Гном-трактирщик

В трактире было многолюдно. Но моя ниша, увы, была занята. В центре зала
горланил темноволосый паренек играя на неизвестном, но довольно потертом
инструменте. Честно говоря, я побаивалась конкурента и благодарила
богов, что оставила домру при седле. Я устроилась у стойки.
Лесенка находилась неподалеку от Шторптика, столицы гор, название ее
пошло то ли от здешнего скудного лесочка, то ли от соседней скалы,
которая поднималась вверх уступами и при фантазии вполне могла сойти за
таинственную лестницу в небеса. Насколько мне известно, никто «с небес»
не возвращался, хотя, кто знает, может талантливые скалолазы все-таки
добрались до цели, но там из показалось так хорошо , что они остались
навсегда. Из-за близости Сизых Гор население деревни составляли большей
частью гномы, меньше было людей, а эльфы, считали ниже своего
достоинства жить в подобной глуши. Хозяином трактира был гном. Он
свысока поглядывал на зал – за стойкой пол был для удобства выше, чем в
зале, но подавальщицы были сплошь людьми. Клиенты же были разными,
даже эльфы не гнушались явить сюда свои благословенные стопы. Один из
них как раз сидел справа от меня и наивно считал, что скрытые под
капюшоном черного плаща уши его не выдадут. В чем-то он был прав, но
выдали его отнюдь не уши. Серебро. Не позавидовала бы я оборотню
случайно забредшему на огонек… Им были обиты не только сапоги и пояс, но
и висящий на нем арбалет… Небось и стрелы с серебряными наконечниками… И
все же его было рассматривать куда приятнее, чем большинство сидевших
здесь мужчин, но я в основном старалась смотреть в свою кружку, чтобы не
привлекать лишнего внимания.
Золотой Голос допел и, безнадежно пройдясь с кружкой среди посетителей,
направился к выходу. Мне было его жаль. Зачем тратить время на то, к
чему нет таланта? Или он просто не может найти к чему у него талант
есть… Вот я вовсе не уверена, что пение и сочинительство – моя стезя… Я
никогда и не думала, что буду зарабатывать голосом и инструментом себе
на хлеб… Парень тем временем дошел до двери, открыл ее и вежливо отошел,
пропуская в зал дриаду. Большинство мужчин шеи свернули, ожидая пока она
осматривала помещение, выбирая куда бы приткнуться. По сравнение с моей
единственной знакомой Дочерью Леса, эта выглядела дриадистее. Длинные
распущенные волосы украшены живыми цветами и разложены по плечам. Глаза
волшебного цвета нефрита, молодой распустившейся листвы. В движениях
плавная грация… Но на мой взгляд она выглядела чересчур слащаво, словно
сошедшая с картинки художника, который дриаду-то никогда не видел, а
нарисовал бесплотный образ красивой женщины. Хотя местным пьяницам
сгодилась бы любая женщина, тем более дриада, которые обижались, если их
называли приятными, милыми и симпатичными вместо прекраснейших,
великолепнейших и волшебнейших. Там более они не так часто покидали Лес,
несмотря на его близость к Лесенке.
Девушка направилась к столу, за которым сидели, заговорщицки
перешептываясь, двое эльфов. Прекрасной даме стул никто не уступал. Или
были чересчур очарованы, или наглы. Несколько секунд она стояла молча,
притопывая сапогом на шпильке, но потом кто-то из присутствующих магов
решил подушить или напутал что-то с заклинанием. У ног дриады
материализовался низкий, на гнома, табурет, обитый облысевшей шкурой и с
кривыми ободранными ножками. Дриада брезгливо, кончиком сапога,
придвинула предмет мебели ближе к столу и окинула лица присутствующих в
надежде обнаружить шутника, но ехидная улыбка была на половине лиц.
Особенно старались женщины. Вариантов не было. Один из эльфов встал и
галантно, с поклоном уступил дриаде стул. Второй нервно повел плечами и
перемялся на своем.
- Благодарю, - белозубо улыбнулась красотка, садясь на стул с
резной спинкой и закинув нога на ногу.
