Стирание

СТИРАНИЕ


Рассказ


…Ракета с оглушительным грохотом ударила где-то под ногами, и толстая железобетонная конструкция покосилась.

- Держись! Хватайся! – опять послышался крик наверху.

- Нет! Уходи! Мы вместе сорвёмся! – кашляя серой пылью, закричал я в ответ. – Скорее! Ты должна отключить Систему Стирания!

 - Я не уйду без тебя, - сказала спокойно она. – Мы должны это сделать вместе. Ты мне веришь?

Показалось, что всё вокруг утихло, даже выстрелов не было слышно. Я взглянул в её большие карие глаза, окаймленные волшебным золотистым сиянием, и внутри у меня всё потеплело и успокоилось…

 - Я тебе верю!..


I
(До)


Явь сменила на посту грёзы и стёрла остатки сна. Мелодия будильника ворвалась в сознание, сразу освежила его и заставила судорожно работать. Кажется, она называется «Сонный сурок» или что-то в этом духе. Раньше навевала на меня грусть, но сейчас я перестал замечать её переливы, и теперь для меня существовала лишь команда «Встать!»… Рука берёт телефон, нажимает на красную кнопку и кладёт его на край кровати. Глаза видят редкие серые очертания, но ладони работают на автомате: за десять секунд постель заправлена. Скрипит дверь, загорается слепящий свет, и ноги, пошатываясь, идут к турнику. Вдох-выдох, контрольные пятнадцать подтягиваний, дыхалка пробивается. На кухне ритм сбивается: оказывается, что в отличие от сознания, уже просчитывающего на несколько этапов будущие действия, тело неохотно освобождается от пелены отдыха. Руки ставят кашу в микроволновку на полторы минуты, заливают подогреться кофе, но зачем-то тянутся за вторым блюдцем или тарелкой. Останавливаю себя и иду в ванную. Холодная вода прочищает зрение и стабилизирует ориентацию, зубная щётка механически избавляет от горького привкуса. Радостно пикает микроволновка, до носа доходит тёплый аромат кофе. Ещё немного закреплённых стабильных действий: чашка и ложки ставятся на стол, кувшинчик с молоком отправляется вслед за кашей. Хлеб, сыр, всё принесено и налито. Первые ложки каши идут через силу, но потом процесс ускоряется. А как только чарующее кофе касается губ, всё меняется… Новый день! Начинаю жить!

Вымыв быстро часть посуды, вспоминаю, что со вчерашнего дня в машинке лежит постиранное бельё. Быстро развешиваю его. Вгляд на градусник: холодно, но я полностью уверен, что, уже прибыв в Москву, захочется расстегнуть куртку. Носки, штаны, футболка, свитер, завязываю пакет с мусором. Проверка учебников и тетрадок в рюкзаке, обувь, куртка. В зеркале сонная улыбка и растрёпанные волосы: эх, студент! С Богом…

Четыре поворота ключом, прыжки по лестнице, писк двери и, наконец, свежий воздух!..


Жадно глотая юный ветер, дошёл до помойки и выбросил мусор. Глаза всё ещё слипаются, а ноги норовят свернуть в сторону. Пробуждение происходит постепенно… Как и многие другие, бреду на станцию. И народ же встаёт так рано! Перепрыгнув через лужи, подошёл к путям. Наступая на бетонные шпалы, обратил свой взор на восток и восхитился прелестью рассвета: солнце ещё не взошло, но первые торопливые лучи его пронзили небо и мазками разукрасили облака в ласково фиолетовый, нежно розовый и ярко золотой. Да, сегодня должно случиться что-то необыкновенное, произойти какое-то чудное событие! Впитав в себя волны марева, пошёл на платформу. Турникет, для приличия щёлкнув задвижками и рыча, пропустил меня. Нашёл щель между людьми и протиснулся к самому краю. Отсюда рассвет не было видно, жаль! Свист электрички стёр лишние мысли и настроил на борьбу. Эх, электричка нового вида, и двери не в этом месте останавливаются! Пришлось протискиваться обратно и бежать вместе с несколькими людьми, тоже сообразившими это, чуть правее, где уже стояла порядочная толпа. Приняв поток несущегося воздуха, я кровожадно улыбнулся, подумав: сейчас будет жарко!

Электричка распахнулась, и толпа переместилась к дверям. Скрип раздвинувшихся дверей, и водопад пассажиров хлынул наружу по узенькой трещине между пластами стоящих. Как только последняя капля выскользнула наружу, направление силы сместилось, и бурлящий сгусток тел стал запихиваться внутрь. Рюкзак к коленям, юркою змеёй внутрь. Так, ещё, ещё, ещё немного... Опа! Тела затормозились, наполнив тамбур до краёв. Нет, так не пойдёт! Рука и колено вперёд, давление и утрамбовывание. Удалось поставить ноги, но большая часть осталась наружи. Рука перемещается вверх, использует для опоры стенку вверху дверей, спина толкает массу. Ну, ещё немного! Двери угрожающе клацнули, но не закрылись. Давайте, давайте, ещё полно места! Ну!.. Никак! Остаюсь висеть, изогнувшись дугой. Но тут появилось моё спасение, вернее прибежало: подскочил толстенький мужичок, расставил руки и со словами: «Давай, родимые!» - не торопясь, плавно затолкнул меня внутрь, вошёл и как пресс вдавил тела в вагон. Несколько пассажиров пискнуло и умолкло. Поршень прошёл аж на метр, и несколько радостных девушек забежали следом. Двери, досадуя, захлопнулись…

Почему удобно ехать в переполненных электричках? Не надо стоять на ногах и держать равновесие, тебя самого держат. Так же тебя окружает мягкая тёплая подушка, можно расслабиться и опереться. Главное, нужно следить, чтобы одно из перьев этой подушки не вонзилось тебе острым локтем в грудь! А всё остальное: абсолютное удобство! Я закрыл глаза и обвис…


Рыхлый женский голос прохрипел что-то неразборчивое в динамик с диким свистом, закашлялся и умолк. Поезд дёрнулся и остановился. Вопреки ожиданиям пассажиров, двери открылись не слева, а справа, что вызвало их вздохи и прицокивания языком. Воздух!..

Москва встретила меня серыми лицами, но я не унывал и бодро пошёл по ступеням под землю мимо судорожно докуривающих граждан. Перед турникетами опять толпа. Все норовят протиснуться вперёд и пройти побыстрее. Зачем? Места всем хватит! Часть особо настырных субъектов без билетов, пытающихся пройти за чужими спинами, отсеивается контролёрами, закрывающими руками проход, и после ругани, продолжительностью зависящей от степени наглости «зайцев», те хмуро возвращаются и встают в очередь к кассе на выход. Приложив карточку и увидев зелёную стрелочку, прошёл чрез тяжёлые прозрачные двери, останавливая их движение ударом ладони, мимо валяющихся бомжей ко вторым турникетам, у которых толпа была поменьше. Приложив вторую карточку и увидев зелёный кружочек, вошёл в метро. Поднявшись по ступеням, с блаженным видом окунулся в очередную «кучу-малу» у эскалаторов. Получив порции массажа от тел и эстетического удовольствия от рассматривания узорных белых потолков советской классики, ступил на движущуюся дорожку. Для меня всегда было загадкой, почему на правом эскалаторе, как правило, стоят, а на левом идут… Необъяснимый феномен! Спустившись и пройдясь по туннелю, опять залюбовался искусством советского времени: мозаиками на потолках. Как всё это красиво, и как жаль, что никто этого не замечает в ежедневной суете!..

Поезд уже стоял на станции. Не хотелось его упускать, и я кинулся с максимальной скоростью, позволяемой движущимися навстречу людьми. «Осторожно, двери закрываются…» Я ускорил бег… «…следующая станция…» Двери начали медленно сползаться… Нет!.. Мужичок, стоявший у выхода, попридержал рукой дверь, и я сумел проскользнуть внутрь. Радостно сказав «Спасибо!» и получив понимающую улыбку в ответ, встал напротив…


Белоснежные стены станции вывели из дрёмы, и я поспешил к переходу, перепрыгивая через ступени на лестнице. Поприветствовав Ленина и услышав от него вечное: «Учиться, учиться и учиться!», встал в ожидании поезда. Синий дракон, сияя очами, с воем вынырнул из туннеля и услужливо подставил мне свой бок. Зашёл внутрь: невысокая фигура, кожаная куртка, чёрные вьющиеся волосы – Наташа! Впервые её встречаю по пути в институт. Улыбка до ушей, коронные: «Привет! Как ты?». Разговорились. Наташа так же, как и я, ходила на самбо, но мы часто попадали в разное время, что меня несколько расстраивало. А когда мы приходили на одну тренировку да ещё не находилось пары, и тренер ставил меня обучать девушек, то этот день, вообще, был праздником! Скоро начинались соревнования, поэтому, болтая, с Наташей оценивали нашу подготовку, силы и возможности побед. Мне ещё никогда не удавалось занять призовое место, тогда как она добилась в прошлый раз то ли третьего, то ли второго…

Увлечённые обсуждением, вышли на нашей станции и поднялись наверх. Солнце уже поднялось и сразу же скрылось за пеленой серых облаков. Пошли к институту мимо вечной стройки на дороге.

