Десятая жизнь Кеши Секонды

ДЕСЯТАЯ ЖИЗНЬ КЕШИ СЕКОНДЫ

Двадцать лет назад, 2 марта в нашем доме появилось это удивительное
 создание. Восемнадцать лет она была членом нашей семьи. В память  ней этот рассказ.

Это странное котовое имя  она получила спустя два дня после гибели нашего  черно-белого красавца кота Кеши.
Стояло холодное мартовское утро. Я долго бродила по рядам Птичьего рынка пытаясь найти котенка похожего на   нашего любимца. И, как тут не поверить в предопределенность судьбы, среди сотен белых, рыжих, голубых, пушистых и гладкошерстных котят, не находила в общем-то достаточно распространенных  черно-белых. Только в одном аквариуме в куче  разномастных малышей жалобно пищал черный котенок с белой отметиной на верхней губе.  Я задумчиво разглядывала его, и хозяйка, заметив мой интерес, тут же начала расхваливать: хорошая кошечка, пушистая, берите, не пожалеете.
«Кошечка? - вздохнула я. – Нет,  мне нужен котик». И снова пошла по Птичке, думая, что же мне делать, если не найду котенка, похожего на нашего Кешу. Что скажу сыну, который уже два дня плакал, переживая  гибель любимого кота – он сорвался с форточки, видимо, пытался поймать голубя.
Обойдя вновь ряды с живностью,  я снова оказалась у   того самого аквариума. Тетка за прилавком, заметив меня,  проворно вытащила котенка  и  приподняла на ладони. Я увидела, что он не весь черный,  у него   белая манишка и животик, белые  носочки на лапках.  Почти то, что я искала. Только вот…Но хитрая  хозяйка запомнила меня и затараторила: котик, четыре недели.  И она перевернула котенка кверху животиком. 
В этот возрасте у котят определить пол бывает трудно. А тут еще зима, голова идет кругом  от усталости,  писка и лая животных, дома  расстроенный ребенок…
Я заплатила за котенка тридцать рублей – немалые деньги по тем временам, засунула пищащего котенка за пазуху, и он сразу же замолк.
Так в нашей жизни появилась Кеша Секонда – Вторая. Она прожила в нашем доме восемнадцать лет. 
***
Говорят, у кошек девять жизней. Имеют в виду живучесть этого удивительного существа. Только кошке  удается выжить, упав с большой высоты, благодаря ее способности  сначала перевернуться и распластаться, тем самым уменьшив скорость падения, а потом сгруппироваться и упасть на лапы. Но это только если высота , действительно, большая – седьмой, восьмой, девятый этаж.  Конечно, без переломов не обходиться, но выжить можно. А вот, если второй или третий этаж… Кеша, которого мы теперь стали называть Кешой Прима, Первый, упал с третьего этажа, прямо головой об асфальт. Ему  не было и полутора лет.
 Кеша Секонда прожила долго, все свои девять жизней, хотя, бывало, рисковала. Это потому, говорит мой сын Антон, что я, придя домой, первым делом перекрестила пол у двери, и только тогда вытащила из-за пазухи пригревшегося котенка. И он сразу стал центром нашего внимания. Сын, муж, бабушка, - все склонились над ним, разглядывая. Прижав ушки, оглядываясь и жалобно мяукая, котенок припал к полу и шмыгнул под секретер. Вид у него был довольно жалкий. Позже он все же  вылез и стал осторожно осматриваться, но прятался при нашем появлении и  малейшем шорохе. Антону хотелось взять его на руки, погладить, но мы решили дать ему освоится.   
Конечно же, домашние стали обсуждать котенка. Бабушка Муся, мать мужа предложила его первым делом вымыть. Мужу Юрию  котенок поначалу не приглянулся, очень уж показался трусливым. Он помнил, каким шустрым был в том же возрасте наш любимый Кеша. К тому же  не понравилось  белое  пятно над губой, неужели я не могла найти  получше?  Кажется, только Антон полюбил котенка сразу и безоговорочно,  и все время ходил смотреть, как он. Тогда и было решено, что звать его будем, как и первого кота, Кешей, только Секондой - Вторым. То, что этот кот, никто не сомневался, а я, хоть и было у меня подозрение, что хозяйка слукавила, не стала ничего говорить. Я была рада, что нашла хоть такого. Тогда мне казалось, что заменить нам погибшего Кешу этот котенок конечно не сможет.

