось наружу ослепительно белое пламя.
- Стриж-1, - раздался голос Паука, - держи машину ровно.
В этом режиме скорости маневры без просчета компьютером были опасны, на гиперзвуковом запрещены. Денис аккуратно выровнял машину.
- Хорошо, идем по коридору до точки икс. При прохождении точки Х сбрасываем скорость и делаем «Бутон». Сверяться по данным бортовых компьютеров. В случае потери ориентира резервный пеленг на базу ВМФ «Дозорный мол». Как приняли?
- Принял, - следом послышалось подтверждение Антона.
Стрибог рассекал воздух с резким свистом, но он опережал звук, и свист был слышен задолго после пролета истребителя. Денис следил за данными, которые высвечивались на сенсорном экране гермошлема, там шла информация по приближению к точке Х, после которой надо было совершить маневр разворота. Коридор, отведенный для испытаний, был мелковат для такой рыбки как Стрибог, всего лишь 500 километров от «Мыса Орла», несколько минут лету. Но что поделать, для первого полноценного полета вполне достаточно. В этот момент бортовой компьютер зафиксировал точку Х и выдал сообщение о приближении.
- Готовность номер 1, - тут же послышался голос Паука, - даю синхронизацию на разворот.
Фигура «Бутон» была одной из самых красивых фигур высшего пилотажа, она часто применялась на показательных полетах и часто с применением окрашенных трассиров, которые оставляли в воздухе замысловатый узор для достижения большего успеха, - Денис начал сбрасывать скорость.
- Начали, - Денис развернул самолет вправо на крыло. При этом сам он лег на бок, прибор балансировки показал правильное положение при маневре. То же самое сделал Антон, только в левую сторону. Маневр заключался в равномерном уходе крайних в разные стороны по широкой дуге и возврате на маршрут в обратном направление. Центральный должен был совершить почти мертвую петлю, это было более сложно – через резкий набор высоты оказаться вниз головой, затем провернуть машину и встать на курс одновременно с остальными.
Денис завершил дугу и выровнял машину. Паук был уже на маршруте, это был высший пилотаж. Вдалеке показался Антон.
- Стриж-2, - раздался голос Паука, - опоздание на 1,35 секунды. Сбрасываем скорость, курс на Шикотан в точку Y для начала испытаний режима «П» Птеродактиль.
Точка Y находилась в 100 километрах, недолетая до острова. Денис сбросил скорость и переместил координаты на бортовом компьютере. Начиналось самое интересное.
Глава 5
- 5 минут до зоны подлета к точке Y, приготовиться к снижению скорости. Высота перехода в режим «П» Птеродактиль – 500 метров над уровнем моря по снижающейся синусоиде 26 градусов.
Денис сосредоточился. Операцию отрабатывали на тренажерах постоянно, он проводил её и в более экстремальных условиях, но виртуально. Здесь же все условия были элементарными, но он волновался как никогда. Это волнение было похоже на волнение перед самым первым самостоятельным полетом, да так оно и было. Он ещё никогда не летал в таком режиме. Теперь его охватило желание раз за разом проверять показания приборов. Скорость падает, идет плавное снижение, баланс нормальный, форсаж отключен. Все так, как надо, причин для беспокойства нет. Остров Шикотан показался быстро растущей точкой.
- Минута до перехода, ребята, я сам волнуюсь, честное слово.
Не по уставу, но величие момента… Дениса охватил ажиотаж.
Давай! Он резко нажал рычаг переключения режимов и убрал тягу до нуля. Машину дернуло, это было похоже на попадание бронебойного снаряда. Если бы не гермошлем Денис рисковал сломать шею. Стрибог трясло, с ним творилось что-то невообразимое. На экране основного монитора вспыхнула надпись «Стабилизация режима: 25%». Истребитель начало качать, прибор баланса показывал критический для этой высоты крен то в одну, то в другую стороны. Снижение ускорилось. «Стабилизация режима: 75%» Ни в коем случае нельзя было включать тягу до 100% стабилизации, но высота падала. У Дениса вспотела рука на рычаге управления турбинами. На сенсорном экране гермошлема полыхнуло красным «Опасная высота», одновременно стабилизация достигла 100%. Денис повернул рычаг до упора и чуть не оглох. Акселерометр успел показать перегрузку в 400 джоулей, сервокостюм успел переключиться в специальный режим защиты. «Переход в режим «П» завершен» - гласила зеленая надпись на основном мониторе бортового компьютера. Высота стала расти. Денис отстегнул гермошлем и переключил передатчик на громкую связь кабины, в режиме «П» это не возбранялось. Судя по приборам, истребитель висел над морем, медленно двигаясь в сторону острова. Денис осмотрелся – Паука и Антона видно не было. Он осторожно тронул штурвал, разворачивая машину по своей оси, и увидел их. От прежних Стрибогов мало что осталось. Первым впечатлением было, что в небе над островом зависли две хищные доисторические птицы, не зря этот режим трансформации назывался Птеродактиль. Денис посмотрел на Паука, его черная машина выглядела особенно зловеще. Заостренный нос кабины напоминал клюв. Два крыла истребителя изогнулись, чтобы высвободить два механических манипулятора, напоминающие человеческие руки. Турбины опустились вниз и напоминали две лапы или ноги. Из них били потоки раскаленного воздуха, они-то и поддерживали машину в воздухе. Хвостовое оперение собралось в компактный реактивный узел, обеспечивающий дополнительную тягу. Трансформацию можно было производить и на больших скоростях, но для первого раза решили не рисковать.
- Отлично выглядишь, - по громкой связи раздался голос Антона, и его синяя птица приветственно покачала крыльями. Это получилось так естественно, что Стрибог действительно казался живым.
- Ты тоже, - Денис аккуратно изменил балансировку, и его машина качнулась в ответном жесте.
- Стриж-1, - раздался голос Паука, - в следующий раз поаккуратнее с тягой, не жми так сильно.
- Понял.
- Внимание, движемся к острову Шикотан на заброшенный полигон. Отработать маневренность ходовых частей и приземление в режиме «П».
Режим «П» называли ещё вертолетным. В этом режиме машина показывала потрясающую маневренность на малых скоростях. Управление турбинами-ногами и реактивным узлом позволяло достигать четкой координации полета. Режим «П» предполагал полет на малых высотах и скоростях, позволял производить разведку и поисковые работы, в боевом режиме позволял с воздуха в упор уничтожать объекты противника. Денис переключил часть тяги на реактивный узел и Стрибог плавно двинулся вперед, чуть наклонившись вперед. Эффект можно было сравнить с движением лодки по ровной глади озера, настолько легко и непринужденно двигалась машина. Одновременно Денис включил управление манипуляторами и заставил один из них вплотную приблизиться к кабине. Это действительно была рука, почти человеческая, только в десяток раз больше и сделанная из сверхпрочного сплава. Денис сжал и разжал металлические пальцы. Остров Шикотан вырастал перед ним как большое опрокинутое верх дном блюдце. Отсюда он казался идеально гладким. На Шикотане не было вулканов как на Кунашире и Итурупе, а максимальная возвышенность едва достигала пятисот метров над уровнем моря, может быть поэтому с древнего языка его название переводилось как Лучшее Место? Совсем недавно на этом острове проживало до 2000 человек, теперь все они были эвакуированы в связи с резко обострившейся военной угрозой.
- Идем на снижение, даю координаты заброшенного полигона, пеленг на меня.
Бортовой компьютер пискнул, принимая данные. На основном мониторе развернулся план острова с обозначением полигона. Денис вывел машину на посадочный режим. При посадке в режиме «П» главным было вовремя погасить инерцию с помощью обратного реверса реактивного узла. Показался заброшенный полигон, несколько бетонных бункеров и поле, огражденное высоким забором. Денис снизил машину ещё на несколько метров, стал сбрасывать скорость, пока Стрибог не завис над центром площадки. Рука легла на рычаг основной турбинной тяги, вторая на пульт управления реактивным узлом. Одновременное действие двух пультов швырнула машину вниз. Денис вырубил турбинную тягу, переводя сопла в режим посадки, лепестки раздвинулись, образуя две широкие ступни. Стрибог мягко сел, поднимая тучи пыли. Машину от резкой остановки сильно качнуло вперед. Денис врубил обратный реверс реактивного узла, баланс выровнялся. С помощью специальных педалей управления Денис переставил одну из ног и заставил машину замереть. Посадка была завершена. Рядом, поднимая такие же тучи пыли, садились Антон и Паук.
- Отлично, - прокомментировал Паук действия команды, - без сучка - без задоринки. Приступаем к последнему этапу испытаний, проверка ходовых частей режима «В» Воин. Трансформацию совершить через 5 минут, готовность 3.
Денис осмотрелся, они находились на достаточном расстояние друг от друга, так что неудачная трансформация одного их них не повредит остальным.
- Готовность 2.
Денис положил руку на рычаг перехода режимов, запуская на бортовом компьютере программу анализа готовности к переходу.
- Готовность 1.
Компьютер выдал сообщение, что Стрибог готов к трансформации в режим «В».
- Старт.
Денис перевел рычаг в положение «В». Кресло вместе с ним наклонилось на 90 градусов, одновременно включились скрытые в обшивке самолета мощные сервоприводы. На экране основного монитора загорелась уже знакомая надпись «Стабилизация режима: 25%». Вместе с этим на фонарь кабины надвинулась защитная заслонка, на миг стало темно, но тут же включилось специальное освещение. Штурвал управления истребителем плавно утопился в панели приборов, уступая место двум рычагам-джойстикам. Согласно новому углу горизонтального наклона выровнялось кресло пилота. Засветился экран основного монитора, превращаясь в обзорный дисплей местности. «Стабилизация режима: 75%». Экран мигнул и выдал быстро приближающуюся серую пыль полигона. Тут же Денис почувствовал удар и завалился на бок. «Переход в режим «В» завершен.
- Поднимайся, - раздался смех Паука, - хватит валяться в пыли.
Денис больно прикусил язык во время падения, но все же взялся за джойстики, одновременно ставя ноги на педали. Он аккуратно вжал в пол кабины правую педаль, одновременно отводя рычаг вперед. Машина пришла в движение, корпус приподнялся, и Денис на обзорном экране смог увидеть валяющегося в пыли Антона. Больше всего это походило на гигантского средневекового рыцаря в синих доспехах. Но тут машину стало клонить назад, и Денис отпустил правую педаль, вжимая в пол левую и отводя рычаг назад. Машина выровнялась, корпус ещё приподнялся. Компьютер зафиксировал положение всех сервоприводов режима «стоя». Теперь, наконец, он мог осмотреться, управляя общей обзорной камерой. Это действительно очень сильно напоминало какое-то древнее ристалище. На переднем плане обзора высился черный рыцарь, его доспехи отливали вороненой сталью, забрало было опущено, лишь колдовским зеленым светом горели сквозь прорези защитного шлема индикаторы электронной оптики. Сзади ворочался в пыли рыцарь в синих доспехах, тщетно пытаясь подняться. Похоже, что во время перехода в режим «В» только пауку удалось устоять на ногах. Режим человекоподобного робота был самым поразительным режимом SV-51 Стрибог. Он позволял проводить полноценные боевые наземные операции, выполнять конвои и диверсии. Таким образом, Стрибог являлся универсальной боевой машиной, самой совершенной из созданных человечеством.
- Хватит валяться, - хохотнул Паук Антону и направил своего робота к нему, сложенные за его спиной крылья напоминали плащ, что ещё больше дополняло сходство с рыцарем.
Синий рыцарь Антона пытался неуклюже подняться. Антон явно запутался в управлении роботом. Робот Паука подошел к синему, и его манипуляторы захватили его за плечо.
- Стриж-1, помоги.
Денис, осторожно балансируя педалями и рычагами, направил машину в сторону товарищей. Поначалу это сильно напоминало хождение на ходулях, машину качало из стороны в стороны, шаги были то слишком широкими, то слишком узкими. Но Денис быстро приноровился, моторика тела быстро вспоминала многочасовые занятие на тренажерах, удалось выровнять балансировку и подойти к Стрижу-2 почти ровно.
- Бери его за другое плечо, - скомандовал Паук.
Денис, управляя манипуляторами, захватил плечо синего рыцаря и зафиксировал положение.
Робот Антона медленно встал на ноги.
- Ноги запутались, - раздался по громкой связи оправдывающийся голос Антона.
- Сам-то цел? - спросил Паук.
- Цел, отпустите меня, я хочу сам попробовать.
Денис и Паук разжали манипуляторы. Антон сделал несколько неуверенных шагов и разворотов корпусом.
- Ничего не сломал? - участливо спросил Паук.
И тут все трое рассмеялись, весело и беззаботно. Смеялись долго, хлопая друг друга по плечам тяжелыми металлическими руками. Потом Денис вспомнит, что это был последний раз, когда он смеялся столь искренне и непринужденно.
Глава 6
Они стояли на пустынном поле полигона. Денис попросил Антона послать ему на бортовой компьютер видеоряд с его камеры и теперь любовался мощным красным рыцарем, всегда неожиданно и приятно видеть себя со стороны, особенно в таких доспехах.
- Приготовиться к трансформации в режим «П», - скомандовал Паук, - пора заканчивать на сегодня.
Денис увел своего робота-рыцаря от остальных и начал процесс перехода в режим «П». Все пошло в обратной последовательности, на завершающей стадии немного качнуло, но всем удалось устоять на ногах-турбинах. Теперь на поле заброшенного полигона снова стояли три хищные железные птицы.
- Включить режим вертикального взлета, - скомандовал Паук.
Денис снизил уровень реактивного узла до минимума, затем начал прогрев турбин.
- Подъём до высоты 1000 метров, переход в «С» Стрибог в режиме свободного полета. Всем быть наготове, у кого сняты гермошлемы – одеть. Возможны дополнительные перегрузки.
Денис вернул на место гермошлем и вывел на его сенсорный экран данные прогрева турбин.
- Стриж-1 – готов к вертикальному взлету.
- Стриж-2 – готов, - подтвердил Антон.
- Поехали.
Денис медленно стал вжимать рычаг, нагнетая оптимальное давление в турбинах. Машина легко качнулась и оторвалась от земли, следом стартовали Антон и Паук.
- Триста метров.
Денис увеличил давление тяги, одновременно полностью выключая реактивный узел.
- Шестьсот метров.
Денис внутренне сжался, он много раз проделывал трансформацию из Птеродактиля в Стрибога в режиме свободного падения, но на тренажере, но понарошку. Здесь любая ошибка грозила гибелью.
- Девятьсот метров.
Денис напрягся, противно засосало под ложечкой. На отметке в 1000 метров он отключил тягу турбин и переключил режим транформации в Стрибог. Машина ещё взлетела по инерции и замерла. Истребитель замер лишь на мгновение, но это мгновение Денис ощутил каждой клеточкой своего тела. А потом Стрибог рухнул вниз, екнуло сердце и подпрыгнуло, казалось, к самому горлу. Одновременно с этим расправились крылья и убрались манипуляторы. Раскрылся хвост, он был тяжелее кабины, поэтому машина стала заваливаться вниз. Полоска моря и земли пропала, и Денис видел только бескрайнее синее небо с легкой бахромой облаков. 600 метров. Щелкнули, возвращаясь на место турбины. 500 метров. Индикатор застыл на «Стабилизации режима: 100%», давать тягу было еще нельзя. Денис похолодел – высота уже была критической и предупреждение об этом, загоревшееся на сенсорном экране гермошлема, было излишним. 400 метров. Денис так и не понял, что было первичным: извещение бортового компьютера о завершение трансформации или его движение, дающее турбинную тягу на полную мощь. Турбины взревели и выплеснули столб пламени, Стрибог был похож, наверное, на дракона, сорвавшегося с цепи. Он рванулся в небо, оставляя за собой раскаленный воздух. Денис быстро сбросил скорость и стабилизировал машину.
- Молодцы, - одобрил Паук.
Ничего себе молодцы, - подумал Денис,- ещё мгновение и он бы разбился, на фиг нужны такие эксперименты.
- Переходим к построению внутри отведенного коридора. Курс 2.2.1, пеленг на «Мыс Орла», переход в сверхзвуковой режим полета через 2 минуты.
Денис задал координаты курса и отвел машину, занимая отведенное место в построение. В центре летел Паук, чуть дальше виднелась синяя птица Антона, все как и должно быть.
- Полетели.
Денис коснулся приборной доски, переводя двигатели в форсированный режим сверхзвукового уровня.
