Старик и проститутка

Гамида проснулась очень рано, в половине пятого утра. Она вышла на веранду, полной грудью вдохнула свежий воздух. Забежав на кухню за чашечкой чая, она удобно расположилась в кресле, наблюдая за медленно пробуждающейся природой. Было начало сентября. Жара начинала спадать, постепенно становилось прохладно, а в такую рань, на заре, вообще было слишком свежо, временами даже так холодновато, что Гамида куталась в жакетку. Она обожала свою дачу, купленную несколько лет тому, которую постоянно благоустраивала, улучшая дизайн и декор. Но её дача и так выделялась из всех, даже дорогих, двух -, трёхэтажных строений своей ухоженностью и красотой, потому что всё на даче было сделано с большим вкусом, а, главное, с любовью.
Небольшой двухкомнатный дом до половины был облицован красными кирпичиками, а верх был побелен белой краской,  на полу веранды, увитой плющом, был уложен черно-серый метлах. Крышу дома украшал ярко-коричневый шифер. Аккуратные дорожки, две беседки, утопающие в зелени и множество декоративных кустов. Деревьев было мало: участок был небольшой.
Гамида смотрела в сторону моря и с лёгким волнением ожидала восхода солнца. За свою жизнь ей не раз приходилось наблюдать это явление природы, обладающее каким-то магическим влиянием, но она никогда не упускала возможность ещё и ещё раз посмотреть это поистине волшебное действие.
Небо становилось светлее  и светлее. На горизонте уже наметилась линия, на которой сначала вспыхнула одна маленькая точка, в разные стороны от которой начали растекаться полосы. Солнца ещё не было видно, но точка с каждой секундой становилась всё ярче и ярче. Снизу от неё небо окрашивалось в оранжевый цвет  со всеми своими оттенками, которого становилось всё больше и больше.
То там, то тут кричали уже не первые петухи. Внезапно налетевший ветер всколыхнул деревья, которые ответили ему шелестом листвы. Вдруг быстро и коротко прочирикала какая-то птица, её голос услышали другие и стали отзываться на разные лады.
А горизонт уже был залит алой краской. Светило было уже близко, оно медленно, но уверенно спешило занять своё законное место. Горизонт уже пылал, уже можно было видеть часть ярко-алого круга, плавно выплывающего из моря. Ещё несколько секунд, мгновение, миг, и ярко-золотистый ковёр захватил всё пространство. В какой-то момент луч солнца коснулся лица Гамиды.  И вот! Вот! Вот оно солнце взошло и сразу стало разукрашивать всё вокруг в нежнейшие цвета солнечного спектра. Одновременно запели, защебетали и зачирикали птицы, полетели пчёлы и осы, застрекотали кузнечики.
Это было великолепно!
; Боже! Какое удовольствие наблюдать за этим чудом! ; подумала Гамида.
Она чувствовала себя необыкновенно счастливой,  как - будто в её душу вошло что-то чистое и светлое. Восход солнца знаменовал начало новых забот и надежд на лучшее. Начинался новый день.
Где-то замычала корова. Гамида уловила запах печёного хлеба: у соседки в конце улицы во дворе стоял тендыр.
; Значит, мальчик принесёт нам свежий хлеб! ; обрадовалась Гамида.
Её домочадцы: дочь, внучка, зять и его отец ещё спали. Гамида с большим уважением относилась к своему свату, которого все называли гудок. Дело в том, что на нашем родном языке  сват, звучит как «гуда». Гамиде почему-то не нравилось это слово, и она как-то случайно произнесла его, как «гудок». Всем очень понравилось. С тех пор все, даже её зять называл отца не иначе как «гудок». Многие даже и не знали истинного имени её свата, который без обид, совершенно спокойно отзывался на это имя. Короче, и Гудок, который собирался встать в четыре часа утра и поехать на рыбалку, тоже дрыхнул, о чём свидетельствовал его доносившийся громкий храп.
Хлопнула дверь, и на дворе дома, расположенного слева от её дачи, показалась заспанная фигура соседа Балаги. Их дачи разделяла металлическая сетка, так что они прекрасно видели и слышали всё, что происходило друг у друга на территории.