По пути встретили вышедшего из магазинчика Диму. Он был моим одногруппником и выглядел как высокий очкастый толстячок, хотя характер не соответствовал его внешности: одна фаза – весёлая и энергичная, полная движения и шуток, другая – спокойная и аристократичная, насыщенная культурой и рассудительностью. Сейчас он находился во второй фазе: задумчиво слушал музыку и был немногословен, а если что-то и говорил, то только дельное и философское.

Разговор прешёл на музыкальную тему, и так мы дошли до трамвайной остановки, где увидели Влада, тоже одногруппника. Что-то сегодня много встреч и совпадений, подумал я, день будет необычным…  Влад был невысоким короткостриженным парнем, тихим и незаметным. В глазах его стояла жёсткая мрачность, а губы либо были сильно сжаты, либо расползались в кровожадной улыбке, и открывались они лишь в том случае, когда речь заходила о машинах и оружии. О последнем Влад особенно много знал (кажется, его отец военный), а так же об особенностях применения, эффективности использования и пытках с помощью него. Он часто говорил о том, куда надо ударить ножом человека, чтобы тот умер за определённое количество минут, и тому подобное…

Вскоре подошёл, дребезжа и искря, старый желтый трамвай. Мне показалось, или водитель – лысенький мужичок  - был мне знаком?.. Двери отворились, и шумящие студенты ринулись внутрь. Встав у двери, мы продолжили разговор.

Трамвай тронулся и шатаясь поехал по визжащим рельсам. От провода со свистом отлетел рой искр и осыпал вагон со всех сторон. Через окна это было хорошо видно, и студенты удовлетворённо загудели.

И тут произошло то, чего мы никак не могли ожидать…


II
(В)


Послышался шум, и слева я заметил какое-то движение, но осознать, что это такое, не успел. Прогремел взрыв, стёкла в пламени и асфальтовой крошке вылетели из окон, и трамвай накренило. Пассажиры с криками посыпались на пол, я успел схватиться за поручень и увидеть, как летящий в небе вертолёт пускает вторую ракету. Осознание происходящего не пришло и на этот раз, была лишь информация, и в разуме сами собой возникали действия, которые нужно предпринять. Я упал вниз, накрыв Наташу и уперев ноги в дверь. Грянул второй взрыв, и трамвай завалился на правый бок, люди соскользнули на осколки стекла.
Думать не было времени. Действуя инстинктивно, я поднял Наташу и повёл её по стонущим телам к заднему окну. Оно чудом уцелело, разбил его ботинком (благо, я сменил кроссовки на осенние берцы) и выпустил девушку наружу. Взглянул в небо: вертолёт пролетел мимо и разворачивался для повторной атаки. Завёл Наташу за колёса:

 - Сиди здесь!

Вернулся к разбитому окну:

 - Живо все наружу!

Первым опомнился Дима и потащил наружу Влада, за ними все остальные. Успело после них выйти только четыре человека, последней выскочила светловолосая девушка и тут же обмякла в руках помогающего Влада - вертолёт, зависнув над зданием, начал стрельбу из пулемёта, пронзил её и не выпускал остальных. Мы оттащили окровавленного шокированного, но невредимого Влада и затаились за днищем трамвая. Вертолёт, играючи, поливал огнём то кабину и заднюю часть, то левый бок, заставляя нас на корточках прижиматься к грязному металлу. Сознание включилось, и я судорожно осмотрел вышедших: три неизвестных мне парня и девушка с порезами на руках и лице, Дима с треснувшими очками и порвавшемся шнуром плеера, Влад, смотрящий на свои красные руки, и Наташа, целая и невредимая - на куртке лишь несколько пятен, тогда как у меня была вся изрезана осколками стекла. Подумал, что это достоинство кожаных байкерских косух – с ними ничего не случается… Мысли мои прервала очередь вертолёта. И тут я обратил внимание, что пулемёт стреляет не обычными пулями, а выпускает голубоватые сгустки, прожигающие на несколько сантиметров металл и асфальт!.. Стрельба  закончилась, и я выглянул из-за трамвая. Вертолёт висел, чего-то ожидая. Он мне показался смутно знакомым. Это же!.. Но тут боевая машина выпустила третью ракету, и я с криком: «Бегом!» схватил за руки Наташу и Влада и потащил к деревьям. Остальные кинулись следом. С грохотом сверкнуло пламя. Горячие и кровавые обломки придавили замешкавшегося парня, и больше никто не вышел из уродливых руин, которые когда-то были трамваем.

Спрятавшись за деревьями и кустами, мы наблюдали за происходящим: вертолёт потерял к нам интерес и увлёкся другими трамваями, к нему присоединились его собратья, а к перекрёстку двух шоссе ехали четырёхколёсные бронетранспортёры и обстреливали автомобили. Хаос разверзся у нас на глазах и поглощал всё на своём пути. Как это могло произойти? Что это? Нападение извне, бунт своих войск (каких?) или глобальная революция? Где оборона? Где защитники города? Ответа не было… Но и думать времени тоже. Из бронетранспортёров выбегали солдаты в противогазах, оттесняли оставшихся в живых людей и забегали в дома. Один отряд направлялся в нашу сторону.

 - Живо отсюда! – шепнул я и побежал, пригибаясь, вдоль тротуара. За мной остальные.
Крадучись мы уходили из этого опасного места, скрываясь за деревьями, машинами и ограждениями строительной площадки. Вначале нам удавалось пробираться незаметно, но когда перебегали перекрёсток, один отряд, устроивший на противоположной стороне улицы что-то типа контрольного пункта открыл по нам огонь. Скрываться уже не было смысла, и мы во всю прыть кинулись к единственному спасению – красной букве «М». Позади крошился кирпич, разлетались стёкла и взрывались гранаты. Последние метры, в висках стучит, кровь приливает к лицу, а по нему течёт струями пот. Толкаем стеклянные двери, и тут реактивная граната как раз врезается куда-то вверх. Взрыв, в пыли и крошке вертятся ступени, и последнее, что успеваю увидеть, это чьи-то чёрные сапоги.


Я открыл глаза и увидел всё те же чёрные сапоги. Оказалось, что чьи-то ноги лежат на мне. Столкнул их и обернулся: ряжом лежало тело солдата в серой одежде, чёрных сапогах, бронежилете и противогазе. Всё было настолько реально, что я даже не поверил… У лестницы лежали в пыли и кусках бетона Наташа, Дима, Влад и ещё один солдат. Я подполз к друзьям, потормошил их, и они очнулись. Удивительно, но никто не пострадал. А вот солдатам, видимо, пришлось плохо, то ли от нас, когда мы падали, то ли от осколков. Поднялись, и я решил высказать мысль, которая пришла ещё у трамвая:

 - Э, надеюсь, ни у кого уже не возникает сомнений в реальности происходящего?

Все промолчали.

 - У кого-нибудь возникают ассоциации со всем этим: с вертолётом, бронетранспортёрами, этими солдатами, - я пнул лежащее тело.

 - Альянс, - коротко сказал Дима, поправив пальцем расколотые очки.

 - Именно! И как это понимать?

 - Что? Что именно? – спросила, отряхиваясь, Наташа.

 - А… Ну, игра «Half-Life 2», - начал объяснять я. – Там по сюжету на Землю напал инопланетный Альянс, захватил власть, стал тиранить людей, а некоторых модифицировать… Там были такие же вертолёты с импульсными пулемётами, четырёхколёсные бронетранспортёры и эти… в противогазах, - я опять пнул тело. – Но…

 - Но сначала Землю должны захватить инопланетяне! – подхватил Дима.

 - Да, а мы видим вооружение, которое было создано потом, когда всё уже было под властью Альянса.

 - Мы уже под властью?.. – растерянно проговорил Дима и толкнул Влада. – А ты чего молчишь?

Тот пробормотал что-то невразумительное.

 - То есть, вы хотите сказать, - сказала Наташа, - что весь этот беспредел развивается по сценарию игры?

Мы с Димой закивали.

 - Но выпала предыстория… - медленно сказал я.

