Бриштаан. Глава 1

Глава I

Постукивая посохом по дощатому настилу, я вступил под своды массивной, украшенной довольно грубыми барельефами, каменной арки, служившей входом в башню Хазерхаара. Двери башни были толстые, двустворчатые, черного дерева, обитые полосами позеленевшей от времени бронзы. И дерево и бронза были сплошь испещрены изящной рунической вязью. 
Я на секунду остановился в некотором замешательстве,  и, не додумавшись ни до чего более оригинального, просто постучал в двери навершием своего посоха. В тот же миг руны вспыхнули мертвенным свечением.  Светящаяся дымка стала сочиться от этих знаков и собираться в призрачное мерцающее облачко. Облачко это сгустилось, обретая некоторую плотность, и приобрело вид огромного клыкастого черепа, в глазницах которого пульсировало бледное сияние.
Парящий в воздухе прямо передо мной призрачный череп обнажил клыки и провозгласил голосом, который принято именовать «замогильным»:
– КТО ТЫ, НЕСЧАСТНЫЙ, ПОСМЕВШИЙ НАРУШИТЬ ПОКОЙ И УЕДИНЕНИЕ ВЕЛИКОГО АРХИМАГА ХАЗЕРХААРА, ПОВЕЛИТЕЛЯ ПОТУСТОРОННИХ СИЛ, ЗАКЛИНАТЕЛЯ НЕЖИТИ, ГЛАВЫ ГИЛЬДИИ  МАГИИ СМЕРТИ?!!  ОТВЕТСТВУЙ!
При этом его пустые глазницы на миг вспыхнули нестерпимо ярко, а затем погасли и заполнились  плотной, пульсирующей тьмой.   
Да, это должно было производить впечатление. Какой ни будь бедолага-ремесленник или, скажем,  городской стражник, если бы и не умер на месте от страха при виде этого, то уж, во всяком случае, пустился бы наутек без оглядки, не чуя ног под собою.
Я усмехнулся, прищурился и взглянул на двери внутренним магическим взором. Окружающий вещественный мир утратил цвета и четкость, окрасившись многочисленными оттенками серого, и приобрел некоторую расплывчатость. Массивные дверные створки  тут же стали словно бы прозрачными. Внутри них я различил клубящиеся, подобно чернилам в воде, сгустки живого, осязаемого мрака, пронизанные и опутанные белесыми волокнами и нитями удерживающих заклинаний, кои заклинания были «завязаны» на покрывающие двери письмена. 
Я вновь усмехнулся и огладил бороду.
Старина Хазерхаар, большой оригинал и затейник (как, впрочем, и большинство некромантов), не ограничился простым (да хотя бы и сложным!) защитным заклинанием, как поступил бы, к примеру, я.  Хазерхаар подселил в двери некого духа-стража, привязав его к входу в свою башню неразрывными заклятиями. Вернее даже это был не один дух, а целое сонмище слабых духов, объединенное в единое целое все теми же удерживающими заклятиями.
Надо отдать должное Хазерхаару. Замысел был красивым, а исполнение весьма изящным, хотя, очевидно,  не потребовало от мага больших усилий.   
Распутывать сложную паутину хазерхааровых заклинаний мне было недосуг, а силой ломать их было бы, по меньшей мере, невежливо по отношению к хозяину башни,  поэтому я на миг задумался.
– ОТВЕТСТВУЙ! – настаивал между тем призрачный череп, явно теряя терпение; внутри дверей постепенно закипала темная враждебная сила, готовая излиться на нарушителя уединения и покоя Хазерхаара, великого Архимага, заклинателя, ну и так далее.
– Знай же, о недостойный страж, – несколько ворчливым тоном «ответствовал» этот самый нарушитель, то есть я. – Что  сам великий Архимаг Клесфер, собственной персоной, заклинатель огня и глава Гильдии Огненной магии прибыл к твоему хозяину, почтенному Архимагу Хазерхаару, по неотложной надобности и в соответствии с приглашением оного хозяина. Тебе говорю: отворяй дверь!   
Такого страж явно не ожидал. Собственно, он и был-то рассчитан только на то, что бы отгонять случайно забредших сюда простых смертных (хотел бы я посмотреть на простого смертного, который по своей воле посмел бы приблизиться к обители главы Гильдии Некромантов, хе-хе).   
Очертания черепа несколько размазались, «поплыли», стали еще более призрачными и нечеткими, а сам он как бы съежился, уменьшившись едва ли не вдвое. Потревоженная темная сила, копившаяся в дверных створках, ослабела и нехотя улеглась.
