Рукописи не горят

РУКОПИСИ НЕ ГОРЯТ

– Ну вот что. Ты исписался, мой милый!  Боюсь, что писатель Марк Норман закончил свое существование!
– Ты что говоришь? Это что, шутка такая?
– Ради шуток я не стала бы приходить сюда. Я пришла для того, чтобы лично предупредить: если ты немедленно не напишешь то, что нужно твоему читателю, – твоя дружба с нашим издательством закончится.
– Я ничего не понимаю! Не понимаю… я известный писатель. Мои книги продаются огромными тиражами.
– Ты был известным писателем. Твоя последняя книга не продается, мы терпим из-за тебя убытки! Это никто не хочет читать!
С этими словами рука заместителя редактора швырнула на стол книгу в яркой обложке.
– Моя книга! – закричал Норман, словно ему стало больно за брошенную книгу. – Не смей швырять мою книгу!
– Марк, я надеюсь, что ты все понял. У тебя срок две недели. Или ты приносишь нам новую интересную рукопись, или  я скажу тебе "Прощай!".
Полная блондинка в модном брючном костюме поправила на носу большие очки в черной оправе и, бросив на Нормана уничижительный  взгляд, вышла из его кабинета, не забыв при этом демонстративно хлопнуть дверью.
Норман устало откинулся на спинку кожаного кресла.
– Черт знает что. Подумать только… сама явилась. Неужели все так плохо?
– Если вам интересно мое мнение, то – да, плохо, – раздался голос за закрытой дверью.
– Подслушиваешь.
– Я всегда подслушиваю. Это часть моей работы.
  Дверь открылась и в кабинет вошла секретарь Нормана – Марта, высокая девушка в джинсах и свитере.
– Так что ты там сказала? Плохо?
– Марк, это ужасно.
– Врешь! Когда ты печатала мою рукопись, ты ее хвалила.
– А как же иначе? Я ведь по совместительству ваша муза. А муза должна поддерживать своего писателя.
– А почему сейчас не поддерживаешь?
– А сейчас я ваш секретарь.
– Всё. Я не могу так работать. Мои нервы совершенно расстроились. После визита этой, я не смогу нормально писать дня два. Но почему именно сейчас? Как все не вовремя, некстати.
– А неприятности никогда не бывают кстати, – глубокомысленно заметила Марта.
– Ты слышала, что она сказала? Две недели! Что можно написать за две недели? Я не пишу так быстро.
– Да, это верно. Вы быстро писать не умеете. Но у меня есть идея.
– Идея музы или идея секретаря?
– Секретаря. Если вы как писатель исписались, значит, вам нужны новые впечатления, новые эмоции и знакомства.
– Знакомства? И что ты предлагаешь?
– Я предлагаю вам выйти из дома и просто погулять, походить по улицам, посмотреть на людей и, может быть, у вас возникнет новый сюжет.
– Слушай, как ты можешь предлагать мне это? Я не гуляю по улицам. Я не пишу жизнь, которая происходит на улице, это может сделать любой болван. Я пишу то, что подсказывает мне моя фантазия. Мои сюжеты рождаются тут, – Норман постучал себя пальцем по лбу, – тут, а не на улице.
– Ну не нужно так реагировать на мои слова. Я просто подумала, что в вашей голове сможет родиться новый сюжет, если вы покинете свой кабинет и немного погуляете, смените обстановку.
– Обстановку? И какая сегодня погода?
– Хорошая погода, солнце.
– Ладно, может быть, и пройдусь.
Под вечер  Марк Норман вышел из дома и не спеша пошел по улице. Вскоре он увидел кафе, зашел в него, сел за столик и заказал себе кофе. Он со скучающим видом смотрел в окно и думал: «Что я здесь делаю? Что может быть глупее чем смотреть по сторонам и искать объект для нового сюжета. Неужели все это правда? Правда, то, что я исписался. Как такое могло со мной случиться? Я этого не чувствую. Черт знает, что такое…»
– Вам не понравился кофе? – раздался чей-то голос над головой Нормана, что и вернуло его из размышлений в действительность.
– Что? – раздраженно спросил он.
– Вы сказали: «Черт знает, что такое». Вам кофе не понравился? – спросил официант, который проходил мимо и услышал произнесенные вслух слова Нормана.
– При чем тут кофе? А… да. Нет, с кофе все в порядке. Это я сам себе сказал.