Мы переглянулись.

 - Что за бред? – вскрикнула Наташа и пнула тело солдата.

 - Бред или не бред, - сказал я, приседая и подбирая дробовик, лежащий рядом с солдатом, - но мы в нём находимся. И чтобы он не поглотил нас, нам надо бороться, - встал, держа оружие в руках. – Вы понимаете, это война… Похожая чем-то на ту, из «Халфы»… Но она началась не по сюжету, а это значит, что и закончить её мы сможем по-другому!

Это был пафос. Гордый пафос, за который меня часто ругали в институте. Но на этот раз меня никто не упрекнул. Наташа по моему примеру подобрала оружие у другого тела. Оказалось, что это импульсная винтовка. Я улыбнулся. Солдат слабо пошевелился и Наташа, вскрикнув, ударила его по голове прикладом. Тот затих. Я показал большой палец и сказал:

 - Бронежилеты тоже надо взять.


Решив, что будет логично, если несущие оружие наденут бронежилеты, мы двинулись вниз по ступеням. Длинный коридор с кассами и турникетами был пуст. Создавалось такое впечатление, что солдаты Альянса начали захват города со станций метро и уже куда-то увезли весь народ. Тихо перешёптываясь, мы подкрались к турникетам, и услышали глухие переговоры: со станции поднялись два солдата и остановились на мосту через пути. Они были к нам спиной, и у меня возникла идея незаметно подкрасться и оглушить их. Сделав знак рукой Наташе, я покопался под бронежилетом и достал проездную карточку. Приложил к двум турникетам (карточка была льготная, многоразовая). Лампочки бесшумно сверкнули зелёным, и мы вдвоём прошли на цыпочках и стали подходить к супостатам. До них оставалось несколько метров, как сзади послышалась весёлая мелодия щёлкнувшего клешнями турникета. Не став разбираться, кто из друзей оплошал, я быстро навёл дробовик на одну из оборачивающихся фигур и, пытаясь попасть в голову, нажал на курок. Я был готов к отдаче, но недооценил её силы. Едва удержав в руках дымящий ствол, я прыгнул за колонну. Наташа тоже открыла огонь, сдвигаясь вправо. Голубые сгустки красиво вырывались из блестящего металла, волосы девушки плавно колыхались потоками воздуха, а карие глаза, озаряемые вспышками оружия, светились праведным гневом. Я непроизвольно загляделся на это эффектное представление. Опомнившись и выглянув из-за укрытия, увидел, что два тела спокойно лежат на мраморном полу.

- Ура! – закричал я, потрясая кулаком.

Наташа тоже восторженно закричала. Хорошо, что теперь на станции мы были одни, и никто из чужих не услышал наш победный клич. Хлопнув друг другу в ладоши, мы позвали Диму и Влада и снарядили их новыми боевыми трофеями. Им досталось по пистолету-пулемёту и бронежилету. Дима любопытства ради содрал с менее покалеченного солдата противогаз и с отвращением отвернулся, однако, химзащиту заныкал.

Спустились на станцию.

- Куда теперь пойдём? – спросила Наташа.

- В институт, конечно, - ответил я.

- Ты думаешь, что занятия не отменят? – насмешливо сказал Дима, пытаясь совместить очки с противогазом.

- Нет, я думаю, что начинать Сопротивление нужно именно с института, - ответил я. – Во-первых, надо отстоять его честь. Это наш долг. Во-вторых, наш институт полувоенный. Наверняка, в нём можно найти вооружение и боеприпасы. Ещё под ним находится сеть бомбоубежищ, где можно развивать наши силы!

Я всех поразил своей блестящей идеей. Дима ещё немного помялся, желая сбежать подальше от пекла, но согласился.

- Тогда мы пойдём в том направлении, - я показал рукой на тёмный круг туннеля.

Тут оживился Влад и пробормотал:

- Никуда я не пойду…

- Ещё как пойдёшь, – по-озорному воскликнул я, - ведь мы – команда! – и толкнул его на пути.

Послышался смачный «плюх».

- Там же ток! – закричала Наташа и метнулась к краю платформы.

Все посмотрели вниз. Лежачее поперёк рельс тело зашевелилось и неуклюже поднялось на ноги.

- Я же говорил: «ноль», а ты всё «фаза-фаза»… - сказал я фразу из анекдота, улыбнулся, и спрыгнул на шпалы.

Разбираясь со сложным электронным оборудованием бронежилета, мы нашли встроенные фонарики, и, включив их, вошли в ребристый туннель.

Слушая гулкое эхо наших шагов в темноте, непроизвольно вспомнили всякую фантастику, мистику и чертовщину. Лёгкий холодок заставлял ёжиться и прижиматься к стенам. Фонарики выхватывали совсем немного, и вокруг нас сгущалась давящая тьма. Да, такого в «Half-Life» не было, это что-то новенькое… Однако всё это не игра, и тут нельзя сохраниться и пройти уровень сначала при потере жизни.

Вдруг я услышал сзади странный звук, похожий на хрюканье. Обернувшись, посветил фонариком и увидел, что Дима втихую ест шоколадный батончик.

- Эй! – окликнул я его. – Ты что?

- А что такого? – прожевав, сказал он. - Мне всегда хочется есть, когда я нервничаю. Кто-нибудь хочет? – Дима протянул коричневую массу.

Все к его радости отказались.

Пошли дальше. Туннель был прямой, без ответвлений, лишь иногда попадались маленькие решётчатые дверки. Вдруг впереди показалось какое-то свечение, явно не солнечного происхождения, потому что оно было жёлто-зелёного цвета. Подошли поближе и увидели, что рельсы уходят в большую ярко-ядовитую лужу, шипящую, потрескивающую и иногда выплёвывающую небольшие сгустки.

- Это чё это, радиоактивные отходы, что ли?.. – спросил Дима.

- В метро? – удивилась Наташа.

- М-да… - протянул я. – Может, это результат диверсионной деятельности Альянса? По этой радиации нам не пройти, - осмотрелся, - а вот по этому бортику вполне возможно.

По правой стороне шла узенькая бетонная дорожка, приподнятая на высоту полтора метра.

- Отлично! – воскликнула Наташа и первая полезла не неё. Я помог ей вскарабкаться, подталкивая, и неожиданно почувствовал, что она мягкая и приятная на ощупь.

Затем сам подпрыгнул без проблем, как никак сказывались упражнения на турнике. А вот с Димой пришлось немного повозиться: его тушка весила около центнера, мы с Наташей еле-еле вытянули его за руки. Тяжело дыша, мы собирались помочь и Владу, но тот всё-таки сам заполз. Отряхнувшись, осторожно двинулись вперёд.

Вдруг я услышал сзади странный звук, похожий на сопение. Обернувшись, увидел, что Дима натянул на себя противогаз и теперь жутко вздыхал наподобие Тёмного Лорда. Освещаемый неестественным радиоактивным светом, он выглядел страшновато.

- Молодец! – я иронично похвалил его и продолжил движение.

Радиоактивная жижа зловеще булькала и пускала пузыри, ворча на нас за то, что мы потревожили её покой. Влад неуклюже оступился, и в озеро посыпалась бетонная крошка. Радиация недовольно всколыхнулась и пустила кольца волн.

- Осторожнее! – шепнул я и удивился тому, что опасаюсь громко говорить, чтобы не разозлить это колыхающееся ядовитое болото.

Вдруг я услышал странный звук, похожий на рык. Обернувшись, посмотрел на Диму, но тот отрицательно замотал головой. И тут из жидкости вынырнуло пятнистое чудовище и, взмахнув красными щупальцами, плюнуло в нас. Кинувшись в разные стороны, уворачиваясь от ядовитой слюны, и чудом не свалившись в радиацию, мы, не сговариваясь, открыли огонь, на этот раз из четырёх стволов. Шквал огня толкнул монстра и, буквально разрывая его на куски, прижал к стене. Две автоматические огнестрельные очереди, одна голубая импульсная и мой одиночный огонь сделали дело: когда у всех закончились патроны, растерзанное тело, подёргавшись и не успев плюнуть в нас второй раз, утонуло в светящейся субстанции.
Винтовка Наташи перекинула импульсный патрон, а я красиво подул на дымок ствола моего дробовика. Мы победили этого инопланетного крокодила!

- Инопланетный крокодил? – озадачившись, спросил я.

- Кальмар, - констатировал Дима глухим голосом.

- Что за бред! – сказала Наташа.

- Булсквид у нас в подземке?

- Щупальный крокодил ядерный по текущей классификации Бескрылого, - уточнил я.

- Неважно, - отмахнулся Дима.

- То есть, вы хотите сказать, - сказала Наташа, - что этот монстр тоже из игры?

