Васильки. Глава II

 Нюша постукивала пальцами по столу в приемной. Инна заболела и Василиса решила временно определить туда ассистентку своего зама. Сказать что хуже целый день бегать за Васильком и выполнять его поручения или сидеть на одном месте, давая инструкции приходящим клиентам, Нюша не могла, но с Васильком, она хотя всегда находилась в центре событий клиники «Долголетие», а теперь сидит тут отрезанная ото всех и даже поговорить не с кем. Только телефонные инструкции и записи на прием. Час дня. Василек наверное пошел на ковер к Василисе. Нюша грустно вздохнула.
 Входная дверь распахнулась, приемную заполнил запах дорогих духов, от которого цветы в горшках и вазах едва не завяли. Нюша задержала дыхание, в надежде, что обладательница столь замечательного аромата идет по записи и не задержится в приемной, но на этот раз даже золотое правило про дураков и удачу, помощнице Василька не помогло. В облаке дорогого парфюма вплыла тучная особа лет сорока. Очень тучная. Нюше не хватило знаний математики, что бы сосчитать подбородки и представить какое количество иксов на размере ее одежды. Странно как она вообще в дверь-то влезла. Женщина подошла к вжавшейся в кресло практикантке.
 - Я хочу попасть на прием к Василисе Александровне, - женщина приложила пенсне к глазам и прочитала табличку на груди, - сейчас же, Инна.
Естественно Васильки не разорялись на новую табличку. Нюшу возмутила такая требовательность, но как говорит Василек: «Лучшая защита – прикинуться дураком, жаль с Василисой не прокатывает».
 - К сожалению Василиса Александровна не принимает, вообще никого. Максимум, что я могу, это записать вас к Василию Александровичу, да и то ближайшая запись на два месяца вперед.
 - Вы не поняли, милочка, я – Никанорова.
Нюша продолжила хлопать глазами, эта фамилия абсолютно ни о чем ей не говорила, как впрочем и все остальное.
 - Немедленно вызовите сюда свое начальство! – рявкнула Никанорова, багровея.
Практикантка побледнела и набрала номер Василька.
 - Конфетка моя! Долго же ты не звонила, я было заскучал по твоим глу..красивым глазам!
 - Василий Александрович, вас хочет немедленно видеть Никанорова, она в приемной.
 - А это кто?
 - Василек, придурок! – в разговор вклинилась Василиса, - Никанорова – жена нефтяного магната, с которого можно стянуть кучу денег! 
 - Василек души моей, с чего это я должен помнить каких-то нефтяников, а тем более их жен?
 - Да ты вообще имен не помнишь! Марш встречать ее!
Нюша положила трубку и испуганно посмотрела на жену нефтяного магната.
 - Ну?
 - Василий Александрович сейчас подойдет. Присаживайтесь, - девушка указала на диванчик, только после прикинув размер оного и женщины.
Буре разгореться помешал вылетевший из служебного лифта зам главврача. Разводы чая на халате и влажные волосы свидетельствовали о недавнем посещении начальства.
 - Здравствуйте, госпожа Николаева!
 - Никанорова, - сухо поправила женщина.
 - Да какая разница? У нас нечасто бывают такие, - он широко развел руки, - большие клиенты. Говорил я Василисе: нужно расширять дверные проемы, а она… Пройдемте в мой кабинет, попробовать-то это сделать мы ведь можем.
 - Я хочу видеть Василису Александровну, - скрипнула зуба женщина.
 - Что уже? Вы так рано собрались на тот свет? Знаете большинство клиентов стараются оттянуть встречу с ней…
Двери лифта снова распахнулись, и вышла сама Василиса, не раздумывая, она вылила очередной стакан крепкого черного чая на своего зама и подошла очень близко к клиентке.
 - Вы настолько хотите похудеть, что готовы на прием у меня?
 - Я заплачу любые деньги.
 - Деньги это хорошо, но их платят обычные клиенты. Вы согласны на все?
 - Да.