– Простите, – сказал официант и отошел.
Норман посмотрел вокруг себя. В кафе было мало людей. Он скользнул взглядом по присутствующим.
«Какие неинтересные и безликие люди», – думал он.
Тут дверь кафе открылась, и вошел новый человек. Это была женщина. Она села за соседний столик, прямо напротив Нормана. Внимание Марка переключилось на женщину, и он снова задумался:
«Бывают же такие уродины. Очень некрасива. Настолько некрасива, что, пожалуй, могла бы и подойти для моего будущего рассказа. М-да, если бы ее еще одеть в черное платье, то она, пожалуй… Хотя нет, черным платьем тут не обойдешься. Здесь нужно что-нибудь другое, что-нибудь…».
– Эй, вы! Что вы себе позволяете?!
  Это кричала женщина напротив. Норман отвлекся от своих мыслей и, несколько раз  рассеянно моргнув, посмотрел вокруг.
– Не нужно смотреть по сторонам. Это я вам говорю.
– Мне? – удивленно спросил Норман.
– Да, вам. Этого еще не хватало. Мало того, что вы уставились на меня, как только я вошла, так вы мне еще и рожи корчите.
– Я? Рожи?! Да вы что … Как это…
Норман встал и подошел к столику, за которым сидела женщина. 
– Простите. Я не хотел. Я объясню.
Норман сел на стул, чем вызвал у женщины новый шквал недовольства.
– Подождите. Я – писатель, я просто задумался о сюжете для своей будущей книги и вовсе не корчил вам рожи. Хотя, может быть… Видите ли, я всегда работаю у себя дома, в кабинете, в совершенном одиночестве. Черт его знает… может быть, я всегда корчу рожи, когда обдумываю новый сюжет. Я не знаю. Меня ведь никто не видит. Так что, вы простите меня. Рожи эти к вам никакого отношения не имеют. Всего хорошего.
С этими словами Норман встал и вышел из кафе. Не успел он пройти несколько метров,  как его догнала женщина из кафе.
– Постойте! – сказала она, поравнявшись с ним.
– Что вам нужно? Я ведь уже извинился, – раздраженно сказал Норман.
– Да, извинились, не в этом дело. Я и сама не знаю, зачем догнала вас. Просто я вдруг почувствовала в вас родственную душу.
– Что вы почувствовали? – недовольно спросил Норман и остановился.
– Душу родственную. Вы сказали, что работаете всегда один. Вы не женаты?
– Ах, вот в чем дело? Ищите себе мужа?
– Нет-нет, какого мужа при моей внешности.
Норман усмехнулся и подумал: «Надо же, а она не глупа».
– Тогда к чему эти расспросы? – спросил Норман.
– Не знаю. Вот вы смотрите на меня так сердито, и я думаю: зачем я отнимаю у вас время.
– Ну, а если не знаете, тогда – до свидания.
– До свидания, – грустно сказала женщина.
Норман продолжил свой путь домой, а женщина осталась стоять на дороге. Пройдя немного, он оглянулся. Женщина стояла и смотрела ему вслед. Норману стало неприятно.
– Вот черт! Что она встала как вкопанная? Насылает проклятья на мою голову?
Женщина, видя, что Норман остановился и смотрит на нее, побежала к нему.
– Это я, – сказала она запыхавшись.
– Я вижу. И что?
– Давайте вместе погуляем?
– Не имею ни малейшего желания. Я не гуляю по ночам.
– Вы предлагаете мне пойти с вами к вам домой?
– Вы в своем уме?
– Конечно.
– Зачем вы мне нужны?
– Я ведь поняла, вам нужна муза. Вы ведь увидели во мне нечто для себя нужное.
– Я весьма сожалею, но муза у меня уже есть. А то, что мне было нужно в вас увидеть, я уже увидел. Всего хорошего.
Норман решительно повернулся и быстро пошел домой.


* * * * *
– Как вчера прошла прогулка, Марк? – спросила утром следующего дня  Марта.
– Хуже не бывает. Кроме проблем, ничего хорошего не было, – недовольно ответил Марк.
– Так уж и ничего?
– Ничего.
– Жаль. А я думала, что вы хоть что-то интересное для себя увидите.
– Ты на что-то намекаешь?
– Вовсе нет, я просто вспомнила ту даму, которая приходила сегодня спозаранку.
– Какую еще даму? – настороженно спросил Марк.