- Да, - ответил я, - Толькой из первой части.

- Тогда как Альянс появился во второй, - продолжил Дима.

- Но разработчики вначале хотели булсквида перенести, но в события «Half-Life 2» он как-то не вписался, - закончил я. - И, вообще, чему мы удивляемся? Разве все происшествия до этого не научили нас чему-то?

- Надо было меньше в игры играть, - проговорила Наташа, прошла мимо и спрыгнула впереди с бортика, так как лужа закончилась.

Все побрели за ней, а я ещё заметил, что она очень красиво двигается.

Жёлто-зелёный свет померк, и опять пришлось ориентироваться только с помощью фонариков. Теперь было вдвойне неуютно, так как мы узнали, что здесь могут водиться всякие твари, а патроны остались только у Наташи. Вдруг впереди вновь увидели свет, но на этот раз яркий и слепящий.

- Впереди Свет! – воскликнул я оптимистично.

- Вокруг Тьма, - пробормотал Влад пессимистично.

- На нас движется поезд, - сказал Дима реалистично.

- Быстро смотрите, куда можно спрятаться! – закричала Наташа.

Небольшой проход оказался слева, чуть сзади. Все кинулись туда и стали пролезать внутрь. Пропустив вперед Наташу, я последним залез внутрь и мельком увидел машиниста поезда: за стеклом стоял, потрясая лапами, зомбированный головокрабом человек. Вагоны со скрежетом пронеслись мимо, обдав нас вихрем воздуха. Выглянув за угол, увидел удаляющийся за угол хвост, потом послышался лязг металла и грохот.

- Вагончик тронулся… - тихо пропел я и выбрался из укрытия.

Собрались уже идти дальше, но тут Наташа остановила меня за руку и молча показала на проход. Там, прислонившись спиной к стене и запрокинув голову, сидел Влад, закрыв глаза. Я кивнул, шепнув: «Поговорю с ним», и подошёл к нему. Рывком подняв его, я посмотрел в его мутные глаза и сказал страшным голосом:

- Так! Ты что делаешь?

- Я… я… отдыхаю, - вяло ответил он.

- Не время отдыхать, ибо война нынче! – сверкнул я глазами.

- Я не… не могу больше… не могу… - бормотал Влад.

- Да что это с тобой? – воскликнул я, стукнув для понятливости его о стену. – Что за тряпка?!

- Не… ме… я…

- Так! – сказал я, взяв его за грудки и каждое слово сопровождая грозным потрясанием. – Что случилось? Ты же сын военного! Ты был самым подготовленным из нас, всё знаешь об оружии! Ты же спец!

- Я? – появились признаки ясности у него в глазах.

- Да! Ты же молодец! Ты воин! Соберись и иди вперёд!

- Да… - проговорил он уже осознанно.

- Покажи диско супер стар!

Влад вздохнул и поднял пистолет-пулемёт:

- Да, точно, - уже твёрдо сказал он. – Как это я мог раскиснуть? Прости… и спасибо! Я всё понял. Идём вперёд! – и первым вышел из прохода.

Теперь наша команда была с сильным боевым духом и полной моральной боеготовностью. Пройдя несколько десятков метров, заприметили свет вдалеке, на этот раз плавный и естественный, и вскоре подошли к станции.

Я подтянулся на руках и увидел на платформе троих солдат. Ситуация нехорошая. Приложив палец к губам, показал ребятам три пальца. Влад хмуро кивнул и достал из кармана перочинный нож.

- Доверьте это мне, - шепнул он и выбрался на платформу. Он был собран и сосредоточен.
Мы затаились и прислушались. Несколько секунд не было ничего не слышно, потом донеслась тихая возня и на пути один за другим посыпались три тела. Появился Влад и улыбнулся своей коронной кровожадной улыбкой.

- Так держать! – воскликнул я и кинулся обыскивать трупы.

Перезарядившись и пополнив карманы патронами, мы осторожно двинулись к выходу со станции. Мы уже подходили к лестнице, как сзади послышался шум и прогремели выстрелы. К нам с противоположной стороны приближались несколько человек и у всех в руках сверкали голубые вспышки. Не сговариваясь, мы кинулись вверх по лестнице. Пройдя через прозрачные двери, побежали по переходу к спасительному выходу под открытое небо. Погоня приближалась. Перепрыгивая через ступени, оказались на воздухе. Куда теперь?..


Неожиданно рядом с нами с визгом затормозила красная машина, и из окна выглянула знакомая очкастая физиономия… Лёша – наш одногруппник!

- Живо внутрь! – закричал он.

Толкаясь, мы забрались в салон, и машина с прокруткой колёс рванула вперёд. Автомобиль, кстати, у Лёши был знатный: спортивный, ярко красного цвета, с номерами «СА666Т», но немного тесный: Диме повезло, он уселся на переднее сидение, а вот мне на заднем между Владом и Наташей было некомфортно. Но тут я почувствовал справа тёплую ногу Наташи и успокоился, не переживая по поводу небольшого объёма. Машина быстро петляла по дворам, заметая следы.

- Вы как раз вовремя, - сказал Лёша. – Отряды Сопротивления начали активно действовать и наносить контрудары Альянсу. Силы противника сконденсировались в районе нашего института. Разведка передаёт, что, захватив его, Альянс установил в нём оружие массового поражения новой технологии – так называемую Систему Стирания, которая позволяет прицельно уничтожать материю, буквально стирать её из мира, не оставляя даже атома. Минуту… - он приложил руку к уху, на котором висело беспроводное телефонное устройство, тут же положил руки на руль, и сделал резкий поворот.

Меня завалило на Наташу, отчего я получил дозу удовольствия, и даже жёсткий Влад, упавший в свою очередь на меня, не подпортил впечатления.

- Отлично! - продолжил Лёша. – Группа захвата начала штурм со стороны главного корпуса. Нам, во что бы то не стало, нужно добраться до Системы Стирания, пока она не начала работать на полную мощность, иначе нас уже ничто не спасёт!

Он вновь резко повернул, но в другую сторону. Я прижал жёсткого Влада, а мягкая Наташа упала на меня. Езда на машине мне всё больше нравилась!

- Вы, я как вижу, хорошо вооружены, - улыбнулся Лёша. – Это нам на руку. Предлагаю вам зайти с противоположной стороны и отвлечь внимание противника, а при возможности и попробовать добраться до эСэС и уничтожить его. Ну, как идея?

- Есть! Готовы к выполнению приказа! – восторженно ответил я за всех.
Новость о том, что мы не одни в наших устремлениях и что создалось сопротивляющееся ополчение, сильно обрадовала меня и взбодрила.

- Отстоим честь нашего института! – крикнул я, подняв кулак. – Отступать нельзя, позади Москва!

- Ты маньяк! – испуганно проговорил Дима, снимая потный противогаз.

Автомобиль снова резко повернул, услаждая мой больной разум.

- Ну, и отлично! – сказал Лёша. - Всё будет оки. Но пасаран! Сейчас я попытаюсь высадить вас поближе, и вы пробьётесь внутрь, шокировав и парализовав комбайнов своим страшным видом.

Машина вырвалась на шоссе и поехала с нарастающим рёвом к мосту через железнодорожные пути. Когда уже начали подниматься, под колёсами послышался грохот, и автомобиль метнуло в сторону. Лёша нажал на тормоз, автомобиль с визгом затормозил и повернулся боком. Из окон мы увидели, что из асфальта с пиканьем выпрыгнули голубые шарики и покатились в нашу сторону.

- Чёрт! Мост заминирован! – закричал Лёша и рванул прочь. Автомобиль нехотя задымил и поехал вниз.

Шариковые мины обиженно запрыгали и покатились обратно на свои места.

- Придётся в объезд!

Завернув и проехав по газону, мы оказались рядом с мостом. Автомобиль на скорости вышиб хиленький заборчик и вылетел на железнодорожные пути. Подпрыгивая, мы перебирались через рельсы к противоположной стороне, но тут послышался в небе знакомый шум винтов.

- Вертушка! – крикнул Лёша. – Эх, не вовремя… Так, планы меняются. Пробивайтесь сами к инсту, а я отвлеку вёртолёт. Живо наружу!

Нас уговаривать не пришлось: быстро выбравшись из машины, мы побежали к бетонной стене.

- Удачи! – напоследок крикнул Лёша.

- И тебе! – ответил я ему.