 - Как только вы войдете в мой кабинет, пути назад не будет.
 - Ты, моя поганка, думаешь, что будет путь вперед? – удивился Василек.
Василиса молча швырнула в него пустой стакан.
 - Я все сделаю, поверьте.
 - Тогда жду вас у себя. Василий Александрович, проводите госпожу Никанорову обычными коридорами. Только сделайте это молча.
Василиса уехала на лифте, кажется, войдя в него, она, наконец, облегченно вдохнула чистый воздух.
 - Пройдемте.
Никанорова безуспешно попыталась пролезть в дверь.
 - Лапочка моя, сходи за маслом к Агафье, - попросил Василек, старательно сдерживая смех.
 - Будем делать бутерброды? – радостно спросила Нюша.
 - Можешь, если рискнешь съесть самодельное масло Агаши.
После четырех часов, девяти килограммов масла, трех пинков от кухарки, большого количества мата от уборщицы и едва живого от смеха Василька, кабинет Василисы был-таки достигнут.
Нюша ожидала окончание рабочего дня, когда позвонил Василек и потребовал срочно появиться в кабинете Василисы.
 - Но я же ничего не делала, - пропищала девушка.
 - Странное дело, я тоже так всегда ей говорю, но наша блошка почему-то мне не верит. Давай бегом, завещание этой Никифоровой составлять будем а то еще не переживет такого подъёма.
 - Так вы же уже поднялись к Василисе Александровне.
 - Хо-хо, подняться-то поднялись, а вот в кабинет еще не пролезли, так что захвати масло.
 - Опять проемы смазывать?
 - Нет, на этот раз бутерброды делать, я голодный, или ты, радость моя, покормишь меня самодельным обедом у себя дома?
 - Я же живу в соседней с вами комнате.
 - Ах, звездочка, это всего лишь формальность. Торопись и не забудь масло!
Когда Нюша вбежала в кабинет начальницы, едва живая Никанорова полулежала на диванчике и переводила дыхание. Василиса задумчиво сидела в кресле, Василек устроился у нее на столе подальше от борек.
 - Нюша, возьми бумагу и веди протокол, - приказала Василиса.
 - Какой такой протокол? – встрепенулась Никанорова, - я не хочу письменных свидетельств своего пребывания в вашей клинике!
 - Таковы порядки клиники «Долголетие». Если вы с ними не согласны, прошу на выход, менять свои правила, мы не будем ни для кого, - отрезала главврач.
Женщина побледнела, потом позеленела и под конец стала красная как свеженький помидорчик только с куста. Никанорова осталась, но не потому что была согласна с Василисой, а потому что не осилила бы еще и спуск с пятого этажа.
 - Тогда приступим.
Василек увлеченно намазывал масло подозрительно серого цвета на хлеб, обнаруженный под столом начальницы и, кажется, совсем не участвовал в происходящем. Практикантка вооружилась гелиевой ручкой оранжевого цвета, другой не нашлось, и приготовилась записывать.
 - Никанорова Ольга Мстиславовна, вы пришли в клинику пластической хирургии «Долголетие» чтобы избавиться от лишнего веса и готовы отдать все?
 - Многое, - поправила женщина.
 - А что бы вы не отдали?
 - Ну, своего сына, мужа…
 - Потому как у вашего мужа хорошее положение, верно? Вам нравится говорить людям: «Я Никанорова». Вы сами не сделали ничего, но вам нравится купаться в деньгах вашего мужа, который гуляет налево, но не разводится с вами из-за нежелания привлекать к себе внимание и делить состояние. Вы бы отказались от него самого, но вам нужны его деньги.
 - Вы не смеете так говорить! Для меня куда важнее семья нежели деньги!
 - Не буду спорить, - быстро сдалась Василиса, - и не буду отнимать у вас то что вам так жаль отдавать. Ваши ноги, я их заберу.
 - Что, простите?
 - У вас красивые ноги. Я заберу их в обмен на хорошую фигуру.
 - Как же я без ног жить-то буду?