– Ну такую… не буду говорить какую. А только она пришла и хотела видеть вас. Я ей сказала, что в такую рань вы работаете и никого не принимаете.
– Разумеется, не принимаю. Сегодня утром мне удалось кое-что написать. Вот, возьми, напечатай, – сказал Марк и протянул секретарю несколько исписанных листов.
– Хорошо, напечатаю. А что сказать той даме, которая обещала прийти вечером?
– Когда придет, проводи ее ко мне.

* * * * *
– Это я, – радостно сказала незнакомка из кафе.
– Я вижу. Чем обязан? – недовольно спросил Марк.
– Я становлюсь навязчивой.
– В том смысле, что вы навязываете мне свое общение?
– Нет, в ином смысле. Мне все время кажется, что вы сыграете в моей жизни какую-то важную роль. Прежде я никогда не вела себя так с мужчинами. Но вы действуете на меня как магнит.
– А что прикажите делать мне?
– Я подумала, что если силы природы притяжения сильнее нас – мы могли бы с вами дружить.
– Весьма сожалею, но я не завожу друзей, особенно среди женщин.
– Ну разумеется, я так и подумала. А вы действительно писатель?
– А вы не знали об этом? – с сарказмом спросил Норман.
– Мне что-то говорила ваша секретарь, но я не поняла. Она говорила: гений и непревзойденный.
– Насчет непревзойденного это она пошутила, а в остальном – права.
– Вы гениальный писатель?
– Надо понимать значение слова «гениальный». Я в некотором роде писатель не такой как все.
– Я так и подумала. А о чем вы пишите?
– О скрытых сторонах жизни общества.
– Вы имеете в виду преступность?
– Вовсе нет. Я пишу о скрытых чертах  человеческой натуры.
– Я не поняла. Но это, должно быть, очень интересно.
– Моему читателю нравится. Что-то еще хотите спросить?
– Нет, пожалуй, нет. Если мне что-то еще на ум придет, я спрошу. До свидания.
Незнакомка исчезла за дверью, оставив Нормана в совершенной растерянности.
* * * * *
– У вас утомленный вид, Марк. Много работали? – заботливо поинтересовалась Марта.
– Как ни странно, я чувствую творческое вдохновение.
– Судя по количеству исписанных листов – вдохновение было серьезным. Напечатать?
– Да, забирай. Кстати, что ты скажешь по поводу первой части? Ты ведь видела ее вчера.
– Не только видела, но и все напечатала. Знаете, Марк, мне показалось, что вы еще больше отклонились от своего обычного жанра. Читатель не поймет.
– Тебе не понравилось? – испуганно спросил Марк.
– Я бы так не сказала. Мне-то понравилось. Откровенно говоря, ваш обычный стиль и жанр меня никогда  не привлекал. Я читала то, что вы пишете только в силу своих служебных обязанностей. Если бы не моя работа, я бы к вашим книгам и не прикоснулась бы.
– Я это знаю и не обижаюсь, – уже спокойнее сказал Марк и махнул рукой.
– Кстати, что делать с той дамой?
– Какой дамой?
– Той, что обещала зайти к вам сегодня вечером. У вас с ней что-то серьезное?
– Ты о ком говоришь? О той, что была вчера?
– Да.
– Что у меня с ней может быть серьезного? Ерунда какая.
– Я не знаю,  а только ваша новая главная героиня – точная копия вашей вчерашней гости.
– Не может быть!
– Еще скажите, что вы не помните, о чем написали.
– Странно. Я писал вовсе не о ней. Принеси мне мои рукописи.
Марта вышла, но вскоре вернулась с рукописью в руках.
– Вот, пожалуйста, смотрите, страницы 3, 4 и 7.
– Где?
– Вот.
– Но я не писал этого!
– А кто это написал? Я?
– Не знаю.
– Ничего, Марк, это бывает с задумчивыми и творческими людьми. Вы, ведь, гениальный писатель, а с такими писателями все может быть.
– Глупости мне не говори! Ладно, я исправлю текст. Черт знает что, видно задумался…
* * * * *
– Это я.
– Вижу. Зачем вы пришли?
– Вы очень любезны, я думала, что ваш секретарь меня к вам больше не пустит.
– Вы хотите мне что-то сказать?
– Да, я хочу спросить. А это правда, что большинство ваших героев настоящие?
– Что вы имеете в виду?