Уступивший улыбнулся в ответ. Второй словно схватился под свободной курткой за оголовье меча, похоже, ему не нравилось присутствие дриады, которая тем временим время не теряла.
- Как зовут вас, благородный господин? – спросила она мягким многообещающим голосом.
- Силеонил-эль Узкий Клинок, для друзей Сил к вашим услугам, прекрасная хранительница Леса.
- Сил, очень приятно познакомиться. Нечасто встретишь в этих краях такого воспитанного человека, - она осмотрела зал, словно подчеркивая неотесанность всех остальных. Мол, жалейте.
Посетители в тишине наблюдали за бесплатным спектаклем и восхищались примой. Чутье подсказывало им, что сейчас должно произойти что-то интересное. Дриада вальяжно заказала себе обед.
Бочком в дверь проскользнул неталантливый менестрель. Должно быть, считал, что сняв парик и надев куртку, он будет неузнаваем. Действительно, его узнала одна я.
Подавальщица быстро вернулась с заказом – овощным салатом и бутылкой вина для дриады, тарелкой с кашей для Узкого Клинка и мясным рулетом для  его спутника.
- Сил, не могли бы вы мне помочь? – спросила дриада, хлопая глазками и показывая на закупоренную бутылку, - и принесите три стакана, я же не собираюсь пить из горла.
Пока Силеонил возился с бутылкой ( то ли забыл, что владеет магией, то ли ей не владел), зеленоглазка переключилась на второго эльфа, точнее, его тарелку.
- Мясо? – презрительно спросила она, морща мордашку, - как вы можете есть несчастное животное? К тому же это вредно для организма. Те негативные эмоции, которые испытывал зверь... Этим вы берете грех за его убийство!
- Мне кажется, что в ближайшее время я найду себе другую жертву, - ответил мясоед хрипловатым, но слишком высоким голосом.
- Госпожа э... – Сил осекся, глядя на приятеля.
- Хлорофилина. Извините, что забыла представится. О, вино. Давайте выпьем за знакомство, Узкий Клинок. И где мои стаканы?
Сил махнул рукой и перед ним материализовались два изящных фужера с белой росписью, но он спохватился,  и появился третий. Значит магией он все-таки владел.
Из-под капюшона послышался какой-то звук, похожий на гневный рык.
- А давайте тогда выпьем на брудершафт? – весело спросила дриада.
- Все, она меня достала, - сказал грубоватый женский голос, и в мгновение картина переменилась. Эльфийка, откинув капюшон встала в боевую стойку, подняв гнутую саблю, стул опрокинулся на пол.
- Элин, успокойся, - подхватился Узкий Клинок.
- Ты мне предлагаешь успокоится, когда эта собирается пить с тобой на брудершафт и придирается к тому, что я ем?
- Я вовсе не хотела вас обидеть, - пролепетала дриада, поднимаясь и отступая к двери, за спину Сила.
Золотому Голосу пришло вдохновение и он начал усердно скрипеть графитом по пергаменту.
- Элин, ну что ты заводишься? Ревнуешь меня к каждой юбке...
- Ага, у Лиины крыша протекла, ты ей помочь хотел, а Анина за солью к тебе зашла, только платье надеть забыла. А ну, куда пошла! Струсила?
- Дочери Леса ничего не боятся, - гордо сказала Хлорофилина, поднимая подбородок.
- Так сразись, как настоящая женщина, а не как базарный мужик, который только языком трепать и умеет. А ты стой здесь, я еще с тобой не закончила.
Дриада тоже вытащила меч.
- Дамы, а может вы того, на улице? - тихо сказал гном-трактирщик.
Соперницы переглянулись, посмотрели в окно, где уже было довольно темно, а потом по сторонам.
- Мы аккуратно, - неуверенно сказала эльфийка и тут же отразила выпад Хлорофилины.
Дрались они красиво… Сперва Элин нападала, но дочь Леса тоже вошла во вкус. Прыгали на столы, роняли стулья, но обходились без сильных разрушений. Причина потасовки стоял на том же месте и, рвя на голове волосы, причитал: «А что я ее отцу скажу? Я же обещал, головой отвечаю…»
Сперва посетители следили за женским боем без правил, но когда стали понимать на что дамы способны, струйкой стремились к выходу. Менестрель писал, словно не замечая мелькающие у него перед носом кончики сапог, а один раз чуть не получил в нос с подачи дриады. Я подумала, не пора ли делать ноги, но эльфийка прижала выронившую меч противницу к стене и, поднеся саблю к ее горлу и тяжело дыша, сказала:
