Испытание. Глава 23-24

====================
Глава 23. Готова?
====================

***
(М а р и я)

- Готова?
Испуганно, словно обезумевшая дурочка, замотала, закивала головой:
- Да.

Немного отодвинулся назад. Вытянул мою руку.
Запястьем вверх.

Внутри все сжалось от страха. Холод пробежался по коже, вырываясь, то ли изнутри, то ли накатывая снаружи.
Поежилась.
Нервно сглотнула.

Тело предательски заныло, предвкушая боль. Словно знает, словно… помнит. Невольно дернулась.

Взгляд выстрелил мне навстречу.
- Уверенна? Ведь так будет проще, тебе… и мне.
Тяжело проглотила комок в горле: «И мне…» Раньше бы это меня остановило. Но не сейчас. Больная хочет правды. Нет. Больная хочет ласки, пусть даже грубой, жестокой, садистской, но ласки. Его ласки…
Невольно задрожала:
- Прошу…

Опустил глаза, уткнулся взглядом в мою кожу, словно, перебирая вены, прицеливаясь.
Несмело облизал губы.

Медленно поднес мое запястье к своим устам.
Сердце мое, словно в предсмертной агонии, задергалось, забарабанило, сводя с ума слух.
Тук-тук, тук-тук, тук-тук.

Не дышали.

Робкий, нежный поцелуй. Отчего испуганно сжалась, дернулась, словно кто ужалил.
Удержал, и лишь напористей прижался губами.
Я ждала, жаждала. Напряглась, замерла. Жадный вдох – и вновь не дышать.

Но внезапно вместо боли, вместо яркой, адской боли… я почувствовала несмелое касание языком.
Робко лизнул мою кожу, отчего пошли мурашки по всему телу. Но еще миг - и резкая острая боль пронзила плоть. Секунды усердий превозмогать ощущения – и неожиданно… захлестнули непонятные чувства. Волной, прибоем накрыло, унося с собой. Утаскивая в тихий омут к моему демону. Ощущения… они стали приятными. БЕЗУМНО приятными.
Сумасшедшая?
Я давно уже не чувствовала боли. Не чувствовала его клыков… Лишь робкое, сконфуженное посасывание, давление языком, ласки языком… на вены, подгоняя кровь.

Приятно, невыносимо приятно… Словно ломтик едко-кислого лимона, притрушенного лживой сладостью сахара, словно страстный поцелуй, нежность в плену слепой, безумной, грубой, повелительной боли...
Расслабилась.
Тук-Тук. Тук-Тук. Сердце устало тлело, томилось в блаженстве…
Обвисла, отдаваясь во власть счастья, удовольствия, безумной услады…

Нервно содрогнулся. Отстранился.
- Ты как?

Пристыжено дернулась, собралась, сжалась. Лгу. Лишь попытка собраться, сжаться. Все еще расслабленная, все еще летающая где-то в облаках…
- Нормально, - шепотом, едва внятно.
Удивленно вздрогнул бровь:
- Тебе плохо?
- Нет…
- Не ври.
- Не вру…
- Думаю, на сегодня хватит.

- Пей, сколько нужно, - едва слышно, торопко прошептала я. В эйфории? Я была в полной прострации… Сумасшедшая!
- Что?

Нелепо улыбнулась.

Пьяная. Пьяная...
Я так долго хотела, ждала своего Луи, его внимания, его ласки, что опьянела от его укуса.

- Мария.
И снова тихое биение сердце вместо ответов. Милая улыбка вместо страха.
Безумная…

Отстранился. Выпустил из своей ладони мою руку. Немного отстранил.

***
(Л у и)

Нырнул в карман своего пиджака и достал оттуда шприц.
Сорвал упаковку и тут же спрятал ее в карман.

Быстро расстегнул пуговицу манжета, закатил рукав. Вколол иглу в вену - и набрал полный десяти кубовый шприц.

***
(М а р и я)

Невольно рассмеялась. Рассмеялась, в полу сознании, хмельная, счастливая. Рассмеялась над совсем несмешным.
В удивлении уставился на меня. Замер на мгновение.
Промолчал.

Грубо схватил... Грубо или испугано?
…схватил за руку. И снова точное попадание.
Прощальный взмах ресниц.

***
(Л у и)

Лениво моргнула, устало вздохнула – и тут же уснула…
Что это было перед этим?


=============================
Глава 24. Куль гороховый
=============================

***
(М а р и я)

Сладкий, нежный сон.
С улыбкой на устах просыпаюсь... Впервые за долгое, очень, очень-очень долгое время… Сегодня мне ничего не снилось. Полное забвение. Но все же сладкая эта, пустота.

Невольно уткнулась взглядом… в две маленьких точки, прыщика… укуса на запястье.
Непроизвольно рассмеялась. Искренний, безумный, счастливый смех. И главное, теперь я знаю, что это был не сон. Луи был со мной, вчера. Рядом.