– ХОЗЯИНУ БУДЕТ ДОЛОЖЕНО О ТЕБЕ, ПОЧТЕННЫЙ, – совсем иным тоном, но все тем же «замогильным» голосом, изрек череп и растаял в воздухе. 
Пока длилось ожидание, я вновь задумался над тем, что могло стать причиной, побудившей Хазерхаара прислать мне предложение о встречи в его башне. Ни один маг, ни когда без очень веских причин не допустит другого мага в свое обиталище. Ведь резиденция мага очень много может сказать о нем самом, об источниках его силы, о слабых и сильных сторонах. А раскрывать такие секреты перед конкурентом и потенциальным противником ни кому не охота. Я, например, до сих пор ни разу еще не побывал в башне Хазерхаара, не смотря на то, что водил с ним знакомство уже не один век.
Значит, случилось нечто крайне важное, если старина Хазерхаар не стал в этот раз следовать столь незыблемому принципу.
Ждать мне пришлось совсем недолго.
Массивные створки сами собой начали вдруг отворяться. Из башни повяло холодом («могильным холодом», невольно вспомнилось пресловутое выражение). Меня недвусмысленно приглашали войти. Еще раз взглянув магическим взором и убедившись в том, что больше никаких неприятных сюрпризов, вроде заклятых духов и разговаривающих призрачных черепов, меня не ожидает, я не замедлил последовать приглашению.
Едва я миновал арку входа, створки тут же захлопнулись за спиной, подобно челюстям некого чудовища. Я непроизвольно поежился от такой, пришедшей на ум, аналогии. Мощные засовы сами по себе задвинулись, и я ощутил напитавшие их целые потоки темной магической силы. Вход в башню был вновь намертво закрыт, полностью отрезая меня от внешнего мира.
Полутемный холл башни освещался лишь призрачным  светом магических шаров, наполненных мертвенным сиянием. Шары эти были установлены  на вычурных бронзовых подставках, изображавших костистые руки скелетов. Под сводами и в дальних углах холла скопилась тьма, загнанная туда магическим сиянием. Голые стены, сложенные из массивных каменных блоков, украшали скупые и нарочито примитивные барельефы. В стенах этих было проделано несколько арок, в которых начинались залитые мраком проходы, ведущие куда-то в подземелья башни. Воздух здесь был холодный и застывший, с едва различимым запахом тлена, словно напоенный эманациями самой смерти.
Меня уже ожидали. 
Роль дворецкого, как и следовало ожидать от некроманта, у Хазерхаара играл зомби. Типичный такой поднятый из могилы и  оживленный труп на начальной стадии гниения: вздувшееся лицо, глаза грязно-бурого цвета, полуприкрытые раздувшимися  веками, толстые выпяченные губы,  кожа болотно-зеленого оттенка, всклоченные и грязные черные волосы с колтунами. Одна рука у него была оторвана до локтя и из гниющей плоти выглядывал обломок кости.  Одеждой мертвяку служило какое-то грязное и рваное рубище, бывшее, очевидно, погребальным саваном. Вдобавок, от зомби ощутимо несло гнилостным запахом.
Меня передернуло от отвращения.
А зомби с отменной вежливостью отвесил мне неуклюжий поклон, надрывно прохрипел что-то невнятное и жестами пригласил меня идти за ним. Говорить он, видимо, не мог.
Прихрамывая, и подволакивая левую ногу, оживший мертвец направился к одному из арочных входов в дальнем углу холла. Мне ни чего не оставалось, как, последовать за своим жутковатым провожатым  куда-то вниз по винтовой лестнице. Брезгливо подбирая полы своей мантии, я осторожно шагал по крутым каменным ступеням, стараясь не отстать от зомби, который, не смотря на кажущуюся неуклюжесть, двигался весьма быстро.   
Мертвяк освещал путь светящимся шаром, который нес в уцелевшей руке.  Мне не пришлось даже прибегать к магическому зрению, что бы понять, что  башня, все сверху донизу, от купола, до самых глубоких подземелий, пропитана мощными заклинаниями. Страшные темные силы копились тут веками. Я ощущал отголоски древних ритуалов, некогда принесенных кровавых жертв, призванных оберегать башню и ее хозяина. Не обошлось тут, очевидно, и без плененных и заклятых духов, столетиями несущих свою службу. 