Когда все уже были под спасительным укрытием моста, я обернулся: Лёша вытащил гранатомёт и со словами «Вот тебе, тварь!» выстрелил в вертолёт. Тот озарился взрывом, но устоял и в ответ пустил импульсную очередь. Лёша быстро укрылся в автомобиле и, крикнув: «Попробуй меня догнать!», газанул по рельсам. Отвлекающий манёвр сработал: вертолёт, не обращая внимания на нас, полетел за ним, иногда поливая красный автомобиль голубыми струями, и они вместе скрылись за поворотом.

Я верил, что Лёше удастся обхитрить вертушку.

Происходящее вокруг настолько выбивалось из моих бытовых представлений, что разум, махнув рукой, перестал пытаться всё это осознать и для простоты представил всё в игровой форме: отныне для меня были лишь жаркие бои, геройские действия, надёжные товарищи, благородный долг, пафосная честь и весёлый азарт. Ни мыслей о боли, ни о смерти – ничего этого не было. Всё это стёрлось по причине ненадобности. Теперь была только интересная игра!

Поэтому, пожелав Лёше удачи, я бодро повёл команду наверх, вперёд к нашему любимому институту. Обойдя стену и поднявшись к дороге, потихоньку приближались по трамвайным путям к заветной цели. Вокруг валялись горелые корпуса машин и всякий мусор. Изредка доносились звуки выстрелов и взрывов. Медленно нарастал шум вертолётов. Подумав, что это по нашу душу, мы схоронились под мостом. Выглянув из-за укрытия, увидели, что вдалеке над лесом медленно летает несколько вертолётов, которые поливают деревья какой-то чёрной дымящейся жидкостью. Это что-то новое, этого не было в игре! Деревья и трава, соприкасаясь с жидкостью, темнели, скукоживались, рассыпались прахом и исчезали… Оставалась только чёрная мёртвая земля. Мы не верили своим глазам. Нас вместе с природой «чужие» уничтожали, буквально стирали из этого мира, освобождая пространство для себя.

- Ну уж нет, не выйдет! – пробормотал я  двинулся дальше.
Подойдя к зданию института, мы заметили, что вход перекрывают полупрозрачные пластины и охраняют пять солдат. Но и нас заметили тоже, один комбайн сел за станковый пулемёт и направил в нашу сторону ствол. Засвистели голубые искры, и мы были вынуждены спрятаться за бетонными блоками. Слишком сильная охрана, такая нам не по зубам! Мы сидели за плитами, не смея пошевелиться. Один раз я всё-таки рискнул выглянуть и тут же спрятался: враги полностью контролировали ситуацию и не давали нам высунуться. А если к ним придёт подкрепление, то нас возьмут тёпленьких: мы не сможем сопротивляться десятку солдат и пулемёту. Что же делать?

Помощь пришла совершенно неожиданно. Послышалось знакомое по игре стрекотание, и комбайнов с противоположной стороны атаковала стая муравьиных львов. «Они-то тут откуда?» - мелькнула логичная мысль, но тут же подавилась и умолкла. Напор насекомых был сильным, но солдатам удалось отбить удар. По асфальту потекла жёлтая кровь от тушек жуков-переростков. Львы на мгновенье отступили, но вновь полетели в атаку, нападая волнообразно.

Внимание противников было отвлечено, и это был самый подходящий момент для проникновения в корпус. Сердце в груди гулко застучало, и лицо налилось кровью. Сейчас или никогда.

- Ребята, приготовились! Сейчас побежим. Проверьте боеготовность оружия.

- В упор, бегом? – удивился Дима.

- Это опасно! – подхватила Наташа.

- Ребята, соберитесь! – настаивал я. – Муравьиные львы, - я махнул рукой, - нам помогают.

- Но, у нас нет фераподов, которые защитят нас, - сказал Дима, - а этим тварям всё равно, кого жрать… Хотя… - Дима задумался.

Влад молча кивал головой.

- Послушайте!..

- Нет, это невозможно, - сказала Наташа. – Надо искать другой путь.

- Поймите, другого не будет. Нам даётся шанс сейчас, когда они отвлечены. Ну, поверьте! – я уже отчаивался. – Ну, Наташа! – я взял её за руки и заглянул в её большие карие глаза. – Поверь мне, всё будет хорошо! Мы должны сделать это вместе! Ты мне веришь?
Она напряглась и пристально посмотрела на меня, и в её глазах, озарившийся золотистым сиянием, я увидел понимание и веру. Рука расслабилась.

- Я тебе верю! – и тут же крикнула остальным. – А ну, бойцы, живо вперёд!


Мы вскочили на ноги и ринулись вперёд, туда, где было месиво из комбайнов и муравьиных львов. Кто-то из солдат заметил нас, но мы на бегу прервали все попытки к сопротивлению. По пути я ещё хотел прихватить с собой пулемёт, но он оказался стационарно закреплён, а времени разбираться не было: некоторые из насекомых, почувствовав молодую плоть, заинтересовались нами. Вбежав внутрь здания, захлопнули металлические двери со стеклянными вставками, но это, конечно же, не помогло: разделавшись с солдатами, жуки крошили их в труху. Спасением для нас оказалась охрана, бежавшая по лестнице. Метнувшись ото львов под лестницу, мы натравили их друг на друга и скрылись из виду.

Удалившись по тёмному коридору на большое расстояние и поднявшись по запасной лестнице, прислушались: выстрелы стихли, но было не понятно, кто победил: толи инопланетные животные, то ли модифицированные кибернизированные нелюди, то ли в этом дружеском матче была ничья. Проверять как-то не хотелось, поэтому двинулись вглубь корпуса. В здании стояла таинственная тишина, чего никогда не было при рабочей жизни института, и по идее не должно быть и сейчас, когда он захвачен и кипит злодеями, жаждущими с помощью новой технологии стереть всё вокруг.

Неожиданно послышалась знакомая мелодия, и она зазвучала из моего кармана. Я с удивлением достал телефон. Он был у меня старенький, объёмный, с большими резиновыми кнопками – просто раритет! Но новый я не хотел ни покупать, ни получать в подарок. Зачем? Этот мне исправно служит, никакие цветные экраны, камеры, точ-поды, блю-тузы, вай-фаи и прочее мне не нужны: телефон нужен, чтобы звонить и разговаривать! И этот старичок вполне справлялся с этой задачей.

Звонил Лёша. Я нажал на стёршуюся кнопку с изображением зелёной трубки и поднёс телефон к уху:

- Молодцы, ребята! – крикнул Лёша. – Так держать! Я, честно говоря, и не ожидал такого успеха! Мы отслеживаем ваше движение, и вам удалось быстро пройти вход.

- Спасибо, - ответил я, - а как твоя вертушка?

- На металлолом сгодится.

- Молодец!

- Да ладно… Так, штурмовая группа задерживается, поэтому ответственность за выключение Системы Стирания ложится на ваши плечи. Не переживайте, вы уже близко! Поднимитесь по лестнице на седьмой этаж, пройдёте через переход и дальше по коридору. Ничего сложного, не заблудитесь. Если комбайнов будет всё больше и больше, значит, вы идёте в правильном направлении!

- Утешил.

- Да после всего, чтобы было, вы полк в рукопашной загрызёте. Так что вперёд, и ни пуха!

- К чёрту!

Положив телефон в карман, я обвёл товарищей взглядом:

- Друзья! От нас зависит судьба Земли!

- А я и не знала, - улыбнулась Наташа.

- Тогда идём скорее, - заспешил Дима, - а то я уже голодный. Режим…

- …питания нарушать нельзя! – сказал я вместе с ним, и мы двинулись вперёд.


Вышли к лифтам. Дима с надеждой понажимал кнопки вызова и с тоской вздохнул.

- Ничего, ножками-ножками, полезно для здоровья! – подбодрил его я.

Начали подниматься по ступеням и не удивились, что сверху послышался топот ног, и появились знакомые фигуры в противогазах. И закипело! Тело работало инстинктивно, руки держали винтовку и направляли на цель, вспышки, противник падал, и руки переводили ствол дальше, когда ноги неустанно шли вверх. Игра, одним словом!

Но солдаты стали появляться и снизу. Это осложняло передвижение.

- Бегите! – крикнул Влад. – Я задержу их!

Я кивнул, и мы ступили на следующий лестничный пролёт.

Влад – мужик! Неплохо я его в метро обработал! Последние слова, которые я услышал от Влада, были:

- Ну, что, идите сюда голубчики!..

Я представил, как Влад, страшно оскалившись, кидается на них с ножом, и мне стало смешно:

- У, злодеи, вам не остановить нас! Мы – студенты!

Поднялись на седьмой этаж, запыхавшиеся и полудохлые, но не сдавшиеся. Покачиваясь, пошли по коридору. Комбайны вроде бы отстали, но внизу ещё слышались выстрелы и хрипы, а это значило, что Владик справляется!

