Сталин, код вождя. роман. часть2

СТАЛИН, код вождя. Часть2.

- Он будет священником.
Шептала непрерывно мать, стоя на коленях возле кровати сына, и мальчик её услышал, он улыбнулся, протянул к ней руки и прошептал:
- Я буду священником мама.
Она обняла его и заплакала.

   Спустя пару недель мама взяла его в церковь помолиться и поставить свечку пресвятой Богородице за выздоровление. В церкви было тепло, пахло пряностями, свечами и миром. Свечи горели и освещали иконы, с которых смотрели лица разных людей и незнакомых в каких-то ярких одеждах.
   Мальчик не знал этих людей, но они казались добрыми и грустными. Мама говорила, что это святые великомученики. Когда он спрашивал кого они мучили, мама ругалась и говорила, что они приняли великие муки за грехи других людей. Мальчик не понимал, за что их мучили и зачем они приняли муки за других людей и задавал вопросы, а мама, устав объяснять, говорила, что когда вырастешь тогда и поймёшь.
   
   Он стоял рядом с молившейся мамой, а вокруг на стенах висели великомученики и смотрели с высоты своих проблем на него, на маму и на всех кто бывал здесь. Иногда мальчик повторял за мамой слова молитвы, но занятие это было для него утомительным и неинтересным и он стал ходить по церкви, разглядывая иконы.
Вдруг в стене, которую он рассматривал, открылась дверка, и вышел священник. Мальчик знал его, поскольку мама часто водила сына в церковь, и он регулярно причащался и целовал руку и крест. Целовать крест ему не нравилось, поскольку его целовали какие-то чужие люди, а целовать руку ему не хотелось вообще, он не мог объяснить почему, но всегда делал это неохотно и, то под нажимом мамы. И увидев вышедшего священника, мальчик подумал, что его опять заставят целовать руку и спрятался за большим сундуком, стоящим около стены.

   Священник подошел к матери перекрестил её и она, поцеловав руку, протянула узелок.
- Ну что ты Катерина, я же тебе говорил, чтобы ты ничего не носила.
Однако узелок взял и заглянул в него.
- Ну что ты тут принесла, яйца, масло, сало и бутылку чачи, ну это уже совсем напрасно.
Священник вздохнул и вернул узелок матери.
- Забирай, забирай Катерина от греха подальше, продукты и тебе пригодятся, а чачу отдай Виссариону, пусть выпьет за здоровье  сына. Кстати где же он, что-то я его не вижу. Мать оглянулась и, не увидев ребёнка, сказала:
- Наверное, на кладбище побежал.
Ну, вот и хорошо, поговорить надо. Ко мне намедни заходил доктор и рассказал о случившемся, ты Катерина, будь поаккуратнее и следи за ребёнком, а то ведь если с ним что случиться, то и доктору и мне и всем достанется на орехи, не переколешь.
Священник, оглянулся по сторонам и перекрестился.
- Странно, но мне показалось, что кто-то смотрит на меня, даже холод по спине пошел, - немного помедлил и продолжил, - тут мне надо отчёт отписать, время пришло и я так думаю, что писать про болезнь Иосифа не обязательно, а то еще приедут разбираться, одни неприятности, как ты думаешь Катерина? Вроде всё обернулось и слава Господи.
И священник снова перекрестился.
- А с урядником и доктором я уже говорил, они тоже ничего отписывать не будут, ведь тоже виноваты, не доглядели. 
- Не знаю, батюшка, вы божий человек, вы лучше знаете что делать.
- Ох, Катерина сгубишь ты нас своей простотой. А что Виссарион больше не буянит?
- Нет, не буянит, батюшка,  и, слава Богу, вот только пьёт сильно, но больше не дерётся.
- Ну и хорошо, если что будет, сразу же говори…

   Катерина, молча, кивнула головой и подумала, что сор выносить из дому не будет и про свой разговор с мужем тоже ничего не скажет.

   Мальчик стоял за сундуком и хорошо слышал, о чём говорила мама, но ничего не понял, однако ему стало вдруг очень тревожно, ему показалось, что священник говорит что-то плохое и про него и про его папу и обижает маму. Он напряжённо смотрел на священника и хотел крикнуть ему что-то обидное, даже открыл рот, но в последнюю секунду замер и промолчал. Подождал, пока закончится разговор и тихонько выбрался из церкви.