Дедовщина

Перво-наперво хочу заявить, что я убежденный противник дедовщины. Но очень многие, главным образом из числа кадровых военных, Вам скажут, что дедовщина была, есть и будет всегда и  во всех армиях мира. А некоторые заявят, что дедовщина является непременным атрибутом армии, может быть даже ее устоями.
С моей точки зрения, дедовщина сродни холестерину в крови. При небольшой степени, так сказать, концентрации, это относительно безопасно для организма, при высокой, может привести к летальному исходу.

Итак, всё дело в степени дедовщины. Ну, тогда мы соглашаемся, что дедовщина это неизбежное, а где-то даже полезное, зло. Как, например, яд в аптеке.

Да и как определить её? Что такое дедовщина, так называемые не уставные отношения?
Я как-то спросил своего отца, кадрового офицера, которому довелось воевать и с финнами, и с немцами, и с японцами, а была ли во время войны дедовщина. Отец рассмеялся и сказал, что конечно была. «У более опытного знающего солдата авторитет всегда выше. Но этот опытный нянчился и лелеял молодого солдата, и не из высоких душевных качеств, а просто потому, что хотел сам выжить. И не дай бог, унизить человеческое достоинство молодого и неопытного солдата».
- Война тяжелая, грязная работа. И перед смертью были все равны. Люди душою очищались,- с какой-то тоской сказал он и закончил наш разговор. Мой отец не любил вспоминать войну.

Мне приходилось разговаривать на эту тему со многими «афганцами» и «чеченцами», и они не отрицали, что дедовщина была. Но, что за дедовщина. Все было направлено на то, чтобы суметь выжить всем, а не одним старослужащим. К молодым солдатам, с этой целью, применялись даже жестокие приемы, но они не унижались. Подлость пресекалась самым кардинальным образом.
Во время командировки,  в середине восьмидесятых годов я побывал на военном полигоне под г. Пржевальском, что находится на озере Иссык-Куль, где готовили бойцов для войны в Афганистане, в основном спецназ.
Тамошние инструкторы-офицеры, откровенно рассказывали шокирующие подробности войны, а о дедовщине сказали коротко и ясно. «Какая там дедовщина, кому охота получить пулю в затылок во время боя».

Какая дедовщина в части, может зависеть от множества различных факторов. От рода войск, от качеств конкретных людей, от образовательного уровня, и, наконец, от состояния самого общества,
В 90-е годы прошлого столетия, в период первоначального накопления капитала, когда озверелые банды, к которым с полным основанием можно отнести и власть имущих, рвали страну за кусок общественного «пирога», состояние дедовщины было экстримальным. Молодых солдат использовали как рабочий скот, в качестве проституток, заставляли нищенствовать. Издевательства были повсеместным явлением. Поэтому обыденным явлением стали побеги молодых солдат с оружием и расстрелы старослужащих.
В больном обществе армия не может быть здоровой.
Сейчас основательно размыты нравственные начала, и даже церковь зашевелилась, пытаясь оказать какое-то благотворное влияние. Только вот беда. Церковь также является частью общества.

В нашей части, артполку, дедовщину я бы назвал умеренной, может быть даже мягкой.
Кадрированный полк, множество офицеров, которым, правда, в основном не было дела до солдат, высокий образовательный ценз. Все-таки существовал надзор, который не давал развернуться дедовщине.
Однако, первые полгода я, как и другие, пахал как каторжный, в том числе по ночам, а посмотреть телевизор было несбыточной мечтой.
Вот рукоприкладства и унижений как таковых, не было.

Был у меня тогда один приятель по фамилии Горячкин, по натуре точно соответствовал своей фамилии. Гордый и очень независимый парень. «За борзоту» деды начали его воспитывать. Нет, они его не били, не издевались. Просто, на вечерней проверке, сержант, находил его подворотничок грязным, или еще какую-нибудь оплошность, и Горячкин на всю ночь уходил драить туалет. Так продолжалось несколько ночей, и Горячкина начало шатать, но он не сдавался. Зная его натуру можно было предположить, что он умрет, но не станет никому жаловаться.
Тогда мы, втроем, стали его подменять, работая по ночам. Деды дознались и провели с нами соответствующую беседу. Мы отмолчались, но продолжали подменять друг друга в работе по ночам. Так, продолжалось еще пару недель. Наконец деды плюнули и бросили свои поползновения.
Но я начал замечать, что они стали относиться к нам с неподдельным уважением.
Вот так, бывало, мы противодействовали дедовщине. Инстинктивно.