                Необъяснимое

Первый раз за последние трое суток мы спали спокойно. А наутро   увидели совсем другого котенка. Он сидел у пустой миски, в которую вечером я положила разбавленный молоком творог. Склонив голову набок, он смотрел на нас с укором и требовательно мяукал. Позавтракав, он сладко потянулся, сначала  передними лапами, потом задними. И пошел…Мы за ним, интересно, куда он направится.  Котенок шел спокойно и уверенно. Пройдя коридор и миновав нашу комнату, он прошмыгнул в полуоткрытую дверь Антошиной. Прошелся по ковру, остановившись ненадолго, чтобы поточить об него свои крохотные коготки,  и вскарабкался к Антону на постель. Расположился, как у себя дома, и стал вылизывать шкурку. Антон в восторге тут же к нему присоединился. Протянул руку и замер. Маленький шершавый язычок принялся старательно вылизывать ладонь. Точно так же, как любил вылизывать руку Антону Кеша Прима.
 Мы не ожидали, что котенок может так быстро освоиться. Будто что-то произошло той первой ночью с нашим новым Кешей. Перемена была   разительной, и мы до сих пор ищем тому объяснение.  Казалось, что он уже давно живет в этой квартире, знает все местечки, где так уютно можно расположиться коту. Знает, что под креслом завалялась обтрепанная тряпочная мышь, которую так интересно подкидывать над  собой, ловить лапами, а потом, впившись в нее зубами кататься  по ковру.  Котенок ходил любимыми маршрутами Кеши Примы, и даже повадки его были  похожими  на повадки предшественника.
Может,  его вел тонкий кошачий нюх? Скорее всего, скажет человек, отрицающий все сверхъестественное. Но нам казалось, что маленькому Кеше что-то перешло от нашего Кеши Примы, который все еще незримо присутствовал в нашей квартире, в нашей жизни.  В первую ночь после его гибели я никак не могла уснуть. И мне иногда мерещились мягкие кошачьи шаги. Какое-то неуловимое  движение, словно прыжок, каким обычно Кеша вспрыгивал на кресло. Непонятное ощущение его присутствия.   Может, это   душа молодого и сильного животного не захотела уходить из этого мира, от людей, которые его так любили? Ведь  даже Библия не отрицает наличие   души у братьев наших меньших.  Может, что-то невидимое, астральное, оставшееся от  погибшего кота перешло в  котенка, повлияло  на  его    характер, передав ему поразительное бесстрашие, которое вскоре погнало   на улицу, к деревьям,   к вороньим гнездам на высоте четвертого этажа?
 
  Гулена

С самых первых месяцев жизни Кешу Секонду  тянуло к  входной двери, к  окну, к форточкам, которые мы предусмотрительно забрали решетками. По утрам меня будило требовательное мяуканье – Кеше хотелось гулять. Стоило нам всего раз  по весне вынести Кешу на улицу, как прогулки стали ей просто необходимы. Она просилась на улицу в любую погоду и была не прочь пройтись даже по снегу.
Гуляли с Кешей в основном я и муж Юрий. Антон боялся, что не уследит за этой проказницей.  Прогулки приносили много хлопот, Кешка  все время норовила   нырнуть под машину, спрыгнуть в мусоропроводный подвал,    погнаться за голубями или   забраться  на дерево. Может, тетка-продавщица   вместо породистого котенка всучила мне отпрыска дикой дворовой кошки, кормившей детенышей крысами? И уже  в своей первой   жизни котенок ощутил   запах опасности и  вкус  свободы.
Деревья особенно привлекали Кешу. И это стало для нас настоящей головной болью. Тополя в нашем дворе – до пятого этажа нашего старого сталинского дома.  И она не просто забиралась на самый верх по стволу, но и ходила по веткам, перепрыгивая с одного дерева на другое, что повергало нас в ужас – вдруг сорвется. 