Раздался хлопок, он был ощутим даже в кабине, ослепительная вспышка на миг лишила зрения, машину швырнуло от неожиданной ударной волны. Что, черт возьми, происходит!
Денис резко вывернул штурвал, спасаясь от неизбежного штопора.
- Стриж-1, ты цел? - раздался встревоженный голос Паука.
- Да, что случилось?
- У нас проблемы. Стриж-2 перешёл в гиперзвуковой режим, я запросил Центр на предмет снятие электронной блокировки этого режима для нас. Третья эскадрилья поднимается в воздух.
- Где сейчас Антон? - Денис инстинктивно осмотрел горизонт: синей птицы нигде видно не было.
- Боюсь, что уже над Японией.
Черт, вторжение в воздушное пространство Японии может быть расценено как объявление войны. Нужно срочно что-то делать, нужно вытаскивать Антона оттуда, пока ещё не поздно. Сигнал радара возвестил о появление воздушных целей. Система свой-чужой распознала их как наши Миг-29, взлетающая третья эскадрилья, и истребители-перехватчики Японских ВВС модернизированного типа F-4EJ-Kai. Так, японцы зашевелились, но за Стрибогом Антона в гиперзвуковом режиме им не угнаться, в сверхзвуковом скорее всего тоже, тем более в случае чего ими займется третья эскадрилья. На основном мониторе бортового компьютера появилось сообщение о разблокировке гиперзвукового режима.
- Готов? - спросил Паук.
- Готов, - подтвердил Денис.
- Связь на гиперзвуковом режиме работает плохо, так что переходим синхронно, полет полминуты, догоним Антона. Курс 2.1.0
- Понял.
- Полетели. На счет три. Раз, два…
На счет три Денис рванул рычаг гиперскорости, турбины взревели было, но звук остался далеко сзади. Со страшной силой вжало в кресло, сервокостюм сообщил о переходе на специальный режим защиты, приборы зафиксировали перегрузку в 750 джоулей. Небо слилось в одну сплошную синь, облака превратились в сплошные белые линии. Через тридцать секунд Денис отменил режим гиперзвуковой скорости. На гермошлеме вспыхнуло предупреждение. Прямо на него летел японец. Денис резко вывернул истребитель.
- Центром переходы на другие режимы, кроме Стрибога, запрещены, - Паук летел чуть правее, - вижу Антона.
Денис тоже увидел Антона на радаре. Он огибал японские острова по широкой дуге, стремясь выйти на нейтральную территорию, гиперзвуковой режим он уже сбросил. Его пытались преследовать двое японцев, но Антон быстро отрывался. Радар фиксировал появление и Мигов, они летели согласно договору о разделение воздушного пространства, готовые в любой момент сорваться на помощь.
- Стриж-1, у нас гости. Над японскими островами Центр лететь запрещает, разворачиваемся в сторону Аляски, курс 1.1.3, на американскую территорию не залетать.
Денис видел на радаре возникновение двух новых точек, системой они опознаны не были и летели подозрительно быстро. Может быть, это те самые японские новинки, о которых говорил Дима? Тогда дело плохо.
- Стриж-1, Паук, - раздался голос Димы, командира третьей эскадрильи, по общей линии связи. Легок на помине, нечего сказать, - двое новеньких идут на вас, отогнать их не можем, догнать тоже. Из зоны воздушного пространства Японии выйдут через 20 секунд, со Стрижом-2 столкнутся в квадрате 24\43. Удачи вам!
- Стриж-1, понял? - Паук говорил по шифрованному каналу, - они же его в порошок сотрут. Давай в этот квадрат, сделаем, что сможем.
Мы же здесь совсем голые,- подумал Денис, снова меняя курс,- без брони и без оружия что мы можем сделать? Но товарища бросать последнее дело. Эх, была - не была!!! Точка Стрибога Антона на радаре быстро сближалась с двумя неизвестными японскими истребителями, они настигнут его раньше, чем мы войдем в нужный квадрат.
- Стриж-1, - Паук был сосредоточен, это чувствовалось в голосе, - пойдем на таран, они отвернут, будь уверен, потом разворотом сядем им на хвост, они пока не знают, что мы не вооружены.
- Паук Стрижу-2, - слава богу, Антон появился, - ухожу на север, курс 1.1.4, преследуем двумя японцами неизвестного типа, заходят на атаку, прикрывайте, мать вашу!!!
Денис быстро ввел новый курс. Он их уже видел: стремительно приближающуюся синюю стрелу Антона и две белые точки японских самолетов.
- Выбирай правого, - скомандовал Паук, - просто сбей его с курса, таранить не надо. Потом сразу ложись на 1.1.4 в гиперзвуковом.
Легко сказать. Денис выровнял машину и включил боевой режим, оружия не было, но так было проще. Красные и синие точки прицелов разбежались по сенсорному экрану гермошлема; зафиксировав оба японских самолета, Денис выбрал правого как мишень. Расстояние два километра, - возвестила цифра около красной мишени, направленной на японца. Между тем японцы заняли позиции и открыли огонь из пулеметов. Косые линии огненного дождя стеганули по синий птице, но Антон резко увел машину вниз, освобождая коридор для маневра Денису и Пауку. Расстояние до цели километр. Денис рванул штурвал, уходя с линии обстрела, и бросил самолет вправо. Он даже успел рассмотреть очертания японского самолета, пронесшегося мимо на расстоянии 500 метров. Японец был вынужден отвернуть. Денис резко перешел на курс 1.1.4 и включил режим гиперскорости. Это было ошибкой. Одновременная смена курса и скорости поставила самолет на дыбы, в маневр «Кобра», но ни машана, ни Денис не были готовы к этому. Акселометр скакнул до перегрузки в 1000 джоулей, машину затрясло, все поплыло перед глазами, и Денис стал сваливаться в крутое пике.
Глава 7
Тьма была неплотной, из неё то и дело возникали сполохи света, яркого и летнего, как в тот день, когда он упал с дерева в деревни. Звуки пробивались через эту темноту невнятно: казалось, что уши заложены ватой.
- Очнись, Дениска, - шептал чей-то голос, наверное, мамин, - очнись.
Падение с дерева было недолгим, но он больно ударился грудью, и из легких вышибло воздух, наверное, ему тогда в первый раз захотелось научиться летать.
- Очнитесь, Стриж-1, приём, - темноту разрезал женский голос.
Денис с трудом открыл глаза. Он был в отключке не больше минуты. Кабину заливал солнечный свет, истребитель падал, завалившись на крыло. Денис бегло осмотрел панель приборов. Вся навигация и бортовой компьютер частично вышли из строя. Высота стремительно падала. Ему повезло, что машина вылетела из гиперзукового режима на пике перегрузки, иначе шансов выжить не оставалось бы совсем. Давление в турбинах упало, тяга была на нуле. Указатель углов атаки показывал критическое положение, командно-пилотажный прибор давал постоянно увеличивающийся тангаж: все это не сулило ничего хорошего.
- Стриж-1, прием, - голос Марины наполнял пространство кабины искрящим электричеством.
- Стриж-1 Центру, навигация сбита, давление в турбинах падает, где нахожусь - не знаю.
- Стриж-1, срочно переходите в режим «П», слышите, срочно, используйте реактивный узел.
Идея здравая, но переходить в режим «П» со сбитой навигацией и бортовым компьютером? Хотя какие же могли быть варианты? Только падать. Денис переключил режим трансформации и полностью убрал тягу в турбинах. Слава богу, механика работала, сервомоторы обладали своими микрокомпьютерами. Высота продолжала падать, Стрибог трансформировался мучительно долго, или, может быть, так просто казалось? Информации об окончании перехода в режим «П» не поступало, но бортовой компьютер мог и не отреагировать. Времени ждать больше не было, самолет вошел в критическую зону падения, ещё чуть - чуть и он клюнет носом, финал тогда будет фатальным. Денис включил реактивный узел. Машина дернулась и рванулась вперед, тяжело планирую на крыльях. Денис подумал, что если на машине было вооружение и бронирование, то крылья бы не выдержали. Стрибог продолжал снижаться, но это было уже не падение. Денис тронул штурвал, машина слушалась. Он выровнял истребитель и вышел на связь.
- Центр Стрижу-1, в режим «П» перешел, где нахожусь - не знаю.
- Стриж-1, - голос Марины звучал облегченно, - находитесь недалеко от острова Шикотан, там есть резервный полигон, садитесь там. В случае, если навигация заработает, - пеленг на «Дозорный мол». Даю вам координаты полигона.
Денис пощелкал тумблерами - навигация не отзывалась. Он отстегнул ненужный гермошлем и огляделся, разворачивая машину. Остров Шикотан он увидел сразу: тот лежал прямо перед ним. На его дальней стороне виднелся маяк полигона.
- Центр Стрижу-1, до полигона на реактивном узле не дотяну, тяги по - прежнему нет, навигация не реагирует.
- Стриж-1, - Марина помедлила, - на побережье есть рыбацкая деревня, ориентируйтесь на неё, разрешаю экстренную посадку по ситуации. Жители эвакуированы.
Денис ещё раз осмотрел побережье острова и заметил несколько хижин с самодельным причалом, у которого болтались деревянные лодки. Вдалеке виднелись суровые серые скалы, сразу за деревней поднималась черная стена леса, - выбор был небольшим, да и времени раздумывать особо не было. Денис направил машину в сторону деревни; только бы дотянуть. Уже на подлете Денис понял, что на обратный реверс реактивного узла не хватит, придется совершать «мягкую» посадку. Денис вцепился в штурвал, последний раз координируя снижение машины, и Стрибог врезался в деревушку, сметя несколько хижин из хилых досок, крытых соломой. В последний момент Денис сумел врубить малый реверс, и машина, крутанувшись в воздухе, замерла на двух лапах, вгрызаясь носом кабины в песок.
Следы уходили к воде. Пена прибоя то и дело затопляла их, но потом море снова откатывалось назад. Денис смотрел на следы уже минут пять, плохо понимая, где находится и что происходит. Почему-то вспомнился старый советский фильм про Робинзона Крузо, который снимали именно на Шикотане и там тоже были чьи-то следы на песке. С разбитого лба сочилась кровь; зря он снял гермошлем. Денис коснулся пульта и фонарь плавно поднялся вверх, в кабину ворвался свежий ветер, который пах морем и почему-то детством, снова вспомнилось дерево, с которого он упал и мамин голос. Денис пощелкал тумблерами связи: защищенный канал молчал, из стандартного доносился только треск атмосферных помех. Похоже, радиосистема накрылась. Денис повертел головой и снова уставился на следы, ведущие к морю. Стрибог стоял, упершись носом в песок, посреди рыбацкой деревни. Несколько ветхих хижин, развешенные для просушки рыбацкие сети, да так и оставленные на берегу в момент эвакуации жителей. Откуда же здесь могут быть следы на песке? Денис со стоном поднялся, все тело ломило так, как будто бы по нему прошелся кузнечный молот. Он перевесился через край кабины и спрыгнул на песок. Сервокостюм мягко спружинил, но спина все равно отозвалась тупой болью.
- Приветствую тебя, Говорящий-с-Ветром, - раздался неожиданный голос.
Денис обернулся настолько резко, насколько позволил сервокостюм.
Он увидел странное существо, всё в старых свалявшихся перьях. Денис отпрянул. Странные злые глаза смотрели косо, костяной клюв несоразмерно выпирал вперед, с частоколом мелких острых зубов.
- Приветствую тебя, Говорящий-с-Ветром, - повторило нечто.
Денис присмотрелся и перевел дух. Перед ним стоял старик, просто глубокий старик-алеут. Его спина была сгорблена, и поэтому с первого взгляда он не был похож на человека. Всё остальное было маскарадом: перья и костяной клюв были просто частью костюма, старого и потрепанного временем. Шаман – догадался Денис, - самый настоящий шаман, только бубна не хватает. И как он уцелел во время эвакуации? Наверное, спрятался где-нибудь.
- Здесь опасно, - пробормотал Денис, - вас должны были эвакуировать.
- Говорящий-с-ветром, - как бы соглашаясь, покивал шаман.
- О чем вы говорите? - разозлился Денис, силы его были уже на исходе, отсутствие связи раздражало, - я старший лейтенант Военно-воздушных сил Северо-Восточной Конфедерации! Вы меня с кем-то путаете!
- Ты Говорящий-с-ветром, лейтенант, - вдруг усмехнулся шаман, - просто ты сам об этом не знаешь. Пойдем в хижину, лейтенант, твои друзья скоро будут здесь, но у нас есть немного времени. И сними ты свои доспехи, наконец,- они тебе точно не понадобятся, я уверен в них тебя донимает жара.
Денис с удивлением отметил, что в сервокостюме действительно становится жарковато. Опасно поблизости вроде не было, а истребитель на какое-то время вышел из строя, так что париться в высокотехнологичной и наукоемкой одежде смысла вроде действительно не было.
- Смелее, - поддержал Шаман, - у нас не так много времени, лейтенант.
Денис скинул сервокостюм,- тот мягко осел на песок, - и остался в легкой военной форме летнего образца.
- Пойдем, я покажу тебе мою хижину.
Двигался он для сгорбленной спины на удивление легко. Денис пожал плечами и отправился следом. Они прошли всю деревню, и Денис увидел небольшую хижину на сваях, стоящую в отдаление. Избушка на курьих ножках, – про себя подумал Денис и усмехнулся. Они вошли в хижину. Никак летучих мышей, подвешенных за лапки, вопреки ожиданиям, здесь не было. Напротив, весьма скромная комната, старая, рассохшаяся от времени, тумбочка с транзистором, помнящим, наверное, ещё советские времена. Сколько же лет было старому шаману? Грубо сколоченная кровать. Необструганные доски ни чем застелены не были.
- Присаживайся, лейтенант.
От нечего делать Денис сел на доски кровати.
- Почему вас не эвакуировали?
- Куда? - усмехнулся шаман.
- Насколько я знаю, всех местных вывезли на Сахалин, для их же безопасности.
- А ты уверен, лейтенант, - в глазах шамана блеснули задорные огоньки, - что завтра на Сахалине будет безопаснее, чем здесь?
Ровный и спокойный голос шамана, его умные пронзительные глаза полностью диссонировали с его нарядом. Это вводило Дениса в замешательство, он чувствовал себя некомфортно.
- Что вы имеете в виду?
- Ничего конкретного, - успокоил его шаман, - хотя тебе, Говорящему-с-ветром, посланцу Кутха Куткынняку, странно это не знать.
- Кого? - не понял Денис.
- Кутха Куткынняку, - повторил шаман, - ворон мира.
- Бред какой, - не выдержал Денис, - вы что, действительно в это верите?
- А во что веришь ты? - парировал шаман.
- В науку, например!
- Ты, Говорящий-с-ветром, прилетевший на машине, в чьих крыльях содержаться перья Кутха Куткынняку, говоришь мне о науке?
- Я не знаю о чем вы, - замешкался Денис.
- Не знаешь, - подтвердил шаман, - ты слишком много не знаешь про себя и в этом твоя беда.
- Кто такие эти Говорящие-с-ветром? - спросил Денис.
- Люди, - ответил шаман, - некоторые могут говорить с морем, кто-то с дождем, а ты можешь говорить с ветром. Даже я помню таких как ты. Много лет назад они вылетали из своих гнезд, чтобы не вернуться больше, но они говорили с ветром только о смерти, с ветром всегда говорили только о смерти. Может ты сможешь поговорить с ним о чем-нибудь другом.
- Вы говорить о японцах? - догадался Денис, - о камикадзе?
- Это были смелые люди, - кивнул шаман, - их называли божественным ветром, но они думали только о смерти. Их души до сих пор не нашли покоя, они до сих пор в этом небе, потому что Кутха Куткынняку запер их в нем, как предупреждение остальным. Но время проходит и над этим небом снова сгущаются тучи и скоро случится беда, которая уже случалась раньше. Человеческая память коротка, она короче жизни одного поколения, но ветер может разогнать эти тучи,- только бы нашёлся тот, кто смог бы попросить его.
- А вы не можете? - неожиданно серьёзно спросил Денис.
- Посмотри на меня, - горько усмехнулся шаман, - у меня нет крыльев, они сломаны, уже давно.
- А как можно поговорить с ветром? - с интересом спросил Денис.