Перед нами был застеклённый переход, через окна которого просматривались другие корпуса, близлежащая территория и серое небо. Мы прошли, осматриваясь. Вдруг по зданию разлился электронный женский голос:

- Внимание! Пробная активация Системы Стирания начнётся через пять!.. Четыре!.. Три!.. Два!.. Один!..

Мы на всякий случай взялись за руки наподобие белых лебедят. Здание сотряслось, зазвенели стекла, и по материи прошла упругая голубоватая волна. Увидели в окне, как один из домов озарился сиянием и исчез. Просто исчез, без взрывов, дыма, осколков: был дом, и нет. Чёрный грунт между домами-соседями. Всё.

- Ну, ни фига себе! – Открыл рот Дима. – Вот тебе и ОМП СС (с) А– оружие массового поражения Системы Стирания под копирайтом Альянса!

- Звери! – проговорила Наташа.

- Они нелюди! – подхватил я.

- Зато, наверно, безболезненно… - рассуждал Дима.

- Времени нет! – крикнул, опомнившись, я. – Если эта штука заработает на полную мощность, то нам крышка! Бегом!

Мы кинулись вперёд. Открыв какую-то старомодную железную дверь, увидели ступени вниз, небольшую площадку и очередной пост Альянса с полупрозрачными панелями и пулемётом, но нам уже было не привыкать. У нас была козырем неожиданность: видимо, солдаты отвлеклись от службы и горячо обсуждали эффект СС. Пулемётчик даже не успел приступить к своим прямым обязанностям, один солдат всё же смог открыть огонь, но мы, ловко двигаясь, обезвредили всех.

Эти комбайны охраняли небольшую металлическую дверь, уже внеземного происхождения: рама зубами вонзилась в бетон стены института, а выпуклый панцирь горделиво выпячивал живот, будто хотел сказать: смотрите, какой я толстый и важный! Справа светилась небольшая панель, которая, вероятно, и служила для открытия этого броневого монстра.

- Что будем делать? – спросила Наташа.

- Придётся повозиться, - сказал Дима и подошёл к панели.

- А ты в этом, - удивился я, - сечёшь?

- Думаю, вряд ли инопланетная система сильно отличается от земной, если она так же основана на электричестве и кнопках, - ответил Дима.

- Ну, попробуй.

Дима приступил к изучению оборудования, а мы с Наташей принялись изучать ящики на посту. В них нашли осколочные гранаты, магазины к винтовкам и даже импульсно-энергетические гранаты для подствольного гранатомёта! Они аккуратно лежали в ячейках маленького голубого ящичка. Вот это удача! Зарядившись по полной, я принял боевую позу и воинственно нахмурился. Наташа хихикнула.

- Как там успехи? – сдувшись, спросил я у Димы.

- Кажется, я разобрался, как это работает, - ответил он, оторвав какую-то панельку и копаясь в проводках. – Всё гораздо легче, чем я думал.

- Ну, давай-давай!

Вдруг послышался топот ног, и через щель старой двери мы увидели приближающиеся фигуры комбайнов. Им, видимо, очень не понравилось, что мы подошли так близко к цели!
Я выдернул чеку со словами:

- Получай фашист, гранату! – и кинул в проём.

Мы пригнулись, сберегаясь за панелями. Солдаты, видимо, не ожидали такой прыти, попытались убежать обратно, но не успели. Взрыв! Стёкла разбились, дверь оттолкнулась, и в переходе упали несколько тел. Но нападение продолжалось!

- Дима, будь осторожен, но не отвлекайся, - крикнул я, садясь за пулемёт, - мы тебя защитим.

И началось мясо! Пулемётный тир был мне по вкусу: оружие гладко двигалось и извергало ливень голубых полос, косивших супостатов направо и налево. Наташа тоже не отставала и присоединяла к моему потоку свои искры. Изредка кто-либо подбегал двери, в основном все падали и разбрасывались по переходу, падая вниз, а если кто и успевал, то тут же по ступенькам скатывался с порога. Первая волна прошла, выдохшись, и за ней ринулась вторая, более усиленная: на этот раз бежали белые фигуры с красными огоньками на головах. Элита! Альянс, видимо, сильно забеспокоился по поводу сохранности СС, коли призвал такие силы! Мы открыли огонь, но броня у этих солдат была прочнее. Один из них выпустил из винтовки энергетический сгусток. Мы спешно пригнулись: шар отрикошетил от панели и влетел обратно в проём, поразив хозяина. А Наташа закрепила успех, послав и свой шар из подствольного гранатомёта. И вот уже два тела плавают в воздухе, аннигилируясь и распадаясь на белые клочья. Элиту это не смутило, и она продолжила атаку. Теперь отстреливаться стало сложнее, приходилось иногда бросать гранату или посылать энергетический шар, чтобы сдержать напор противника.

- Ну, скоро ты там?! – крикнул я Диме, стирая с лица струи пота.

- Ещё минуту, - ответил тот. – Я уже…

Я отвлёкся и упустил из вида одного наглого солдата. Он пустил меткую очередь в Наташу и откинул её на спину. Сердце в моей груди отчаянно ёкнуло. Направив пулемёт, я раскромсал врага и посмотрел на девушку. Она поднялась и вновь взялась за винтовку.

- Ты как? – спросил я.

- Нормально, - ответила Наташа, кусая губу. – А вот бронежилет сдох. – Сделала несколько выстрелов. – Чёрт! Тяжёлый! Теперь висит мёртвым грузом. Надо бы снять…

Комбайны уже переступали порог и падали к ногам друг на друга, образовывая кучу-малу. Стрелять было всё труднее и труднее. Над нашими головами крошился бетон, звенел металл и летели искры.

- Всё! – закричал Дима. – Бегите, я вас прикрою! – нажал какую-то кнопку, и бронированные чужеземные двери со страшным скрежетанием отворились.

Выждав ослабление напора, я передал пулемёт в распоряжение Димы, похлопал его по плечу, и мы с Наташей кинулись в открывшийся коридор. Двери за нами так же зловеще закрылись, и последнее, что я увидел, было то, как наш товарищ бойко отстреливается от врагов. За толстым слоем металла не было слышно ничего, и наступила полная тишина.

- Ну, молодец же он, - перевёл я дух, – взломал охранную систему!

- Пожелаем ему удачи, - сказала Наташа. – А нам надо скорее отключить стирающую систему.
И мы, не сговариваясь, побежали вперёд. Перед нами открылась пропасть башенного помещения и мост на противоположную сторону, где блистали полупрозрачные двери с нарисованной окружностью. Мы в предвкушении достижения цели ринулись по мосту, не смотря по сторонам. А зря!..

Что-то зашумело в воздухе и врезалось в бетон под ногами. По мосту прошла дрожь, и мы, не устояв на ногах, упали. Я глянул за ограждение и ужаснулся: внизу на мостике стоял комбайн и целился в нас из ракетного гранатомёта! Другой солдат помогал ему перезаряжать и иногда неметко стрелял из пистолета-пулемёта. До них было метров двадцать, и расположение моста позволяло противнику, выпуская газы гранатомёта за ограждение в пропасть внутренней полости башни, целиться в нас! Вспышка! И вот уже вторая ракета летит в нашу опору под ногами. Взрыв! Кусок моста, на котором находился я, растрескался и завалился набок. Я, соскальзывая вниз, зацепился за неповреждённый край.

- Держись! – закричала Наташа, подползая ко мне и протягивая руку.
Ещё одна ракета, и кусок, окончательно оторвавшись, полетел в пропасть, а я, сорвавшись, успел ухватиться за выпирающий из бетона металлический прут. И повис на волоске…


…Ракета с оглушительным грохотом ударила где-то под ногами, и толстая железобетонная конструкция покосилась.

- Держись! Хватайся! – опять послышался крик наверху.

- Нет! Уходи! Мы вместе сорвёмся! – кашляя серой пылью, закричал я в ответ. – Скорее! Ты должна отключить Систему Стирания!

- Я не уйду без тебя, - сказала спокойно она. – Мы должны это сделать вместе. Ты мне веришь?

Показалось, что всё вокруг утихло, даже выстрелов не было слышно. Я взглянул в её большие карие глаза, окаймленные волшебным золотистым сиянием, и внутри у меня всё потеплело и успокоилось…

- Я тебе верю!..

Наташа сняла свою кожаную куртку (я заметил, как элегантно и красиво она сделала это, тряхнув волной волос!) и, вытянувшись, спустила её вниз. Я схватился за чёрный рукав. Наташа потянула на себя. Помогая руками и ногами и царапаясь о прутья, я сумел выползти на остатки моста. Вот второй раз пригодилась полезная прочная кожаная куртка!