Я все-таки бросил несколько коротких магических взглядов вокруг себя и обнаружил, что стены полны скрытых ниш, в каждой из которых находились скелеты, принадлежащие  живьем замурованным тут жертвам. Причем души этих несчастных были накрепко, привязаны заклинаниями к бренным остатками. Эти ниши буквально извергали  гнилостные эманации темной силы. Ужас, страдания и безысходность жертв, напитавшие башню, служили источником магической силы для всей сложной системы защитных заклятий.
Я слышал словно невнятный шепот сотен голосов. Голосов страдающих душ, так и не нашедших упокоения в посмертии, а ставших вечными стражами башни.
В стены были так же вмурованы простые, но могущественные магические артефакты, вроде рунных камней с нанесенными руническими заклинаниями, буквально переполненные силой. 
Было тут и что-то еще, совсем непонятное, чью сущность постичь мне с ходу не удалось.  По-моему, оно имело отношение к темному шаманству диких племен. Тоже какие-то ниши. Но чем они наполнены понять не представлялось возможным; чем-то донельзя отвратительным, словно клоака с нечистотами,  и при этом невероятно  мощным.
Все это соединялось в единую, весьма сложную,  паутину; копилось, наслаивалось и совершенствовалось на протяжении веков. Очевидно,  начало созданию магической защиты положил еще учитель и предшественник Хазерхаара, великий некромант прошлого Азеф, во времена которого и была воздвигнута башня. 
Выжечь бы это сосредоточение гнили, невольно подумалось мне, выжечь ниши со скверной очищающим огнем, развалить башню по камешку. Но войны между Гильдиями не велись уже многие века, с тех самых пор как был создан Совет и выработаны взаимоприемлемые условия мирного сосуществования, которые обязались соблюдать все. На нарушителя немедленно обрушилась бы объединенная мощь остальных гильдий. На том и держался просуществовавший тысячелетие порядок.   
Вопреки  моим опасениям, спуск оказался недолгим.
Лестница закончилась. Дальше вел коридор, который  уперся в толстенную  дверь.
При моем приближении дверь сама собой отворилась.
Помещение, в которое я вошел, было, очевидно, кабинетом  Хазерхаара, совмещенным с магической лабораторией и заклинательным покоем. Большой зал, с низкими и массивными арочными сводами. Стены сложены из здоровенных, едва обработанных камней. Кругом стеллажи с  всякими магическими  причиндалами и ингредиентами. Колбы, реторты, пожелтевшие черепа, устрашающего вида колюще-режущие инструменты, пучки каких-то высушенных трав и корешков. Глаза просто разбегались
 В больших чанах бурлила и дымилась какая-то жидкая  гадость, от которой исходил едкий запах, казалось, пропитавший все вокруг.
Множество толстенных фолиантов, потрепанные корешки которых тускло поблескивали потемневшей от времени позолотой, были свалены прямо на полу большими кучами.
Я заметил толстенный том в черном переплете с орнаментом в виде черепов. Легендарная Necromantica, написанная в глубокой древности, ныне забытыми магами. В те далекие времена еще не было книг, лишь свитки. Сей трактат о магии смерти писалась кровью на пергаменте из человеческой кожи.  В том числе и более поздние его списки.
Среди всего это хаоса выделялось несколько грубо сбитых дощатых столов, на которых лежали мумифицированные трупы; причем изрядно распотрошенные, с воткнутыми в них  какими-то зазубренными ножами, стилетами, зажимами, весьма напоминавшими  палаческий инструмент.   
Да, уютное обиталище у Хазерхаара, ни чего не скажешь. 
А сам хозяин  уже спешил мне навстречу.
Хазерхаар был высок и невероятно худ, ну прямо обтянутый темной морщинистой кожей скелет, подстать его… гм… экспонатам. Остатки седых волос неопрятными спутанными прядями обрамляли лысину. Из одежды на великом Архимаге было лишь  какое-то рубище, замаранное темными пятнами, весьма подозрительно вида. 
– Приветствую тебя, о могущественный Клесфер! –  Хазерхаар церемонно поклонился.
 Затем  он задумчиво огляделся вокруг, щелкнул пальцами, и единственное в зале кресло – массивное и резное – взлетело в воздух, и опустилось прямо  возле меня. 
– Приветствую могущественного Хазерхаара и благодарю за гостеприимство, – сказал я, вольготно устроившись в кресле.
 Другого кресла в лаборатории владыки некромантов не было, и поэтому Архимаг топтался на месте. Но его это ни мало не смущало.
– Не угодно ли вина? – с отменной любезностью предложил Хазерхаар.