- Ты Говорящий-с-ветром, - развел руками шаман, - ты должен знать. Говорящие впускали ветер в себя, позволяли ему быть частью своих душ, и тогда ветер понимал их, но как это делать знали только они, ведь каждому отведена только своя часть знания, иначе Кутха Куткынняку погрузил бы мир в темную пропасть уже давно.
- Но я не знаю этого, - покачал головой Денис.
В этот момент земля мелко задрожала, со стороны моря послышался нарастающий гул.
- Тень черного ворона Кутха Куткынняку падает на мир, - встревожился шаман, - недобрый знак, очень недобрый.
- Это скорее всего наши, - возрази Денис, - ищут меня, пойду посмотрю.
- Подожди, - попытался остановить его шаман, - я чувствую как вздрогнули звезды, кто-то разорил Гнездо Кутха Куткынняку в сердце Черного Острова, Кутха Куткынняку разозлен. Поговори с ветром, только ветер может донести до Кутха Куткынняку твои слова…
Но Денис уже вышел из хижины. Сначала ему показалось, что к острову действительно приближается большой черный ворон Кутха Куткынняку, о котором говорил шаман. Гул нарастал и в приближающемся со стороны моря вороне Денис узнал Стрибога Паука в режиме Птеродактиль. Паук приблизился к рыбацкой деревне, заметил Дениса и завис над морем.
- Ты в порядке? - спросил Паук по громкой связи.
- Нормально, - крикнул Денис и помахал рукой,- на случай если из-за рева турбин Паук его не услышит.
- Хорошо, к тебе уже летят, встретимся на базе.
Паук начал резко набирать высоту, потом машину качнуло во время трансформации в режим «Стрибог», и истребитель рванул в сторону базы. Денис ещё постоял, смотря вслед улетевшему Пауку, затем вернулся в хижину и остолбенел. Хижина была пуста. В ней всё было на месте, кроме самого главного – шамана. Денис выскочил из хижины и осмотрелся. Деревня была пуста, ни одного признака чьего-либо присутствия. Воздух наполнился вертолетным стрекотом, уже через 15 минут над деревней зависла винтокрылая машина, с которой спрыгнула на землю изящная женская фигурка.
- Ты в порядке? - повторила вопрос Паука Марина. Денис не помнил, чтобы они переходили на ты.
- Может, лучше поинтересуешься состоянием Стрибога? - Денис хотел съязвить, но осекся: на Марине лица не было.
- Что случилось? - уже проглатывая тяжелый комок в горле, спросил Денис.
- Антон пропал.
Глава 8
Над «Буревестником» бежали тяжелые рваные облака, внезапно набежавшие из-за горизонта. Дул холодный ветер, пробирающий до костей, несущий с моря ледяную взвесь. Они стояли на взлетной полосе под небом цвета асфальта, и ветер развевал волосы Марины, которая уже успела переодеться в камуфляж.
- Он упал на остров Кунашир где-то на территории заповедника «Курильский». Скорее всего, пытался дотянуть до резервного аэродрома, - не получилось. Первые минуты после аварии была связь, потом возникли помехи. Есть надежда, что он жив.
- В чем тогда дело? - сухо спросил Паук.
- Нам нужен кто-то из летчиков, - холодно ответила Марина, - если Антон не в состоянии вести машину, а судя по всему это так, кто-то должен перегнать Стрибог на Буревестник. Поисковая группа отправляется сейчас же, я понимаю вы устали, но…
- Я пойду, - Денис всего лишь на шаг опередил Паука, и речь даже была не о Гнезде Черного Ворона, он действительно хотел помочь.
- Я тоже готов в общем-то, - начал было Паук.
- Одного вполне достаточно, - оборвала его Марина, - кто-то из летчиков-испытателей должен остаться на Буревестнике. Вертолеты уже готовы. Денис, если тебе нужно время…
- Я готов лететь сейчас, - оборвал её Денис, - мне ничего не надо. Летная форма вполне сойдет за неплохую экипировку в джунглях или что у вас там?
- Вы будете высаживаться с вертолетов? - спросил Паук.
- Нет, - Марина покачала головой в знак отрицания, - там слишком густые кроны. Антон пробил чашу леса, к тому же мы не понимаем, чем вызваны помехи связи: сразу лезть туда опасно.
- Но как же Антон? - спросил Денис.
- У него есть всё необходимое и сервокостюм, я не могу рисковать людьми и оборудованием…
- Да что же для тебя важнее: люди и оборудование? - сорвался на неё Денис, - Там наш товарищ и он, может быть, истекает кровью…
Денис рванулся было к Марине, но Паук крепко схватил его за плечо.
- Все сказал?, - прищурившись спросила его Марина, - тогда не будем терять больше время.
Они облетели остров. Большего всего Кунашир напоминал затерянный мир из романа Конан Дойла: не зря здесь находился знаменитый на весь мир Государственный природный заповедник «Курильский». И куда-то сюда, протаранив вековые деревья, оставив выжженный след, упала синяя птица Антона. Они приземлялись у главного корпуса заповедника, а навстречу им уже бежали несколько человек. Основная часть сотрудников была давно эвакуирована, о туристах и любителях острых ощущений и говорить нечего, но группа закоренелых ученых осталась, несмотря на близкую, почти что прифронтовую границу с Хоккайдо.
- Что вы натворили? - к ним бежал седой мужчина в брезентовом плаще.
Подбежав и наткнувшись на суровые лица солдат, он немного смутился.
- Кто у вас главный?
- Я, - вперед вышла Марина.
- Вы военная? - удивился мужчина.
- Нет, я ученая, - ответила Марина.
- Тогда мы с вами коллеги!
- Не думаю, - Марина презрительно посмотрела на него, оценивая изношенность брезентового плаща и количество морщин на его лице.
- Я занимаюсь биологией, - мужчина явно был растерян, - меня зовут Федор Игнатьевич…
- Мы ищем упавший самолет, - перебила его Марина, - это все, что нам нужно. Вам и вашим людям нельзя больше здесь оставаться и вы будете немедленно эвакуированы.
- Но подождите, - Федор Игнатьевич запротестовал, - мы ещё не закончили работу, нам надо хотя бы забрать вещи и документы…
- Капитан, - Марина уже не обращала на него внимания и обращалась к одному из летчиков, - проследите, чтобы людей срочно эвакуировали, можете отослать один вертолет.
- Но вы даже не представляете, что там происходит, - продолжал кричать Федор Игнатьевич, - животные словно взбесились!
- Что?! - Марина резко обернулась к нему, - как это понимать?
- Это вы мне скажите, - зло ответил Федор Игнатьевич, - я не знаю что там у вас упало, но я этого так не оставлю, природа заповедника уникальна…
Но Марина уже не слушала. Она резво отдавала приказы, как заправский военный.
- Раскомандовалась, - процедил сквозь зубы капитан, подойдя к Денису, - и часто она так?
- Всё время, - пожал плечами Денис, - ничего удивительного – женщины.
- Трудно вам приходится, - посочувствовал капитан, - всё время под её надзором.
- Ничего, привыкаем.
- Есть связь с вашим летчиком?
- Нет, - Денис встревоженно посмотрел в сторону леса, - там сильные магнитные помехи непонятного происхождения. Связи нет, не пробиться даже через спутник.
- Будем надеяться, что он жив, - помолчав, добавил капитан.
Денис ничего не ответил, просто кивнул головой. В это хотелось верить. Тем временем сопротивляющихся сотрудников заповедника погрузили на вертолет, а со стороны административных корпусов пригнали несколько старых уазиков. На них оперативная часть группы должна была доехать до зоны леса, дальше надо было идти пешком. Штаб в составе нескольких ученых из группы Марины должен был остаться в одном из корпусов и отслеживать обстановку по приборам и станциям спутникового слежения.
- Поехали, - Марина лихо вскочила в машину, - времени мало, на подлете к Кунаширу находятся несколько японских самолетов-разведчиков. Надо спешить.
Денис послушно сел в машину. Вместе с ним и Мариной ехали пять солдат, трое ученых и проводник заповедника. Они уместились в три машины, Денис занял место сзади на первой машине вместе с Мариной и проводником. Марину сразу включила ноутбук, чтобы проверить связь со штабом. На экране ноутбука тут же разноцветными пауками полезли какие-то непонятные графики.
- Что это? - спросил Денис.
- Магнитный фон, - Марина одело в ухо наушник портативной радиостанции, - он постоянно повышается.
- Это связано с падением Антона?
- Не знаю, в машинах нет ничего, что могло бы вызвать такой эффект. Возможно какая-то природная аномалия.
Денису вспомнились слова старого шамана про гнездо ворона Кухту Кухтыняку,- неужели в этом есть какой-то смысл? Они ехали по острову, где все дышало жизнью, жизнь была разлита в воздухе густым пряным запахом хвои и листвы, жизнь слышалась в каждом звуке - будь то шелестение ветра или неторопливый говор ручьёв.
- Что-то не так, - озабоченно заметил проводник; табличка на форменной куртке говорила, что его зовут Сергей.
- Что именно? - спросила Марина, вслушиваясь в трескотню сообщений радиостанции.
- Из леса пахнет страхом и чем-то ещё, - заметил Сергей, - звери и птицы встревожены; это началось сразу после падения вашего самолета. В лесах у нас стоят датчики движения, чтобы отслеживать перемещения животных, на некоторых особях установлены радиолокаторы; сразу после крушения животные стали двигаться хаотично, их охватила паника, как будто они не знают куда бежать. Такое бывает при лесных пожарах.
- Но пожара нет? - уточнил Денис.
- Нет, однако, животные ведут себя так, будто бы повсюду огонь. Может быть, дело в вулканах? - некоторые из них сейчас активны.
Денис не ответил. Он смотрел в сторону надвигающегося леса, стена леса была черной, особенно черной она казалась из-за далеких термальных источников, от которых поднимался белоснежный пар. От леса несло страхом и ещё чем-то непонятным, зловещим. Похоже, тревога передалась всем членам оперативной группы.
- Чувствуешь что-нибудь? - спросил Денис у Марины.
- Нет, - Марина была полностью поглощена изучением графиков на ноутбуке.
В этот момент по земле пробежала быстрая крылатая тень. Все в испуге подняли головы, но увидели только быстро удаляющуюся черную точку.
- Паук? - Денис вопросительно посмотрел на Марину.
- Дополнительное прикрытие нам не помешает.
Глава 9
Дорога, по которой они ехали, была старой и разбитой. Колея, проделанная в ней машинами, давно уже заросла травой. Она петляла из стороны в сторону среди невысоких зарослей. На наиболее крутых поворотах над верхушками деревьев можно было разглядеть курящуюся дымом вершину знаменитого кунаширского вулкана Тятя-Яма.
- Он активизировался недавно, - заметил Сергей, - почти сразу после вашего крушения.
- Не думаю, что это как-то связано, - оторвавшись от передатчика, отреагировала Марина.
- А что это за дорога? - спросил Денис.
- О, это очень старая дорога, - ответил Сергей, - говорят, что она была здесь ещё до передачи Кунашира нам, может быть, её проложили айны. Они называли вулкан Чача-Напури, что означает Отец-Гора, эта дорога идет от него.
- Айны?
- Народ, который жил здесь до нас. Японцы вывезли всех айнов, когда передавали Кунашир. С этой дорогой связано несколько историй. Здесь планировалось сделать туристическую трассу для обзора вулканов, но рабочие наотрез отказались идти вглубь леса. Присланные с материка люди тоже не смогли здесь работать - их мучили головные боли и бессонница. В итоге работы пришлось прекратить. Говорят, что когда-то здесь был центр айнской культуры, ритуальное место. Я антрополог, изучаю местную культуру, так что знаю об этом не понаслышке, не даром Кушанир переводится как Черный Остров, или Остров Черной Птицы.
Денис вздрогнул при упоминании этого названия, ему вспомнились слова старого шамана про Черный Остров и разоренное гнездо ворона Кутха Куткынняку, стало очень не по себе.
- Лейтенант, - обратилась к Денису Марина, - с каких это пор ты заинтересовался сказками?
На эту подначку Денис предпочел не отвечать.
- На этом месте айны поклонялись паськуру камуй, - неожиданно сказала Марина, и Денис удивленно посмотрел на неё, - это означает черный человек.
- Черный человек? Откуда ты знаешь?
- Так айны называли ворона, я знаю об этом, потому что мы собирали информацию о месте крушения, среди данных было и про древнее капище айнов.
- Смотрите! - Сергей показал рукой куда-то поверх деревьев, и машины резко остановились.
Все посмотрели туда, куда показывал проводник. Вдалеке над лесом вспорхнула стая каких-то черных птиц. Взлетевшие птицы беспорядочно носились в воздухе, сталкиваясь друг с другом и падая вниз. Их было так много, что Денис сначала принял их за клубы густого черного дыма, поднимающегося с места падения Стрибога Антона.
- Пять лет в заповеднике, - тихо сказал Сергей, - но такое вижу впервые.
- Ладно, - смущенно отозвалась Марина, - нечего стоять – поехали.
Но за следующим поворотом дорога внезапно упиралась в груду поваленных деревьев.
- Приехали, - прокомментировал Сергей.
- Дальше пойдем пешком, - скомандовала Марина и первой выпрыгнула из машины.
За ней из соседних машин высыпались солдаты, перезаряжая автоматы и проверяя амуницию. Ассистенты Марины настраивали какие-то приборы.
- В кого вы собираетесь здесь стрелять? - озабоченно спросил Сергей, - имейте в виду: многие животные занесены в Красную Книгу!
- Мы здесь не для охоты, - ответила Марина и первой шагнула в сторону близкого леса, - до места крушения не более четырех километров.
Солдаты рассыпались, беря группу в полукольцо. Денис сделал несколько шагов и посмотрел в сторону леса. За первыми же деревьями плотной лесной стены сгущался сумрак, глубже уже начиналась темнота. Денис остановился. Темнота была живой, она вибрировала и пульсировала, переливаясь всеми возможными оттенками черного.
- Зафиксировано излучение неизвестного типа, - к Марине подошел один из ассистентов. Он говорил тихо, но Денис стоял близко и слышал каждое слово.
- Неизвестного? - спросила Марина.
- Приборы не регистрируют ничего опасного, - продолжил ассистент, - это не радиация и не электромагнитные волны, ничего похожего на радиоволны тоже нет.
- Как же вы их поймали? Они могут влиять на магнитный фон?
- Не знаю, может быть. Поймали их совершенно случайно, экспериментальным прибором. Он направлен на регистрацию так называемых сигналов биосферы.
- Что это значит?
- Некоторые животные и насекомые для общения могут использовать небольшие волновые передачи. Но источник сигнала слишком мощный, скорее всего здесь какая-то ошибка.
- Здесь много термических источников и вулканы. Не будем придавать этому большое значение. Вперед.
Марина шагнула за частокол первых деревьев. Остальные последовали за ней.
Они шли уже больше часа. Отряд потерял построение и сбился в кучку, подозрительно похожую на группу заблудившихся туристов. Солдаты вздрагивали от каждого шороха, готовые открыть веерный огонь по любому движущемуся объекту. На их счастье по пути промелькнуло в траве лишь несколько мелких животных, да и те двигались так быстро, что никто не успел даже рассмотреть их. Лесная тьма оказалось не такой страшной, как показалось на первый взгляд, но ощущение чужой энергии не покидало. У Марины полностью отключилась связь, и отказал ноутбук, приборы ученых барахлили, показывая неверные и невозможные данные. А вокруг был лес, молчаливый и древний. Денис шел среди деревьев, которым шел не первый век. Ноги пружинили на многослойном ковре из листьев и хвои. Пугала мертвая тишина, больше похожая на тишину кладбища, чем на лесную. Наконец вышли к просеке и Денис первым увидел опаленные вершины деревьев, по которым прошелся огненным смерчем истребитель Антона.
- Смотрите, - он указал всем на деревья.
- Да, - Марина сверилась с картой, - скорее всего Антон увидел просеку с воздуха и садился по ней.
- Садился или падал? - спросил Денис.
- Садился. В первые минуты после посадки мы получали данные из истребителя, все бортовые системы были в норме, потом связь оборвалась. Вперед, нам осталось недолго.
Первая стрела с легким жужжанием прошила воздух и ударила в грудь впереди идущему солдату. Он покачнулся и остался на ногах, - армейский облегченный бронежилет с честью выдержал испытание.
- На землю, - Денис одновременно толкнул в спины Сергея и Марину, и это их спасло: две стрелы просвистели над их головами.