В отличие от Гамиды, которая находилась на даче с мая до наступления холодов, Балага тут обитал постоянно, круглый год. Практически его можно было даже назвать одиноким, потому что его жена жила в их городской квартире и помогала дочери, полгода назад родившей близнецов, растить детей. После свадьбы зять тоже поселился в квартире Балаги, которого это обстоятельство крайне раздражало, и он (на радость зятя) переехал на дачу.
По утверждению супруги Балаги Офели, её муж в своё время был на ответственных постах в разных министерствах и ведомствах и ушёл на пенсию с затаённой обидой, о чём ни он, ни его жена не рассказывали, а Гамиду, собственно говоря, это даже не интересовало. Офеле удавалось вырываться к мужу только два-три раза в месяц. Она весь день стирала, готовила, убирала и, измождённая, уезжала обратно в город, каждый раз обращаясь к Гамиде с просьбой, чтобы она иногда присматривала за её мужем, который отличался несносным характером.
Балага можно сказать ни с кем из соседей не общался, изысканная  беседа не доставляла ему удовольствия. Он делал исключение семье Гамиды и ей самой, в частности.  Даже такой чёрствый и сухой человек не мог остаться равнодушным к обаятельной и милой пышечке Гамиде, которую называл Гама. Говорил Балага мало, отрывисто и, не слывя джентльменом, часто перемешивал речь руганью.
На окне его дома стоял большой телевизор, который он летом поворачивал лицом ко двору. Телевизор работал весь день. Утром, в районе шести-семи часов, спускаясь по ступенькам во двор, Балага включал «ящик», садился напротив него в старое, просиженное кресло и начинал комментировать всё, что происходило на экране.
У него была спутниковая антенна, и он старался не пропускать блок новостей ни на одном канале, включая американские CNN. Как-то раз Гамида, которая уставала от звука соседского телевизора, в шутку пожаловалась Офеле, что её муж смотрит новости даже на английском языке и, к своему удивлению, узнала от неё, что Балага, оказывается, прекрасно владеет этим языком. Это сообщение совсем не вязалось с обликом соседа.
Конечно, Балага смотрел и кинофильмы, и спортивные передачи, в фаворитах были каналы Discovery,  Travel, Animal Planet, но первое и самое важное место в его жизни занимали новости, которые были для него душевным бальзамом. Внимательно слушая дикторов, он не мог скрыть своих эмоций: гнев, досаду, боль, возмущение, радость. Сидя босиком перед телевизором, в затасканных финках и в майке не первой свежести, он удивлялся тому, что разные политики и руководители не могут решить какие-то проблемы. Вот, если бы он был на месте, к примеру, Президента Зимбабве или мэра города, то, проявив достаточную дипломатию, ум и твёрдость, в мгновение ока справился бы со всеми задачами. Он знал, как решить вопросы, над которыми бьются выдающиеся учёные, политики и военные: как предотвратить глобальное потепление, как залатать озоновую дыру, как обуздать морских пиратов, как накормить голодающих.
Но три темы волновали его больше всего на свете: Карабахский конфликт, повышение пенсий и состояние отечественного шоу-бизнеса. И если первая тема его, действительно, волновала и беспокоила, как истинного патриота, то две другие были для него настоящим развлечением. Однако следует отметить, что пенсионер Балага в тоже время знал, как решить Карабахский вопрос, за счёт каких средств необходимо увеличить
 пенсионное жалование, кого из отечественных звёзд отправить работать на стройку, кого ; служить в Армию, кому залепить рот скотчем, а кого оставить на сцене, создав им условия для продвижения на мировую арену.
Да! Сосед Гамиды Балага знал практически ответы на все вопросы современности, знал панацею от всех бед, но почему-то никто не спрашивал его совета, поэтому все ответы на вопросы знало только одно живое существо на свете, а именно: его дворовая собака Манька, которая просматривала вместе с ним все передачи, лёжа возле ног хозяина, периодически тормошившего её ногой, сопровождая это возгласами типа:
; Ну, ты только посмотри на этих украинцев! Опять будут ставить палатки на майдане!
Или:
; Глянь, Манька, какая красота! Вот бы нам с тобой поехать в Австралию? Слышь, ты?
На что Манька, подняв голову, неизменно печальными глазами смотрела на Балагу,  и в её взгляде можно было прочитать укор, что с таким хозяином даже на рыбалку не пойдёшь, что там мечтать об Австралии!