   Удивительно,  что кошки, так  ловко взбирающиеся на деревья, часто не могут сами спуститься. Из-за более длинных задних лап им неудобно слезать вниз головой. А вот спускаться задом, хотя это и удобнее, им почему-то не нравится. Некоторых вообще приходится снимать с помощью лестницы.  Все это мы в полной мере испытали на себе.   Кеша  легко прыгала вниз с ветки на ветку, но,  добравшись  до голого ствола, застревала на нижней ветке,   и дальше – ни в какую. И вот,       промучившись с ней  несколько раз, мы решили положить конец ее верхолазанию,  стали выводить Кешу на поводке.
Самое интересное, что  Кеша особенно не возражала. В первый раз немного посопротивлялась, но быстро привыкла, главное для нее было выйти на улицу.   Она и на поводке, довольно длинном, отлично развлекалась. Увидев во дворе ленивых  голубей и прытких воробьев,  она припадала к земле и начинала красться. Однажды даже умудрилась поймать зазевавшегося  голубя.
 Но настоящая вольная жизнь  ждала Кешу в деревне, куда мы уезжали на лето.    Заросший травой участок со столетней лозой у калитки, с раскидистыми яблонями и кустами малины   вдоль загородки. Мыши, кроты, птицы,  овраг за огородом, лес через поле, все неудержимо влекло Кешу, и мы немало намучились   в то первое лето. Она постоянно куда-то исчезала, а мы ее постоянно искали. Потом появлялась внезапно, будто никуда и не убегала, а просто засиделась где-то под кустиком, лениво тянулась и подходила ласкаться. В ней просыпалась потребность общения: ходила  по пятам, ложилась у ног, забиралась на колени. Независимость,   даже некоторая дикость, мало свойственная домашним кошкам, в ней сочетались с чисто собачьей преданностью. Сердиться на нее не было сил, но волнений мы с ней натерпелись.  Кеша была совершенно удивительным существом: умная, хитрая, ласковая.  С ней в нашей жизни было связано много удивительных историй.

Кеша и Гаи 
Кеше не было  и года, когда она   в прямом смысле слова  спасла нас от крупных непрятностей с ГАИ. Это  случилось летом, недалеко от нашего деревенского дома. Была темная августвоская ночь, около 11 часов, когда мой муж собрался ехать в Москву. Такое позднее время было выбрано не случайно,  у мужа не оказалось документов на машину. Они остались в моей сумке, когда утром я с Антоном срочно уехала с Москву к зубному врачу. Так что поездка в дневное время могла закончиться весьма плачевно: на нашем пути находилось около десятка постов ГАИ.
И вот, посадив в машину рядом с собой Кешу, муж отправился в дорогу. Кеша   спокойно относилась ко всякого рода поездкам, и мы никогда не пользовались переносками.  Чтобы миновать большой пост ГАИ у моста через Оку, муж  поехал по проселку в объезд. Но, как бывает по закону вредности, как раз на объезде его и остановил гаишник, специально  устроивший засаду для нарушителей. Естественно, что он потребовал предъявить документы. Пока мой муж бессвязно оправдывался, показывая паспорт и членский билет союза писателей и рассказывая о срочной необходимости поездки и увезенных документах, раздались резкие гудки.
«Кто у вас в машине?» – подозрительно спросил инспектор.
«Кошка», - ответил муж. Инспектор недоверчиво  кашлянул и пошел к машине, не перестававшей подавать сигналы. Он наклонился к окну и посветил фонариком.
На  месте водителя на задних лапах стояла черная, как ночь, кошка. Кеша навалилась грудью на руль, а лапами давила на клаксон, шерсть ее вздыбилась, она посмотрела   на инспектора и зашипела.
«Ну и ну, - покрутил головой испектор. – Вы что, с ней в цирке выступаете? 
«Нет, она такая умная сама по себе», - ответил муж.
Инспектор оказался хорошим человеком, он понял, что угонщики с кошками не ездят. Взял под козырек и дружелюбно предупредил: «В следующий раз без документов не ездите».
