Страданья за Христа

Страданья за Христа
рассказ

                Я так устал сегодня в церкви!
                Твердила мама: «Потерпи!»
                А как терпеть, когда устал я,
                И кушать хочется, нет сил?!

                Я так устал! Мне было душно,
                А нас никак не причащали,
                И я вертелся и крутился,
                И Бабушку толкнул нечаянно.

                Мне захотелось даже в церкви
                На пол улечься, полежать,
                Но тут Врата открылись настежь,
                И стали всех нас причащать.

                Я причастился и мне сразу
                Полегче стало и светлей:
                Я за Христа страдал сегодня
                И вот Христос теперь во мне.
Мише  снилось,  будто бы он акробат и должен выступать в каком-то дворце перед королем. И вот он в большом тронном зале. На троне сидят король  с королевой, а возле них на креслах сидят их нарядные дети. Миша  выходит на середину зала, кланяется королевским особам и начинает выступать. Он делает  сальто, прыжки, перевороты и перекидки. Он так легко все это делает, что сам удивляется, как это у него   все так  здорово получается. Вот он разбегается, делает в воздухе шпагат и летит в шпагате через весь зал. Король с королевой хлопают в восторге в ладоши, их дети тоже и все просят Мишу еще так полетать. Миша кланяется королям и хочет снова прыгнуть, но тут к нему подходит какой-то шут в красном колпаке и начинает трясти ее за плечо и шептать:
- Мишенька, Мишенька, просыпайся!
Мальчик с досадой поворачивается к этому шуту, но вместо него видит склоненную над собой маму:
- Мишенька, мы в церковь опоздаем! Давай вставай, милый! – говорит она ему и ласково смотрит на него.
Миша в отчаяние хотел ухватиться за остатки своего чудесного, похожего на сказку сна. Он перевернулся на другой бок  и снова начал проваливаться в убаюкивающий покой. Ему показалось, что он закачался словно на качелях, перед глазами все закружилось…
- Мишенька, милый, вставай! – услышал он снова голос мамы, и  сон окончательно покинул его. Мальчик сел на кровати взъерошенный и недовольный. Ему было очень обидно за свой прерванный сказочный сон, к тому же ему  не хотелось идти в церковь… Вот придут они туда и будут там стоять, стоять, стоять долго-долго… Мише стало так горько на душе, что он даже заплакал.
- Сыночек, ты что плачешь? – испугалась мама, хотя она догадывалась, что Миша плачет оттого, что снова не хочет идти в церковь…
- Мамочка, а может дома останемся? Я не хочу в церковь! – мальчик с надеждой взглянул на маму, но, увидев испуг в ее глазах, поспешно сказал:
- Но если ты так хочешь туда идти, то пойдем!