 - Я дам вам другие, самые обычные.
 - И это все? – испуганно спросила Никанорова.
 - Формально да, но я очень люблю украшения и подарки. К тому же мы не несем ответственность за вашу жизнь после операции. Как она сложиться зависит только от вас.
 - Я согласна. Когда операция?
 - Сейчас.
 - Но…
 - Она не займет много времени. Ночевать будете дома.
 - Как же…
 - Я не простой хирург, как вы, надеюсь, уже поняли, - раздраженно сказала Василиса, - есть еще кое-что. Дабы не вызывать подозрений общественности, так как нам не нужно лишнее внимание, я или устраиваю будто вы всю жизнь худая, или все решат что не видели вас около года и за это время  вы похудели. За второй вариант доплата.
Хитрая Василиса знала, что хочет эта женщина и за что нужно просить деньги.
Клиентка и хирург ушли в соседнюю комнату, служащую Василисе операционной.
 - Ну что, медовенькая, чем займемся?
 - Чем хотите только не со мной.
 - Кажется, меня опять отшили, - констатировал Василек, - и что тебе во мне не нравится? Я же такой милый и чувство юмора у меня хорошее.
 - Спокойной ночи, Василий Александрович.
Нюша видела третий сон перед очередным рабочим днем. Снилось что-то неразборчивое. Внезапно из сна ее вытащило тихое подвывание. Девушка резко села на кровати и протерла глаза. Подвывание продолжалось. По коже побежали мурашки. Нюша натянула одеяло на подбородок и испуганно сжалась калачиком, боясь выглянуть в коридор на источник шума. Тихий скрежет по стене. В окно заглядывала луна, ветки деревьев колыхались на слабом ветру. Нюша дрожала. Звук был настолько страшным и потусторонним, что даже после того как прекратился девушка не могла заснуть до самого утра.
 - Какая-то ты сегодня странная, - заметила Василиса, глядя как Нюша в восьмой раз протирает один и тот же чайник вместо остальных.
 - Все в порядке, - соврала практикантка.
 - Тогда сходи к Агафье на кухню и скажи что я буду обедать в три.
Полная задумчивости Нюша спустилась в подвал, где прохлаждалась Прасковья. С поварихой они обсуждали сплетни и за этим увлекательным занятьем совсем забыли о работе.
 - Сегодня ночью я слышала странное завывание в коридоре, - пожаловалась Нюша, приземляясь рядом с женщинами.
 - Да что ты? – удивилась Агафья, - поговаривают у нас и впрямь происходит что-то потустороннее.
 - Неужели, - фыркнула Прасковья, - это же всего лишь клиника «Долголетие».
 - Мамочки! – поежилась девушка, - мне было так страшно.
 -  Так ведь больницу разве не на старом кладбище строили, - припомнила кухарка, погладив подбежавшую крысу.
 - Да. Василиса как всегда искала, где земля подешевле, а тут она стоила меньше всего. Расположение старого кладбища ее естественно не напугало. Может быть, теперь духи мстят тут живущим.
 - А вы разве не тут ночуете? – спросила Нюша.
 - Нет, наши квартиры в доме на соседней улице.
 - Если так боишься спать одна, иди к Васильку…
 - ПРАСКОВЬЯ!!! – жуткий крик Василисы заставил всех подпрыгнуть, - где ты ходишь когда этот придурок опять заляпал приемную кровью?!
 - Ох уж мне этот Василек, - проворчала уборщица, - скоро точно наложу на него порчу.
Нюша грустно следила за манипуляциями Агафьи по превращению более менее нормальных продуктов в несъедобную отраву.
 - А можно где-нибудь узнать точно, что тут было за кладбище. Если не спрашивать наших главных?
 - Думаю, остались письменные свидетельства в глубине картотеки, там вполне можно посмотреть. Почему ты не хочешь прямо спросить у Васильков?
 - Ну, Василек наплетет с три короба, а у Василисы спрашивать такую глупость я боюсь.