- Чтобы ты больше никогда не приставала к мужчинам. А то найду и корни пообрубаю.
- Ну я же не знала, что вы с ним… Что вы женщина.
- А за женщину ответишь.
Элин левой рукой собрала в кулак волосы Хлорофилины и быстрым движением сабли обрезала их почти под корень. Дриада пихнула ее коленом в живот, и пока эльфийка восстанавливала дыхание, буркнула: «Истеричка», - схватила сумку и была такова.
- Тебе все равно с длинными не шло! - крикнул кто-то ей вслед.
Но спектакль на этом не закончился. За кульминацией следовала развязка. Сил усадил на стул подругу, но та отвела его руки.
- И ты говоришь мне, что это неправда? Илина сама тебе на шею вешалась, а та блондинка-певичка - подруга детства? Ну, знаешь ли, это переходит все границы.
- Я говорил, что тебе не надо со мной ехать! - тихо пробурчал эльф.
- Еще как надо! Раньше я тебе верила, но теперь уж… Я разрываю помолвку и немедленно уезжаю в Ровенирин. И что ты нашел в этой трухлявой полешке с поганками! Она небось и есть как бревно. Я видела, как ты на нее смотрел!
- Да ты сама виновата, - завелся Сил. - Оделась бы в нормальное платье, она бы, глядишь, к нам не подсела. А ты: «Все в дорогу в брюках, а я с чего в платье должна ехать? Может мне еще бриллианты надеть».
- И ты меня еще обвиняешь? Нарочно бы подсела, знаю я таких. А от тебя я такой наглости не ожидала.
- А что мне было делать? Гнать ее из-за стола? Это невежливо, сама бы меня потом пилила.
- Конечно, ты у нас всегда сама вежливость! «Госпожа», «для друзей Сил». Тоже мне красавица.
- Да ты завидуешь просто, что она красива и независима!
- Я тоже красива и сейчас буду независима. Я уезжаю. И не в Ровенирин, а куда-нибудь в Тилеру и буду там свободна, красива и независима!
- Но я обещал твоему отцу…
- Тебя не сильно подпортит еще одно невыполненное обещание! В день нашей помолвки…
- Я помню.
- Вот и отлично! Чао! - она выбежала и направилась к коновязи, парень за ней.
Дальше за спектаклем наблюдали в окно. Сперва он хватал ее за руки, потом она вырвалась и запрыгнула на жеребца. Сил попытался снять ее за ногу, но Элин второй ногой ударила коня и уехала. Бывший жених сплюнул и вернулся 
За вещами в трактир.
- Господин, а за ужин кто платить будет? Три тарелки и бутылка вина из моего личного запаса?
- На, подавись, - эльф кинул а стойку крупную золотую монету, взял со стола оплаченную бутылку, скользнул по мне оценивающим взглядом и пошел догонять возлюбленную.
- До чего же вредные народы, - буркнул выпивоха рядом со мной, допивая кружку, - хозяин, плесни. Вроде одна и та же бестия, а между собой собачатся.
- Не скажи, - ответил гном, наливая пиво, - разные народы. Очень разные. Потому и друг друга не понимают, как кошки с собаками. Для одних дергать хвостом - дружелюбие, для других злоба. Слышал я одну историю, только ни-ни. Герои очень важные лица Леса и Элдаирина. Хотя и давно это было… Небось, померли уже.
- Давай, отец, рассказывал, - сказал менестрель, ставя последнюю закорюку, переворачивая лист и с интересом смотря на трактирщика.
- Я-то расскажу, мне не жалко, только ты лучше не пиши. А то… Ладно, но только для себя. Было это лет сто назад. Жила одна дриада-красавица, хотя все они красавицы, но эта была выше всяких похвал. Я ее сам не видел, конечно, но так говорили. Звали ее Арболия.
- Как это ж старая Владычица Леса! - сказал один из слушателей, - Видел я ее пару раз, в возрасте, была. Глаза зеленые, ресницы черные, а волосы золотистые, без единой седины, грудь - во и талия сохранилась. А ножки, ножки, как у девочки и танцевала великолепно. Получше была этой фитюльки, что тут шуму навела.
Я улыбнулась. Фитюлька фитюлькой, а то. Что все шеи посворачивали - факт.