- Спасибо! – шепнул я.

- Бежим! – ответила она.

Мы кинулись к спасительному коридору впереди. Очередная ракета вонзилась в погорбатившийся мост, и он, корёжась и разрываясь, полетел вниз. Мы в последний момент прыгнули вперёд и спаслись. Упав и тяжело дыша, мы улыбались и смотрели друг на друга.

- Нам осталось совсем немного, - прошептал я.

- Не будем медлить, - сказала она.

- Да, нашим товарищам, наверное, нелегко там. Если мы уничтожим СС, то у Альянса отпадёт желание атаковать нас.

Мы встали и подошли к полупрозрачным дверям. Я рассмотрел рисунок в деталях: внутри окружности располагались полоски, направленные в разные стороны от центра. Сверху были буквы: «SoS». «Логично», - подумал я.

При нашем приближении двери бесшумно распахнулись. Наташа настороженно подняла винтовку (а свою я уронил в пропасть). Перед нами открылось небольшое низкое помещение, в центре которого располагалось футуристическое устройство. В бетон пола и стен вгрызлись толстые провода и трубы, разбросав вокруг крошку и булыжники различного размера (комбайны даже не удосужились убрать мусор). Они вели к металлическим пластинам с усиками, возвышающимся на уровне груди. На конце центрального столбика был закреплён прозрачный шар, светящийся мягким голубым светом. Я пригляделся: внутри шара пульсировала тьма.

- И что нам с этим делать? – удивлённо спросила Наташа.

- Посмотри, нет ли какой-нибудь кнопки или рубильника, чтобы отключить это устройство.

Ни того, ни другого не нашлось. Ни панели управления, ни экрана, ни красных цифр, ни красно-синих проводков. Усики не двигались, провода не рвались, трубы не ломались. Наташа выстрелила один раз: металл даже не потемнел. Долго сомневаясь и опасаясь, я всё-таки дотронулся до шара. Ничего не произошло: шар не извергал молнии и не бил меня электричеством. Осмелев, я положил на него ладонь: холодный, будто бы стеклянный. Шар на меня никак не отреагировал и не изменил освещения.

- М-да… - протянул я. – Задача.

- Что будем делать? – спросила Наташа.

- А, может быть, его кокнуть? – предложил я.

- Прикладом? – Наташа протянула винтовку.

- Не, не надо, лучше, - я поискал глазами и поднял кусок бетона размером с ладонь, - вот этим. Если булыжник аннигилируется, то не будет жалко.

- А не будем ли мы аннигилироваться вместе с ним? – пошутила Наташа. – Будет жалко!

Я задумался, подкидывая камень.

Вдруг тишину пронзил электронный женский голос:

- Внимание! Активная фаза Системы Стирания начнётся через десять!.. Девять!

- Надо что-то делать! – закричал я.

- Восемь!..

- Что? – воскликнула Наташа.

- Семь!..

- Надо уничтожить это!

- Шесть!.. – шар начал светиться ярче, тьма внутри него сгустилась.

- Как?

- Пять!..

- Разбить его!

- Четыре!..

- А что будет с нами?

- Три!..

- Если оно заработает на полную силу…

- Два!..

- …то нам всем!..

- Один! – тьма внутри шара нетерпеливо завибрировала, помещение озарилось ярким голубым светом.

Закрыв глаза, я с силой ударил по шару камнем.

Наташа вскрикнула.

Белый свет ослепил глаза, и тьма проглотила нас…


III
(После)


Что-то сильно жало грудь, было тяжело дышать. Я открыл глаза и увидел голубоватую бездну и узкую серую полоску вверху. Опустил голову и понял, откуда давление: тело сковывали металлические пластины – я ехал стоя в индивидуальной кабинке, которая не позволяла шевелиться ни ногам, ни рукам. «Чёрт, как меня сюда занесло?..» - подумал я. Рельса, по которой ехала кабинка, нырнула вниз и влево, и я въехал в небольшой туннель, кишащий кишкообразными проводами и петляющий то вниз, то вверх. Наконец, болтание прекратилось, кабинка выехала на площадку, освещённую белым кругом от прожектора, бьющего где-то сверху, и остановилась. Дверца резко открылась, я по инерции вывалился наружу и упал на колени: ноги затекли и не повиновались мне.

Растирая конечности, осмотрелся, но ничего не было видно за пеленой густой тьмы. Повернул голову и вдруг увидел в центре круга Диму, который почему-то был наряжен в яркий клоунский костюм. Сверху посыпались противогазы, он ловко подхватил их и начал виртуозно жонглировать. «Что за глупый сон?» - подумал я. Тут я заметил, что мой друг движется не сам: им движут привязанные к нему нити, которыми управляет рука сверху. Дима рассердился, поправил очки, достал наушники плеера, взмахнул ими и стал Владом. Он настороженно осматривался, вынув перочинный нож. Вдруг сверху метнулась белая лента толи ткани, толи туалетной бумаги и начала его обматывать. Влад сопротивлялся, махал ножом, резал её, но она была настырной, упорной, стремительной и бесконечной. Лента обмотала его с ног до головы и превратила в мумию. «Жесть!» - подумал я. Влад последний раз дёрнулся, рванул руками, освободился и стал Лёшей. К нему прилетело сверху «электронное ухо». Он схватил его, но оно вырвалось, превратилось в пылающую пентаграмму и поцеловало его. У Лёши выросли рога и хвост. «Чёрт!» - только и подумал я. Он страшно засмеялся и сел в свою красную машину с номерами «666», которая превратилась в колесницу. Сверху прилетел вертолёт, Лёша накинул на него верёвки, и тот стал покорным пегасом. Мой рогатый друг взмахнул плёткой и улетел наверх. «Бредятина какая-то», - подумал я.

Тут появилась Наташа, которая купалась в ванне, полной белоснежной пены. «Во, это уже лучше!» - подумал я и подошёл поближе. Наташа играла резиновыми лягушками и крокодилами. Я решил присоединиться, но вдруг она стала уменьшаться и превратилась в маленького ребёнка. Ванна расширилась до гигантского озера, лягушки и крокодильчики превратились в головокрабов и булсквидов, копошащихся в пене. Кто-то сверху выдернул пробку, воду стало засасывать в дырку, образовался водоворот. «Держись! Хватайся!» - я протянул маленькой Наташе руку, но та презренно на меня посмотрела, засмеялась и скрылась из виду. Меня засосало во тьму.

Увидел себя, стоящего в центре белого круга. Но смотрел на себя через стекло сверху вниз и чуть сбоку. Рядом со мной наблюдающим кто-то пошевелился. Повернулся и увидел ухмыляющегося G-man’а. Он достал карманные серебряные часы, мельком взглянул, положил обратно, поправил галстук и пошёл прочь, по пути превращаясь в толстенького лысенького мужичка. Перед ним открылся белый проём двери. Я заспешил за ним. Услышав шум, G-man-мужичок повернулся, и лицо его скривила злость. В нерешительности остановившись, я начал отступать назад. G-man пошёл навстречу, ускоряя шаг. Испугавшись, я кинулся прочь, он побежал за мной. Я спотыкнулся обо что-то и полетел на пол. Мужик в свою очередь спотыкнулся об меня, упал и придавил. «Чёрт! Тяжелый!» - подумал я.


Что-то сильно жало грудь, было тяжело дышать. Я открыл глаза и увидел небо, квадратное синее небо высоко вверху, замкнутое четырьмя чёрными стенами. Повернул голову влево: остатки железобетонных конструкций и осколки, покрытые серой крошкой и пылью, и стена. Направо: всё то же самое, только виднеется небольшая дверь. Опустил голову, вернее, приподнял, так как я лежал на спине, и понял, откуда давление: на мне лежала Наташа. Почувствовал тепло её тела и слабое дыхание, и запах… нет, запах пыли и пота тоже присутствовал, но тут я ощутил какой-то лёгкий аромат, исходящий от волнистых волос и кожи лица, приятный и дурманящий. Это было эйфорией – чувствовать её близость и ощущать шестым чувством, на каком-то духовном уровне небесных сфер, единение душ!

Остановись мгновенье, ты прекрасно! Жаль было портить этот приятный миг, но надо действовать и выяснять последствия наших разрушительных действий. Я пошевелился, осторожно приподнялся и положил Наташу рядом. Не хотелось её будить, она так мило спала! Я вздохнул от умиления. Пыль попала в нос, и я громко чихнул.

Наташа проснулась и захлопала ресницами:

- Что случилось? – хрипло спросила она и откашлялась. – Где мы?

- Внизу, - пожал я плечами, ругая себя за то, что спугнул вдохновенье.