– Я не теряла времени даром и многое о вас узнала. Надо признать то, что вы пишите – это ужасно. Но меня привлекла другая сторона вашего творчества. Говорят, что многие ваши герои оживают, то есть начинают существовать на самом деле. Вот, например…
–  Довольно! Зачем вы пришли ко мне?! Чего вы добиваетесь?
– Ничего. Вы мне просто интересны. Не каждый день можно встретить такую личность, как вы. Это просто счастье, что в кафе вы строили рожи именно мне. Иначе я бы с вами не познакомилась. Хотя, не заметить вас было бы невозможно. С вашей внешностью…
– Хватит. Мне надоели ваши разговоры. Если других вопросов у вас ко мне нет, то – до свидания.
– До свидания, если у меня будут еще вопросы – я спрошу.

* * * * *
– Марк! Что с вами, Марк? Вы спите?
Марта коснулась плеча Нормана, который дремал за столом.
– Я не спал всю ночь, – сонно ответила он.
– Вы писали?
– Да.
– У вас слишком утомленный вид.
– Марта, я что, действительно плохо выгляжу?
– Нет, просто устали.
– Я не об этом.
– А… ну как вам сказать. Внешность у вас, конечно, устрашающая и впечатляющая, причем – надолго. И, если бы я вас не знала как человека, то ни за что не хотела бы встретиться с вами поздним вечером на улице.
– А зачем ты тогда решила у меня работать?
– Потому что знаю – вы добрый и совсем не опасный.
– А ты в этом уверена?
– Абсолютно. Думаю, что за те пять лет, что я у вас работаю, ваши негативные качества уже проявились бы.
– Я несчастный человек, – простонал Марк, закрывая лицо руками.
– Не преувеличивайте.
– Она сказала, что то, что я пишу – это ужасно.
– Ну, не преувеличивайте, не так уж и ужасно. Ваш читатель так вас любит.
– Она сказала…
– Марк, не нужно об этом.
– Ты подслушивала.
– Как всегда. Это же моя работа.
– А она придет сегодня?
– Подозреваю, что придет.
– Хорошо.
– Меня это начинает настораживать.
– Ах, оставь. Иди, напечатай вот это.
– Кстати, Марк…
– Что?
– Вы хоть сами знаете, что пишите?
– А что случилось?
– Пока ничего не случилось, но ваш сюжет разворачивается в совершенно непонятную для меня сторону. Думаю, что издательство…
– Пошло оно к черту это издательство! Я – писатель, творец! Могу я сам решать, что мне писать?!
– Конечно, можете. Только вы живете на деньги, которое платит вам ваше издательство.
– А тебе обязательно было напоминать мне об этом?– зло спросил Марк, поднимаясь из-за стола. – Ничего! Мое имя что-нибудь да значит. Я найду другое издательство, которое сможет оценить мой труд.
– Ну разумеется.
– Ты куда?
– Печатать вашу рукопись.
* * * * *
– Это я.
– Хорошо, что пришли, – радостно сказал Марк.
– Правда?
– Да, мне нужно немного отвлечься от своих мрачных мыслей. Ваш приход как раз кстати.
– Знаете, я много думала о вас.
– И что же?
– Я хотела бы спросить – откуда берутся такие, как вы?
– То есть?
– Невозможно представить, что такие, как вы просто появляются в обычных семьях. У вас, должно быть, необычная семья?
– Ничем не могу помочь вам в вашем вопросе. Своей семьи я не знаю.
– Как? – удивилась незнакомка.
– Это довольно типичная история. Я появился на одной из окраин города, на шумной, грязной улице, в корзине.
– Вас подбросили?
– Вероятно, какая-нибудь бедная девушка не знала, что делать с нежеланным ребенком и оставила меня в корзине на улице.
– Вы могли погибнуть! – воскликнула незнакомка.
– Мне повезло.
– Как жаль. У вас, должно быть, была сложная жизнь. Но вы хотели отвлечься от своих мрачных мыслей, а я задаю вам такие невеселые вопросы. Я видела в магазине ваши книги.
– И что? Они продаются?
– Да, продаются. Я купила одну, но не смогла читать. Это слишком страшно.
– Я вам тоже кажусь страшным, – печально произнес Норманн.
– Нет, вы мне кажитесь заколдованным.
– Как это?
– Мне кажется, что на самом деле вы очень красивый и добрый, просто некие-то злые силы заколдовали вас и вы стали тем, кем вы есть теперь.