Манька была приблудившейся собакой, невесть откуда появившейся во дворе Балаги. Сначала он хотел прогнать её, но Гамида уговорила его оставить животное:
; Балага! Тебе, что, жалко покормить её?  Ты же весь день один, а она тебе и друг и охранник!
Но её слова показались Балаге слабым аргументом:
; На чёрта мне охранник?! У меня нечего воровать!
А Гамида не сдавалась:
; Ну, посмотри, какая она красавица!
Собака, хотя и была дворняжкой, но, действительно, была хороша: коричневого окраса, крепкая, мускулистая, но очень грациозная. У неё была сильная шея и подтянутый живот.
; Э-э-э! На что мне её красота, что я на ней жениться буду что ли?! ; хмуро пошутил Балага.
; Будет, хоть с кем перекинуться словом, а то ты совсем одичал, скоро совсем разговаривать разучишься!
; Хрен с ней! Пусть остаётся!
Балага пошёл по направлению к недостроенному предположительно курятнику и позвал собаку:
; Иди сюда!
Та беспрекословно подчинилась обретённому хозяину.
; Это твоё место! Будешь жить здесь, ; объяснил он собаке, ; двери нет, но есть крыша, для тебя это главное. Если будет холодно, забьёшься куда-нибудь подальше в угол. Поняла?
Собака в ответ завиляла хвостом.
Позже он бросил в домик собаки свою старую дублёнку.
Собака оказалась самкой. Балага даже не дал ей никакой клички, но и тут не обошлось без Гамиды. Она часто подкармливала соседскую собаку, называя почему-то Манюней. Так и пошло: Манюня, Маня, Манька.
Следует отметить, что Балага был удивительной личностью, не соответствующей никаким стандартам и не вмещавшимся ни в какие рамки. Он жил и существовал, погружённый в свой собственный мир, и всё,  что происходило рядом с ним в реальной действительности, его абсолютно не волновало. Его не интересовали даже дочь и внуки. Он никогда не звонил и не спрашивал, как  поживает его потомство, а на замечание Гамиды отвечал:
 ; Яшши  ! Что-нибудь случиться ; скажут! Раз не звонят, значит всё хорошо!
; Ай, Аллах! Какой же ты бессердечный человек, Балага! ; сокрушалась Гамида.
Был ли Балага на самом деле чёрствым и бессердечным человеком, не известно, но он всегда был настроен крайне недоброжелательно. Творить добро, оказывая помощь ближнему, было не в его правилах, а такое чувство, как сострадание, напрочь отсутствовало у него.
 Как-то Гамида не могла дозвониться Офеле на мобильный телефон и попросила Балагу дать ей их домашний номер.
Наизусть номер он не знал и целых полчаса рылся в ящиках, чтобы его найти.
; Господи! Ты не знаешь номер своего собственного телефона?!  ; возмутилась Гамида.
; Старый помню, но его поменяли, а я же не звоню домой, на фиг он мне сдался!
Тем не менее, несмотря ни на что Гамиде было жалко соседа. Ей казалось, что он притворяется чёрствым и циничным, хотя повод убедиться в обратном у неё появлялся очень редко. Она пыталась его растормошить, заставить заняться чем-то по хозяйству.
; Слушай, ну покрась ты скамейку во дворе, с неё вся краска облезла!
; Да кому она на фиг сдалась! И так сойдёт! И потом: я что, рабочий или какой-то мастер?!
; А ты кто? ; весело спрашивала Гамида.
; Э-э-э! Никто!
Балага не хотел красить, не хотел штукатурить, он мог неделями не обращать внимания на перегоревшую лампочку в туалете, на отлетевшую петлю калитки. Ему всё было безразлично, он был, как теперь модно говорить, пофигист. Гамида придумала даже для него дразнилку: Балага, которому всё до фига! Не очень эстетично, но в самую точку.
Неизвестно,  возраст (а Балаге было под семьдесят) или жизненные обстоятельства сделали его таким: он мог перед телевизором жалеть голодающих в Анголе, но не подать нищему, постучавшему в его ворота.
Однако Гамида не теряла надежды обнаружить в соседе дружелюбие. Она всё время  приглашала его не только посидеть на её семейных торжествах, но и поучаствовать в их подготовке. Он сразу резко отказывал Гамиде в помощи, комментируя свой отказ:
; Гама! На кой ляд я должен делать шашлык для твоих гостей?