– Пожалуй, – согласился я. – Не хотелось бы обижать отказом такого гостеприимного хозяина.
В зал вошел уже  знакомый мне зомби-дворецкий неся на подносе два золоченых кубка. Он ловко держал поднос единственной целой рукой. 
Вино оказалось отменным. Я пил его неторопливо, оценивая вкус, в отличие от некроманта, который жадно осушил свой кубок в несколько глотков, проливая вино на свое рубище. 
– Хорошее вино. А я полагал, что почтенный Хазерхаар пьет только кровь девственниц и младенцев, –  с усмешкой заметил я.
Хазерхаар мелко захихикал, аж затрясся весь. Оценил шутку. 
– А теперь, не соизволит ли достопочтенный глава Гильдии Некромантов, просветить меня, касательно того, почему я удостоился высокой чести быть приглашенным в обитель почтенного Архимага.
– Соизволит, – ответствовал некромант. – Но, может быть, ты, почтенный Клесфер, выскажешь сперва свои предположения?
– Охотно, – кивнул я, сохраняя величайшую серьезность. – Я полагаю, что ты, хитроумный Хазерхаар, заманил меня, Архимага Клесфера, главу Гильдии Огненной магии, в свое логово, дабы тут, в средоточии своей силы, невозбранно уничтожить.
Некромант в величайшем изумлении вытаращился  на меня.  А затем расхохотался.  Нет, он не просто хохотал. Он ржал, как говорят простолюдины. Заходился от смеха, задыхаясь и вытирая выступившие слезы.
Наконец Хазерхаар угомонился и перевел дух.
– Ты, почтенный Клесфер, изволишь шутить. Хотя меня и называют иногда Безумным Магом, я не настолько еще лишился рассудка, что бы убить тебя и обрушить на свою голову месть Гильдий. 
Он снова хихикнул, и сказал уже спокойно:
 – Я вижу, ты жаждешь объяснений. Ну что ж, я все покажу тебе, досточтимый Клесфер. Это будет лучше любых слов.
И некромант жестом поманил меня за собой.
Хазерхаар пошарил руками по стене,  коснулся неприметной выпуклости, и огромный, грубо обтесанный каменный блок, сдвинулся в сторону, открывая узкий проход, через который мы покинули лабораторию некроманта. 
Я недоуменно  покачал головой. Похоже, глава Гильдии некромантов, решил сегодня открыть мне все свои секреты. И это мне очень не нравилось.
Потайной вход вел в тесную коморку, тускло освещенную магическим шаром. Противоположную от входа стену скрывала плотная темная занавесь.   
Хазерхаар вошел в коморку и  коснулся занавеси. Глаза его торжественно сверкнули.   
– Я открываю тебе великую тайну, почтенный Клесфер. Тайну, которая веками хранилась здесь, в самом сердце моей башни.  Смотри же!
И некромант отдернул занавесь.
За ней была скрыта большая ниша, забранная толстой бронзовой решеткой. Внутри, на вычурной подставке, стояла небольшая усеченная пирамидка из гладкого зеленого камня  с желтоватыми прожилками. Поверхность пирамидки была испещрена сплошной вязью нанесенных на камень рунических знаков.
Плоскую, словно срезанную, вершину пирамидки венчал крупный – с куриное яйцо – прозрачный кристалл с множеством граней. Кристалл светился. Он словно был наполнен изнутри мерцающим янтарным светом.  Казалось, что мягкое сияние кристалла стекает по граням пирамидки.
Сначала я даже не понял, что передо мною. 
Истина была столь невероятна, что мой разум отказывался ее признавать.
– Бриштаан! – я не узнал свой голос.
Я, как и  ни кто из ныне живущих, ни когда воочию не видел Бриштаан, но любой маг достаточно высокой ступени не спутал бы его ни с чем, множество раз видев начертания Бриштаана в древних манускриптах.
Я взглянул на пирамидку магическим взором. Аура артефакта сверкала как маленькое солнце, ослепительным незамутненным сиянием. Мелькнувшая, было, мысль о подделке тут же покинула меня.  Только настоящий Бриштаан мог иметь такую сильную ауру.
Плохо соображая, я шагнул вперед. Я сам не знал, что хочу сделать. Быть может, просунуть руки между прутьями решетки и коснуться артефакта.
– Стой! – прогремел неожиданно сильный голос Хазерхаара – Если коснешься, даже вся твоя сила не спасет тебя! 