Однажды, мне пришлось посетить по делам казарму мотострелкового полка нашей дивизии, что укомплектован в основном выходцами из южных республик, и буквально обалдел от впечатлений за каких-нибудь полчаса

Вот солдат, по расхристанному виду вроде как старослужащий, плюхается на кровать, скидывает сапоги, которые подхватывает молодой и бежит чистить в коридор. «Старик» что-то рычит и с размаха лупит молодого в ухо. Никто не реагирует. Обыденное дело.
Оказывается у них, после года службы не принято застилать кровать, стирать одежду, подшивать подворотнички и другую работу. Всё за них делали молодые. Мордобой практиковался повсеместно. И такую дедовщину они считали нормальной.
Помню, я из этой казармы вылетел как ошпаренный. А вроде существовали рядом.

Надо сказать, что в моё время назывались четыре градации по сроку службы. Первые полгода-молодые или салаги; прослужил еще полгода назовут черпаком; наконец, полтора года-старики или деды. После приказа об увольнении в запас назывались дембелями.

Мне в силу своей воинской службы нечасто приходилось участвовать в общественной жизни казармы, но я знал, что режим нашей дедовщины достаточно либерален и никакого непотребства не происходит. Просто иногда происходили смешные казусы.
Только что пригнали молодое пополнение. После отбоя по телику показывали интересный фильм, и все расположились в обычном порядке. Мы, дембеля, в первых рядах, затем следующее поколение и так далее. Вдруг, какой-то молодой парнишка, из вновь прибывшего поколения, заинтересовался фильмом, слез с койки и пошел в нашу сторону. Вся казарма затаила дыхание и начали раздаваться смешки. Паренек выбрал себе самое лучшее место, куда не могли сесть даже нынешние деды, он сел на пустующий стул между мной и еще одним дембелем, который как раз отличался особой строгостью в соблюдении прав старослужащих. В казарме уже началось тихое ржание, а я сосредоточился, чтобы перехватить удар дембеля.
Надо было видеть, как поднялись усы дембеля, когда он увидел восторженную физиономию молоденького рекрута, уставившегося в телеэкран и похрюкивающего от удовольствия. Все напряглись. Но ничего страшного не произошло.
Дембель взял юношу двумя пальчиками за воротник и отвел на место. На этом всё и закончилось.

Правда затем мне и ребятам моего призыва надолго испортили настроение.
До дембеля нам осталось несколько дней и мы сдали все свои полномочия. Командовали новые деды. Ну а мы на построения не становились, бездельничали и созерцали.
После отбоя я и мой закадычный друг Коля Боголепов решили покурить в коридоре рядом с туалетом. Вдруг из туалета раздался рык и в коридор выскочил молодой парнишка. Рык раздался снова, и паренек опять оказался в коридоре. В этот раз я успел его разглядеть. На вид это был совсем ребенок. По его детскому лицу текли слезы и оно было искажено страданием.
И тогда я понял, что происходит. В моей груди как будто что-то взорвалось и я, не помня себя, ворвался в туалет. Там находился пьяный сержант, из новых дедов, со своей свитой, и, куражившись, отдавал команды молодому, который ползал по грязному полу.
Боголепов опередил меня и врезал сержанту так, что тот отлетел к противоположной стенке и сполз на пол. Сержантских холуев будто бы ветром сдуло.
Зря, его, конечно, ударил Коля; он кандидат в мастера спорта по регби, обладал феноменальной силой. Перекладина гнулась, когда он делал упражнения на турнике.
Ну, уж, что сделано, того не переделаешь. Сержанта мы подняли, привели в чувство, устроили отдохнуть. Ведь казался таким обходительным парнем.
Затем собрали всех новых дедов и устроили разъяснительную беседу. Нет, мы им не угрожали. Мы просто хотели, чтобы они поняли, что, унижая других, ты унижаешь себя.
Коля Боголепов, не был бы собой, если бы не сообщил, что обязательно приедет на день дивизии и проверит, как они нас поняли.


Так, что такое дедовщина? С моей точки зрения это не суровое воспитание молодого солдата. Это, прежде всего разнузданное хамство и унижение слабых, бесправных.
Мы говорили о дедовщине, как о понятии, применительно к армии.

А воинствующее хамство. С данным понятием мы встречаемся ежедневно в повседневной жизни. Это когда машина ГИБДД, грубо нарушая все правила, выруливает на встречную полосу.
Или когда приходится ждать когда проедет кортеж очередного высокопоставленного чинуши.
Или когда высший чиновник страны посещает Геленджик и блокируется весь город. Тысячи людей, в т.ч. дети, терпят страшные неудобства. Но об этом молчок. СМИ не могут даже пискнуть.

Можно сказать, что дедовщина, это частный случай понятия, которое я бы назвал - воинствующее хамство.