- Только вот умерла она давно уже… И дочка ее была красавица.
- Ладно, - перебил гном, - вы меня или его слушать будете? В истории и про дочку и про все, только вперед, чур, не забегать. Когда эта история с ней приключилась, она еще правительницей не была, но уважение среди своих имела, и немалое, скажу я вам. Вот и послали ее в Элдаирин отношения налаживать, а не с кем-нибудь, а с главным советником, Цвельрадольдом Сапфирным. Он тогда был второе лицо на всех эльфийских землях. Справедливый, прямой и упертый, как бара… то есть целеустремленный. Про него одно время даже анекдоты ходили. Идет, значит, Цвель Сапфирный по улице к императору, к нему пристает продажная девка…
- Ты нам про правительницу обещал, а не пошлые бородатые эльфийские байки травить. Все их и без тебя слышали, - сказала одна грозная немолодая женщина, успевшая выдуть в одиночку три бутыли крепкой браги.
Я, честно говоря, бает не слышала, но решила не выступать, а то нарвусь, а меч-то дома забыла… И я вообще драться не умею.
- Да, о чем это я, на секунду задумался трактирщик, почесывая густую бороду. - И честно он боролся за то, чтобы народу легче жилось, кучу бумаг написал, даже кодекс императора тогдашнего, этого, Смирного или Смилого…
- Сирегия Семимирного, - напомнил один из гномов, помешивая ложкой малиновый чай, должно быть, для работы ему еще была нужна трезвая голова.
- Да, да. Так в народе этот кодекс законов до сих пор Сапфировым называют. Кстати, знаете, как Сирегий это свое прозвище получил? Такая история весела. Он когда жениться решил…
Слушатели тоже решили что лучше трактирщика не сбивать, а то он вообще забудет о чем рассказывает, поэтому с вежливым невниманием узнали, как Сирегий поехал знакомиться к невесте, и его ограбили по дороге. Увели все: карету, лошадей, подарки для принцессы, даже слуг, одежду и ту сняли. Оставили только старого лакея, с которым они пешком! (лошадей купить было не на что, императора раздетого до подштанников и без фамильных украшений не узнавали, а воровать лицам царской крови не пристало) прошли семь миров, сиречь семь небольших государств, а когда добрались до места жительства принцессы, оказалось, что она уже дала согласие другому претенденту, но Сирегий не расстроился, потому что ему приглянулась принцесса «седьмого мира», Тариёна, к которой никто посвататься не успел. Вот такая вот история.
- Так о чем это я? А! О Цвеле. Был он тогда еще холостой, еще не встретил госпожу Рейнлу, свою первую супругу. До сих пор не понимаю. Что он в ней нашел - склочница да интриганка, его из-за ее дел чуть в ссылку не отправили… Другое дело Арболия. Она, рассказывают женщина была добрая, веселая, никогда никому зла не сделала и не сказала. Влюбился он в нее до беспамятства. Цвель ей тоже понравился, ухаживал за ней хорошо, цветы дарил, сладости всякие, гулять водил, в театры, показывал красоты Элдаирина, значит. Их там много, знаете, многие из вас бывали. Вот я по молодости так там отдохнул… Все красиво, дома, деревья, женщины. Ух, эльфийки, - гном мечтательно улыбнулся, большинство мужчин кивнули, им тоже повезло испить любви Элдаиринских женщин. - Так бы и остался там на всю жизнь, ей богу, но теща заболела, жена весточку пристала. Пришлось возвращаться.
Ну так вот, мало по малу дошли их отношения до определенной стадии, не при дамах будь сказано, но они люди были взрослые, кой-какой опыт жизни имели. Цвель решил что все, она наша, привык, что эльфийки после такого требуют отношения узаконить, не рассчитал, что возлюбленная его дриадой была. Решил жениться. А она по-другому воспитана, они же, нимфы проклятые, мужчин по-другому ценят и свободу свою. Не любят, в общем, замуж ходить, свои у них правила. А он-то губы раскатал, думает: «Будет у меня жена-красавица…». Но никто такие дела быстро не делает. У эльфов вообще не принято выходить замуж за человека, которого меньше