–  Замечательная мысль. Она мне нравится.
– Жаль, что обо мне такое нельзя сказать. Меня никто не заколдовывал. Я на самом деле некрасива.
– Это не так. Вы очень милы и интересны.
– О, ну что вы. Хотя, спасибо. У вас много работы?
– Да, достаточно.
– Тогда я пойду. Я приду еще, если позволите.
– Приходите.
* * * * *
– Над чем ты смеешься, Марта?
– По правде сказать, грешно смеяться.
– Вот и не смейся.
– Тогда мне захочется плакать. Это надо же такое придумать – корзинка на грязной, шумной улице.
– Марта!
– Простите, Марк, но обманывать женщину нехорошо.
– По-твоему было бы лучше рассказать ей  про мою семью?
– Нет, я так не думаю. Это ее испугало бы еще больше.
– Она необыкновенная женщина.
– Ну еще бы, обыкновенная женщина вряд ли смогла бы увидеть в вас заколдованного принца.
– Тебе подслушивать не надоело?
– Пока нет. Звонили из издательства, интересовались вашей рукописью. Я сказал, что вы работаете не покладая рук. Насколько я могу судить, к концу второй недели вы закончите работу над текстом.
– Может быть, даже раньше.
– Эта дама на вас явно благоприятно влияет. С такой скоростью вы прежде не писали. Кстати, кто она такая?
– Я не знаю.
– А как ее зовут? Мне она своего имени не называет.
– Мне оно тоже неизвестно.
– Ну что же, бывает.
* * * * *
– Это я.
– Я вас ждал.
– Я тоже ждала. У меня столько мыслей.
– Опять хотите о чем-нибудь спросить?
– Нет, скорее, должна вам признаться.
– Признаться? В чем?
– В том, что мы похожи.
– Внешне?
– Скорее внутренне. Мы с вами очень одиноки. Разве это не так?
– Не знаю, как вы, но я себя одиноким не чувствую. У меня есть секретарь…
– Да, такая красивая девушка.
– Мои читатели…
– Толпа сумасшедших.
– Издательство…
– Оно вас не любит.
– Вот, пожалуй, и все.
– А еще есть ваша семья.
– Как вы узнали?! – воскликнул Марк.
– Они живут далеко отсюда. Их редко можно встретить…
– Как вы узнали?
– Просто я внимательно на вас посмотрела.
– Ну хорошо, и что теперь?
– Скажите, а вы не боитесь, что все придуманные вами персонажи… те, которые оживают… придут к вам?
– Как это, придут?
– В дверь. Они постучат и ваша секретарь им откроет. Вам самому не страшно читать то, что вы  пишете?
– Нет. Я знаю, что мои книги нравятся, я пишу для них…
– Для тех, кто собирается по ночам и играет в ваших героев.
– Послушайте, зачем вы пришли? Осуждать меня?
– Вам не нужно больше писать.
– А на что я буду жить? Я – писатель, это мой труд и хлеб.
– А вы не могли бы начать писать что-нибудь другое?
– За это самое «другое» редактор уже грозил сказать мне: «Прощай».
– Как это было бы хорошо.
– Для кого хорошо? Для меня? – вскричал Марк.
– Для вас в первую очередь. Вы создали стольких монстров и злодеев…
– Минуточку! Давайте разберемся. Где вы видели созданных мною героев? Где, я вас спрашиваю. Хоть одного вы видели своими глазами?
– Не знаю, как ответить…
– Тогда зачем вы повторяете за кем-то гнусные слухи обо мне. Вы хоть сами понимаете, что вы говорите. Думаете, это так просто? Раз – придумал,  два – и побежал по улице придуманный злодей. Так вы думаете?
– Может быть и не так, но очень похоже.
– Я не намерен более поддерживать эту беседу. Всего хорошего!
– Вы выгоняете меня?
– Именно.
– Хорошо, я пойду.
* * * * *
– Ну и что вы на меня волком смотрите?
– Думаю, что тебе сказать, Марта.
– Я вообще ни при чем. Целый день я только и делаю, что работаю. Печатаю и перепечатываю, завариваю вам чай, отвечаю на вашу почту и телефонные звонки. В чем вы меня подозреваете?
– Эту полоумную ко мне больше не пускать. Ты слышала, что она тут говорила?
– Ну разумеется.
– И как тебе это?
– Она умнее, чем кажется.
– Еще никто не осмеливался говорить мне такие вещи.