 - Тогда в картотеку бегом марш! 
 - Меня пустят?
 - Это же наша клиника. Кто хочешь, иди куда хочешь.
Пройдя в картотеку Нюша едва не упала от огромного количества пыли. Все было как в старом фильме ужасов. Тусклые лампы, низкие потолки, пыль на стеллажах.
Все обо всех пациентах. Хотя, пожалуй, секретные файлы Василисы хранятся поближе к ее кабинету. Нюша лазила по папкам в поисках нужных бумаг.
 - А ты получила письменное разрешение Василисы, чтобы тут рыться? – потусторонним шепотом спросил нависший Василек.
Нюша благополучно шлепнулась со стула. Глупо моргая, она смотрела, как веселый Василек перебирает взятые ей бумаги.
 - Что хоть ищешь-то? Компромат на выдрочку? Так тут ты ничего не найдешь.
 Девушка опять не призналась. Справедливо зная, что стоит назвать истинную причину своего времяпровождения и фантазия начальника вырастет до невероятных высот, она промямлила нечто нечленораздельное.
 - Зайчик мой…
 - Не называйте меня так, сразу представляю себя маленьким грызуном с большими ушами и морковкой в лапках.
 - Хорошо, ягодка, но как на счет пройти практику в потустороннем крыле?
Нюша растерялась.
 - Это требует особой ответственности…
 - О какой ответственности в нашем-то дурдоме ты говоришь? Василиса хочет взять тебя на пленум пластических хирургов того мира, а для этого нужна хоть какая-то практика.
 - Думаю, меня особо никто не спрашивает.
 - В яблочко! Ройся дальше, но через двадцать минут жду тебя наверху, - он глубокомысленно указал на потолок.
Порылась Нюша плодотворно. Как ей удалось выяснить, до строительства здания тут было кладбище. Строили его не Васильки, они только выкупили полуразрушенный дом, который и возродили. На этом месте до революции много хоронили. Потом при расширении города никто особо не считался с захоронениями и построили дом. Вполне логично появление приведений.
 - Василиса Александровна, возьмите ваш чай.
 - Спасибо, Нюша. Завтра начинаешь работу в моем закрытом крыле. Без Василька. Сегодня можешь уйти пораньше.
 - Куда? В свою комнату?
 - Нюша, ты же такая молодая! Сходи в кино с подружками. Нет подружек, возьми Василька, он только обрадуется. Не сиди день и ночь на работе. Проветрись.
 - Я лучше…
 - Считай это приказом начальства.
Как и обещала, вечером Нюша отправилась бродить по окрестностям. Никого из подружек в таком экстренно порядке она вызвать не смогла, а идти куда-то с Васильком совсем не хотелось. Посему девушка гуляла в гордом одиночестве. Небо хмурилось, ветер клонил к земле деревья, чьи листочки только до конца раскрылись и теперь некоторые из них зеленым вихрем летели на асфальт. Где-то вдалеке послышались первые раскаты грома. Нюша не уходила, далеко боясь попасть под дождь и, когда все-таки начался, села на лавочку под навес рядом с двумя старыми бабульками. Вдалеке громыхнуло.
 - Какая милая деточка к нам забрела, - прошаракала беззубым ртом одна из старух, - только переехала?
 - Месяц как, - ответила Нюша, всегда любившая стариков и детей, - живу и работаю в «Долголетии».
 - В этой дорогой клинике? Понятно.
 - А я в том здании жила раньше, - подала голос вторая старушка, - мы там жили в коммуналке. Это потом уже дом начал разваливаться и всех переселили. Что не говори, а при советской власти мы жили лучше.
Девушка могла бы долго спорить с последним замечанием, но вовремя сообразила, что может вызнать у старухи что-нибудь о приведениях.
 - Не было в том доме никаких странных происшествий?
 - Как же, - загорелась старуха, - еще как были. Жившие на четвертом этаже всегда говорили, что по ночам там кто-то воет и скребется, а потом как один жилец с собой покончил, так и вообще постоянно ночью слышали, даже я один раз, но очень скоро мы переехали.    