Между тем трое солдат уже взяли в живое полукольцо двух беззащитных гражданских. Денис выхватил пистолет, но двое оставшихся солдат с колена уже вели огонь из автоматов по близлежащим кустам.
-Прекратить огонь, - закричала Марина, поднимая руку, - никому не стрелять без разрешения.
Солдаты перестали стрелять и удивленно посмотрели на неё.
- Сдавайтесь, - закричала Марина темным кустам, - выходите с поднятыми руками, иначе мы откроем огонь на поражение.
Потянулись несколько долгих минут ожидания. Марина явно была уже готова дать приказ о стрельбе на поражение, как кусты раздвинулись, и из них вышли трое, причем один из троих был ранен и висел на плечах остальных – у него была прострелена нога, из неё бежала тонкая живая струйка крови. Одеты они были в просторные кимоно, расшитые простым узором, больше всего напоминающий эскимосский, – вертикальная линия с множеством горизонтальных, расширяющихся сверху. В руках у одного был короткий старый лук, потрескавшийся от времени.
- Айны? - удивленно пробормотал Сергей, - это же айны! Как они здесь оказались!
- Мне бы тоже хотелось это узнать, - Марина поднялась с земли, - можете узнать у них? И почему они напали на нас?
Сергей вышел вперед и спросил что-то на японском. Айны отрицательно покачали головами, они явно не понимали его.
- Сетуо, сетуо, - повторил несколько раз тот, который был ранен.
- Что он говорит? - спросила Марина у Сергея.
- Плохо понимаю, - отозвался тот, - похоже, это айнский, я его плохо знаю, этот язык сейчас нигде не используется, по нашим данным в мире осталось не больше двадцати человек, свободно говорящих на нем. По-моему, они хотят, чтобы мы ушли.
- Это и так понятно, - усмехнулась Марина, - вы можете говорить с ними?
- Попробую, - Сергей задумался и произнес несколько фраз.
Айны переглянулись и раненый произнес:
- Сетуо паськуру камуй.
- Они предупреждают нас о чем-то, - попытался перевести Сергей, - они говорят, что в лесу дальше находится паськуру камуй, черный человек, о котором вы говорили.
- Они просто напуганы аварией истребителя, - ответила Марина, - сержант, возьмите их под стражу и оставайтесь здесь пока мы не вернемся, остальные – за мной.
Они пошли по просеке, оставив двух солдат охранять троих аборигенов непонятно каким ветром занесенных на Кунашир, ведь, по словам Сергея, все они были вывезены японцами.
Глава 10
Следы полета Антона виднелись всё явственнее. Некоторые деревья были сломаны и обуглены. Наконец, они увидели брешь, пробитую Антоном в стене небольшого леса, судя по всему, самолет упал туда. Отряд прибавил шагу, и вскоре им удалось протиснуться сквозь густые заросли. Стрибог лежал на возвышении, наполовину уйдя в сухую хвою. Денис осмотрел самолет, но видимых повреждений не обнаружил. Он хотел было бежать к кабине, но его остановил возглас Сергея.
- Смотрите, что это?
Денис опустил взгляд и вздрогнул. Холм, на котором лежал истребитель, был живым. Это был гигантский муравейник, и на нем двигались миллиарды маленьких черных телец. Денис присмотрелся и опешил. Муравьи двигались кругами, больше сотни колец опоясывали холм. Каждое следующее кольцо двигалось в сторону противоположную предыдущему, и от этого получался завораживающий гипнотический эффект. Казалось, что холм муравейника выкручивается из земли и продолжает расти. Всеобщее оцепенение прервал резкий выстрел. Марина запустила в воздух сигнальную ракету, означающую, что отряд достиг цели. Марина первой бросилась вверх по живому холму к истребителю. Денис последовал за ней. Он ступал по холму, а ноги с каждым шагом проваливались по колено в живую массу, - непонятно было как холм выдерживал вес многотонной машины. Наконец, они достигли кабины. Первой вырвало Марину, она закашлялась и отошла в сторону. Денис подошел к кабине и тоже не смог сдержать рвотных позывов. Антон лежал на земле, если кишащую под ним черную массу можно было назвать землей. Все его тело было изъедено муравьями. Кожи почти не было, а та, что была, висела лоскутами. Рядом валялся снятый сервокостюм, он был пробит в нескольких местах. Видно было, что Антон получил несколько прямых пулевых ранений и, совершив посадку, пытался обработать раны. Непонятно было только умер ли он до того, как его стали есть муравьи, или после? Придя в себя, Денис стиснул кулаки.
- Это вы его убили, - тихо сказал он, - в него стреляли, а у него на машине не было бронирования. Его убили вы и те, кто послал его на смерть.
- Идите в машину, лейтенант, - устало сказала Марина, - нам надо перегнать Стрибога, об Антоне мы позаботимся.
- Надо ли сомневаться, что хоронить его будут в закрытом гробу, - зло ответил Денис.
Кабина была залита кровью. Денис сжал зубы и аккуратно тронул пульт. Машина ожила, нехотя признавая нового хозяина. Панель управления медленно загоралась. Чтобы подняться в воздух, необходимо было перейти в режим Птеродактиль и совершить вертикальный взлет. Денис пробно дал тягу в обе турбины. Стрибог натуженно заворчал и заглох. Он напоминал верного коня, который не хочет покидать хозяина на поле боя.
- Ну-ну, - попытался поговорить с машиной Денис, - давай родной, не век же нам здесь торчать, по мне уже ползают муравьи.
Денис нажал кнопку, и на него сверху опустился пробитый в нескольких местах фонарь. Следующая попытка дать тягу привела к успеху - Стрибог оживал, скидывая с себя оцепенение смерти. Денис дождался включения всех бортовых систем и перевел машину в режим трансформации, одновременно дав команду по громкой связи всем отойти, дождавшись, когда солдаты уберут тело Антона. Но тут начало происходить что-то странное. Стрибога вдруг охватила резкая дрожь, как при сильной перегрузке. Машина трансформировалась в режим «Птеродактиль» медленно, преодолевая мощное сопротивление извне. На приборной панели одновременно загорелось сразу несколько красных предупреждающих сигналов.
- В чем дело? - раздался по каналу ближней связи встревоженный голос Марины, - почему не взлетаешь?
- Не могу, - отозвался Денис, - что-то не даёт, не могу разобраться. Перегрузка растет непонятно от чего, тяга почти на полной, но взлетать не получается, не понимаю куда девается энергия из сопел.
- Денис, - после некоторой паузы вновь заговорила Марина, - вырубай машину. Тут что-то не так, вся энергия поглощается каким-то магнитным полем, пламя из сопел даже до муравьёв не доходит. Вырубай, иначе взорвешься от перегрева. Похоже, оба двигателя работают вхолостую.
Денис послушно убрал тягу турбин, и «Птеродактиль» грузно осел на муравейник, обе его механические ноги погрузились в живую кишащую массу почти полностью. И муравейник ожил, словно приняв одному ему понятный сигнал. Муравьи медленно стали сбегать с места своего обитания, и скоро первая серо-коричневая волна двинулась в сторону застывшей оперативной группы.
- Что такое!? - послышался истеричный голос Марины, - они нападают на нас, муравьи нападают!
Денис видел, как муравьи медленно подкатывали к группе. Их маленьких тел было не видно, они казались сплошным телом, управляемым единым разумом. Солдаты принялись стрелять, Денис услышал разрыв нескольких штурмовых гранат. Освобожденное гранатами пространство за секунды снова заполнялось муравьями. Группа медленно стала отступать в джунгли.
- Денис, держись, - раздался голос Марины, - сейчас что-нибудь придумаем.
Между тем, с центра муравейника муравьи уходили в бой, обнажая самую его вершину. И вскоре изумленный Денис увидел яйцо. Яйцо располагалось на самой верхушке и до этого было плотно облеплено муравьями. Оно было несоразмерно большим, больше двух метров высотой, - страшно было представить насекомое, способное снести его. Стенки яйца были полупрозрачно - серыми, и внутри него бился в конвульсиях какой-то черный комок жизни. Автоматные очереди и разрывы гранат уже слышались достаточно далеко, группа продолжала вести безнадежный бой с обезумевшими насекомыми. Вдруг Денис ощутил неприятное жжение в ногах; он посмотрел вниз и вздрогнул. Пол кабины кишил муравьями. Было непонятно, как они могли пробраться в полностью герметичный Стрибог.
- Марина, - Денис ударил по клавише вызова, - у меня ЧП, муравьи уже в кабине, прием.
В ответ прозвучал только треск помех, зона радиуса ближней связи была весьма ограничена, а стандартный канал перекрывало мощное магнитное поле. Денис заёрзал в кресле, пытаясь стряхнуть муравьёв. Его ноги ужё по щиколотки утопали в живом месиве. Память услужливо вернула картинку изуродованного, съеденного заживо Антона. Дениса передернуло. Сорвав со стенки огнетушитель, он рванул предохранитель и направил струю жидкого азота в муравьёв. Кабина наполнилась холодом, изо рта повалил морозный пар, но это помогло: движение под ногами прекратилось. Надолго ли? Вдруг сверху раздался страшный треск, и сквозь туго скрученные ветви деревьев на землю рухнула черная птица, на ходу превращаясь в железного дровосека.
- Живой? – в передатчике ближней связи раздался голос Паука.
- Пока да, - отозвался Денис, - но кабина наполняется муравьями как вода в ванне, взлететь не могу – что-то держит.
- Понял, сейчас попробуем.
Черный рыцарь присел на колена, и в его манипуляторах оказался бронебойных пулемет «Тайфун», - видимо на аэродроме Пауку успели подключить вооружение. Пулемет вздрогнул раз- другой и завелся длинной скорострельной очередью. По муравейнику прошла сильная дрожь, то тут, то там в воздух взлетали фонтанчики муравьиных тел, но лучше от этого не становилось.
- Да тут напалм нужен, - в сердцах крикнул Паук, останавливая стрельбу.
Между тем, внизу у Дениса снова противно зашевелилось - муравьи продолжали прибывать. Положение складывалось отчаянное, и вдруг взгляд Дениса остановился на центре муравейника. Там, в сером коконе яйца, продолжало биться в предродовых судорогах непостижимое живое существо.
- Яйцо, - крикнул Денис Пауку, - они охраняют яйцо!!!
Паук понял его с полуслова: он развернулся, прицелился и стеганул огненной плетью по серо-матовой поверхности муравьиного яйца. И ничего не произошло. Денис не поверил своим глазам. Он четко видел, как тяжелые бронебойные пули отскочили от яйца, он видел, как взметнулись и опали новые фонтанчики муравьиных тел, он только не понимал как. Как такое возможно?
- Что за черт, - выругался в эфире Паук, - оно что - из титана?
Он снова прицелился и снова стегнул по яйцу раскаленным свинцом. На этот раз что-то получилось: по матовый поверхности яйца разбежалась сетка микротрещин.
- Давай на счет три, - предложил Паук, - я даю по нему всю обойму, а ты попробуй взлететь,- больше у нас вариантов нет.
- Давай, - Денис усердно давил ногами насекомых, которые уже забирались внутрь сервокостюма.
- Раз.
Денис снова включил прогрев, приводя лепестки сопел в режим вертикального взлета.
- Два.
Он постепенно стал нагнетать тягу обоих двигателей.
- Три.
Паук открыл огонь по яйцу, Денис ясно видел, как пули впиваются в серую поверхность, расширяя трещины, как бьётся внутри кокона непонятная чужая жизнь. Но смотреть времени не было. Он потянул рычаги на себя. Машина рванулась вперед, поджигая муравейник, а затем сопла ударили вниз, извергая раскаленные газы, заставляя машину подниматься вверх. Снизу полыхал нестерпимым огнем муравейник, и Денис чувствовал волны паники, поднимающиеся от сотен тысяч маленьких погибающих жизней. Денис взлетел над деревьями и посмотрел вниз. Больше всего муравейник напоминал полыхающее гнездо. Вдруг пламя раздалось в стороны и в центре гнезда открылось углубление, где лежало огромное бело-серое яйцо, опутанное паутиной голубых трещин
и оттуда рвалось наружу что-то черное, что-то древнее, чьи крылья способны затмить даже солнце. Пулеметная очередь Паука продолжала стегать по нему. Вот по тонкой скорлупе пробежала легкая дрожь, и первые же толчки изнутри сломали её, выпуская наружу клубок иссиня-черных перьев… Но Денис уже летел к «Мысу Орла», и слезы душили его, и не было больше сил сдерживать крик, рвущийся из души.
Глава 11
- Чай по-адмиральски, - Паук поставил на стол две дымящиеся кружки, - полкружки чая, полкружки коньяка. Припас вот с того вечера, думал отметим сегодня начало испытаний.
Они сидели в общей комнате своего корпуса на базе, воздушная тревога была уже отменена, истребители прикрытия постепенно возвращались, оглашая пространство натужным ревом.
- Как это случилось? - спросил Денис. Комок из горла не уходил, и даже крепкий чай с ароматом коньяка не помогал. Перед глазами стояло лицо Антона, как на фотографии, как первый раз, когда они встретились на базе переподготовки под Воронежом.
- Да ты все видел: его задело, когда японцы начали стрелять. Пробило фонарь в трех местах, - мы же без бронирования летели. Машину посадить он сумел, тяжело, но сумел. Я сопровождал его до самого Кунашира, а потом он упал в лес, если это, конечно, можно назвать посадкой. Дальше ты сам знаешь. Когда ты взлетел, там всё запылало, пришлось спешно переходить в «Птеродактиль» и делать ноги, - слава богу, группа успела отойти на безопасное расстояние.
- Оттуда что-то вырвалось, я видел, что-то черное.
- Вряд ли, - там такое пламя было, ты бы видел, ничего не уцелело, включая тело Антона, - его пришлось оставить как только муравьи полезли. Надо теперь матери письмо писать, похоронку, даже не знаю с чего начать. Как сяду писать – руки трясутся. Я ведь не для того сюда прилетел, чтобы снова хоронить ребят…
Паук осекся.
- Хоронить ребят? - Денис внимательно посмотрел на него, - мы с Антоном о тебе так ничего и не знаем. Ты нам никогда про себя не рассказывал. Как ты попал в спецпроект? Зачем ты здесь?
- Затем же, зачем и ты, - резко ответил Паук, - остальное неважно, уже не важно.
Денис внезапно понял, что только что говорил об Антоне в настоящем времени, у него просто язык не поворачивался сказать про него «был».
- Как знаешь, не хочешь – не говори. Это были японские Стрибоги?
- Они называют их Валькирии, до конца не было известно на какой стадии находится японский проект, теперь мы знаем, что на завершающей.
- Так вы…, - у Дениса начала копиться темная энергия, готовая перехлестнуть через край, он медленно поднялся со стула.
- Ты чего? - Паук тоже привстал.
- Вы все знали, - Денис почти шептал, но этот шепот звучал резко и отчетливо в тишине, внезапно наполнившей комнату, - ты все знал, Паук. И про Валькирии вы тоже знали.
- Я только догадывался, мы же вместе говорили об этом накануне вылета. Были только предположения, наверняка знаем мы только сейчас.
- Вы все подстроили, Антон не должен был переходить в гиперзвуковой режим, но вы подстроили это, - Денис медленно обошел стол.
- Послушай, Денис, - Паук попятился назад.
- Сволочи, - из глаз Дениса брызнули слезы, он кинулся на Паука, пытаясь ударить его в лицо, его душа отдавала боль, рывками выплескивая из себя ярость.
Паук заслонился и отскочил к стене. Денис попытался попасть с другой стороны. Он бил и бил, просто так, не видя куда и кого. Он видел только Антона.
- Он был одним из лучших пилотов, - Денис срывался на крик, молотя Паука, который только и успевал блокировать неожиданные выпады, - а вы убили его.
Наконец Паук изловчился и двинул Денису в поддых. Денис охнул и осел на пол.
- Успокойся, - Паук быстрыми шагами подошёл к столу, взял чистую кружку и плеснул туда коньяка, - на выпей.
Денис разом осушил коньяк, даже не почувствовав вкуса.
- Сядь за стол, - Денис медленно поднялся и сел, ярость покинула его, только боль не ушла.
- Так не должно было получиться, - начал говорить Паук, - я ничего не знал, поверь; но уже разговаривал с Тарасовым: было жизненно необходимо вывести японские Валькирии на чистую воду.
- И нас использовали как приманку, - зло отреагировал Денис.