Церковь встретила их благодатным запахом ладана, дивным пением хора  и ликами святых на иконах. Что-то волнующе-легкое  охватывает душу мальчика, но он чувствует себя преступником из-за того, что не хотел идти сюда, не хотел идти к Богу.
Они   встали    возле большой иконы Божьей Матери, ожидая своей очереди на исповедь. Миша украдкой стал разглядывать знакомую роспись храма.  Особенно ему всегда нравилась картинка на которой Иисус Христос после Своей смерти спускается в ад, где сидят среди тлеющего огня Адам и Ева.
Но скоро Мише надоело разглядывать роспись храма и он, посмотрев на одухотворенное молитвой лицо мамы, тоже решил помолиться. Он вслушивался в церковное пение хора, но  не понимал ни одного слова. А своими словами он  молился очень быстро, да и молиться ему хотелось сейчас только об одном: чтоб быстрее прошло время и началось причастие.
- Мишка, привет! – услышал Миша голос над своим ухом, он оглянулся и увидел улыбающееся лицо своего друга и одноклассника Павлика.
- О! Привет! – обрадовался Миша. Увидев друг друга, мальчики сразу же утратили   благочестивый вид и начали с увлечением делиться последними своими новостями. Миша возбужденно стал рассказывать о своем удивительном сне, в котором он был акробатом и выступал перед королевской семьей. Павлик слушал его, открыв рот. Когда Миша закончил рассказ, Павлик пожаловался, что ему уже давно не сниться никаких интересных снов, одна  чушь какая-то.
Мамы мальчиков видели, что их дети разговаривают во время службы, но закрывали на это глаза. Мишина мама даже рада была, что ее сын встретил одноклассника, потомучто надеялась, что за разговорами время быстрее пролетит для него. Она всегда чувствовала большое напряжение, когда приводила сына в церковь, видя, что  тот мается здесь и скучает. Ей очень хотелось, чтобы Миша  от всей души внимал всему, что происходит в церкви, чтобы ему нравилось здесь, ведь она сама так любит церковь, так любит молиться! Но Миша, хоть и верил от всей души в Бога, но в церковь ходил с большой неохотой. Мама видела, что ее сын здесь просто-напросто мучается и страдает.
А мальчики тем временем разговаривали все громче и громче. Мишина мама не могла сосредоточиться на молитве, она без конца бросала взгляды на  детей и уже хотела сделать им замечание,  но не успела. Одна из пожилых женщин строго приструнила мальчиков. Дети замолчали. Какое-то время они стояли спокойно, но потом Павлик показал Мише язык. Миша в ответ скорчил   ужасную рожу. Его мама увидела эту скорченную рожу и подумала, что ее сын больше на чертенка похож, чем на нравственно здорового мальчика. А Павлику понравилась Мишина  гримаса, и он решил сделать морду еще страшнее, чем у него. Он искривил рот, подкатил глаза, согнулся весь, искривился и стал похож на какое-то чудовище. Но Мише захотелось перещеголять друга, он скрестил у себя над головой руки с растопыренными пальцами, правую коленку поднял до правого уха, глаза при этом вытаращил, а изо рта вывалил язык и оскалил зубы. Мама, увидев своего сына в таком виде, совсем упала духом, а Павлик с восторгом смотрел на него. Но Мише не удобно было стоять на одной ноге, и он не удержавшись, навалился на стоящую рядом бабушку. Бабушка  ойкнула, Павлик захихикал, а Мишина мама вышла из себя и дала сыну отменную затрещину.
- Ты не ребенок, ты бес какой-то! – зашипела она,  и глаза ее при этом побелели от гнева. Миша испугался и  долго после этого стоял тихо.  Но мама никак не могла успокоиться, она все бросала и бросала на него гневные взгляды, и  мальчику от этих взглядов было очень тяжко на душе…