– Ну да, с вами многие вообще боятся разговаривать.
– Не надо мне намекать на мою внешность.
– Хорошо, я не буду ее больше к вам пускать.
– Никогда!
– Никогда, Марк.
– Вот и хорошо. Она начинает действовать мне на нервы. А это может плохо кончиться. Я могу и рассердиться.
– Лучше не надо.
– Подумать только, какая пронырливая. А все ты!
– Я?
– Пойдите погуляйте, вам нужны новые эмоции и знакомства…. Вот и познакомился на свою голову. Сначала эта из издательства, потом та из кафе. Кто им дал право со мной так разговаривать?! Кто они такие? Гадкие людишки!
– Марк, успокойтесь, давайте чайку попьем.
– Не нужен мне твой чай! Еще одно посещение этой дуры и я захочу крови.
– Не надо, Марк. Вы ведь не кровожадный. Вы просто устали, перенервничали. Все хорошо. Я вас никогда не оставлю. Буду верно и преданно работать, и больше никто не войдет в ваш кабинет без вашего разрешения.
– Ты обещаешь мне это?
– Обещаю.
* * * * *
– Это я.
– Вы?
– Я тут подумала, зря я на вас набросилась.
– Как вы сюда вошли? Где Марта?
– Марта? Ваш секретарь?
– Да! Она обещала никого ко мне не пускать!
– А она и не пускала.
– А как вы вошли, если она вас не пускала.
– Я…
– Меня это не интересует. Убирайтесь вон из моего кабинета или я за себя не отвечаю!
– Хорошо-хорошо, я уйду. Вы простите меня, я вас расстроила. Вообще–то я не это хотела вчера сказать. Дело совсем в другом. Я должна была сразу сказать вам… во всем  признаться. Это ужасно, очень ужасно. Но дело в том, что я – ваш персонаж.
– Что?
– Персонаж ваш.
– Кто мой персонаж?
– Я.
– Вы мне голову не морочьте. Какой вы персонаж? Вы надоедливая дамочка, которая пристает ко мне каждый вечер.
– Вы не помните меня?
– Я вас не знаю.
– Знаете, когда-то давно, вы написали свой первый рассказ. Рассказ этот помните?
– Допустим.
– Вы придумали меня именно такой некрасивой надоедливой дамочкой – дамочкой, которая каждый вечер сидела в кафе и мечтала встретить свое счастье. Я провела в мечтах очень много времени, все шло как по написанному. Все было так, как вы придумали. Но однажды в это придуманное кафе пришли вы, и я обрела свободу.
– Этого не может быть.
– И это говорите мне вы?
– Позовите Марту.
– Марту?
– Марта! Марта!
В кабинет входит Марта.
– Вы звали меня, Марк?
– Ты эту женщину видишь?
– Вижу.
– Зачем ты ее впустила?
– Но Марк я не понимаю, как она могла пройти мимо меня, она не входила в дом!
– Она тебе никого не напоминает?
– Мне? Нет.
– Подай мне мой первый сборник рассказов.
– Как выглядит эта книга?
– Вон та, желтая, в переплете, на средней полке.
– Эта?
– Да. Сейчас посмотрим, чем заканчивается ваша история мадам персонаж. Ага… значит так. Посмотрим.
С этими словами Марк стал вырывать из книги страницы, скомкал их и бросил в горящий камин. Пламя вспыхнуло и поглотило бумагу.
– Нет больше этого рассказа, и вас больше нет, – торжественно объявил Марк.
Что-то загудело в камине. Гостья исчезла. Марта тихо вскрикнула.
– Господи, Марк! Что это было?
– Ничего не было и, надеюсь, не повторится.
– Вы что говорите? Как это – не было. Куда исчезла эта женщина?
– А это вовсе и не женщина была?
– А кто?
– Мой оживший персонаж.
– Вам придется повысить мне жалование.
– Это еще почему?
– Моя работа становится слишком нервной.
– Глупости. Мы избавились от этой надоедливой особы. Я заканчиваю свою рукопись, и все будет как всегда, то есть хорошо.
– Ага.
* * * * *
– Это я.
– Вы?!
– Да, я. Не помню,  кто сказал, но сказал красиво: рукописи не горят. А это значит, что написанное вами – живо. Сначала вы влияли на жизнь вашего героя, а теперь ваш герой может повлиять на вашу жизнь.