На поводке
  Кеша была отличной охотницей и  десятками ловила мышей. Она часами могла сидеть у норки, и без добычи не уходила. А норок на нашем неухоженном и заросшем травой участке было множество. Наевшись до отвала, она  гордо приносила добычу и складывала у порога. Однажды принесла мышку, еще живую, прямо мне на кровать. Она охотилась за птицами и вообще за всем, что движется: ящерицами, бабочками, стрекозами. Правда, избегала лягушек, наверное, потому что они холодные. Гоняла соседских кур, которые забредали за нашу сломанную загородку. За это получала нагоняй. При окриках, она моментально прекращала охоту, смиряясь с тем, что это - нельзя.
 Пока Кеша осваивала наш большой деревенский участок, мы не особенно беспокоились. Но она повадилась на   соседские огороды, а потом и в овраг. А  когда мы стали замечать  черную спину, мелькающую среди колосьев ржи, когда она стала исчезать до самой ночи, появляясь лишь на наши призывные крики: «Кеша, кушать!»,-  встревожились не на шутку.  По вечерам многие хозяева спускали на ночь собак, и где-нибудь на поле  или в чужом огороде кошка была бы беззащитна.
 Однажды Кеша  нас напугала. Стремглав пролетев по  участку, ворвалась в дом и, вспрыгнув на полку под иконами, затаилась. Она просидела на полке до самой ночи и только тогда спустилась и легла у меня в ногах.
Что ее так сильно  напугало: собаки, змея или человек? Мы так и не знаем, что это было, все возможно, даже человек. У Кеши была очень красивая, блестящая черная шкурка, и мы боялись, то какой-нибудь негодяй позарится на нее. В начале девяностых такие случаи бывали не редки.
Не желая больше волноваться за Кешу, мы посадили ее на привязь. Как собаку. Поводок  не был для Кеши новостью.  Но одно дело прогулки: иди, куда хочешь, хозяин за тобой, другое – сидеть на привязи. Это Кеше радости не прибавляло, но не   портило наших с ней отношений. Кошки вообще-то  – существа обидчивые, но Кеша, видимо, чувствовала наше за нее беспокойство. «Кеша, - говорили мы ей, - так надо, будь умницей!  И она  смирялась.
 Конечно, на поводке она сидела только в то время, если у нас не было возможности следить за ней.  Привязывали где-нибудь поблизости, а сами занимались разными делами, которых всегда хватает на даче. 
И все же кошка не собака. И поводок для нее не годится. Пришло время, когда мы осознали, как он может быть опасен. Это было в Москве. Однажды Юрий возвращался с Кешей с прогулки. Они уже вошли в лифт, но тут в подъезд вошла соседка с четвертого этажа. Муж  решил проявить любезность и задержал лифт. Соседка вошла и тут же нажала на кнопку.  И в тот же момент Кеша почему то выскочила из лифта. Это было ужасно, в последнюю секунду мужу  как-то удалось стянуть с руки поводок и выбросить его на  площадку.  Страшно представить себе, что  случилось бы, не успей он этого сделать
С тех пор   мы больше не водили Кешу на поводке.

Давай договоримся
 Кеша была настоящим членом семьи. Удивительно, как много места в нашей жизни занимают наши маленькие любимцы. Мы восхищаемся ими, прощаем проказы.  Они для нас как дети, столько же уделяется им забот и любви. И они отвечают тем же.  Кеша   очень хорошо чувствовала нас. Знала характер каждого и вела себя соответственно. Не любила ссор, всегда прибегала и начинала мяукать – мирить. И знаете, помогало. Старалась лечить. И то же получалось.
Старшее поколение она игнорировала: бабушки не жили с нами постоянно, и она не признавала их за хозяев.  Очень любила Антона. Мужа Юрия  «уважала» - слушалась. Но особо доверительные отношения у нее были со мной. С самого начала она выбрала своим местом мою постель. Причем любила забираться на грудь и прижиматься мордочкой  к щеке.  И при каждом удобном случае прыгала ко мне на колени.
Мы никогда с ней не расставались, она всегда была при нас и участвовала во всех наших делах. Кто бы к нам не зашел, она обязательно подходила посмотреть. Очень любила врачей, наверное, из-за запахов. Не любила сантехников, но всегда наблюдала, как они работают и иногда даже рычала на них, если слишком шумели. Ее любили все наши знакомые.  А жена моего двоюродного брата   из-за Кеши изменила свое отношение к кошкам. Аня - зубной врач. Когда-то она считала, что от кошек  много грязи в доме. Но Кеша просто покорила ее и своим умом и чистоплотностью. Теперь и она заядлая кошатница, обожает своего Масика.
