Чертовщина - 22

   ТРИ  ПИРОЖКА.

 Друзья без шума,  никем не замеченные, вернулись к себе в корпус.   Юра сквозь занавеску заметил с веранды огонёк папироски. Вихров и Столицын, курили в каморке  вожатого. Фа-Фа и Миша, как тени, проскользнули в спальню. Юрка жестом показал другу ложиться на его место, а сам лёг на Мишкину кровать, и стал ждать Вихрова.   
  Он лежал, и слушал ночную тишину. Тихо. Все мальчишки уже спали. Через пять минут Фасолин убедился, что под кроватью никого нет, закрыл глаза.
  Вскоре пришёл Вихров. Тихо разделся, и без единого скрипа кровати улёгся в постель.  Вожатый и не знал, что Фасолин лёг только десять минут тому назад, и отсутствовал более часа.   
– Юрка, - еле слышным шёпотом, позвал Фа-Фа тёзку.   
– Я к тебе, можно?  Вихров приподнял одеяло. В полутьме мелькнула спина Фасолина, и скрылась под одеялом у вожатого.          
– Юр, как кино? Расскажи.   
– Нам на самом интересном, выключили телик.   
 Фа-Фа прижался к вожатому. – Какой, ты тёплый. Хочешь, я тебе это кино  расскажу? Я его смотрел. 
– Это когда, ты его смотрел?   
- Давным-давно, - соврал младший.   
– Валяй.    
Фа-Фа стал рассказывать тёзке те моменты, которые сам запомнил. Вихров слушал не перебивая. Он погладил Юрку по животу.  – Болит? 
- Уже нет, - шепнул в ответ Фа-Фа.   
- Продолжай, что замолчал?   
- Я щекотки боюсь.
- Не бойся,  дурачок, продолжай.   
– Я забыл что дальше.       
- Вспоминай.   
- Убери руку, иначе не вспомню, – шепнул Фа-Фа. 
- Ты, не забывай про детали.      Юрка опять замолчал.    
– Опять забыл?    
- Погоди, я пирожок съем. Твоя бабушка целый пакет мне дала. Хочешь?   
- Ешь, это я для тебя ей заказал. 
– Спасибо, родненький.    
Фасолин, уже жевал пирожок. – Я так не могу, два удовольствия сразу. Сначала пирожки. 
  Фа-фа выдавил повидло себе в рот, и замлел. Закончив с одним пирожком, он принялся за второй. Он доедал второй пирожок, ощущая сытость внутри себя. По дыханию Фа-Фа понял, что тёзка на гране засыпания. Фасолин замолчал, выжидая, будет ли Вихров требовать продолжение рассказа. Если нет, то он уснул. Втихаря, Фа-Фа достал третий пирожок, и наслаждался, откусывая жареную мякоть, и глотал, только после того, как полностью вникал во вкус. Он ел, не спеша, боясь нарушить покой спящего друга. Юра проглотил последний кусочек, и медленно повернулся на бок, лицом к тёзке. Во сне Вихров ещё раз погладил его.  Младший придвинулся к другу, обнял его.

 Фа-Фа закрыл глаза, представил, вернее, стал вспоминать, как он вчера, точно так же, обнимался.  Вчера было малость, по-другому. Он не спал докучать спящему другу. Он вспомнил прошедший день. Перед глазами проплывал концерт: танцующие индийский танец девочки первого отряда, Голубкин с Ритой, Мишка в его костюме.  Отчётливо вспомнил Аллу Борисовну и Николаенко. Вспомнились частушки. Эти девчонки всё замечают, и продёрнули его в куплетах пару раз. В общем, день удачный. 
  Юрка вернулся к реальности. Он вспомнил, как он договорился с мамой Французика, чтобы в тот момент, когда все в зале повернутся, и посмотрят, якобы на Мишу, он закроется бананом, и спрячется под её кофту. Это был сильный психологический момент маскировки. За Мишиной мамой, вспомнил Антона, как тот обещал никому не говорить, про секреты его фокусов. Сложные фокусы показывать одному очень трудно, поэтому пришлось рисковать, приобщил к своему номеру, кроме основного Французика, ещё двоих: его маму, и Антона. Про замену фокусника, кроме троих никто не знал. Все отлично сыграли, особенно Французик. 
«Папка, прямо обалдел, увидев вместо меня  Мишку. Я за ним наблюдал. Он, как я, две секунды моргал, соображая, что это мои проделки» 
С Антона пришлось взять честное слово. С Мишиной мамы ни клятвы, ни честного слова он не брал.  Ей самой стало очень интересно.

  «Как она испугалась за Мишку, когда Антон и Дёма хлестали его крапивой». 
Пришлось полностью рассказать секрет фокуса Мишке, который придумал он. За час до выхода на сцену, надо было протереть все места, которые будут касаться крапивы, сильно мокрым, и сильно намыленным шампунем «Без слёз» руками. Дать высохнуть. Ни в коем случае не втирать, тогда не будет никаких следов подвоха, и результат великолепный. Он и Мишка, перед концертом забежали в дальний сортир (все уже были в клубе). Мишка разделся догола, а он поливал его из флакона, с ног до головы, даже задницу, и то, что спереди. Он помог ему натереться, но не втирал шампунь.  Истратили весь флакон. Десять минут он сох. После пошли в клуб.

  Он при всех (у всех на виду)вошёл в радиоузел вместе с Антоном. На нём были концертные штаны. В окно радиоузла незаметно залез Мишка, они все втроём  «зарядили» всем необходимым костюм и цилиндр фокусника, который надел Французик. Одних колод ушло  восемь. Сложно было заряжать «дамами» рапиру. Четыре «дамы» тщательно прятались в эфесе, при помощи резинок карты выскакивали в нужный момент, и уже заранее проколотые  двигались по клинку к шарику на острие.   С теннисными шариками было проще. Двадцать семь шариков уложили под двойную подкладку фрака, выходное отверстие  перетягивалось, тонким, шёлковым  шнуром.    ... 

 Юра оделся во всё Мишкино, и также не заметно, через окно вылез  из радиоузла.  Ещё в уборной, когда он поливал Мишку шампунем, говорил: «Никто, тебя не узнает. Главное старайся, выдать, как можно больше моих привычек, но сильно этим не увлекайся. Все мои привычки знаешь. Не бойся, следи за маской, подмигни моему отцу, как я учил. В остальном мы похожи, почти близнецы. Трусы снимать на сцене не обязательно»       
 Завиток-шестёрку Французику сделан Антон, как профессиональный стилист...
 
 Юра открыл глаза. Он мысленно расслабился по системе йогов, прочувствовал своё тело по частям. Он был готов ко сну.   Мысли приятно плыли по кругу. Сознание то уходило, то возвращалось, как морской прибой. Фа-Фа не цеплялся за сознание, он медленно сознательно погружался  в сон.   Автоматически, уже во сне, отстранился от объятий друга. Как шестым чувством, своим воспаленным животом  ощутил что-то странное. Думать, соображать, что это такое, он уже не мог. Оба Юрки спали.  Младший, как и старший, во сне летал, но в отличие от него, он ещё и показывал фокусы.