пяти лет знаешь, а лучше вообще, если родители с пеленок пару нашли. Наш Цвель пять лет ждать, конечно, не собирался, но пару месяцев стоит. Предложение решил пока не делать. Она тем временем все бумаги нужные подписала и уехала  обратно в Лес. Попрощались чин по чину. Со слезами, поцелуями и заверениями в вечной любви, но она наверняка ожидала, что больше этого мужчину в жизни своей не увидит. В голову ей не пришло, что он так серьезно настроен. Прошло несколько месяцев, он все подготовил, подарки для ее матери, дом новый в Элдаирине присмотрел, ему, холостяку, зачем большой дом и много прислуги, а будут жена, детишки - другое дело. Приехал он к Воротам Нефритовых бус, но его хранительницы Врат не пустили. Они вообще пускают чужаков в Лес только по разрешению правительницы. Женщину еще, если есть в ней дриадская кровь, могут и пустить, но мужикам туда ход заказан. Не посмотрели, что главный советник. Но Арболия его увидела, любопытно ей стало, что это он приехал, путь-то неблизкий. Неприлично человека от ворот отгонять, еще война начнется… Пропустили его к ней в дом. Они там в лесу, говорят, живут в деревьях, но для приема гостей есть у них маленькие такие домики, мне одна знакомая рассказывала, ее мать дриадой была, но ушла из семьи, и так знакомая, дочь, уже вне леса родилась. Так вот, пригласили его в дом. Она там с дочерью своей играла, у нее же уже тогда дочь старшая была, Бротиния, от человека.
Бротиния. Где-то я это имя слышала. От Лукреции, кажется. Точно, так ее мать звали! Так что, она внучки правительницы была? Или эта другая Бротиния была.
- Простите, что перебиваю, - тихо сказала я, - но вы случайно не знаете, бывают дриады-тезки, или у них всех имена уникальные.
Рассказчик задумался.
- Нет, не бывают, - сказала одна из женщин. - Они всегда детям имена разные придумывают. Так что дальше, пришел он?
- Да, пришел. Она-то ему про дочь не говорила, думала - неважно, но Цвель же жениться надумал. Решил, ладно, возьму девчонку с собой. А Арболия сидит, красивая такая, улыбается, спрашивает: «Соскучился?», он соглашается. Говорит: «Я с тобой побеседовать хочу, один на один», она дочурку отослала и сидит, молчит, на него смотрит. Он бух на колени. Так на так: «Будь моей женой».
Уж не знаю, какая ей вожжа под хвост попала, о то ли она с ним роман ради своего задания крутила, и вовсе он ей не нравился, то ли разонравиться успел, то ли дурь дриадская - гордыня сыграла, но она рассмеялась и отказала. Цвелю такое даже в голову не могло придти, что может получить посыл идти подальше и из Леса, но он затрясся аж, подскочил.
- А откуда вы знаете, что все именно так было? Они же наедине вроде оставались? - поинтересовался менестрель, шелестя пергаментом.
- Я? Я не знаю, мне так рассказали. Может она сама потом подругам растрепала, а может и подслушал кто.
- А кто это вам рассказывал?
- Думаешь, я все помнить должен? Не помню я кто. Кто-то как ты любопытный. Если еще раз меня перебьешь выгоню взашей и больше на порог не пущу. Подскочил он весь, а она тоже встала, гордо распрямилась, а он видит, живот у ней, ребеночек будет, значит, сидела - в складках платья не заметно было, а сейчас как на ладони. Ему в голову и взбрело, что отказала она ему не просто так, а потому, что есть у  нее кто-то. Не покумекал, что это его ребеночек родной. Кровиночка, так разозлился. А вроде человек неплохой был, незлобивый, но сгоряча так и сказал ей: «Да будь ты проклята, и ребенок твой проклят и его дети и дети его детей, чтобы женщины в вашем роду без мужей оставались, а дети родных отцов не видели!». Так сказал, и сам испугался, что язык вовремя не прикусил. А она заплакала и говорит: «Дурак ты, родное дитя на несчастья обрек, свой род проклял. Убирайся отсюда, чтобы глаза мои тебя не видели. Чтобы по твоему слову ребенок наш никогда тебя не видел.» Он на колени бросился, но