Кеше нравилось, когда с ней разговаривали. С самых первых дней в нашем доме она искала общения: подходила и, склонив голову, говорила «мяу», словно спрашивала о чем-то. И очень внимательно слушала.  Дело не в том, что она понимала человеческую речь, ее понимают все животные, живущие рядом с человеком.  Многие, у кого есть питомцы, которых они по-настоящему любят, замечают это и могут много что порассказать на эту тему.  Но Кеше не просто понимала  значение слов, мой муж, ради любопытства, даже подсчитывал, сколько слов она знала, и выходила больше двухсот. Хотя я думаю, что она понимала намного больше. Главное было в том, что с ней можно было договориться. Особенно, когда ее называли умницей или красавицей. Это были ее любимые слова.
 «Кешка, не хулигань, - говорила я ей, когда она слишком рано будила меня, - все равно не встану,  лучше посиди на окошке, будь умницей, ну, пожалуйста!».   И она отходила  и прыгала на подоконник  или форточку, если та была открыта. Но время от времени тихо издавала одиночное «мя», проверяла меня. Причем будила она меня очень нежно, чуть слышно, так что муж даже не просыпался.
Окно было одним из любимых Кешиных мест. И очень опасным. Летом, в жару мы открывали его, и Кешка всегда норовила вылезти на широкий карниз, который шел  вдоль всего дома. Карниз не так пугал, как открытая форточка, но мы старались не допускать туда Кешу. Но случалось, что ей удавалось   ускользнуть  и побродить по карнизу.   И мы боялись, чтобы она не забрела в соседние квартиры. Однажды муж открыл окно, не обратив внимания, что Кеша была в комнате, и та быстренько взобралась на подоконник. И села. Она знала, что мы не разрешаем выходить за окно.
«Ну что, хочешь идти? – спросил муж, - ну, давай, иди!» Он думал, что Кешка просто посидит в окне, но  та: разрешили! -  стремительно вышла на карниз и  в момент оказалась уже метрах в двух от окна. Муж перепугался и вскрикнул: «А ну немедленно вернись!»  Кеша  резко затормозила и  тут же вернулась в дом. Но было очевидно, что представься случай,  и она непременно отправится путешествовать. Что и случалось несколько раз, пока мы не забрали окна решетками.

Первая любовь
Именно окна   стали причиной пробуждения в Кеше ее истинной природы.
Больше  года мы по умолчанию считали  Кешу Секонду котом.  Такими крупными, сильными, отважными бывают только коты. В нашем дворе она так навсегда и осталась ученым котом Кешей.  К тому же она не проявляла никакого желания к продлению рода.  Хвостатых  дворовых  и деревенских  казанов Кеша  не подпускала к себе и яростно лупила.   
Карниз за окнами был любимым местом не только для Кеши. Почти все кошки с третьего этажа путешествовали по нему, заглядывая в чужие окна. Как-то по весне мимо наших окон стали  ходить два кота, черный и серый. Черного Кеша не любила, шипела на него  и била лапой по стеклу. А на серого смотрела  с интересом.  Мы прозвали его Ромео. Спустя некоторое время  Кеша, замечая его, стала прыгать на подоконник. Они подолгу сидели  и смотрели друг на друга через стекло. Ромео тихо мяукал и тыкался носом в стекло.  Это было для Кеши что-то вроде первой любви, и, как часто бывает, она так  ничем и не кончилось.
Наступило лето, и мы уехали в деревню. И Кеша снова гоняла всех окрестных котов, заходивших на наш участок с вполне определенной целью. Иногда она загоняла их на дерево и сторожила внизу, не давая возможности спуститься. Настоящий боевой кот, да и только.
А когда мы  вернулись в Москву, Ромео больше не видели. 

  Путешествия
В первые три года жизни Кеши мы много путешествовали. Ездили в деревню, в дома отдыха, и всегда брали Кешу с собой. То, что кошка привыкает  к дому, было не для Кеши. Она хорошо чувствовала себя везде, где были мы. Точно также, как и Кеша Прима. Правда, тот был настоящий фанат поездок. Обожал машину и часто лежал на крыше   жигулей. Стоило только открыть дверцу, как он сразу же вскакивал внутрь. Кеша же машину  принимала только как необходимость. 
