Добрые и Злые Весёлые Люди 20

И вдруг...
…случилось неожиданное.
Пурген увидел, что Мак укладывается рядом с остальными. Сначала Пурген не поверил своим глазам. Потом, постояв и еще кое-как подумав, решил, что нет, зрение не подводит. Подойдя к Маку, он спросил:
-Алелан, ты чего, уже спишь?
Ответом послужил всеобщий храп, хрюк и сап, раздающийся над столом.
Взяв первый попавшийся под руку шар, Пурген не долго думая бросил Маку на яйца. Оглушительный крик и зверский трехэтажный мат заполнил уши Пургена.
-Тебе чего, больно? - ласково спросил он Алелана, схватившегося за гениталии.
-У-у-у-а-а.
-Понятно. Ну ничего это пройдет.
-А-а-а-у-у.
-Да-да-да, именно это я и хотел сказать.
Но все-таки даже этот метод не помог Пургену пробудить Мака, тот снова свалился на стол и захрапел.
"Что же предпринять, - судорожно размышлял Пурген, - это не поможет, это тоже, а это тем более. Да ну и хрен с ними".
Выйдя из бильярдной, Пурген раскрыл рот и заорал, что было сил. Наоравшись от души, вернулся обратно.
На этот раз его взгляд привлек внимание шар под номером тринадцать. Взяв его со стола, Галактионов надвинулся на Алелана и попытался запихнуть шар в рот. Мак замотал головой, шар выпал изо рта.
-Мак, ну съешь его, - сказал Пурген, вставляя шар обратно.
Шар противным образом не хотел лезть в рот – мешали зубы. Пурген уже решился было выбить их, но потом сдержался.
-Съешь его, Мак, это тринадцатый.
-Мне фто от эфофо луффе путет, - прошепелявил Алелан через шар.
-Ну, наконец-то проснулся.
-Не на конец, а ото сна, - попробовал пошутить по-пургеновски Мак.
Следом за Маком заворочались и остальные. Медленно они начали подниматься со стола, собираясь домой.
-У нас же еще полбутылки, - встрял Пурген.
Все состроили такие гримасы, что настроение у Пургена разом ушло в никуда. Галактионову совершенно не понравилась такая постановка вопроса. Он взял в руки бутылку и заорал опьяневшим голосом:
-Да *** вы куда отсюда уйдете, пока я это не допью.
Нанизав огурец на вилку, он взгромоздился на стол и налил первую стопку. Выпив и закусив, засунул огурец в стакан, обвел всех пьяным взглядом, икнул и изрек:
-Вот так! И никаких послаблений!
Никто не понял, что он хотел этим сказать, зато все, но на разный лад, заторопили его с распитием полбутылки.
Выпить-то он ее выпил, но последний стакан (он всегда действует психологически; когда ты уже твердо знаешь, что водки больше нет и этот стакан, что стоит перед тобой, последний с сокровенной жидкостью, подсознание играет с тобой злую шутку – вся водка, выпитая за день, огромной кувалдой бьет по мозжечку, приводя в состояние звездной пыли) определенно разрушил все способности Пургена к трезвому мышлению. Галактионов разразился пением, и пел исключительно только "Крематорий" и причем только "Таню". В которой он в свою очередь, когда дело доходило до места, где идут слова:
"... возвышаясь над скоплением мудил ..."
орал их во всю глотку, заглушая даже рев самолетов.
Мак сначала терпел это спокойно, но когда они подошли к его дому, сказал Пургену, чтобы тот заткнулся. Пурген послушался частично – стал петь шепотом. Это обстоятельство мало устроило Мака и, развернувшись, он треснул Галактионова по голове. Однако для Гермагеновича было уже все равно, и он не придал этому значения.
Забравшись на второй этаж с пятой попытки, Пурген начал активно искать себе место ночлега. Алехан снова стал приставать к Кошке с недвусмысленными предложениями и распусканием рук. Почему снова? Да потому что, когда он выпивал, то приставал к Кошке, а когда был трезв, то не позволял себе такого.
Пурген долго и упорно созерцал его действия, а потом все-таки произнес непонятную фразу:
-Алехан, ты бауманец или не бауманец?
Алехан посмотрел на него, почему-то обиделся и отстал от Кошки. Пурген тоже обиделся, и поэтому грохнулся на кровать. Кошка заняла другую, а Алехана Мак повел на третий этаж. Показав ему направление к кровати, Мак хотел было уже спускаться, но Алехан, решивший доползти до кровати на четвереньках, почему-то пополз обратно.
Мак пнул его в сторону кровати.
И опять Алехан вернулся ни с чем.
Тогда Мак сам решил попробовать, что же мешает старому другу проползти к кровати. Пройдя вперед, он почувствовал перед собой полиэтиленовую пленку, которую Алехан, видимо, принимал за стену. Подняв ее, Мак запихал бауманца на кровать и спустился вниз.


смотри далее..