- Подожди, - остановил его Паук, - было сделано все, чтобы не случилось беды. Как только Антон перешёл в гиперзвуковой режим японцам послали срочную радиограмму о внештатной ситуации у нас. Мы надеялись, что они выпустят Валькирии, потому что других способов отследить Антона у них не было, но они должны были только сопровождать.
- Они атаковали в нейтральном пространстве, - вспомнил Денис, - это что - объявление войны?
- Пока нет. Японцы прислали ответную радиограмму с сообщением о случайной атаке, они утверждают, что получили нашу радиограмму слишком поздно. Возможно, они хотели просто припугнуть нас…
- Но на наших машинах не было бронирования, - горько усмехнулся Денис.
- Да, - помолчав, продолжил Паук, - Тарасов настаивал на бронировании, но Марина настояла на своём, её не удалось переубедить, она грозилась сообщить в Москву о намеренном срыве испытаний: ученые изучали аэродинамику, а в случае бронирования машин первичные данные были бы неверны.
- Ненавижу, - тихо сказал Денис, - всех вас ненавижу.
- Успокойся, - ёще раз повторил Паук, - завтра все будет по-другому.
- Антона не вернёшь, - возразил Денис.
- Это война, - возразил Паук, - Антон был солдатом, мы все солдаты.
- Война, которая ещё не началась, - Денис подошел к окну, за ним солдаты возводили деревянную сцену, все готовились к концерту.
- Начнется, - пообещал Паук, - мы отомстим за Антона. Завтра у нас боевой вылет.
- Разве мы объявили войну Японии? - удивился Антон.
- Они сами нам её объявили, - тихо ответил Паук, - только ещё не знают этого. Завтра вылетаем под прикрытием концерта Насти, только мы и они. Один на один.
- Но это же война, - Денис был ошеломлен, он понял, что Паук говорит про Валькирии.
- Тебя это удивляет? - хмуро спросил Паук, - эти машины мы и японцы делали больше десяти лет, в них вложено столько сил и денег, что они просто не могут пылиться на запасных аэродромах. Под прикрытием концерта наша задача нейтрализовать Валькирии, японцы не ждут нападения завтра, у нас все должно получиться, не может не получиться.
- Теперь мне есть за что умирать, - Денис сжал кулаки.
- Иди отдохни, - Паук серьёзно посмотрел на него, - сегодня вечером жду тебя в офицерском клубе, посидим, вспомним Антона. Инструктаж только утром, так что давай проведем этот день с пользой, когда ещё нам выдастся так посидеть – неизвестно.
- Я приду, - Денис направился к выходу.
- Подожди, - окрикнул его Паук, Денис обернулся.
- А что там за история со стариком-шаманом?
- Я видел старика на эвакуированной территории, видимо, его просто забыли, или он спрятался во время эвакуации, а что?
- Солдаты прочесали деревню, по твоей просьбе - задумчиво ответил Паук, - но никого не нашли. Ты точно его видел?
- Я видел его как тебя сейчас, - отрезал Денис, - даже разговаривал с ним.
- Ладно, ладно, - Паук примирительно поднял руки, - я не имел в виду ничего такого. Иди отдохни.
Денис развернулся и направился к своей комнате. До вечера оставалось несколько часов, можно было попытаться поспать.
Глава 12:
Сон был темный и какой-то слишком настоящий. В нем присутствовало небо, которое почему-то было внизу. Темное, грозовое или, может, это было море? Денис медленно сваливался в пропасть этого неба-моря, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь, лишь бы не упасть. Но вокруг не было ничего, кроме ветра, который дул, казалось, со всех сторон. Ледяной, пронизывающий до костей, не несущий ни капли тепла, сотканный из чужой боли и ненависти.
- Я говорю с тобой, - закричал Денис, - я прошу - помоги мне.
- Ты опоздал, - раздался голос старого шамана, - он уже не слышит тебя.
И Денис полетел навстречу мраку, клубящемуся внизу. Он закричал дико и страшно, но этот крик был неслышен, все перекрывал вой ледяного ветра, похожего на вой волков. Вдруг мрак рванулся ему на встречу, распуская два черных вороных крыла, но на месте головы у ворона было лицо Антона, изъеденное муравьями. Денис проснулся в холодном поту от стука в дверь. Стучали настойчиво и требовательно. За окном сгущался сумрак, наверное, уже был поздний вечер.
- Сейчас иду, - Денис нащупал форменные брюки и направился к двери.
На пороге стоял Паук.
- Выспался? - спросил он, - что-то ты неважно выглядишь.
- Нормально, - Денис до конца окончательно не проснулся.
- Ничего, - Паук хлопнул его по плечу, - думаю, глоток хорошего виски вмиг приведет тебя в чувство.
В другой руке у Паука была зажата початая бутылка шотландского виски.
- Откуда такое богатство?
- Места надо знать, - подмигнул Паук и добавил серьёзно, - пойдем в клуб. Только учти – гибель Антона засекречена, чтобы не поднимать бучу на базе. По официальной версии он ранен и находится в лазарете. Завтрашняя операция тоже засекречена, о ней не знает даже Дима. Он, кстати, уже ждет нас, так что держи язык за зубами.
- А про Антона он знает?
- Знает, поэтому я его и пригласил.
Они вышли из корпуса. Небо было на удивление чистым. Денис невольно вспомнил свой недавний сон - ничего похожего. Звезды светили ярко, по морю бежала причудливая лунная дорожка.
- Тихо, - прошептал Денис.
- Перед грозой всегда тихо, - ответил Паук.
Они подошли к зданию офицерского клуба и открыли дверь. Оттуда дыхнуло сигаретным дымом и легким джазом. Было приятно окунуться в эту атмосферу после прохладного вечера. Они вошли, и из-за дальнего столика им помахал рукой Дима.
- Здорово, живой? - спросил Дима у подходящего Дениса.
- Я-то живой, - Денис осекся, вспоминая секретность, но Дима всё понял и так. Они расселись, Паук поставил в центр бутылку виски. Денис успел поймать несколько завистливых взглядов с соседних столиков.
- Мы кого-то ещё ждем? - Денис заметил четвертый стул.
- Пусть это будет сюрприз, - Дима подмигнул.
- Давайте за Антона, - Паук понизил голос и аккуратно разлил виски по стаканам.
Выпили, не чокаясь; виски приятно согрел гортань, прогоняя последние клочки приснившегося кошмара. Помолчали, медленно играла музыка, с соседних столов доносились неторопливые разговоры. А завтра будет война, - Денис понял это только сейчас, и это было по-настоящему страшно. Нельзя говорить, нельзя думать, но и держать в себе тоже нельзя, потому что хочется кричать, хочется сказать всем этим людям: наслаждайтесь, пейте, потому что завтра будет война. Война была уже сегодня, но большинство находящихся в зале не знало об этом. Денис схватил бутылку, налил себе полстакана и разом осушил.
- Эй, полегче приятель, - осадил его Паук, - пить одному- значит пить с дьяволом.
- Потрепали нас сегодня, - задумчиво промолвил Дима.
- Ничего, придет и наш черед, - заверил его Паук.
- Быстрые у них птички, нечего сказать, - добавил Дима.
- Наши быстрее, - снова заверил его Паук, - ну, что ж, как говаривал один герой из моего любимого фильма – война - приходящее, а музыка - вечна!
Неожиданно в его руках появилась гитара. И первые же звуки струн заставили зал замолчать. Это была мелодия, полная грусти и светлой печали. Денис понимал, что Паук играет своеобразный реквием Антону, но зал недовольно заворчал, летчиком хотелось чего-то более веселого. Правда, с первыми же словами песни ворчание смолкло, а печаль осталась.
Мы о судьбе рассуждать не решались,
Но иногда сквозь кайму облаков
В небе летя, звезды мы вопрошали,
В наших речах не используя слов.
Паук пел неожиданно чисто и явно о чем-то своем, давно наболевшем. Денис почувствовал, что за этими словами бывалого ветерана кроется целая жизнь, которой лично он, Паук, не пожелал бы никому, даже врагу. Что же скрывали в надежном сейфе спецучилища скупые канцелярские страницы его личного дела?
Мы к небесам поднимались все ближе,
Мир замирал, ожидая ответ,
Но наверху был наш голос не слышен,
Или никто не читал этот бред.
Когда Паук пел концовку второго куплета, его голос заметно дрогнул, как будто раскрылась вновь старая рана.
Наши сердца сжимались,
А в синеве паря,
Звезды с вершин срывались,
Как угольки горя.
И небеса взрывались,
Взрывом цвела заря,
Нам иногда казалось
Наши вопросы - зря.
Паук взял на несколько тонов выше, аккорды у него выходили чистые, звенящие, пронизанные смыслом самой песни. Неожиданно Денис заметил, что Дима тихо подпевает, и ещё ему показалось, что на глазах бравого командира эскадрильи прикрытия блеснули слезы, или просто так лег свет?
Кровью своей землю мы омывали,
Наши друзья уходили во мрак,
Но все равно мы терпели и ждали,
Пальцы хрустели, сжимаясь в кулак.
Кулак Димы действительно был сжат, да и слезы были настоящими, не показавшимися, как настоящей была сама песня, и до боли настоящим был голос, который её пел.
Ветер носил листьев ворох по крышам,
Свечи сгорали сигнальных ракет,
Но наверху был наш голос не слышен,
Или никто не читал это бред.
Клуб молчал, а Паук пел, скрывая свою внутреннюю боль за перезвоном гитарных струн. Денис же всецело посвятил песню Антону, у него тоже на глазах наворачивались слезы.
Снегом и льдом мы сердца покрывали,
Чтобы принять в небесах этот бой,
Тысячи верст души вмиг пролетали
За далеко упорхнувшей мечтой.
Денису показалось на миг, что его сердце сейчас покрыто не снегом и льдом, а пеплом. Что же нужно потерять, чтобы сердце пронзал холод, и блеск глаз, которые были отражением души, стал смертельно ледяным?
В наших речах может что было лишним,
Нет ничего их важнее для нас,
Пусть наверху голос наш не услышан,
Просто ещё не настал этот час.
Слова исчезали в полумраке клуба не сразу, казалось, они ещё кружились в воздухе как осенние листья, чтобы медленно опуститься на головы летчиков.
Наши сердца сжимались,
А в синеве паря,
Звезды с погон срывались,
Как угольки горя.
И небеса взрывались,
Взрывом цвела заря,
Нам иногда казалось -
Наши вопросы зря.
Гитара ещё играла, постепенно понижая ритм, а зал уже рукоплескал. К ним подошел восхищенный Артем, завклубом.
- Сыграли бы ещё что-нибудь?
- Хорошенького - понемножку, - буркнул Паук и опрокинул в себя целый стакан виски, даже не закусив.
Глава 13
И вдруг что-то неуловимо изменилось. Сама атмосфера клуба стала другой, как будто в неё впустили струю свежего воздуха. Сначала на полуслове стихли разговоры,- обсуждали песню Паука,- затем компас человеческого внимания качнулся в сторону входа. Денис удивленно посмотрел туда же. В дверном проеме стояла девушка, её темные волосы чуть шевелил ветер снаружи, и синее платье немного переливалось волнами. На неё-то и были нацелены два десятка глаз. Девушка легко вспорхнула, пробежалась между столами, вызывая общее возбуждение, затем остановилась около стола Дениса, чмокнула Диму в щеку со словами «Привет, братик» и села на четвертый стул.
- Всем привет, - бойко сказала она.
- Это Настя, - представил девушку Дима, - моя сестра. Это она будет петь завтра для всех для нас.
- Она твоя сестра? - у Дениса полностью спутались мысли, - ой, извините, меня зовут Денис.
- Настя, - девушка весело обвела их глазами.
- Геннадий, - представился Паук, - но для вас просто Гена.
- Она моя сестра, - ответил на вопрос Дениса Дима, - но я не люблю распространяться об этом. Иначе отбоя не будет от желающих получить автограф.
Отбоя от желающих действительно не было. Разговоры были забыты, сигареты догорали в пепельницах, все присутствующие смотрели на их стол.
- Надолго к нам? - вежливо спросил Паук.
- Завтра концерт, - взмахнула плечиками Настя, - послезавтра я улетаю во Владивосток, потом в Москву, на конкурс.
- Она должна была прилететь днем, - заметил Дима, - но вертолет задержали из-за погодных условий.
- Я ещё удивилась, какие такие погодные условия, - весь день светило солнце.
Знала бы ты, что за погодные условия тебя задержали, - подумал Денис.
- А почему вас называют Голубем Мира? - вдруг спросил он, вспомнив вчерашний разговор.
- Ну не знаю, - замялась Настя, - это все журналисты придумали.
- У неё песни очень мирные, - ответил за неё Дима, - я бы даже сказал - антивоенные.
- А вы слышали мои песни? - спросила у Дениса Настя.
- Ну, - Денис не знал что ответить, песен он не слышал и вообще о существовании Насти узнал только вчера, но надо было что-то отвечать, - а давай перейдем на ты?
- Давай, - легко согласилась Настя.
- Сколько же ты с братом не виделась? - видя замешательство Дениса, взял разговор в свои руки Паук.
- Долго, - грустно вздохнула Настя, - полгода целых, ну ничего – скоро у Димы отпуск и он приедет ко мне. Правда, Дима?
- Правда, - Дима тайком вздохнул и погладил сестру по голове.
Она была такая светлая, наполненная какой-то детской непосредственностью и верой в завтрашний день. Денис готов был зажмуриться от этого света, струящегося из её глаз. А завтра она будет петь, чтобы мы могли убивать под прикрытием её песен. Интересно, знал ли Дима об истинной цели концерта? Да нет, вряд ли, Паук вроде намекал ему, но он не поверил.
- Я так жду этого конкурса, - взволнованного сказала Настя, - а завтрашний концерт - это для меня как последний экзамен.
Бедная девочка, - подумал Денис, - что будет с её надеждами и мечтами, что будет со всеми нами и как мы могли допустить все, что случится завтра? Где она, та самая точка невозвращения, когда нельзя повернуть назад и все вернуть, как было.
- А хотите я вам спою? - вдруг спросила Настя.
- Не стоит утруждать себя, - запротестовал Дима.
- А хотите я спою вам? - кричала Настя уже всему клубу.
Из неё била энергия, живая, наполненная солнечным светом. Зал принял предложение на ура. Откуда-то принесли старый микрофон и подключили к музыкальному центру, в середине зала расчистили место от столов.
- Только у нас нет подходящей музыки, - развел руками Артем, завклубом.
- У меня есть диск с минусовками Насти, - с зала поднялся молодой лейтенант.
- Спасибо вам большое, - честно поблагодарила Настя.
Наконец все приготовления были закончены, Артем выбрал на центре нужную мелодию, Настя взяла в руки микрофон. Полилась музыка, светлая и печальная; Денис не сразу понял, что Настя начала петь: так хорошо её голос вплетался в аранжировку:
Северный ветер в моих волосах,
И нежное пенье прибоя,
И синее небо в твоих глазах,
Ты вышел живым из боя!
Её чистый голос летел по клубу, касаясь души каждого летчика, заставляя верить, что из боя можно и нужно вернуться живым. Песня Паука была полна отчаяния, песня Насти была полна надежды. И Денис готов был поверить в это, поверить маленькой фее в синем платьице, спустившейся с неба, если бы не Антон, который снова стоял перед глазами, наполняя их слезами и тоской.
Мы на заброшенном причале
Друг другу шептали слова,
Дым за нашими плечами, -
Это костры любви, а не война.
Её слушали молча, потому что в этот момент каждый, кто слышал этот голос, был где-то далеко, со своими любимыми и каждый хотел верить, что они встретятся снова, несмотря ни на что.
Северный ветер в моих волосах,
И нежное пенье прибоя,
И синее небо в твоих глазах,
Ты вышел живым из боя!
Снова пела Настя. И становилось понятно: чтобы вернуться нужно выжить. А как выжить? Есть ли рецепт выживания? Быть может, Антон его не знал? Денис сжал кулаки, - нет жалости, когда мир сжимается в красную точку прицела, она появляется позже, когда хоронишь друзей, как сегодня. Паук это знал уже давно.
Гроздь звёзд на небе вспыхнет,-
Как ярок этот свет,-
Грусть пусть навеки стихнет,
Ведь смерти больше нет.