 . Мы никогда не пользовались переносками. Брали Кешу на руки и сажали в машину. Обычно она лежала у меня на коленях.  Поездка была долгая, часа два, и она уставала. Когда бывало жарко, приоткрывали окно, и она высовывала нос – подышать. Кеша хорошо помнила дорогу в деревню. Километра за три  до дома она вскакивала и смотрела в окно,   увидев наш участок, начинала мяукать, узнавала.
Приходилось нам путешествовать и без машины. В начале девяностых  мы еще ездили на выходные в издательский дом отдыха «Березки». Хорошее было время! Ездили на издательском автобусе, а до него добирались на такси, а то и на метро. Тогда Кеше на всякий случай нацепляли поводок, и она забиралась мужу на плечо. Это была ее привычная поза.  Сидя  на плече, она гуляла во дворе, когда под ногами были лужи или снег. И где бы это не происходило, у Кеши всегда находилась признательная публика. Восхищения Кеша принимала сдержанно, а в них недостатка не было.
В «Березках» держать животных не разрешали. Поэтому проносить Кешу мимо администратора  приходилось в сумке. Кеше это очень не нравилось, но приходилось терпеть. В номере она сразу же определяла, какую я выберу кровать, и тут же устраивалась на ней, как дома.
Однажды   Кеша пропала. Вроде бы и дверь на лоджию была закрыта, и дверь из номера, но Кеши нигде не было. Мы обыскали шкафы, смотрели под кроватями – нигде не видно. Пошли к соседям, может, все-таки ушла по лоджии? Безрезультатно.
Вышли на территорию, может, спрыгнула с лоджии или по лестнице убежала? Ходим, потихонечку так зовем, чтобы сотрудники  не услышали. Нет,  как нет. Ужасно расстроенные пришли в номер, сидим, не знаем, что делать. И вдруг, «мау» из тумбочки, что стоит у кровати. Открываем, а там Кеша, - надоело сидеть.
И как только мы не догадались посмотреть в тумбочку раньше, ведь знали, как Кешка любит забираться в шкафы на полки. А тут не додумались, уж очень маленькая была тумбочка.
Кеша  и Шатран
  Это случилось, когда Кеше было уже три  с половиной года. К такому возрасту   наша подъездная кошка произвела  на свет  уже четыре поколения котят. Но у Кеши материнский инстинкт, казалось, полностью отсутствовал. А нам очень хотелось, чтобы у  неё были детки. Хотелось оставить одного  котеночка, чтобы Кеше было веселее. И  мы несколько раз пытались найти Кеше жениха, но безрезультатно. После Ромео, ее не интересовал  ни один кот. Она отвергала всех, кого  привозили ей для знакомства, и при этом очень сердилась.
 И тут случай представился. У одной нашей знакомой был кот Шатран, черный, как смоль, с необыкновенно большой головой при довольно-таки небольших размерах тела. Это делало его похожим  на маленького безгривого льва.  Как обычно, Кеша приняла нового кандидаты в женихи в штыки: выгнула спину и зашипела, вздыбив шерсть: не подходи!
Но Шатран оказался уникальным котом. В отличие от своих сородичей, он не нахальничал, а выказал полное смирение: сел неподалеку и время от времени тихонько  мяукал. Так продолжалось довольно долго, и Кешка прямо вся извелась, наблюдая за пришельцем. 
И тут мы совершили роковую для нас ошибку. Мы решили  на время развести эту парочку,  и заперли Кешу в ванной комнате. А Шатрана оставили гулять по квартире, чтобы осваивался. Тут-то он и показал нам свой характер. Дружелюбно урча, подошел, якобы поласкаться,  и  вцепился мне в ногу. Это  отомстил за то, что мы спрятали от него Кешу.  Но самое интересное, что сделав свое черное дело, этот злодей снова принял  самый добродушный вид. Он сел у двери в ванную комнату и начал тихонько и ласково мяукать.  Пришлось открыть дверь  и пустить туда Шатрана, почему-то мы были уверены, что на глазах у Кеше он не станет безобразничать.  И действительно, Кеша сразу же запыгнула на подвесную полку, а Шатран смиренно остался сидеть внизу. Он не делал никаких попыток забраться к Кеше, а только тихо урчал. И так проходили часы.