Наташа посмотрела наверх. Я тоже поднял голову и только теперь заметил, что на высоте трёх метров болтаются обрывки проводов и высовываются из стен остатки труб.

- Слушай, - сказала Наташа, – а мы сделали это! Мы уничтожили Систему Стирания.

- И, правда, - улыбнулся я. – Её больше нет. Она взорвалась, и нас, видимо,
уронило на этаж ниже, а верхние этажи стёрлись потоком… э-э-э… стер… стери…онов… стерилонов!

- Главное то, что они нас с тобой не стёрли! – засмеялась Наташа и поднялась.

Я последовал её примеру, отряхиваясь.

Наташа обнаружила в обломках свою винтовку, обтёрла её и проверила исправность.

- Ну, что, пойдём смотреть на результаты наших диверсионных действий! – сказал я и решительно направился к двери.

За ней оказался скучный коридор, каких в институте сотни. Начали спуститься по встретившейся лестнице. На этаже ниже услышали сопение и бормотание. Наташа подняла винтовку. На площадку вышел щурящийся Дима: весь чумазый, чёрный и оцарапанный, но живой и вроде бы целый, даже очки были на положенном месте, только треснуло второе стекло. Он что-то бормотал и посмеивался. Увидев нас, остановился и широко улыбнулся.

- Дима! – заорал я и обнял его. – Как ты? Молодец!

- Да-да, - ответил он, - Они всё подходили, хе-хе, а я их вот так, - Дима махнул кулаком. – И они, хи-хи, вот так… ха-ха-ха! – он немного подёргался.

- У него, кажется шок, - проговорила, нахмурившись, Наташа.

- Ну, ничего, - сказал я. – Сейчас выйдем на свежий воздух, и оклемается. Пойдём!

Спустились на первый этаж, причём, не встретив ни одного комбайна, а Дима не переставал хихикать и бормотать что-то нечленораздельное.

- Тяжёлый случай, - вздохнула Наташа.

Вышли на какой-то склад, полный ящиков и запчастей, и искали выход. За поворотом увидели сидящую фигуру. Это был Влад, перевязывающий себе руку бинтом. Тоже весь драный, но ещё и кровавый.

- Вадик! – закричал я и помог ему подняться. – Как ты?

- Нормально, - хмуро ответил он. – Только вот рука…

- А всё остальное? – я посмотрел на его заляпанное кровью лицо.

- Да это не моя кровь, - оскалился Влад.

- А мы всё… - начал я.

- Да слышал-слышал… Грохнуло капитально. Пойдёмте, кажется, вон там выход, - Влад махнул здоровой рукой в угол. – Солдат как ветром сдуло, когда всё произошло.

- Стёрлись, - улыбнулась Наташа.

Вышли под открытое небо на какую-то незнакомую площадь. Солнце висело рыжим пятном на горизонте. Вокруг ни души! Ни мусора, ни горящих обломков, ни тел комбайнов, ни тушек муравьиных львов. В центре площади газон с травой и фонтан, журчащий мутноватой водицей. Как-то всё это казалось странным и подозрительным. Бормотавший Дима вдруг замолк, уставившись вперёд. Наташа заметила это и удивилась:

- Неужели и в правду свежий воздух?!

Однако же я не принял эту теорию, всматриваясь в лицо Димы. Он вдруг улыбнулся, встрепенулся и побежал вперёд, подскакивая на одной ноге. Прыгнул в фонтан, стал черпать воду, подкидывать и брызгаться, крича:

 - Водичка! Водичка! Вода моя!

Мы недоумённо смотрели на него.

Он выпрыгнул на газон, стал прыгать, топтаться, рвать траву, чуть ли не есть, вопя:

- Травка! Травка! Травушка моя!

Я больше не мог этого терпеть, подбежал к нему, схватил в охапку и прижал к груди, успокаивая:

- Всё хорошо, Дима, успокойся. Успокойся. Тихо-тихо! – гладил я его по голове, а он рыдал, как ребёнок, и утыкался лицом в грязную куртку. – Эта трава нам, может быть, ещё понадобится. Не надо её топтать. Если комбайны уничтожили всю растительность вокруг, то эта единственный наш источник кислорода… Всё-всё… Всё будет хорошо!

А сам думал: «Сволочи! Что они сделали с людьми! Какое они имеют право насаждать свою волю и коверкать психику? Какое право можно иметь стирать прошлое и будущее человека, подчиняя его себе? Это невозможно!». Вспомнил ухмылку G-man’а  и тут же прогнал мысль прочь. «Это же просто сон, глупый и бредовый. Но кто бы это ни устроил, он частично добился своей цели. Да, мы изменились и покрылись грубой жёсткой коркой. Но мы стали сильнее, и наша воля от этого только окрепла! Надо идти вперёд!»

Собравшись с разбегающимися мыслями, я кивнул ребятам, и мы пошли дальше, осматриваясь и пытаясь понять, куда все подевались. Телефон разрядился. Выстрелов и взрывов неслышно. Неужели для Альянса уничтожение СС - настолько большая потеря, что он прекратил вторжение? Вышли на какую-то улицу. Вдалеке мелькнула красная машина и скрылась за поворотом. Лёша?..

А по рельсам к нам ехал трамвай! Самый натуральный, целый и невредимый, и… с народом, который спокойно сидел и стоял внутри. Трамвай остановился невдалеке от нас, из него вышли пассажиры, и он двинулся дальше. Мы не верили своим глазам! Люди, прилично одетые, без оружия, со скучными выражениями лиц привычным шагом шли по своим делам. Ни винтовок, ни потрёпанных курток, ни бронежилетов. Мы подошли поближе, на нас не обращали внимания, как на обычных четырёх студентов.

Наташа обратилась к одной пожилой женщине, неспешно идущей с сумкой в руках:

- Простите, а что, уже всё закончилось?

Женщина недоумённо на неё посмотрела:

- Что?

- Ну, Альянс ушёл? - объяснила Наташа. – Силы Сопротивления расформировались? Угрозы нападения больше нет?

Женщина удивлённо посмотрела, обвела нас взглядом и улыбнулась:

- А… Эти ваши… ролевые игры! Не знаю я, откуда мне? Вы это своих спрашивайте, - укоризненно посмотрела. – Взрослые вроде бы люди. Студенты. А всё в какие-то глупые игры играете!..

И пошла дальше.

Мы посмотрели друг на друга. Я обнаружил, что чего-то не хватает:

- Наташ, а где твоя винтовка?

Наташа посмотрела на свои руки и непонимающе ответила:

- Э-э-э… Не знаю… Я её в руках держала. И вдруг нет.

Я ещё раз пробежался взглядом и ощупал себя:

- А где наши бронежилеты?

Все удивлённо обвели друг друга глазами.

- Нож на месте, - сказал Влад, вытаскивая лезвие. – Это главное…

Мы замолчали.

- Солнце садится, - растерянно проговорил Дима.

Мы посмотрели на золотой закат.

Влад неожиданно спросил Диму:

- Слушай, а нам же в одну сторону домой ехать?

- Да, на трамвае, - ответил тот. – Только в другую сторону.

- Тогда пойдём вместе, - предложил Влад.

- Пойдём, - согласился Дима.

- Ребят, пока!

Мы с Наташей посмотрели на удаляющиеся фигуры товарищей.

- Завтра рано вставать, - задумчиво протянула Наташа. – К первой паре. А у меня домашка не сделана…

Я посмотрел на неё, наши взгляды встретились, но Наташа тут же отвела взгляд.

Подошёл трамвай.

- Тебе же на метро? – спросила она.

Я кивнул.

- А мне в этот раз на трамвай.

Я молчал.

- Тогда счастливо! – Наташа символично помахала рукой и встала на ступеньку.

Я ответил тоже маханием:

- Пока.

Я подошёл к дверям, и мельком взглянул на водителя. Так и есть: толстый лысый мужичок!
Наташа взглянула последний раз с грустью, вздохнула и вошла в вагон. Двери закрылись, и трамвай тронулся.

Я проводил его взглядом.

Внутри меня была пустота. Будто что-то дали, наполнили твою душу мягким теплом, но, дав лишь немного согреться, понять, что это приятно, тут же вынули и помахали рукой. Не успел ни согреться, ни понять, как правильно разжечь этот огонь самостоятельно. Подразнили и отняли.

Это невозможно!

Сжав зубы, я побежал за трамваем, который, вздрогнув, обсыпал меня голубыми искрами.

Мне тогда очень сильно хотелось, чтобы со всем этим безумным стиранием мира не исчезала Наташа…

2009 – 15.01.2010.

…Как выяснилось позже, напрасно…