В это хотелось верить, Настю не зря называли Голубем мира, но одних слов мало, когда в небе начинают свистеть пули, - ничтожно мало слов и ни одного, способного остановить их. Поэтому завтра нужно будет драться. Денису теперь было за что умирать: за Антона, за этот девичий голосок, за мир, лежащий под ногами, - он не мог проиграть сражение. Но не мог его проиграть и Антон! Денис встал.
- Я, пожалуй, пойду, - обратился он к Диме, - передай пожалуйста Насте, что мне очень понравилась её песня.
Денис вышел на улицу, но женский голос догнал его, нежно обнял и прошептал последний раз: Ты вышел живым из боя! Да, на этот раз - да!!! И почему-то вспомнился тот далекий теперь разговор с Антоном в стенах специального воронежского летного училища про Паука, - только строчка Высоцкого в нем была теперь другой:
И я попрошу Бога, Духа и Сына,
Чтоб выполнил волю мою:
Пусть вечно мой друг защищает мне спину,
Как в этом последнем бою!
Глава 14
Денис уже подходил к своему корпусу, когда от здания отделилась чья-то фигура, напоминающая в сумраке расплющенную тень, и направилась к нему. Денис внутренне напрягся: меньше всего ему сейчас хотелось с кем-то разговаривать, а тем более с незнакомцами.
- Кто вы? Назовитесь, - окрикнул он.
- Это я, - фигура остановилась, - Марина Зверева. Денис, можно поговорить с тобой?
Чувствовалось, что обращение на «ты» на этот раз далось ей с явным усилием.
- Марина? - Денис был удивлен, - Что ты здесь делаешь, в такой час?
- Ты не занят? - ответила вопросом на вопрос Марина, - я просто хочу поговорить, столько случилось сегодня…
- А почему ты пришла ко мне?
- Понимаешь, - Марина помолчала, - эти твои вчерашние слова в клубе, сегодняшний остров, Антон… У тебя есть время?
- Полно, куда пойдем?
- К тебе, если можно - у вашего корпуса нет охраны, а в нашем, да и вокруг, слишком много лишних глаз.
- Хорошо, - Денис пропустил девушку вперед, и они вошли в корпус, - моя комната налево, заходи, я сейчас.
Денис заскочил в общую комнату, захватил бутылку коньяка, недопитую накануне, и две кружки. Войдя в свою комнату, он увидел Марину, неуверенно присевшую на кончик кровати. Денис придвинул тумбочку, поставив её наподобие стола, принес стул и, наконец-то, смог рассмотреть свою неожиданную гостью. Марина была в гражданском - ученые не носили формы. На ней был светлый пиджак свободного покроя, черная юбка, доходившая ей до колен, волосы были собраны в узел на затылке. Лицо у Марины было заплаканным, и это поразило Дениса: он не мог представить, что эта женщина умеет плакать.
- Коньяк будешь?
- Чуть-чуть, - Марина по-женски повела плечиком, - только чтобы согреться.
Денис плеснул ей коньяка на самое донышко и налил себе примерно треть кружки.
- Что у тебя случилось? - спросил он, - О чем ты хотела поговорить?
- Все изменилось, Денис, - она посмотрела на него с отчаянием, - это больше не научный эксперимент, завтра Стрибогов кинут в бой.
- Этого следовало ожидать, - Денис попытался сохранить спокойствие в голосе. Мысленно он много раз прокручивал в голове момент, когда ему скажут, что завтра – война. Слова Паука о завтрашней боевой операции не были восприняты им с полной серьёзностью. И вот теперь к нему начало приходить осознание и вместе с ним страх, от которого засосало под ложечкой, а душа становилась пустой как разбитая яичная скорлупа.
- Я не думала, что так скоро и гибель Антона, - Марина запнулась, видимо, память снова и снова возвращала ей образ гигантского муравейника.
- Что? - резко спросил Денис, - поняла, наконец?
- Я не знала о готовящейся провокации, - замотала головой Марина, - я до конца была уверена, что это только научный эксперимент. Твои слова, о том, что летчик – душа машины…Я сегодня стояла у машины Антона – это была мертвая машина, я поняла это только сейчас. Я совсем не знала Антона лично, поэтому, когда он погиб, я не придала сначала этому большого значения, но потом… Денис, этого не передать словами: я увидела, что машина мертва, это был железный труп, от него веяло холодом и смертью. И тут я поняла, что погиб человек, живой человек, и его больше нет и не будет больше никогда. Ты прав - мы можем сделать сотни Стрибогов, но одного Антона не вернуть, и он погиб по моем вине. Все это время я жила как будто в космосе, в невесомости, вакууме, лишенная контактов с жизнью, среди холодных машин, но теперь все по-другому. Я вдруг поняла, что все созданное нами - иллюзия, как голем, в которого вгоняют душу живого человека. И поэтому завтра я полечу с вами, на машине Антона. Антона не вернуть, но я заменю его, положу на этот алтарь свою душу, если это понадобится.
- Что? - Денис опешил, - Полетишь? Ты? Да кто тебя пустит?
- Пустят, - нехорошо улыбнулась Марина, - никуда не денутся. Я уже говорила с Тарасовым и он не возражает. Антон был ещё жив, когда я разрабатывала план спасения Стрибога; муравьи не достали бы до него, если бы я поторопилась. Но я думала не об этом. Машины могут ждать почти вечно, а у людей нет в запасе и лишней секунды.
- Как это возможно? Почему военные не запретят тебе лететь?
- Очень просто- у меня есть компромат на военных. Сегодня вечером я просканировала машины на предмет вмешательства военных хакеров и нашла их в бортовом компьютере твоей машины и машины Антона.
- Моей? - Денис смотрел исподлобья, - Ты хочешь сказать, что меня тоже хотели использовать как приманку для Валькирий?
- Не знаю, может быть хотели использовать вас обоих, но твою машину взламывали первой. У них не получилось взломать твою, зато получилось с машиной Антона. У нас очень тонкая система защиты, и один и тот же метод не может взломать одинаковые системы, установленные на разных Стрибогах, а у военных было мало времени, вот они и ограничились истребителем Антона.
- Этого хватило, - сухо заметил Денис, - то есть на месте Антона мог оказаться я?
- Вполне, - Марина внимательно посмотрела на него.
- А машину Паука? - тихо спросил Антон, - Её пытались взломать?
- Нет, - Марина отрицательно покачала головой, - Паук слишком дорого стоит.
- Дорого стоит?
- Слышал что-нибудь о «Сторожевых крыльях»?
- «Сторожевые крылья»? - Денис задумался, - Вроде это ветеранская организация военных летчиков.
- Правильно. Паук один из лидеров этой организации. Они занимаются защитой интересов семей погибших летчиков, сохранением памяти о них.
- Да, я слышал об этом.
- А ещё они поставляют в войска лучших асов-ветеранов для выполнения особо сложных заданий.
- Они наёмники? - удивился Денис.
- Можно и так сказать, - согласилась Марина, - только все деньги, которые они получают, идут на помощь семьям погибших летчиков.
Денис помолчал. Он представил вечную тоску, которая крылась за задорным блеском глаз Паука и вопрос, заданный когда-то Антоном: Скольких он потерял? Может быть, Пауку действительно было за что сражаться? Или за кого? Было зачем умирать и для чего продолжать жить?
- Ты не знаешь скольких друзей он потерял в боях? - неожиданно спросил он у Марины.
- Из того выпуска летной школы остались только он и Дима Заболоцкий, брат нашей певицы. - Тихо ответила Марина, - Их эскадрилья сражалась на последней кавказкой войне. Против них работала наземная система ПВО и американские фантомы. Бой длился несколько часов, они прикрывали отход наших войск. Им на помощь хотели поднять курсантскую эскадрилью, но Паук запретил. Войска в итоге ответили, а Паука за тот приказ понизили в звании и вышвырнули из авиации. Паук встал у истоков «Сторожевых крыльев», Дмитрий возглавил вновь сформированную эскадрилью, а те курсанты через месяц почти все полегли, когда кавказский фронт кинули в прорыв. Теперь Паук как бы наёмник.
Денис подумал о том, что для Паука означает небо. Может для него небо представляется одной большой братской могилой? И в этой могиле он среди мертвых пытается помочь живым? Денису вдруг показалось, что Паук сам давно уже вычеркнул себя из полетного расписания следующего дня, потому что он не надеется выйти живым из боя. А бой будет уже завтра, возможно, его последний бой.
- Ты собираешься шантажировать военных данными о взломе? - после долгого молчания спросил Денис.
- Теперь у меня в руках есть свидетельства их вмешательства и за них я попросила себе место в вашем звене. Кстати, с твоей машиной все в порядке, просто от резкой перегрузки полетела операционка бортового компьютера.
- По-моему, им проще убрать тебя?
- А это не одно и то же? - усмехнулась Марина.
- Ты умеешь управлять Стрибогом?
- Я разрабатывала тренажер, на котором ты учился, - ответила Марина, - я понимаю, ты считаешь меня виновной в гибели Антона, - я действительно настояла на том, чтобы машины летели без бронирования, для меня тогда это казалось важнее.
- Но у тебя нет летной практики? - возразил Антон.
- Есть, - Марина сказало это с гордостью, - у меня 550 часов в летной школе.
- Но не боевых!
- У тебя сегодня тоже был первый боевой, - парировала Марина.
- Это глупо, - заметил Денис, - подставлять себя под пули.
- Это моё решение, - возразила Марина, - и только моё. Игры закончились, Денис, теперь все будет по-другому. Я хочу увидеть, к чему мы шли все эти годы, я хочу увидеть конец этого пути.
- А что стало с теми айнами, которые напали на нас на Кунашире? - неожиданно для себя спросил её Денис.
- Не знаю. Когда мы вернулись, их забрала военная контрразведка. Они были чем-то встревожены, постоянно говорили про этого своего паськуру камуй. Что бы это могло значить?
- Завтра война, - помолчав, прошептал Денис и допил свой коньяк. Он вспомнил свой разговор с шаманом-алеутом на Шикотане; куда он мог исчезнуть, если его не нашли солдаты? И про что он говорил? Айны на Кунашире были там не случайно. Этот муравейник, похожий на гнездо, странное излучение, случайно зафиксированное военным прибором, слова шамана и айнов - все это что-то означало, все это не могло быть простым совпадением.
- Да, - Марина зябко поежилась, - завтра война.
- Знаешь, сегодня я говорил с тем шаманом и он сказал мне, что на Кунашире было разорено гнездо древнего бога, и нас ждут большие несчастья. Я думаю, что айны тоже чувствовали это и пытались что-то сделать, чтобы беды не случилось.
- Ты в это веришь? - удивилась Марина.
- Не знаю, - неуверенно ответил Денис, - шаман сказал ещё, что при создании Стрибогов были использованы перья Кутха Куткынняку, древнего ворона, а Антон говорил, что ходят слухи про использование внеземных технологий.
- Это секретная информация, - ответила Марина, - я не могу говорить об этом.
- Значит что-то из этого правда?
-Скажу только, что у древних было много технологий, утерянных сейчас, одна из них – использование энергии самой жизни, живых существ. Стрибоги очень энергоемкие машины. Больше не спрашивай меня об этом, я все равно не отвечу.
- Завтра война, - помолчав, повторил Денис, - и боюсь, у нас тоже нет ни одной лишней секунды, чтобы успеть понять это. Понять, что мы все натворили. Просто у этих аборигенов было желание остановить её, а у нас - нет. Они не могли ничего изменить, а мы могли, но просто не захотели.
- Мы тоже не можем ничего изменить, - она печально посмотрела на него, - мы просто летим по ветру как листья осенью. Увы, это так.
Денис подошел и неожиданно для себя обнял её за плечи, а она уткнулась ему в грудь, потому что они оба вдруг почувствовали себя такими беззащитными и одинокими на земле, которая была готова развалиться надвое от ненависти и скорби. Она плакала, словно все, что накопилось в ней за все время, когда она витала в своём космосе, выплескивалось наружу. Она плакала так, что Денис даже не знал, что делать. Она плакала и, казалось, все, что было в ней чуждого, не её, накопленного годами борьбы с собой, уходило, и она превращалась из Снежной королевы в Золушку. Наконец, Денис не нашел ничего лучше, чем просто держать её и слушать, как бьётся в её теле душа, которая сегодня впервые за много лет осознала себя. А потом была ночь. Лежала на полу ненужная одежда, символизирующая все бренное и временное. Их тела качались в такт бьющемуся мировому пульсу, а души, как самолеты, носились меж звезд, обгоняя друг друга, ища друг в друге спасения. И ночь, полная звуков, качалась на волнах моря, плыла под небесами, касаясь земли лучами бледноокой луны. Ночь, полная нежности и любви. Последняя мирная ночь, на которую неумолимо надвигалось завтра, и нельзя было остановить его движения. Завтра катилось на них громыхающей колесницей беды и отчаяния. Они занимались любовью, не думая об этом, но поступь тяжелого глиняного колоса уже чувствовалась за окном с первыми лучами восходящего солнца.
Глава 15
- На машинах будет установлено легкое бронирование, чтобы вы не потеряли маневренность. - Тарасов был свежевыбрит, хотя глаза выдавали бессонную ночь, - Перейдем к вооружению.
Марина была в военном летном комбинезоне; уйдя от Денса рано утром, она успела привести себя в порядок, осмотреть Стрибогов и отдать последние распоряжения по предполетной подготовке. Паук был мрачен: ему сообщили о присоединении к звену Марины в последний момент, прямо перед инструктажем, и теперь он тяжело переваривал эту новость. Денис был внешне спокоен, прошедшая ночь убила в нем страх, и теперь он постепенно возвращался, но пока не занял главного места в его сознании - главное место занимала Марина.
- Итак, вооружение, - продолжил Тарасов, осмотрев собравшихся, - каждый из Стрибогов будет оборудован 6 высокоманевренными ракетами ближнего боя класса Перун-1М с тепловым наведением, размещенными под крыльями. Две ракеты дальнего боя «воздух-воздух» класса «СтрелаКС-3» под двигателями с радиолокационным наведением и две ракеты под фюзеляжем «воздух-земля» с лазерным наведением. Также истребители будут оснащены высокоскоростными пулеметами типа «Тайфун» с бронебойными пулями. Все вооружение должно быть вам знакомо. Вопросы есть?
Вопросов не было. С вооружением все, включая Марину, были знакомы давно, а Денис с Пауком явно не понаслышке. Ракетный комплекс «СтрелаКС-3» представлял собой модернизированную ракету класса Р-27. Модернизированная ракета отличалась повышенной энергоемкостью и могла поражать воздушные цели, летящие со скоростью до 4500 км/ч на расстояние до 75 километров. Перун-1М на базе Р-73 поражала цели на малых дистанциях, до 30 километров, отличалась высокой маневренностью и способностью повторного захвата цели в случае включения противником радиоэлектронных помех. Поражение наземных целей планировалось с помощью старой доброй Х-25Л в модернизации, по мнению конструкторов, не нуждающейся.
- Хорошо, - Тарасов удовлетворенно кивнул, - переходим к вспомогательной и основной задаче. Вспомогательная задача - уничтожить ангары противника, возведенные незадолго до нашего появления здесь. Есть небольшая вероятность, что в них размещены Валькирии.
- Скорее всего, это утка. - прокомментировал Паук, - У нас тоже есть лжеангары.
- Скорее всего, - согласился полковник, - но, во-первых, там все же могут быть Валькирии, а во-вторых, это создаст необходимый эффект для запуска Валькирий, если их нет в ангарах.
- Каково ожидаемое сопротивление? - спросил Денис.
- Минимальное, - живо отозвался Тарасов, - разведка докладывает, что японцы купились на наш концерт: часть летчиков распущена по домам, зато назавтра объявлен общий сбор. Мы опередим их на один день.
- Что дальше? - спросила Марина.
- Дальше, - Тарасов недовольно покосился на неё, - дальше необходимо увести Валькирии как можно дальше на север, навязать им бой, и пусть они увяжутся за вами. В этот момент бомбардировщики с Сахалина уничтожат японскую базу.
- У нас стоит задача увести Валькирии с базы или уничтожить их? - спросил Денис.
- И то, и то, - ответил Тарасов, - но главное увести их от базы, чтобы мы смогли начать операцию. Операция начинается сразу с концертом, летный состав нашей базы будет весь на концерте,- так нужно для японской разведки,- если что, прикрывать вас будет 4 эскадрилья с базы «Дозорный Мол». Работаем только на зашифрованном канале связи, обычной связью пользоваться запрещаю, пеленг на «Дозорный мол», на «Мыс Орла» пеленг только в крайнем случае.