Нюша похолодела. Значит ей не показалось, значит приведение все-таки существует. Что же делать? Спать спокойно она теперь точно не сможет. Предложение переехать к Васильку показалось вполне подходящим, но стоит попробовать наладить контакт с духом и понять что его беспокоит, а еще лучше зажечь лампадку и помолиться, безопаснее точно.
 Ночь подкралась слишком быстро, так и не дав Нюше осмыслить происходящее до конца и подготовиться к ночной обороне. С другой стороны ничего может и не быть. Прожила же она месяц без всяких приведений. Но и этой ночью кто-то скребся и подвывал, так и не позволив Нюше выспаться. Даже когда около двух все прекратилось, девушка дрожала под одеялом до рассвета.
День как это часто бывает не заладился с самого утра. Во-первых, практикантка не выспалась, во-вторых отключили горячую воду, в-третьих она пол часа искала второй чулок.
Тем временем Василек, положив ноги на рабочий стол, дожидался некой состоятельной клиентки, решившей надуть очередную часть тела. До этого ее оперировал другой хирург, но теперь она решила придти в «Долголетие», что говорило о растущем престиже и неимоверно радовало зама главврача и равноправного директора сей клиники. Когда он уже было заскучал в дверь постучалась и вошла женщина лет тридцати с небольшим. Она была невероятно тощая, с накаченной грудью пятого размера (тут Василек благоговейно вспомнил природную красоту своей ассистентки) и надутыми губами. Исправления на лице тоже имелись. Рядом с ней шел мальчик лет восьми сразу обезоруживший хирурга милым вопросом:
 - Мамочка, это мой новый папа?
 - Нет, малыш, этот дядя сделает маме попу побольше. Василий Александрович, извините, но Кешу было не на кого оставить. Надеюсь он нам не помешает?
 - Конечно нет! – Василек выдал дежурную улыбку во все тридцать два зуба, - вы хотите вставить имплантанты в ягодицы?
 - Верно.
Пока взрослые обсуждали детали мальчик тихо сидел на диванчике рядом. Он ни слова не сказал полностью погруженный в свои мысли. Несколько раз Кеша поглядывал на Василька во всю заливавшего о прелестях имплантанта подороже и опять опускал глаза, задумываясь о своем. Через пол часа, когда женщина принялась за изучение бумаг, а Василек попивал чай за своим столом, ребенок вдруг вынырнул из размышлений и подергал мать за рукав.
 - Мамочка, а кто мой папа? Только не говори, что тот с кем мы сейчас живем. Эти папы каждый месяц меняются. 
Василек остался невозмутим, только слегка повесели глаза.
 - Эх, милый, ты хочешь знать это прямо сейчас?
 - Да, мамочка.
 - Ладно, - женщина полезла в сумку и достала бумажник, не обращая внимания на Василька.
 В бумажнике оказалось штук пятнадцать фотографий, которые она разложила на столе перед сыном.
 - Я точно не знаю кто именно, будем считать что все, - Василек старается не подавиться чаем, - вот от этого у тебя глаза, от этого волосы, от него нос, - женщина поочередно тыкала тощим пальцем с наращенным ногтем в фотографии, - его у тебя губы, вот от этого непомерное любопытство. А вот от этого гада, даже не знаю как он тут оказался, у тебя любовь задавать глупые вопросы…
Последнее предложение услышала проходившая мимо Прасковья и решила, что речь идет о Васильке. Потому она ворвалась в кабинет и сходу заехала начальнику шваброй.
 - Чего ты тут опять натворил, чудо с медицинским дипломом?
 - Я мог натворить все что угодно, - Василек едва сдерживался, чтобы не упасть под стол от смеха, - но к нему я точно отношения не имею! Я тогда только в институт поступил, не до того было!
Уборщица, поняв, что попала впросак, сделала вид, что протерла пыль, мило улыбнулась и вышла  за дверь.