слово сказанного обратно в глотку не запихнешь. Выгнали его из Леса и сделали запрет никогда там не появляться. Говорят, нельзя никогда зла никому желать, оно возвращается в 10кратном размере. Цвель хоть и женился не один раз, а счастья так и не нашел. А у Арболии родилась девочка. Голубоглазая в отца, красивая в мать. Ей, конечно, про проклятье не говорили ничего, не хотели лишний раз пугать, но я и не знаю, свершились с ней отцовские слова или пронесло. Того мне не рассказали. Вот вам и один народ, - укорил гном выпивоху. -Настолько они разные, традиции, культура, что двое влюбленных договориться не смогли. А если бы и в правду один народ был, глядишь, все бы хорошо и закончилось… Был бы один народ, было бы одно название.
- Убедил, - ответил сомневавшийся, - жалко их и девочку.
- Эльфы тоже разные бывают, - буркнул сереброносный сосед, который весь рассказ молчал, но внимательно слышал. Одни вроде нормальные ребята, хотя судьбой сильно обижена, а с другими лучше вообще дел не иметь. Спесивые, считают себя выше других. Вот угораздило же меня влюбиться в такую! Меня ее отец послал, мол «иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». Сам не знает чего хочет.
- И не говори, приятель, - кто-то хлопнул его по плечу. Вот меня пару лет назад так темные облапошили, стыдно вспомнить, одно слово, нелюди.
- Я вообще-то сам темный, - сказал жених девушки со странным отцом, - а она светлая, причем не из простого рода, а весьма приличного.
- Нужно смириться, - грустно сказал гном, - пока ты им ищешь нечто, они ей ищут другого жениха. Если еще не нашли. Они своих врагам не выдают. Проще на дриаде жениться.
- Знаю, но я люблю ее, а она меня.
- Кто ее спрашивать будет! - хохотнул пьяница. - Выдадут как миленькую. Ты бы ей вместо того, чтобы шляться неизвестно где… Ну в общем так, чтобы ее родичи уже не имели права на задний ход. Раз она не против просто поставьте их перед вопросом: «Бабуля-дедуля, вы больше кого хотите: внука или внучку?». У них мигом все найдется, включая деньги на свадьбу. Хотя, как только что слышал, тоже не факт. А может и к лучшему? Ну их, баб. От них один проблемы. Вот я клянусь, что не женюсь никогда.
Все молчали, сочувствуя несчастному темному эльфу, но тут  дверь отворилась и в нее зашла молодая полная женщина в холщовом платье и переднике.
- Сидишь? - спросила она, обращаясь в пустоту. - А дома дрова не колоты, труба не прочищена, детей кормить нечем, а он сидит.
- Ну что ты, милая, - откликнулся выпивоха, - я только на минутку зашел старых друзей проведать. Ну, пока, мужики, - он пожал руки хозяину, эльфу, нескольким местным и направился к жене. Когда она вышла, он обернулся и тихо добавил. - Нет, честное слово, больше никогда не женюсь, мне и ее во хватет.
- А может и правда тебе не жениться? - сказал хозяин, - от них мороки больше, чем больше.
- А женщинам, нам-то что делать, если мужики жениться перестанут? Детей рожать кто будет? Это мы вымрем все. Да и хочется защиты какой-то, поддержки что ли, - вслух подумала я.
- Глупая ты, - ответила баба, допивающая четвертую бутыль, - замужем ни разу не была, вот и думаешь так. А я трижды была. Одно и то же. Защита! Пхе! И себя тащить на горбу, и мужа,  и детей, если будут. Правы дриады, ей богу правы, ну их, мужиков.
- Не повезло вам в жизни, - сказала женщина, разбирающаяся в дриадских именах, -  я вот я однажды вышла и как за каменной стеной. Живу и ни о чем не беспокоюсь.
- Может быть, - согласилась трижды бывавшая замужем, - но мне такой пока не встретился.
- Нет, жениться надо, - как бы поставив точку сказал эльф, - порой так хочется свой дом, пироги, сшитую любящими руками одежду, просто близкого человека рядом… Ладно, мне ехать пора, приятно было пообщаться.
- И ты думаешь, что твоя светлоэльфийская дворяночка способна дать тебе это?
Но он не ответил, хотя  вопрос явно расслышал.