- Сколько у японцев Валькирий? - спросил Денис.
- По нашим данным до трех машин, - ответил Тарасов, - так что силы у нас с ними примерно равны.
- Технико-тактические характеристики? - спросил Паук.
- Схожи с нашими, - неожиданно за Тарасова ответила Марина, - в чем-то они превосходят нас, в чем-то мы их, но в целом силы действительно равны. Бой будет тяжелым.
- Перейдем к тактике ведения боя, - Тарасов был явно недоволен, что его перебили, - про это вам расскажет ваш командир звена.
- Значит так, - Паук встал и подошел к стенду, где были развешены увеличенные спутниковые снимки, в которых угадывалась база японцев, - вести бой будем звеном, несмотря на то, что у нас всего три самолета. Основная пара «ведущий-ведомый» - я и Денис, где Денис – ведомый. Марина формирует прикрытие первой пары. Если меня собьют, то ведущим становится Денис, если собьют Дениса, то Марина становится ведомой. Я не знаю знакома ли Марина с тактикой воздушного боя…
- Знакома, - сухо сказала Марина, - я сделаю все, что смогу.
- Товарищ полковник, - строго официально, несмотря на то, что они с Тарасовым были друзьями, обратился к нему Паук, - я считаю невозможным такое построение звена. Звено должно слетаться, мы с Денисом могли бы действовать в паре и выполнить задачу.
- Исключено, - ответил полковник, - у нас минимум три Валькирии, мы должны использовать все ресурсы, чтобы операция закончилось успешно.
- Но я не понимаю, - начал было Паук.
- Отставить, - отрезал полковник, - переходите к фазам операции.
- Хорошо, - Паук обреченно взял указку и подошёл к спутниковым снимкам, - это снимки японской базы. Фаза первая - прорваться в воздушное пространство базы.
- Действия с патрульными истребителями японцев? - спросил Денис.
- Если встрянут – уничтожить, - Паук обвел указкой три белых ангара, отчетливо видных на снимке, - фаза два - уничтожить эти ангары. Все карты занесены в бортовые компьютеры, ангары маркированы как Цель-1, Цель-2 и Цель-3. Цель-1 беру на себя я, Цель-2 – Денис, Цель-3 – Марина. У нас у каждого по две ракеты класса «воздух-земля»: должны накрыть цель с одной, вторая для повторного захода, но он нежелателен. Фаза три - делаем обманный заход на взлетно-посадочные полосы японцев, в случае если Валькирии не появляются, выпускаем в них оставшиеся ракеты, делаем второй ложный заход, - к этому моменту Валькирии должны появиться. Если Валькирий нет, значит, они уничтожены нами в ангарах. В случае появления Валькирий над базой бой не завязываем, отходим на север, до границ разрешенного боя, - координаты у каждого в компьютере. Позывные: я – Паук, Денис – Стриж, Марина – Чайка. Вопросы?
- Какие режимы трансформации разрешены? - спросил Денис.
- Все, - ответил за Паука полковник, - нам нужно выжать максимум из Стрибогов, я надеюсь, что большая часть Валькирий будет уничтожена, а вы все вернётесь на базу.
- Если вопросов нет, - продолжил Паук, - у вас 40 минут, чтобы ознакомиться с планом полетов, затем все должны быть на местах. Вылетаем с началом концерта.
- Удачи, - полковник Тарасов кивнул, – мы выиграем эту войну.
- Тебе не страшно? - спросила Марина. Они сидели в комнате предполетной подготовки. Она и Денис, Паук ушёл куда-то с полковником.
- Не знаю, - Денис теребил в руках карандаш, - я иногда задаюсь вопросом: а что чувствовал тот немецкий летчик, который сбросил первую бомбу на Киев в июне 1941 года? И что чувствовал американец, сбрасывающий бомбу на Хиросиму? Чувствовали ли они что-либо или просто выполняли приказы? Может, они просто были механизмами, живыми думающими механизмами?
- Ты действительно думаешь об этом?
- Не знаю, - Денис продолжил, - и камикадзе, - что чувствовали они, когда шли на смерть, что заставляло их идти на смерть? Они же вроде были добровольцами.
- Ты думаешь мы погибнем?
- Мы можем погибнуть, - кивнул Денис, - но у нас не все так плохо, - у нас ведь самые современные и совершенные машины для убийства, не так ли?
- Не говори так, - попросила Марина, - я посвятила Стрибогам всё свою жизнь, они больше произведения искусства, чем простые самолеты. Оружие ведь тоже может быть изящным.
- Как японский меч, - подтвердил Денис, - это одно из самых смертельных вещей, придуманных человечеством. А певица Настя? Она тоже инструмент в этой войне; как такое может быть?
- Цель оправдывает средства, - пожала плечами Марина, - если это хорошая маскировка, то почему бы и нет? Тем более японцы купились.
- Ты не понимаешь! - в сердцах вскрикнул Денис и сломал карандаш, - Мы не должны так использовать людей. Я – летчик, я знал, на что иду. Ты тоже имеешь представление об этом. Но девочка Настя - она тут ни при чем. Мы берем её мечту, извращаем её и используем как оружие. И как мы потом будем смотреть ей в глаза? Ей и остальным, чьи жизни будут сломаны, исковерканы? Ты можешь ответить на это?
- Ты думаешь, это мы начинаем эту войну? По данным разведки японцы планируют начать войну завтра, мы просто наносим упреждающий удар. Они постоянно провоцировали нас все это время.
- Мы просто шестеренки, - ответил Денис, - может быть, дороже остальных, но шестеренки. Механизм уже запущен и запущен не сегодня, поэтому я буду сражаться, у меня нет другого выбора.
- У меня его тоже теперь нет, - помолчав, сказала Марина.
- Почему? - удивился Денис, - я думаю, что ты ещё можешь отказаться и вернуться в Москву: ты - ценный сотрудник.
- А как я буду смотреть в глаза той девочке, о которой ты говорил? - спросила Марина, - Ты только скажи мне как?
В этот момент в комнату вошел Паук.
- Готовы? - спросил он, - На выход с вещами.
Паук внимательно посмотрел на них.
- А ну как оставить уныние! - вдруг резко сказал он и усмехнулся, - Чего это у вас за рожи кислые, краше в гроб кладут.
- У тебя можно подумать настроение хорошее? - спросил Денис.
- А то нет, - широко улыбнулся Паук, - с таким настроением, как у вас, только на смерть лететь, но мы же не камикадзе в самом деле. Камикадзе – любители, а мы – профессионалы.
Денис с подозрением посмотрел на Паука: складывалось впечатление, что он подслушивал их разговор под дверью.
- Да, кстати, - Паук хитро прищурился, - у меня для вас хорошая новость: концерт Насти будет транслироваться на армейской частоте, чтобы соседние базы могли послушать. Так что, если есть желание полетать с музыкой, разрешаю настроить стандартную связь на частоту концерта, все веселее будет. А магнитолы вы зря не встроили!
- Что? - про магнитолы с чувством искреннего сожаления было адресовано Марине, и она удивленно переспросила.
- Магнитолы, - с полным серьёзом продолжил Паук.
- Да там можно подключить, - растерянно сказала Марина.
- Да шутит он, - рассмеялся Денис, - а за концерт спасибо, никогда ещё не летал с музыкой на боевой машине.
- Только не увлекайся, - предостерег Паук, - вылетаем через полчаса. Так что если есть вопросы – задавайте, если нет - готовим снаряжение, проверяем сервокостюмы и вперед, в светлое будущее. И не вешать нос, гардемарины.
- Мы не гардемарины, - снова засмеялся Денис, - мы больше по небесной части.
- Ну, тогда, - Паук задумался, - лучшие асы Северо-Восточной Конфедерации, на вылет, от винта.
- А в светлое ли будущее летим? - вдруг задумчиво спросила Марина.
- А вот это, - на полном серьёзе сказал Паук, - зависит только от нас.
Глава 16
- Я вас всех люблю, - неслось из динамиков. - Мира вам и счастья.
Голос Насти заполнял кабину полностью, концерт едва начался, а они уже летели в сторону японской базы на бреющем полете, чтобы дольше оставаться невидимыми для радаров. Остов Хоккайдо уже лежал под ними, ещё сонный и не понимающий, что означают ревущие сирены ПВО, а по нему уже бежали их быстрые тени. Они летели достаточно низко, чтобы быть практически неуязвимыми на таких-то скоростях для японских наземных противовоздушных систем защиты.
- Стриж, - раздался голос Паука по каналу спецсвязи, - обнаружил два перехватчика противника, идут на перехват курсом 3.3.1, атакуем их парой, прикрывай, сбиваем один, второй должен отступить. Чайка, в бой не ввязываться до особого приказа.
- Приняла, - раздался голос Марины.
Денис настроил свой радар на ближний бой и зафиксировал две цели, перехватчики японцев стремительно приближались. Паук резко ушел вправо, создавая себе пространство для маневра. Денис начал набирать высоту, - в случае промаха Паука он оставался в выгодном положение. Стрибог летел грузнее, сказывался вес вооружения и брони, но маневренность от этого не пострадала.
Мне шепчет голос твой,
Прошу побудь со мной.
Но одинока ночь,
И крылья полночи
Меня несут куда-то прочь,
Куда-то прочь,
Ночные гончие,
Меня куда-то прочь
Уводит ночь.
Голос Насти неожиданно ворвался в кабину теплым ветром, способным достичь самых потаённых уголков души, он нес частичку света, греющего, неяркого, как луч маяка, пронзающего темноту лучом надежды. Только где же взять надежду в этом синем предгрозовом небе? Со стороны японцев на солнце блеснули вражеские истребители, и одновременно черной молнией в их сторону по широкой дуге метнулся Стрибог Паука. Денис включил боевой режим на ракеты дальнего боя типа «СтрелаКС», и два прицела на сенсорном экране сервокостюма зафиксировали приближающиеся цели. Стрелять Денис не стал, ожидая команды. А вот японцы ждать не стали и выстрелили ракетами почти одновременно с Пауком. Радар зафиксировал быстрое приближение ракет,- стреляли по Денису,- японцы тоже действовали в паре и атаковали ведомого. Система Предупреждения об Облучении зафиксировала радарные головки ракет и выдала их примерную траекторию. Денис резко вывернул штурвал, и Стрибог почти вертикально помчался к воде - резкий разворот при подлете ракет противника всегда был лучшим способом избежать гибели, но здесь Денис решил подстраховаться и выпустить несколько ракетных тепловых ловушек, одновременно запустив антирадиолокационные помехи. Указатель углов атаки продемонстрировал максимальный крен на крыло. Стрибог был оснащен столь изящной маневренностью и столь совершенным противоракетным комплексом, что поразить его с дальней дистанции было практически невозможно, в отличие от японских перехватчиков, один из которых тщетно пытался уйти от ракеты, пущенной Пауком. Его маневр был неудачен: самолет завалился на крыло и через секунду превратился в огненный шар, одновременно с этим мимо прошли ракеты, пущенные в Дениса, одна из которых просто потеряла цель, а другая, купившись на обманки, ушла далеко вправо.
Мир состоял из слёз
И из обломков грёз,
Но ничего, ничего не забыто,
Отсвет вчерашних гроз
И запах первых роз,
Но сейчас моё сердце раскрыто
Для звезд,
Для звезд.
Продолжала петь Настя. Денис выровнял машину и начал набирать высоту, второй перехватчик японцев поспешно уходил из зоны обстрела.
- Вот так, - Паук возвращался на позицию, - один есть, заходим на ангары.
Японская база стремительно приближалась, с берега заработали зенитки, но на этой высоте они были не страшны. Денис выбрал на бортовом компьютере Цель-2, означающую его ангар, и активировал ракеты «воздух-земля» с лазерным наведением. По сенсорному экрану забегали линии прицелов, не находя цели.
- Заходим для уничтожения целей, - скомандовал Паук, - по снижающейся траектории, курс 2.3.3.
- На этом курсе вижу зенитки, - отметила Марина.
- Прорвемся, - крикнул Паук и бросил машину вниз, одновременно выпуская ракету.
Ракета сорвалась с цепи и с огненным шлейфом рванулась вперед. Когда ангар выплюнул наружу раскаленный воздух взрыва, Паук был уже далеко.
В меня твой дерзкий взгляд
Вливает сладкий яд,
Но одинока ночь,
Я улетаю вновь,
Ты далеко, мне так легко
Верить в твою любовь,
Когда горит окно,
Всю ночь горит окно,
Небо - приют ветров.
Денис начал резко снижаться, несколько раз по фюзеляжу пробарабанили пули. Перекрестия прицелов метались в поиске Цели-2. Денис видел приближающиеся постройки японской базы; один ангар дымил, закрывая дымовой завесой цель.
- Цель не вижу, - доложил Денис, - иду на второй заход.
- Прикрываю, - ответил Паук, - Чайка, заходи левее.
Денис положил Стрибог на крыло, делая разворот, успев заметить, как от истребителя Марины отделилась крылатая смерть.
Ты помнишь ласку глаз,
Ты помнишь трепет рук,
И небеса для нас
Соткали звёздный круг,
И наш вечерний вальс
Среди аллей разлук,
Сатурн, Юпитер, Марс,
Я ухожу, мой друг,
Но я с тобой сейчас.
Денис развернулся в японском небе, теперь он четко видел нужный ангар. Перекрестия прицелов забегали, выбирая нужную дистанцию. Денис резко пошел на снижение, одновременно бортовой компьютер зафиксировал цель. Денис плавно нажал кнопку пуска, машину качнуло, Денис нажал кнопку ещё раз и резко пошел вверх. Он уже не видел, как две его ракеты пронзили ангар.
- Стриж, - раздался голос Паука, - зачем выстрелил двойкой?
- Для верности, - ответил Денис. Теперь он, наверно, понимал, что чувствовал американский летчик, сбросивший бомбу на Хиросиму, и их желания, должно быть, были схожи – скорее унести ноги.
Ты помнишь ласку глаз,
Ты помнишь трепет рук,
Но даже в поздний час
Не может быть разлук,
Никто не одинок,
Никто не виноват,
И в эту ночь я вновь
В сто тысяч киловатт
Верю в твою любовь.
Настя продолжала петь. Ещё догорали ангары, и дым от них стелился по земле, где-то в море тонул японский перехватчик, а Настя продолжала петь ту же самую песню, которая разделила мир и войну. В этом ином измерение, в этом каком-то совсем другом небе, секунды превращались в минуты, а жизнь и смерть оказались разными концами одной цепи. И в этом небе продолжался шаманский танец сразу нескольких душ, заключенных в холодные доспехи стальных машин. А над всем ними, вдруг почувствовал Денис, парил уже оперившийся ворон Кутха Куткынняку, черпавший силы из этого танца, готовый начать свой.
- Справа Валькирии, - закричал Паук, - осторожнее, ложимся на курс 2.2.1.
Денис не успел зафиксировать новые цели - Валькирии мчались со стороны другого Японского острова – Хонсю. Они дислоцировались не на этой базе, что ж, этого следовало ожидать. «Ракетная атака», - замигало сообщение бортового компьютера. Денис посмотрел на радар, на них мчалось четыре Валькирии, - четыре, а не три. По ним были выпущены восемь ракет средней дальности повышенной маневренности. Система Предупреждения об облучении светилась разноцветными огнями, - теперь их могла спасти только скорость.
- Переходим на сверхзвук, - скомандовал Паук.
Денис отстрелил несколько обманок и включил форсаж. Его резко вдавило в кресло, одновременно он направил истребитель на курс 2.2.1, уводя Валькирии за собой. Он даже чувствовал, как нос Стрибога рассекает воздух.
- Стриж, один заходит тебе в хвост, - предупредил Паук, - на границе дозволенного боя разрешена трансформация, потерпи.
- Принял, - Денис сжал зубы. Ракеты, выпущенные японцами, отстали, но сами они отставать не хотели.
- Стриж, открывайся, я прикрою, - раздался Маринин голос.
- Принял.
Синяя птица Марины вывернула откуда-то снизу, на встречном курсе обработав преследующего Дениса Стрибога из крупнокалиберного «Тайфуна». Денис резко стал набирать высоту.
- Чайка, оставить, - закричал Паук, - их прикрывают ещё двое.
Денис взглянул на радар. За Пауком увязалась одна Валькирия. Японец, преследующий Дениса, резко уходил от огня Марины вправо, но на Марину были нацелены целые две Валькирии, летящие следом.
