С кем не бывает...

Разлад в семье – это всегда плохо. Кто как не мама сможет понять мои заморочки, кто важнейший мужчина в жизни – папа. Но когда вместо доброго и «классного» папка приходится говорить холодное «отец», а мама становится «матерью», той, что подпевает отцу о правилах воспитания маленькой 16-летней девочки, уже не по себе. У многих, если не у всех, в 16 лет такое происходит. Пришел позже – выговор, пришел пьяный – выговор. Это все ясно как день. Но когда твои аргументы сводятся на нет, как что-то вообще не значащее, а в них нет ни капли вранья, неуважения, и в них просто отказываются верить, начинаешь задумываться давал ли ты повод в себе усомниться. И когда выясняется, что такого повода не было, становится по-детски обидно. Никогда не думала, что и у меня так будет. Я и мысли не допускала, что когда-нибудь смогу сказать, до просто подумать, как бы быстрей съехать из родительского гнезда. Даже в самые сложные конфликты я шла на уступки, думая, что не права сама, что все косяки в этой семье могут быть только мои.
Да, родители для меня были всем. Кормят, одевают, несут на своей шее, желают лучшего. Желают. Я всегда любила их, тем более, таких как мои. Мне все завидовали, как мне с ними повезло. Для всех они другие. Иногда могут наговорить столько слов, от которых просто обидно и страшно. Для меня слова это больше, чем просто слова. Всегда мечтала, да и по сей момент мечтаю научиться владеть словом в совершенстве, чтобы убивать, бить наповал. Стоять и молчать мне трудней всего. Я всегда хочу и могу сказать в ответ, сказать за себя, удержаться на плаву. Все мои попытки рубятся на корню. И скоро я совсем перестала пытаться. Я знаю, как нужно мне себя вести, чтоб все было идеально. Но иногда и у меня бывают проколы, а может, я и специально их делаю, ведь никому не будет интересно. Когда все тихо и гладко, и чувствуешь себя просто растущим овощем. Я вижу свои ошибки, я их исправляю. Это не ценится, ценится только их наличие. А признавать свои проколы не умеют многие взрослые, и я не знаю, умеют ли это делать мои родители. Я могу, это одна из моих побед, в которые никто не верит.
С бытовых причин ссоры переносятся за рамки «ссор по мелочам». С оскорблениями и непониманием то отец, то мать туго вплетают в эти грязные разборки моих друзей, одноклассников, полученную месяц назад «тройку» по алгебре. То, что я исправила, ее никого не волнует.
Людям свойственно совершать ошибки. Некоторым даже свойственно их находить и исправлять. Если бы мы их не делали, - были бы Богами. А так… Посмотри вокруг, пап! Разве ты не был молодым?! Другое время? Посмотри вокруг, пап!!
Что они думают обо мне? И знают ли, что я умею читать и слушать хорошую музыку и хороших людей? Знают ли, с кем я общаюсь? Знают мои стороны? Нет… Доказывать? Нет.
Все равно они любят меня. А я люблю их. Почему я не чувствую? Это только мой косяк. Родители не могут не любить, не правда ли? А почему я чувствую, как меня любит мой Мишка? Просто ХОЧУ это чувствовать? Да черт возьми, как же я хочу чувствовать и родительскую любовь, а не только знать о ней. Неужели только мой косяк заставил крикнуть:"Скорей бы съехать и сменить фамилию!" И не просто крикнуть с сердцах, а захотеть. Слова – не просто слова.
Когда, кроме как с родителями, мне не с кем было поговорить, запираться одной в комнате надолго было невозможно. Сейчас меня любят, точно любят, хоть один человек, но зато самый дорогой. Ради него хочется жить.
Всё это – подростковый кризис и рубеж 40 лет. Все мы хорошие и добрые, ни у кого нет таких поводов, чтобы называть дочь последними словами за то, что она пришла на 50 мин позже, косо посмотрела, высказала свое мнение за ужином… Нет. Не из-за этого, а просто потому что «Григорич бегал как в жопу ужаленный и «бригадир заставил тянуть кабель в 5 часов…» Вот почему. А оторваться на том, кто уже не ответит, не даст сдачи,- подло, но помогает снять нервное напряжение.
Такое ощущение, что жизнь изменилась, в ней остался единственный глоток света.

 
•День города. Пробки, толпы, пиво, пьяные мужики…Два часа после заявленного. Не в одиночку, а с человеком, которого люблю, который обо мне позаботится и любит меня, которого они знают, не пьяная, торопящаяся домой, звоню, чтоб сказать, что на остановке, отключают телефон. Зачем? Ругань , грязь, обидно…Ладно, мой косяк.
•Последний день лета. 50 минут после заявленного. С любимым, с минералкой и шоколадкой. Звоню из автобуса, из трубки – маты. Ругань, грязь, обидно… Ладно, мой косяк.

•-Дай телефон!
-Да я только…
Дай я сказал!!
-Хорошо.
…
-Знаешь что…
-Что опять, пап?
-Будешь еще так дергаться, я тебе устрою красивую жизнь…И не умничай… <…>
И такой громки, с треском хлопок дверью следом. Сразу вспоминаются его слова «Закрывай дверь свою аккуратно, тварь!»
Шепотом: « Закрывай дверь мою аккуратно…пап»
Да и не пап уже, а отец.
Отец…
Грубо так… Непривычно. А мой «папа» не такой, он не матерится, не стремиться показать мне «красивую жизнь», не хлопает дверям, видит во мне умного человека, не завидует и не ревнует, а по утрам слушает Ричи…