И что же? К вечеру Кеше спустилась с полки на стиральную машину. А Шатран все также мирно сидел, поглядывая на нее снизу вверх. На ночь мы закрылись в комнатах,  предоставив кошкам самим решать свои проблемы. Вмешиваться мы больше не осмеливались. А на утро мы нашли Кешу и Шатрана на кухне, сидящих нос к носу у пустой миски. Мы поняли, что брак состоялся.
Три дня кошки ходили друг за другом как пришитые. Потом за Шатраном пришла хозяйка, посадила его в сумку и унесла. А Кеша еще несколько дней ходила по квартире,  ища Шатрана. Постепенно она успокоилась. Она много спала и сильно растолстела. Но по-прежнему любила прыгать на форточки и шкафы. До добра это не довело. Однажды она запрыгнула на окрытую дверь в кухне и сорвалась. Вскоре у нее родился мертвый котенок. В лечебнице, куда мы привезли Кешу, ей сделали кесарево сечение, и на свет появились еще два крошечных существа – черно-белая Мася и  весь черненький, большеголовый Шатранчик.
Мама Кеша
Став мамой в три с половиной года, Кеша на первых порах оказалась никудышней матерью. Может быть,  из-за операции. Придя в себя после наркоза, она жалась ко мне, с удивлением смотрела на своих котят и не знала, что с ними делать. Гладя ее и уговаривая  покормить детенышей, я подложила ей котят под живот. И когда они засосали, Кеша    заурчала. Я устроила  семейство  в большой коробке. Но Кеше это не понравилось, и она решила перенести котят ко мне на кровать.  Это плохо закончилось. Видимо, она   повредила у Шатранчика шейку, и вскоре его не стало. 
Чтобы обезопасить Масю, мне пришлось целую неделю не оставлять крошку один на один с мамой  и носить ее в кармане.  Зато, когда Мася окрепла и поступила в полное распоряжение Кеши, та прявила к дочке такую любовь и заботу, что кормила ее молоком почти до года, что совсем не характерно для кошек.  Во всем ей уступала. Отходила от миски, в которую нагло лезла  Мася,  уступала ей место под моим боком, смиренно устраиваясь в ногах. Даже щадила Масю, когда та, уже будучи взрослой, играя с ней, пускала в ход когти и зубы, чего никогда не делала Кеша.   
     Мася и сейчас живет с нами, она вылитая  Кеша, только намного  меньше. Да и характер у нее совсем другой. Она очень осторожна, всего боится, и в отличие от Кеши мы не выносим ее гулять на улицу, которую она знает лишь через оконное стекло. 
А Кеше без прогулок просто не могла, и мы старались хоть немножко погулять с ней, если позволяла погода. Обычно она появлялась во дворе, сидя у мужа на плече. Зимой  спрыгивала на деревянную горку, иногда недолго ходила по снегу: мерзли лапы. А летом наслаждалась жизнью, бродя среди цветов и кустов огороженного газона.  Только в  последнюю зиму мы уже не выносили ее на улицу.
Не хочется вспоминать о последних месяцах ее жизни, о тяжелой болезни. Скажу только, что заболев, она сначала хотела уйти из дома. Говорят, что  так делают все кошки перед смертью. Но потом она поняла, как сильно мы ее любим и боремся за нее. Она жила ради нас, терпела уколы, даже и стала особенно ласковой, словно благодарила нас.   Каждое утро, проснувшись, я первым делом подходила к креслу, где она лежала на подушке, укрытая теплым платком, и звала: «Кеша!», и она тихо урчала в ответ, до последнего дня.   
  Кеша прожила долго, все свои девять жизней. И память  о ней – ее десятая жизнь. Почти два десятилетия она была местной знаменитостью. Встречавшиеся нам жильцы нашего большого дома, особенно ребята,  спрашивали нас: «Как там ваш замечательный кот?». Уже не спрашивают. А десятилетняя Тома,  узнав, что Кеши не стало, молча простояла пять минут в знак памяти о ней. 
.