- До зоны разрешенного боя пять минут, - прокричал Паук, уворачиваясь от шквального огня японца.
А черт с ним!! Денис вырубил форсаж и включил траснформацию в режим «П» Птеродактиль.
Глава 17
Настя запела следующую песню, из динамиков громкой связи её голос рвался наружу, словно пытаясь проникнуть в это другое чужое небо оттуда, где ещё не было войны. Но редко у кого получалось достучаться до небес.
На нейтральной полосе
Я ступаю по росе,
Жизнь как белка в колесе,
Жизнь как белка.
Я иду, душой крылат,
Скинув тяжесть ржавых лат,
Только плаваем мы, брат,
Мелко.
Вот так - не больше, но и не меньше, – крылатая душа, заточенная в электронные боевые доспехи. Ты доволен, Кутха Куткынняку, ты уже получил свою порцию крови? Машину дернуло, перегрузка скакнула и резко опустилась, ноги-турбины затормозили движения истребителя, который быстро превращался в хищную птицу, ещё бы чуть-чуть и его бы разорвало от перепада давления, но делать было нечего – на Марину заходили аж две Валькирии. Японец, преследовавший Дениса, с шумом пронесся мимо. Денис начал разворачивать машину, активируя ракеты ближнего боя, все шесть.
- Чайка, - закричал Денис, - уходи с линии огня.
- Мать твою, что творишь? - заорал Паук.
Птеродактиль Дениса развернулся, хищно ощетинившись ракетами. На сенсорном дисплее забегали шесть прицелов, рука на пусковом устройстве вспотела. Денис видел приближающиеся Валькирии очень хорошо, и линии прицелов разбежались по ним как тараканы – на каждого по три, но синяя птица ещё не ушла с линии огня. Ещё чуть-чуть и она выйдёт из зоны поражения. В последний момент Марина включила форсаж, и одновременно с ней Денис нажал на пуск всех ракет. Стрибога швырнуло назад, но белые осы ракет ближнего боя уже рванулись к намеченным целям. Сразу после этого Денис развернул машину в поисках японца, преследующего Паука, переводя боевой режим на ракеты дальнего боя. Электронный прицел ракеты зафиксировал цель сразу, - они не успели далеко улететь. Сначала Денис нажал на спуск, а уже потом услышал и почувствовал взрыв. Похоже, осы достигли одну из целей.
- Накрыл! - заорал Денис.
Вторая Валькирия успешно избежала ос, пущенных Денисом, но радовался японец рано.
- Села ему на хвост, - доложила Марина.
- Стриж, берегись, - только и успел крикнуть Паук.
На нейтральной полосе
Места нет моей косе,
Обезумели мы все
Вместе.
Дым до неба, пыль столбом,
Бьюсь в пустую стенку лбом,
А душе моей при том
Тесно.
Денис даже не успел толком развернуть Стрибога, как увидел летящее на него нечто. Японец, ранее преследовавший Дениса, трансформировался в режим, похожий на стрибоговский Птеродактиль, и теперь на бреющем полете из пулемета в упор бил по Денису. Бронированный фонарь тут же покрылся трещинами и разлетелся вдребезги. Если бы не сервокостюм, то Дениса просто разрезало бы осколками. Тут же та же участь постигла и японца: он вильнул и резко пошел вниз, а мимо Дениса, поливая японца крупнокалиберным огнем, пронесся Паук. Видимо, ракеты дальнего боя, запущенные Денисом, отогнали его преследователя.
- Живой?
- Живой, - ответил Денис, - падаю.
- Прямо под тобой Шикотан, - прокричал Паук, - переходи в режим «Воин» на высоте триста метров, больше у тебя шансов нет.
Решение было здравым и своевременным. В режиме «Воин» защитная броня закроет разбитый фонарь. Денис поблагодарил бога, что он отстрелял все ракеты, - с ракетным балластом трансформация была бы невозможна.
Я шагаю вдоль дорог,
Нажимаю на курок,
Пули жду, как ждут глоток
Счастья.
К черту мир и антимир,
Все сражаются за Мир,
Может нам устроить пир,
Братья?
С каких это пор братья стреляют друг в друга в упор? Высота резко падала, но Денису удалось скорректировать падение на Шикотан. Ушедшего от огня Паука японца видно и слышно не было, а вот Марину постигла беда. Она преследовала Валькирию, когда японец, в точности повторив маневр Дениса с трансформацией, оказался у неё на хвосте и выпустил в неё ракеты ближнего боя. Марины выбросила ловушки, но одна из ракет разорвалась слишком близко, повредив правую турбину, и теперь она тоже пыталась упасть на Шикотан. Упасть и выжить! Последнего японца, судя по всему, увел куда-то Паук. Высота падала, Денис отстегнул гермошлем, вся кабина была усыпана осколками стекла, в лицо ударил свежий морской ветер. Не об этом ли он мечтал, чтобы ветер жил в кабине его самолета? А может быть, чтобы ветер жил в нем самом? На отметке 400 метров Денис ещё раз скорректировал курс, на отметке 300 - включил трансформацию в режим «Воин». Небо поплыло, - его место занял бронированный щит, - штурвал утопился, уступая место рычагам управление роботом. Главное вовремя перехватить управление…
И за длинным, за столом,
Все мы скажем: поделом,
Все мы скажем: поделом,
Хватит,
На нейтральной полосе,
Я - уставший дровосек,
В ледяной топлю росе
Латы.
Настя все ещё пела. Войне было уже минут пятнадцать, а она продолжала петь. В этом другом небе уже рвались снаряды и гибли люди, каждый за свою правду, каждый за своё счастье, каждый сам за себя. И над всем этим плыла незримая тень Кутха Куткынняку, уже собирающего свою жатву, готовящегося начать свой собственный танец со смертью. Красный рыцарь Дениса тяжело рухнул на песок. От неизбежного крушения Дениса спасло только то, что он вовремя успел включить обратную тягу. Денис переключил обзор на внешние камеры и тут же увидел японца. Валькирия в режиме робота была ниже Стрибога, и сел японец неудачно, сломав одну из ног, но это не мешало ему в упор бить с руки из пулемета по снижающейся в режиме «Птеродактиль» Марине. За Мариной тянулся дымный шлейф, - у неё был разбит реактивный узел. Денис похолодел: Марина летела прямо на кинжальный огонь японского робота. Денис резко переключил пулемет «Тайфун» в режим ручного использования и, перехватив его манипулятором, поднял оружие вверх. Теперь со стороны он напоминал солдата с автоматом, только очень больших размеров. Приведение оружия в готовность заняло не больше минуты, и все это время японец в упор бил по приближающейся Марине. Денис навел оружие на японца так, что перекрестие прицела уткнулось тому в спину, и нажал пуск. Современный крупнокалиберный пулемет с тремя вращающимися стволами изверг огненный дождь из свинца и пламени. Стрибог задрожал, а японского робота просто разорвало на две части, обе упали на песок. Над красным рыцарем пролетела пылающая синяя птица и рухнула на рыбацкую деревушку, ту самую, где Денис встретил шамана. А Настя все пела и пела, словно пытаясь ещё что-то сделать для них, словно для них ещё можно было что-то сделать:
Все сбегутся на мой крик,
Здесь хмельной бежит родник.
Прямо в вену счастья миг
Вколот,
И сниму я свой мундир,
На замок закрою тир,
Посмотри, как этот мир
Молод…
Глава 18
Этот мир был молод, а человечество безнадежно старо, погрязшее в своих проблемах, страдающее от собственного эгоизма и равнодушия. Кутха Куткынняку, если ты пришел покарать нас - ты тысячу раз прав! А если ты ждешь, что мы принесем тебе новые жертвы, - будь ты проклят! Потому что этот мир ещё юн и его ещё можно спасти, может быть, ещё можно. Денис продолжал жать на спуск, пока не понял, что отстрелял все до последнего патрона. Пулемет дернулся последний раз и замер. Денис перевел машину в режим Птеродактиль, и ему в лицо ударил ветер, несущий запах гари и смерти. Стрибог встал, опершись на ноги-турбины, и Денис опустил кабину с разбитым фонарем до самой земли. Он спрыгнул на песок и оглянулся. Синяя птица Марины завалилась на бок и не подавала признаков жизни. В полете она снесла несколько хижин, которые загорелись. Теперь дым стелился по земле, прибиваемый ветром с моря. Денис снял серовокостюм, чтобы не стеснять движений, и побежал к деревне. Он бежал, задыхаясь от дыма, стараясь успеть помочь ей, если ей еще нужна была помощь. Подбежав к Стрибогу, Денис с ужасом увидел, что он весь изрешечен пулями, фонарь кабины был пробит в нескольких местах. Может быть, Марине повезло как ему, и сервокостюм спас её от осколков и пуль? Денис взобрался на Стрибог и нащупал на внешней стороне фюзеляжа кнопку аварийного открывания фонаря. С нажатием кнопки фонарь с гулким хлопком отстрелился и упал на горячий песок. Марина была ещё жива, но сервокостюм был пробит в трех местах. Денис бережно отстегнул гермошлем.
- Так глупо, - изо рта текла тоненькая струйка крови.
- Не говорили ничего, - попросил Денис, - тебе нужно беречь силы.
- Ты ничего не сделаешь, - попыталась улыбнуться Марина, - у меня внутреннее кровотечение, его не остановить.
- Что же делать?! - в голосе Дениса сквозила паника.
- Оставь меня, - слова давались Марине с трудом, - а лучше вытащи меня отсюда, я не хочу умирать в самолете. Хочу на берегу, у моря. Я когда-то мечтала, что буду жить у моря. Знаешь, так странно, я тут подумала, почему мы никогда не следуем нагим мечтам? Ведь это наши путеводные нити, но мы никогда не следуем им.
- Не говори ничего, - повторил Денис.
Он опустил кабину до земли, сервоприводы истребителя ещё работали. Осторожно поднял Марину на руки и вытащил её из самолета.
- Сними с меня это, - попросила Марина.
Денис снял с неё сервокостюм, он был полон крови, Марина тяжело застонала. Денис поднял её на руки, без сервокостюма она была легкой как перышко. Он шел с ней к морю, которое лизало песчаный берег языком серебристой пены. Аккуратно положив её на песок, он смыл с её лица кровь.
- Я попробую вызвать помощь, - прошептал Денис, - слышишь?
Марина не реагировала.
- Она умерла, - Денис обернулся и увидел шамана, тот стоял и смотрел на небо, - её душа останется в этом небе: Кутха Куткынняку делает так со всеми, кто в момент гибели думал о смерти.
- Она не хотела умирать, - возразил Денис.
- Она была готова умереть, - ответил шаман, - и ты, Говорящий-с-ветром, должен был почувствовать это. Кутха Куткынняку накрыл этот мир вороным крылом.
Денис встал, в глазах его стояли слезы, но он разглядел летящие по земле густые тени и с удивление посмотрел в небо. В небе возвращались на Сахалин тяжелые бомбардировщики, на западе поднимались клубы черного дыма, японская база была уничтожена. Денис огляделся и увидел падающую в море огненную каплю, где-то там, за облаками, Паук продолжал бой и смог сбить ещё одну Валькирию. На миг его черная птица показалась из-за облаков, чертя смертельный узор, и вновь скрылась, но Денис успел заметить, что у него уже пробит один из двигателей.
- С ветром говорят только о смерти, - покачал головой шаман.
- Я не знаю, о чем говорить с ним, - Денис заплакал, - и как?
- Ты просто не пробовал, - шаман развернулся и пошел к горящей деревне, - теперь уже слишком поздно, как всегда.
Денис упал на колени перед Мариной и посмотрел в сторону моря.
- Ветер, - прошептал он, - если ты слышишь меня, то ответь. Ветер, я хочу говорить с тобой от имени всех погибших и живых. Я простой солдат, но я не хочу этой войны. Люди не должны умирать так. Ветер, сегодня я слышал прекрасные песни, я не хочу, чтобы они стихли и их заменили грохотом автоматов. Ветер, я говорю с тобой от имени тех, кто ещё не разучился мечтать. Ветер, если это в твоих силах, - помоги, я прошу тебя.
В лицо ударило горячим воздухом. Денис вскочил и увидел в небе и на земле новые солнца, которые разгорались смертельным белым огнем. ООН нанес первые ядерные удары по территориям России и Китая. Денис встал, взял Марину на руки и отнес в одну из уцелевших хижин. Он положил её на соломенный пол и поцеловал её в щеку, последний раз. Затем он подошел к своему истребителю, одел сервокостюм и запрыгнул в кабину. Разбитый фонарь позволял лететь только в режиме Птеродактиль, но большего ему было и не надо. Руки привычно легли на штурвал, Стрибог плавно взлетел и развернулся в сторону восходящих солнц нового мира. И тут Денис почувствовал новый ветер. Ветер был теплым и живым, он оказался сотканным из множества невидимых нитей, которые опутывали небо. И средоточием этих нитей был черный ворон. Точнее это была тень ворона, которая росла в небе все больше и больше, наконец обретая плоть. Денис увидел всех, кто был заперт в этом небе Кутха Куткынняку за то, что думали только о смерти. Он видел суровых японских камикадзе, которые продолжали свой последний полет на древних машинах Второй Мировой, он видел Марину, летящую на серебристо-синем Стрибоге, и вдругПаука, мчащегося наперерез ветру. Неужели и Паук теперь навсегда останется в небе, созданном Кутха Куткынняку только потому, что не видел больше другого выхода из той паутины, в которую его затащила жизнь? Американские «фантомы» и русские «миги» - все те, кто когда-то летали в этом небе, неся смерть, теперь спешили принести клятву новому богу. Этот бог только рождался в ядерном огне новой войны, но ему уже успели принести первые человеческие жертвы. Этот бог был молод и древен, бог, способный уничтожить целый мир со всеми его мечтами и несбыточными надеждами только ради того, чтобы на его обломках сотворить новый. Сколько миров разрушил ты до нашего, Кутха Куткынняку? Если ты вернулся, чтобы разрушить наш, почему мы помогаем тебе? Или все мы слуги твои? Почему нужные слова всегда приходят в голову слишком поздно для того, чтобы сказать их? Ветер, мне нечего сказать тебе, я тоже думаю теперь только о смерти. Денис летел, не думая о завтрашнем дне, который полыхал уже в жарком пламени ядерного пожара. Он летел, чтобы вступить в бой, влиться в ряды бойцов, и, может быть, навсегда остаться в этом синем небе, о котором он так мечтал когда-то. И когда ему пробили двигатель, он продолжал полет,- его нес на своих крыльях ветер, поющий самую старую из своих песен, рожденную в темноте и холоде Древнего Космоса.
Макросс Норд
© Copyright: Антон Лаврентьев, 2010
Свидетельство о публикации №210011601498
Свидетельство о публикации №210011601498
Рецензии
Супер!!! Захватывающий сюжет и сама идея, понравилось все!!! Спасибо автору.
Аня Розанова 04.04.2010 15:32 • Заявить о нарушении
Аня Розанова 04.04.2010 15:32 • Заявить о нарушении
Антон!
Едва начал читать, сразу споткнулся. В первой строке - "уже" и во второй "уже". В следуюших нескольких строках просто запутался - кому по статусу положено курить, кому нет. Тем более, плевать на пол. Насколько я знаю, экипаж это команда. Если курят на борту, то все, если нет, то... А уж не харкают никто. Точно.
Даже не знаю, осилю я твоё произведение дальше, или нет. ЭТО ПСИХОЛОГИЯ ЧИТАТЕЛЯ. Увидел - "это криво!" и всё, настроение пропадает. Надеюсь, я тебя не обидел, а помог.
Виктор Николаич 14.04.2010 22:16 Заявить о нарушении
Едва начал читать, сразу споткнулся. В первой строке - "уже" и во второй "уже". В следуюших нескольких строках просто запутался - кому по статусу положено курить, кому нет. Тем более, плевать на пол. Насколько я знаю, экипаж это команда. Если курят на борту, то все, если нет, то... А уж не харкают никто. Точно.
Даже не знаю, осилю я твоё произведение дальше, или нет. ЭТО ПСИХОЛОГИЯ ЧИТАТЕЛЯ. Увидел - "это криво!" и всё, настроение пропадает. Надеюсь, я тебя не обидел, а помог.
Виктор Николаич 14.04.2010 22:16 Заявить о нарушении