- Ну, Миша, рассказывай, какие у тебя грехи! – ласково обратился к Мише отец Александр, когда тот подошел к нему на исповедь. Миша хотел зачитать записанные на листочке грехи, список которых он составил накануне с помощью мамы, но ласковый голос отца Александра, его доброе лицо вдруг так сильно затронули измученное сердце мальчика, что он заплакал.
Отцу Александру стоило больших усилий, чтобы успокоить Мишу  и узнать причину его слез. Наконец Миша успокоился и сквозь слезы сказал:
- Я очень плохой! Я не хочу ходить в церковь! Я все время расстраиваю маму, но мне тут скучно…
Миша думал, что отец Александр ужаснется  его словам и будет читать ему долгое предолгое, скучное нравоучение, но священник просто улыбнулся и сказал:
- Нет, Миша, ты хороший. Ты очень хороший. Просто ты еще маленький и тебе   трудно долго стоять на месте. Но я знаю, что ты веришь в Бога и когда ты вырастишь, то полюбишь церковь и тебе тут будет очень хорошо.
- Не мучайте сына,  вспомните себя в его возрасте, - говорил Отец Александр Мишиной маме, подошедшей к нему после Миши на исповедь. – Приходите на службу непосредственно перед причастием и больше молитесь за него. Постоянно молитесь за него…
И Мише и его маме после такой исповеди стало очень хорошо и легко на сердце. Мама даже разрешила сыну до причастия погулять в   церковном скверике. Миша   вышел  на улицу, а его мама с надеждой посмотрела на икону Богородицы:
- Дева Пречистая, помоги, пожалуйста, чтобы походы в церковь больше не были
мучением для нас с Мишей!
Миша    на  свободе   вздохнул с облегчением,  тем более что и Павлик тоже вышел вместе с ним. В церковном скверике было очень  уютно и красиво. На клумбах росли цветы, деревья на ветру шумели своей листвой. Павлик скоро нашел шланг для полива цветов, из которого текла вода, и стал поливать из этого шланга   Мишу. Тот с воплями начал удирать.
- А ну-ка прекратите безобразничать! – крикнул мальчикам подошедший к ним  старенький сторож. – Что это вы тут устроили?!
Мальчики оставили шланг в покое и подошли к открытым церковным воротам. Они увидели, как  от автобусной остановки сюда бегут маленькая девочка, лет пяти, и ее мама. Миша уже видел эту девочку несколько раз в церкви. Это была очень хорошенькая, веселая девочка. Она, бывало, тоже выходила во время службы на улицу и играла в сквере.    Миша знал, что эта девочка и ее мама часто опаздывают в церковь, потомучто им приходится ехать на автобусе через железнодорожный переезд, который частенько бывает подолгу закрыт.
Девочка раскраснелась от бега, она едва поспевала за своей мамой, и было видно, что она очень устала. На ее лице читалось прямо-таки страдание.
- За Христа страдаю! – со слезами в голосе воскликнула малышка,  вбегая в церковные ворота. Мальчики с интересом наблюдали эту сцену, а мама девочки с умилением посмотрела на свою дочку и сказала:
- Ах ты моя умница! Только  не напрасно бы нам пострадать, хоть бы мы успели на причастие!
Когда девочка с мамой скрылись в церкви, у мальчиков был задумчивый вид…
- Миша! Павлик! Причастие начинается! – позвала ребят Мишина мама, высунувшись из-за церковной двери.
Мальчики зашли в церковь, но перед причастием отец Владимир обратился к народу с проповедью. Взрослые стали с интересом слушать проповедь. Павлик и Миша стояли в первом ряду и старались   тоже слушать. Но скоро они убедились, что эта проповедь понятна только взрослым. Миша устал стоять и сел на корточки. Кто-то нечаянно толкнул его легонько в плечо, это была та самая хорошенькая девочка, которая по примеру Миши тоже решила усесться на корточки, но сделала это так неуклюже, что толкнула его.
- О-о-ох! – протяжно вздохнула девочка, а Миша подумал: «Опять, наверное, думает, что она за Христа страдает».
А отец Владимир все говорил и говорил, а девочка все вздыхала и вздыхала. Миша скоро устал сидеть на корточках и ему захотелось улечься на пол, но он, конечно, сделать этого не мог, потомучто это уж совсем…
Когда отец Владимир закончил свою проповедь,  дети и их мамы, в напряжении следящие  за мучениями детей, вздохнули с облегчением.
И вот началось причастие. Миша видел, как та самая девочка сложила руки крестообразно на груди и с серьезным видом подошла одна из первых к Чаше.
- Анастасия! – назвала она свое имя, и священник причастил ее.  Девочка радостная отошла от Чаши.
«И чего это она так радуется?» – подумал Миша, глядя на нее.  Ему казалось, что Бог такой строгий, что Он постоянно следит за его грехами и постоянно угрожает ему адом.
«Так хорошо просто жить! На улице такая красота, солнышко, небо, деревья, а мы томимся тут, словно в тюрьме» - Миша возмущенно взглянул на большую икону Христа, находящуюся у Врат и вдруг обнаружил, что лицо Боженьки доброе предоброе. Мальчику стало   стыдно за свое возмущение, и он опустил глаза:
«А ведь это Он создал и солнышко, и небо, и деревья, а я такой плохой…»
«Нет, Миша, ты хороший! Ты очень хороший. Просто ты еще маленький и тебе трудно долго стоять на месте», - вспомнил Миша слова, которые сказал ему сегодня на исповеди отец Александр.  Мальчику показалось, что Сам Христос сказал ему сейчас эти слова.
«Ну вот, - со стыдом подумал  он, - я  негодую на Боженьку, а Он меня утешает…»
  Мише захотелось сделать что-нибудь хорошее для Христа. Но что?  И тут он вспомнил измученное лицо запыхавшейся девочки и ее фразу: «За Христа страдаю!»
«А ведь и я за Христа сегодня страдал! Пусть невольно, но страдал!» – обрадовался мальчик, и ему стало так хорошо, будто гора с плеч упала.
 Миша последний раз взглянул на икону Христа и со светлой радостью подошел к Чаше.


Солнечный день встретил Мишу и его маму,  ослепительным светом. Они вышли из церкви и сразу же зажмурились.  Жаркий и сухой  ветер июня качал деревья, а над церковью со свистом носились стрижи.  Возле своей мамы по церковному скверу  прыгала та самая пятилетняя девочка и подставляла   лицо горячему ветру.
А Миша   чувствовал, что внутри у него сейчас так же светло и радостно, как светел и радостен этот июньский день.