; Я только целый день и думаю о том, как сварить вам хаш!
; Вот я сейчас всё брошу и буду жарить пойманную твоим гудком рыбу!
Но Гама не отставала от него,  и под напором её энергии и обаяния Балага готовил изумительно вкусный шашлык, прекрасный хаш и отличную рыбу, а Гамида шутила:
; Балага, прости, что ты из-за меня бросил все свои дела и помог мне! Но, мне кажется, ты сможешь наверстать упущенное!
Все смеялись, а Балага злился:
; Да пошли вы все знаете куда?!
В это раннее утро Гамида с веранды смотрела на своего странного соседа, который вертел  пульт телевизора, но звука не было слышно. Гамида подумала, что, наверное, отключён свет, но заметила, что лампочка под виноградником горит.
Балага с пультом в руках подошёл к забору:
; Гама! У тебя есть запасные батарейки для пульта, а то мои, кажется, перегорели?
; К сожалению, нет, но я же поеду на работу, а на обратном пути куплю тебе новые!
; А, что, по-твоему, я целый день должен буду вставать, чтобы переключать каналы?!
; А мне-то что? Впрочем, тебе это будет полезно: хоть жир немного растресёшь! Кроме того, у тебя есть выбор: можешь сбегать в магазин. Тоже полезно. Себя покажешь и на людей посмотришь.
; Э-э-э! На кого мне смотреть?
; Ну, пусть хоть люди посмотрят на тебя. Где они ещё увидят такой экземпляр?!
; Э-э-э!
; Как хочешь! Тогда жди меня с работы.
Балага поплёлся обратно, рядом с ним ковыляла Манька. Он уселся в кресло, а Манька тут же свернулась калачиком возле его ног.
Гамида вошла в дом, переоделась, завела машину и поехала в город на работу. Проезжая мимо забора Балаги, она прокричала ему в окно, что вечером обязательно привезёт ему батарейки.
Но, как известно, не всё в жизни происходит так, как мы планируем, поэтому обязательно надо говорить: «Аллах гойса ».(если будет угодно Аллаху)
По разным причинам Гамида задержалась в городе и на дачу вернулась аж через три дня. Она сразу направилась к соседу, чтобы передать ему покупку.
; Балага! Ну, как ты поживал здесь без пульта?
; Хреново! Как без сердца!  ; ответил сосед и, на ходу освободив батарейки от плёнки, поставил их в пульт.
Он уселся в своё кресло и стал быстро с видимым удовольствием переключаться с одного канала на другой. Наконец, вспомнив, произнёс:
; Спасибо.
; На здоровье! А что твоей собаки-то не видно? Ей тоже надоело смотреть один и тот же канал?
; Да пропала она куда-то!
; Как пропала? А ты её искал хоть?
; Звал, искал, посвистел даже, а её нет и нет! Ну и хрен с ней!
; Ой, ну что ты такое говоришь? Жалко, такая хорошая была собака! Но ты не переживай! Загуляла, наверное! Нагуляется и вернётся!
; Нет уж! Я её больше не пущу!
; Почему?
; Я проституток не прощаю!
Гамида улыбнулась:
; Она же не тебе изменила!
; Считай, что она меня предала!
Вот так Балага, сам не обладая элементарной привязанностью, требовал преданности от собаки.
Прошла ещё неделя. Манька так и не нашлась.
Вечером, не найдя соседа на своём обычном месте в кресле, Гамида пошла его проведать. Она увидела, что Балага что-то лихорадочно ищет. Не обращая внимания на стоящую в дверях Гаму, он хлопал ящиками и дверцами шкафа. Наконец. Найдя какой-то листок, он с помощью очков прочитал и набрал какой-то номер.
; Зема, это папа! Офеля дома? Позови! ; услышала Гамида.
; Офа, это ты? Нет, я здоров. Нет, я не заболел. Сердце нормальное. Давление тоже. Гама недавно мерила. Да помолчи ты, твою мать! Ты знаешь, что случилось? Да, она стоит около меня. Я не молчу, я говорю. Что ты орёшь, как дура? Что случилось, что случилось! Манька пропала, вот что случилось! Ты сама спятила! Ты спросила ; я ответил! Нет, я не для этого звонил. Я? Я позвонил просто так. Интересуют. Да я знаю, что они здоровы. Нет, не из-за собаки. Да, пошла ты к чёртовой матери! Дура! Сама идиотка!
