Стиляги

(карикатура тех времен)

     Ко дню первого пятнадцатилетнего юбилея, накануне нового учебного года мама, по большой моей просьбе, сшила мне узкие зеленые брюки с прямыми поперечными карманами.  В комплект к ним были приобретены у спекулянтов модные капроновые носки жгуче-изумрудного цвета. А в завершение всего,  из бывшей блузки жены старшего брата был пошит шейный платок, тоже зеленого цвета.  Нам, провинциальным подросткам туманно представлялось, кто такие  «стиляги», ради которых были внесены некоторые поправки в административный кодекс. Просто по городу пошла мода на узкие цветные брюки и рубашки. А если к ним в комплекте удавались и носки подходящего цвета, то гордости мальчишек не было конца. Три модных цвета: желтый, зеленый, красный. А девчата резко укоротили свои юбчонки.  Насколько это напоминало столичных «стиляг», твердо сказать не могу. Очевидно, сходство дополняло и вошедшая в моду прическа «канадка».
        В каком же виде я должен был явиться в первый учебный день в родной политехникум? Естественно в самом праздничном. Мы были уже второкурсниками и смотрели на «первачей», как на представителей недавно обнаруженного в джунглях дикого  племени. На  площадке перед зданием техникума было очень многолюдно.  Старшекурсники знали строгое указание директора о том, что двери техникума должны открываться ровно в семь сорок пять. В любое время года и при любых погодных условиях.            
       Тяжелая  дверь построенного в тридцатые годы здания, наконец-таки,  распахнулась. На верху лестничной площадки возник наш директор в сопровождении завучей и еще каких-то незнакомых нам мужчин в фетровых шляпах и галстуках-селедках на рубашках с короткими рукавами.
     Товарищ директор был в  чесучовой «сталинке» белого цвета и ярко сверкавших хромовых сапогах.  При этом из-за очень высокой температуры на дворе он позволил себе расстегнуть две верхние пуговицы френча. Полувоенного образца фуражку он нес в левой руке, а  в  правой руке  держал старенький рупор.
 - Товарищи учащиеся! – Обратилась к собравшимся завуч Матрехина, которую все в техникуме звали «шпонкой». Она вела теоретическую механику. – Слово для приветствия предоставляется директору техникума, товарищу Чумарному!
      На этот призыв толпа ответила жидкими хлопками. Директор поднес рупор ко рту и произнес:
- Дорогие товарищи учащиеся! Мы начинаем новый учебный год! И я от вашего имени хочу заверить присутствующих товарищей из облОНО, - он указал рукой на двух мужчин в шляпах, - что мы будем достойно осваивать весь учебный план и бороться за высокую успеваемость и культуру!
     После пламенной речи, директор потряс руки представителей и снова взялся за рупор.
- Товарищи из облОНО прибыли к нам с вами убедиться, что наш внешний вид соответствует нормам молодых строителей коммунизма! Прошу всех в здание! Не торопитесь! Не мешайте работать членам комиссии. Сегодня мы начнем лекции на пятнадцать минут позже!
     Вот тут и началось самое интересное. На входе, отгороженном от вестибюля решетчатой оградкой с узкой дверкой,  встали оба члена комиссии и весь преподавательский состав техникума, образуя своеобразный коридор, по которому могли идти одновременно не более двух человек Коридор упирался в директора. Сначала все дружно повалили вперед. Когда же обратным ходом из дверей техникума выбежала группа девочек    в коротких юбочках, очень чем-то взволнованных и со слезами на глазах,  а также  ребят в узких брюках, штанины у которых по какой-то причине оказались распоротыми снизу, стали возникать взволнованные вопросы.
- Что там творится? – Интересовались старшекурсники. – Наш «Чумарик» опять какие-то сталинские приемы проводит? Большую «культличность» осудили, а маленькая все в своей роли!
- Не пускает на занятия девчонок в коротких юбках. Обзывает всех «стилягами».
- Кто такие «стиляги»?
- Я их сам только в журнале «Крокодил» видел.
- Парням вообще брюки пороть начал. Орет, что не позволит позорить комсомол и партию.  Отправляет переодеваться, а время отсутствия считать прогулом.  Нас тут половина под его мерки попадает.
- А как же стипендия? Он   сам лишит нас ее, за прогулы? – Завозмущались те, кто готовился войти в здание.
- А очень просто! – Вдруг заявил Оскар Жакупов. Он поступил в техникум после сверхсрочной службы в армии и был председателем студенческого профкома.  – Уйдем  все в парк.! Пусть перебесится. А я на партбюро техникума вопрос подниму.  Двадцать второй съезд прошел, а они все не меняются! Ты как, комсорг, со мной?
- А чего? – Уверенно заявил наш комсорг. – Считай, что у тебя на бюро уже два голоса твердых!
       Мы столпились вокруг своих лидеров  на центральной аллее парка, когда к нам подлетела Шпонка.
- Ребята, вы что! Демонстрацию устраиваете?! Лекции срываете?! По какому праву?!
- По праву советского гражданина! – Ответил Оскар. – Или мы все идем на занятия, или этим же составом в райком партии. Кто дал право лишать возможности учиться?! Мы этого так не оставим!
- Уже все… - Растерянно заговорила Шпонка. – Можете идти… Кто-то позвонил в райком… Директора туда вызвали.  Он перед отъездом дал указание снять препятствия для входа.
      Толпа студентов дружно повалила в техникум.
      Что там было в райкоме мы тогда в подробностях так и не узнали. Только Чумарный срочно оформился на заслуженный отдых и снялся с партийного и профсоюзного учетов.
      Страна жила в эпоху казусов и перемен. Шел 1962-й. Мы готовились жить при коммунизме.