– Ну это я уже понял. Мне другое непонятно. Долго вы сюда ходить будете?
– Если бы я знала? Это ведь от вас зависит.
– Почему от меня?
– А что вы сейчас пишите?
– Как что? Свою новую книгу.
– И кто ваш главный герой в этой книге?
– Подождите, подождите. Вы на что мне намекаете? Но этого не может быть. Марта! Марта!
В кабинет вбегает Марта.
– Вы звали меня? О, Господи! Опять она?!
– Марта, помоги мне разобраться. Тебе со стороны виднее. Кто главный герой моей новой книги?
– Э… я не совсем понимаю смысл вашего вопроса.
– Ответь!
– Женщина.
– Она похожа на эту?
Марта растерянно смотрит на гостью.
– Ну да, одно лицо, я вам об этом уже говорила.
– И в чем сюжет  книги?
– Марк, вы что?
– Тебе трудно сказать?
– Главная героиня – актриса. Она мечтает сыграть свою главную роль в спектакле. Для нее этот спектакль последняя надежда. Но ей не нравится финал пьесы, и она уговаривает режиссера изменить его. Он не соглашается и тогда она…
– Довольно. Можешь идти.
– Ну хорошо. Если я буду нужна, позовите меня.
– Непременно.
Марта медленно, оглядываясь, вышла из кабинета. Марк зло посмотрел на свою гостью.
– Стало быть, теперь вы – актриса, а я  – режиссер. И что, вам пьеса не нравится?
– Вы меня не поняли. Вы придумали свою первую историю, в которой я должна была сидеть и ждать мужчину своей мечты. Но я никак не могла его дождаться, потому что вы сделали меня очень некрасивой. По ходу вашего рассказа я должна была мечтать, стареть, ждать и так ничего и не дождаться. Это был очень печальный рассказ. Рассказ без надежды. Все так и было, пока однажды я не увидела в кафе вас, сидящего напротив и корчившего мне рожи. Вы подошли ко мне, заговорили и тем самым нарушили вами же созданный сюжет. Но потом вы стали придумывать новую историю и опять вашей героиней стала я. Новая история еще не закончена, вы пишете и переписываете ее. И пока вы не поставили свою последнюю точку,  я свободна и могу приходить  к вам.
– Хорошо, я все понял. Что вы от меня хотите?
– Счастья.
– Какого еще счастья?
– Я хочу, чтобы меня любили.
– А я здесь при чем?
– В ваших силах это сделать. Как вы напишите, так и будет.
– Я не могу этого сделать. Это не мой жанр. Я пишу страшные  и печальные истории.
– Ваша последняя история вовсе не страшная. Но вы очень стараетесь ее такой сделать, а этого не нужно. Напишите историю со счастливым концом. Это ведь только от вас зависит.
– Я понял вас, но ничем помочь не могу. И не нужно на меня так смотреть. Женские взгляды, слезы и уговоры на меня не действуют.
– Вы никогда и никого не любили.
– Хотел бы, да не могу.
– Конечно, не можете. Интересно, а ваши читатели знают о том, кто вы такой?
– Конечно, знают. Я – известный писатель.
– Я не об этом. Они знают, кто ваша семья и кто вы такой на самом деле?
– Ах, вот вы о чем.
– Да, я об этом.
– Они этого не знают, и думаю, что никогда не узнают.
– Не узнают, если я им не помогу.
– Вы?
– Я.
– Как вы сможете это сделать?
– Вы написали множество историй, но так и не научились понимать и ценить своих героев. Прощайте.
– Уходите?
– Спешу. У меня много дел, нужно многое успеть сделать, пока вы допишите вашу следующую книгу.
– Это вы о чем? Что вы собираетесь делать?
– Хочу сообщить толпе ваших сумасшедших читателей хорошую новость. Интересно, как долго простоит целым ваш дом?
– Это ведь шантаж!
– А вы как думали? Если вы пишете страшные истории, значит, они вам нравятся. Вот и поживете в страшной истории, которую сделаю для вас я.
– Ладно. Я все понял. Не нужно вам никуда ходить. Я исправлю вашу историю. Хотите любви – будет вам любовь.
* * * * *
– Ну что, мой милый, ты исписался в конец, – грозно произнесла заместитель редактора. –  Кончился известный и популярный писатель Марк Норман. Я ведь предупреждала тебя.
– Я помню.
– Я просила тебя. Я дала тебе две недели. Неужели за это время ты не мог написать что-нибудь нормальное?!