Об этом и напоминают мне эти две отметины.
…Я больше не чувствую себя одинокой.
Нет.
Словно мой Матуа до сих пор со мной. Здесь, рядом…

Во мне…
…есть частичка его.
Его… кровь.
Невольно залилась румянцем, вспоминая свое вчерашнее безумие, пьяную эйфорию. Удивление, испуг моего Луи за меня…
Поплыла, поплыла рассудком. Сумасшедшая…

Три дня. Две ночи. Я дождусь тебя! Дождусь, моя слабость! Моя боль! Моя радость!
Дождусь, и снова буду упиваться твоим дурманом. Сходить с ума, тая в сладких, нежных объятиях.Твоя…
Я – твоя…

Навеки твоя. И делай со мной – все что угодно. Вылечи или убей – мне уже все равно…

***
- Мария, мы усмехаемся, или у меня галлюцинации?
- Усмехаемся, - пристыжено хихикнула я, так и не справившись с улыбкой.
- А, ну, ну, поподробнее, солнышко! – и плюхнулась на кровать рядом со мной Лили.
- Да ничего особенного. Просто отличное настроение.
- Сон хороший приснился? – многозначительно причмокнула.
- Что-то типа того…
- Ох, темнишь, подруга.
Покраснела… Пристыжено закусила я нижнюю губу. Не признаюсь!
- А ты все так и хочешь знать.
- Конечно!
- Не дождешься... – рассмеялась от души.
- Это ты не мечтай, что отстану…

***
- О, Мария! Ты сегодня такая красивая!
- Да ладно вам, доктор Финк.
- Как солнышко, яркая, радостная. Вся так сияешь! Хорошо спалось?
- Отлично!
- Вот и ладненько. Что там у нас с ножками?
- А что им… Кушать не просят.
- Ну-ну, - обижено улыбнулся мужчина, тут же обхватив своими руками меня за стопу и под колено. Плавные, несмелые попытки подвигать.
- Есть ощущения?
- Нет, - печально, больно признавать правду, гадкую правду, но не сдавалась. Со всех сил пыталась удержать свою радость, улыбку, настроение…

- Так, а вторая?
- То же самое…

- Ясно, - невесело прошептал доктор и отвернулся.

- Лезть на перекладины?
- Да, готовься, - пробормотал Финк, так и не обернувшись. Неспешно снимал с рук перчатки.

Не знаю, вернее, не поняла, что сделала не так. По привычке, как и раньше, я удерживалась обеими руками за железные брусья, упираясь на локти, дабы успешно протиснуться вперед и выпрямить ноги.

Как вдруг что-то случилось. Сорвалась, соскользнула. Завались, как куль гороховый.

Не сдержалась от дикого визга.
- Что? МАРИЯ! – вмиг подскочил доктор. – Ну, что же ты так…
- Не знаю.
- Просил, же ждать меня, пока помогу.
- Самой захотелось. Ведь раньше получалось.
- Раньше, раньше…

Нервно потирала щиколотку.

- Где болит? Где забилась? Лед принести?
- Да локти, вроде целы. Я ногу, наверно, сломала.
- Что?
- Болит сильно. Ай, - невольно вскрикнула, немного рукой сдвинув свою «проблему».
Финк тут же принялся ощупывать «больную».
- Рентгеновский снимок сделаем, но, скорее всего, обычное растяжение.
- Холера…
- Мария, неужели ты так и не поняла, что произошло?
- Что?
- Нога. Ты ЧУВСТВУЕШЬ свою ногу!

***
- И что теперь? Что? Лили! Не молчи!
- Не знаю. К пятнице придут новые результаты анализов.
- Я боюсь…
- Чего?
- Не знаю. Мне страшно. Нет, я хочу! ХОЧУ! БЕЗУМНО ХОЧУ ходить! Но... боюсь.
- Думаю, ты просто еще не пришла в себя. Не свыклась с мыслью. Все образуется…

***
Единственный, кто меня может хоть как-то успокоить, понять, как бы нелепо или грубо, с моей стороны, не звучало – был Мигель.

- Привет.
- Привет.
- Как ты?

Как всегда не ответил.
- Есть сдвиги?
- Не особо. А ты как?
- Сегодня чуть ногу не сломала, - попыталась шутить.
- Как так? Я думал…
- Я тоже думала, что ломанное не ломается. Хотя, что костям? Им лишь бы ныть, трещать, крошиться да ломаться.
- Так ты в порядке?

Нормально ли хвастаться убитому горем человеку своим счастьем?
Я всегда считала это худшим из уродств. Черствость.

- Да, - тяжело вздохнула, выпуская боль и неловкость. Избегая подробностей…
Мигель, как я сильно хочу, чтобы ты поправился!
- Знаешь, - отдернула сама себя от гнетущих мыслей. – Давай я тебе что-нибудь почитаю.
- Только не сказки.
- Нет? А что тогда?
- Мне мама читала роман «Мастер и Маргарита». Читала, когда-то… - на мгновение замолчал, укрощая острую душевную боль. - Продолжишь?
Я невольно замерла. Эм, мама… мама… Тяжело сглотнула. Да уж. На эту тему табу не то что говорить, а даже думать. Разум, сердце, душа… разрываются на части… Едва вспомнишь…
- Хорошо, - торопливо пробурчала себе под нос, подъезжая ближе к кровати. Неловкие паузы ни к чему. За эти секунды слишком много дурных мыслей может взорваться в голове, раня сердце. – Где книжка?
- Где-то в тумбочке.