Ты думала: в жизни все просто,
Ничто из земного вечным не назовешь.
Любовь-нелюбовь, стихи и проза
Забудутся. Переплетутся с правдою ложь.

Иссохнет река, обветрятся горы.
Всему от рожденья назначен свой век,
Смоют легко моря лесные просторы
Исчезнет и то, чем страдал человек.

Проклятье накроет костлявым крылом
Любого, кто лишь мимоходом коснется.
Проклятье никогда не идет напролом,
Оно тихим смехом из-за угла смеется.

Путь кажется светлым,
Если солнце над головой.
Путь кажется верным,
Если идет проводник с тобой.

Мир кажется ясным,
Если ты любишь и любим.
Но велика опасность,
Что коль ты расстанешься с ним...

Проклятье накроет костлявым крылом
Любого, кто лишь мимоходом коснется.
Проклятье никогда не идет напролом,
Оно тихим смехом из-за угла смеется.

Ты не верила в чувства вечные.
Будь это дружба, любовь иль мечта.
Жизнь ты видела быстрой речкою
И поплатилась за то навсегда.

Да, ты любила, но быстро и резко,
Словно летнего ветра порыв.
Ненависть заняла ее место –
В сердце его этот черный нарыв.

Проклятье накроет костлявым крылом
Любого, кто лишь мимоходом коснется.
Проклятье никогда не идет напролом,
Оно тихим смехом из-за угла смеется.

«Будь проклята ты, любовь моей жизни!
Будь проклята до последнего дня!
Пусть каждый рассвет на тебя болью брызнет,
Пусть кровная будет несчастна родня!»

Раскаялся вскоре возлюбленный мститель
В тех сгоряча оброненных словах,
Но проклятья живут дольше, чем их носитель.
Нелегко отогнать грязно-черных крыл взмах.

Проклятье накроет костлявым крылом
Любого, кто лишь мимоходом коснется.
Проклятье никогда не идет напролом,
Оно тихим смехом из-за угла смеется.