– Я не пишу так быстро и сделал то, что мог. Не нравится – не бери.
– Ишь, как ты  заговорил.
– А ты что от меня ожидала? Я – Марк Норман! Но это мой псевдоним. Надеюсь, ты помнишь мое настоящее имя?
– На кой черт мне твое имя?
– А… так ты его не знаешь?!
Дверь  распахнулась, в кабинет ворвалась Марта и крикнула:
– Марк, успокойтесь, нельзя так разговаривать с женщиной.
– Отстань от меня, Марта!
– Вот-вот, вы придержите своего Марка, а то он как с цепи сорвался. Я ухожу, Марк Норман. И очень надеюсь, что ты раскаешься и в своих словах, и в своих поступках.
Грозная блондинка выскочила из комнаты, громко хлопнув дверью.
– Какого черта ты явилась и помешала мне?! – закричал на секретаря Норман.
– Чему помешала? Тому, чтобы вы сказали ей свое настоящее имя? Она ведь его не знает! Еще минута, и вы ей назвали бы себя. А потом еще и задушили бы от ярости. Скажите спасибо, что я вовремя прибежала.
– Не ври! Ты не бежала. Вечно торчишь под дверью.
– Ладно вам. Что вы, действительно, как с цепи сорвались.
– Поговори мне.
– А что вы сделали со своей последней рукописью?
– Что сделал, то сделал. У меня не было выбора.
– Да, попали вы в историю. Что же вы теперь писать будете?
– Какое там писать? Я думаю о том, как бы ко мне не начали являться другие мои персонажи.
– Ну нет. Это невозможно.
– А я вот неуверен. Вот ведь несчастье на мою голову. Что у меня за жизнь, – простонал Марк и сел в кресло.
– Да, не позавидуешь, – устало произнесла Марта и села рядом.
– А знаешь, Марта, о чем я подумал?
– О чем?
– Я подумал, а вдруг я тоже персонаж какого-нибудь рассказа. И все то, что с нами здесь происходит  – это чья-то выдуманная история. Кто автор всего этого?
– А зачем вам знать, кто автор?
– А вот зачем. Приду я к нему как-то под вечер и скажу: «Это я, твой выдуманный персонаж. Я – сын ужасных родителей из рода тех, кого лучше не знать. Я тот, кто пишет ужасные истории, которые не читают маленьким детям». Вот, что я скажу. И пусть только попробует не изменить меня.
– Ну, Марк, что-то вы нафантазировали себе. Вы устали, вам непременно нужно отдохнуть, а еще лучше погулять. И погода сегодня хорошая.
– Погулять?
– Конечно, прогулка успокаивает нервы.
– Ладно, может быть и пройдусь.
* * * * *
Марк Норман вышел из дома и не спеша направился  в парк. Он сел на одну из лавочек и задумался.  «Неужели все так плохо? Исписался? Но я ведь этого не чувствую. У меня столько идей».
Мимо проходили люди. Какая-то женщина села на лавочку напротив Марка. Марк посмотрел на женщину и подумал: «Какая красивая. Бывают ведь такие красивые женщины. Пожалуй, она могла бы подойти для моего будущего рассказа. А почему бы и нет? Одеть ее в черное платье… Хотя нет, черное это слишком мрачно».
– Послушайте, что вы себе позволяете?
Это кричала женщина, сидящая напротив. Норман растерянно посмотрел по сторонам.
– Не нужно смотреть по сторонам. Это я вам говорю.
– Мне? – удивленно спросил Норман.
– Да, вам. Этого еще не хватало. Мало того, что вы смотрите на меня так пристально, так вы мне еще и рожи корчите.
– Я? Рожи?! Этого не может быть.
Норман встал и подошел к женщине. 
– Простите. Это не специально вышло, – сказал он и сел рядом. – Видите ли, в чем дело, я – писатель. Видимо, я задумался о сюжете для своей будущей книги. Я даже не знал, что корчу какие-то рожи. Простите, а мы с вами прежде не встречались?
– Все возможно. Так стало быть, вы – писатель. Интересно… А как вас зовут?
– Марк Норман.
– Вы тот самый Марк Норман? Какая удача для меня вас встретить. Знаете, меня в последнее время мучает один вопрос. Может быть, вы сможете мне на него ответить?
– Какой вопрос вас интересует?
– А это правда, что рукописи не горят?