Гама с удивлением наблюдала эту картину.
Разобравшись со своим семейством, Балага набросился на соседку:
; А ты что стоишь? Я тебя звал?
; Хорошо делаю, стою! Меня звать не надо. Я сама себе хозяйка. Куда хочу, туда и иду! ; ответила Гамида в тон хозяину квартиры. ; Я пришла спросить про Маньку, но уже всё узнала.
; Ну, узнала, так и иди! Нечего подпирать дверь! ; ответил Балага. ; У тебя своя собака есть!
У Гамиды, действительно, был маленький пекинес, который часто путешествовал с ней пешком и в машине, где у него была даже своя подушечка.
Гамида улыбнулась и пошла к себе.
Через день, в субботу приехал её гудок, чтобы с утра поехать на рыбалку. Своей машины у него не было, стало быть везти его должны была Гамида.
; Балага, хочешь, завтра поедем вместе на рыбалку? ; прокричал гудок соседу, сидевшему на своём обычном месте посередине двора.
; На фиг мне твоя рыбалка! ; послышался «вежливый» ответ Балаги.
Гамида посоветовала свату не обращать внимания на соседа.
Рано утром она растолкала спящего рыбака и повезла его на берег моря, где уже на почтительном расстоянии друг от друга сидели мужики с удочками. Их вещи: куртки, рюкзаки, запасные рыболовные снасти  и разные мелочи были аккуратно брошены под деревьями, образовавшими здесь небольшой зелёный массив.
Гудок выгружал из машины своё снаряжение, Гама ему помогала. Накануне весь вечер они играли в лото, легли поздно, поэтому не выспавшаяся Гама собиралась дома вздремнуть ещё часик-другой. Её раздражал лай пекинеса Ёшки, которого она взяла с собой. Она шикала, покрикивала на собачку, но та не унималась и продолжала тявкать. Гамида вдруг обратила внимание, что рядом с машиной вертится какая-то грязная псина, которая, вероятно, и выводила из равновесия Ёшку. Она прогнала собаку, села за руль и стала разворачивать автомобиль. В зеркало она увидела, как недавняя собака с каким-то напряжением смотрит на машину, в которой надрывается её пекинес.
Гама выехала на дорогу и тронулась в путь. Собака припустилась следом за машиной.
; Надо же! Какая надоедливая! ; подумала Гамида.
Проехав несколько метров, она обратила внимание, что та большая собака, выбиваясь из сил, всё ещё бежит за машиной. Её вдруг осенило. Она остановилась и вышла на шоссе. Через несколько минут собака добежала до неё. Она стала внимательно её разглядывать
; Манька! Неужели это ты?! ; радостно воскликнула Гамида, узнав соседскую собаку, которая радостно завиляла хвостом и жалобно заскулила.
; Господи! Манька! Да на кого ты стала похожа?! ; Гама радовалась встрече с собакой, как с родным человеком.
Загулявшая Манька слишком далеко ушла от дома, поэтому не могла найти дорогу обратно. За это время она так исхудала, что её кости выпирали из-под шерсти, на теле собаки были заметны места укусов, а из одной раны даже сочилась кровь.
Неизвестно узнала ли она Гаму, её машину или её привлёк знакомый лай пекинеса, но факт то, что Манька нашлась.
Из-за Ёшки Гама не могла взять Маньку в салон, поэтому, чтобы не утомлять собаку, она очень медленно вела по дороге свой автомобиль, рядом с которым бежала бедная Манька.
Наконец, они въехали на свою улицу. Собака, увидевшая и узнавшая калитку Балаги, быстро проскочила во двор и на глазах изумлённого и растерянного хозяина стала жадно пить воду из пластмассового тазика. Подоспевшая Гамида рассказала, как нашлась Манька.
Балага, казалось, не слушающий Гамиду, внимательно наблюдал за своей собакой. Напившись, Манька как-то изящно пригнулась, подползла к хозяину и положила лапы ему на ноги.
Гамида перевела взгляд на старика, который отвернулся в сторону, чтобы соседка не заметила на его лице следы победы добра над злом,  но ей удалось увидеть слёзы, которые катились из глаз бессердечного соседа-пофигиста, нежно гладящего собаку по головке.