Джен, часть 2, глава 2

Джен уверенно бежала по улицам города, сворачивала, не задумываясь о правильности пути. Было видно, что она хорошо знает дорогу.
Я не смог угнаться за ней, остановился и стал поджидать миссис Блэквуд. Она догнала меня и мы пошли вместе. Я рассматривал здания на улицах. Они были такими же – одноэтажными, с золотистыми чешуйками на крышах и разноцветными стенами, - как и в городе отверженных. Но здесь они выглядели гораздо красивее, украшенные лепными узорами, колоннами и арочными окнами. Дома окружали цветники и сады. В некоторых садах я видел весело играющих ребятишек. Их матери, тихо беседуя, гуляли в аллеях.
Как была непохожа эта картина на Владелинсит, город отверженных. Все в Веллингтоне дышало безмятежным счастьем, а в том городе я видел на лицах рэянцев немую печаль и затаенную обиду.
Их изгнали, бросили, кинули, как собак, и лишили всех прав. Да, пусть когда-то их отцы боролись против лучшей жизни. Но в чем виноваты они? Старое поколение этих рэянцев уже закончило свою жизнь, полную грязи и невежества. А новое поколение приняло законы, устанавливающие высокую цену чести и достоинству. Эти молодые рэянцы хотели жить как все, но не могли, безвинно наказанные за ошибки своих родителей. Это было жестоко, и я не понимал политики королевы Валарии, которая вела людей к лучшей жизни, а этих рэянцев оставляла в стороне. Потом мы часто ссорились с Джен из-за этого. Она утверждала, что это была необходимая жертва во имя всеобщего блага, говорила о том, как трудно было королеве создать из хаоса то, что я видел теперь, а я доказывал ей обратное.
Итак, мы добрались до дома Блэквудов. Это было большое здание, выкрашенное в голубой цвет. Дом окружал небольшой парк с аллеями сизо-голубых деревьев. В парке, вероятно, протекал ручей, так как я постоянно слышал журчание воды. Внутри дом был обставлен также скромно. Незатейливая деревянная мебель, цветы в простеньких вазах, одинокое пение соловья в клетке – изящная простота создавала особую атмосферу уюта.
В большой белой гостиной меня встретил угрюмый старик-рэянец. Он сидел в кресле у окна, и, как мне показалось, был очень стар. Это был дедушка моей Джен. Отец Джени погиб в авиакатастрофе, вскоре после окончания войны. Теодор Блэкфут был отцом его жены. Джен много рассказывала мне о своем дедушке.
Теодор Брайнз (это было его настоящее имя) в молодости состоял в одной пиратской шайке. «Блэкфут» было его прозвище в те годы, он получил его из-за своих длинных черных сапог, которые носил постоянно. Это прозвище настолько прилипло к нему, что впоследствии он переменил фамилию и стал Теодором Блэкфутом, который так любил свою «черную ногу», что даже дочери разрешил выйти замуж за отца Джен только из-за того, что фамилия его была созвучной – Блэквуд.
А теперь этот самый Блэкфут недоверчиво смотрел на меня. Потом он улыбнулся и сказал что-то на непонятном языке. Заметив мое смятение, он перешел на английский.
- Здравствуй, Крис. Подойди ко мне, дружок. – сказал он, оглядывая меня со всех сторон.
- Так вот ты какой, красавчик. Теперь понятно, почему моя крошка так тебя любит.
- Дедушка!
В комнату вбежала Джен и кинулась на шею старику. Он отмахнулся от нее и усадил рядом с собою.
- Хороший же выбор ты сделала, малышка.
Он посмотрел на нее. Джен взглянула на меня, зарделась и опустила глаза. Вошла миссис Блэквуд.
- Крис, пойдем, я покажу тебе твою комнату, - сказала она.
Я встал и пошел к дверям. Джен хотела было идти со мной, но старик остановил ее.
- Останься. Мне надо поговорить с тобой.
Я вышел.
Комната моя находилась в правом крыле дома. На большом окне, выходившем в парк, стояли в глиняном горшке. Возле кровати была тумбочка, у окна – стол. Несколько стульев и телевизор завершали обстановку, на полу лежал пушистый полосатый ковер. На столе я увидел альбом со стихами. Вероятно, это был альбом Джен, так как я узнал ее почерк. Решив, что она случайно забыла его здесь, я спустился вниз, чтобы вернуть альбом Джен.
Джени по по-прежнему сидела в гостиной, старика в комнате не было. Джен взяла альбом и грустно посмотрела на меня.
- В чем дело? – спросил я ее.
- Нам не разрешили жить вместе.