Этот окрик мгновенно отрезвил меня. Только демоны Бездны ведают, какими смертоносными заклинаниями некромант защитил тайник с Бриштааном. Я не видел и ощущал ни каких признаков сторожевых заклятий, но они, без сомнения, были.  Хитрый некромант мог так замаскировать свои защитные заклинания, что другим главам Гильдий, потребовалось бы много дней напряженного труда, что бы обнаружить и снять их.
Я невольно попятился. А Хазерхаар хихикал и потирал руки, довольный произведенным эффектом.
Я яростно обернулся к Хазерхаару, с трудом удерживаясь, от того что б ни схватить некроманта за его грязное рубище и вытряхнуть душу из тщедушного тела.
–  Без малого тысячу лет все Гильдии ищут  Бриштаан, а глава Гильдии  Некромантов скрывает его ото всех в подземельях своей башни!
– Погоди пылать праведным гневом, почтенный Клесфер,  – усмехнулся некромант. – Мой учитель, великий Азеф, сокрыл Бриштаан сразу после Прорыва, дабы не вспыхнула война между Гильдиями за обладание сим артефактом. Когда же начнет сбываться пророчество и время настанет, Бриштаан будет вновь явлен миру. Перед смертью, Азеф открыл сию тайну мне, его лучшему ученику и приемнику, дабы я стал хранителем артефакта и выполнил предначертанное.  И вот время  настало!
Я вновь взглянул на Бриштаан.
Как же я сразу не сообразил. Ведь кристалл светится!
 – Он светится уже несколько дней, – ответил на мой невысказанный вопрос Хазерхаар. – Теперь ты понимаешь, почтенный Клесфер, почему я  пригласил тебя в свою башню?
– Значит, пророчество сбывается?  – в величайшем волнении спросил я. 
– Пока  нет  других  знамений,  указанных в пророчестве, – пожал плечами  Хазерхаар. – Но, думается мне, они вскорости воспоследуют. 
– Надо немедленно созывать Совет! – воскликнул я. – Пока еще не поздно.
Некромант кивнул.
– Для этого я и позвал тебя, досточтимый Клесфер. Надо собирать Совет. Но я не могу открыть им истину про Бриштаан.
– Почему же?
– Если станет известно, что я скрывал артефакт, гнев Совета, обрушится на Гильдию Некромантов. А распри нам не нужны. Особенно, когда начало сбываться пророчество.
– Но если не сказать про Бриштаан, ни кто в Совете не поверит что настало время свершения пророчества!
– Несомненно, так. Вот почему, я открыл эту тайну тебе. Ты единственный в Совете, который не питает ко мне откровенной вражды. Мне нужно было заручиться твоей поддержкой. Поэтому я показал тебе Бриштаан; иначе ты бы мне не поверил. Но сказать всему Совету, что Азеф и я скрывали артефакт, я не могу.  К тебе же прислушиваются в Совете; слово Архимага Клесфера дорого стоит.  Ты потребуешь созыва Совета, не объясняя причин, а уж там мы убедим Архимагов в том, что пророчество сбывается и пора действовать во спасение, – Хазерхаар говорил поспешно, словно опасаясь, что я не дам ему договорить.
– Но как мы убедим Совет, если не покажем Бриштаан?
– Вскоре я получу дополнительные свидетельства того, что пророчества сбываются, и мы сможем продемонстрировать их Совету.
– Но ты же сам говорил, почтенный Хазерхаар, что когда придет время, Бриштаан вновь будет явлен миру! – что-то в словах некроманта мне очень не нравилось.
– Он будет явлен! – твердо сказал глава Гильдии Некромантов. – Но это случится позднее. Я не хочу войны. А если сейчас станет известно, что Гильдия Некромантов повинна в сокрытии Бриштаана, начнется распря. 
Я задумался. Возможно, Хазерхаар прав. Конечно, он изворачивается, и, возможно, не столь уж благородны были в свое время намерения Азефа, сокрывшего Бриштаан, как то стремится показать старый лис Хазерхаар. Но, несомненно, глава Гильдии Некромантов испуган начавшим сбываться пророчеством.  А с другой стороны он боится гнева Совета. И поэтому мерзкий старикашка вынужден обратиться ко мне. Быть может, стоит его поддержать. В самом деле, не начинать же войну с Гильдией Некромантов!
– Да будет так, – наконец сказал я, почему-то чувствуя, что допускаю ошибку. – Я поступлю, как ты хочешь. Я свяжусь с Мерелем и потребую созыва Совета.   
– Да будет так! – Хазерхаар склонил голову в знак признательности.
А Бриштаан продолжал излучать мягкое янтарное сияние…